Суд отклонил ходатайство потерпевших - детей обозревателя "Новой газеты" Анны Политковской, которые считали, что необходимо объединить материалы этого дела с так называемым "основным делом" - против неустановленных заказчиков убийства и Рустама Махмудова, предполагаемого исполнителя преступления, находящегося в розыске.
Отбор коллегии присяжных, которая рассмотрит уголовное дело об убийстве журналистки, состоится 7 сентября в Московском окружном военном суде. Через месяц в суд будут приглашены 60 кандидатов. Согласно закону, из них предстоит отобрать 12 основных и, как минимум, двух запасных заседателей.
Процесс будет проходить в открытом режиме. Об этом сказал судья Николай Ткачук.
Адвокат детей Политковской Карина Москаленко сообщила, что потерпевшие обжалуют отказ суда вернуть дело в прокуратуру. Защита подсудимых также намерена подать кассационную жалобу на постановление судьи Николая Ткачука в Военную коллегию Верховного суда РФ. Прокуратура пока не определилась, будет ли она заявлять протест.
Владимир Кара-Мурза: Московский окружной военный суд в пятницу отказался вернуть в прокуратуру дело об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Таким образом суд отказал в удовлетворении ходатайства потерпевших - детей журналистки. Они просили вернуть дело прокурору для устранения нарушений и объединения с делом в отношении предполагаемого исполнителя убийства и неустановленных заказчиков. Одновременно суд не стал выбирать меру пресечения братьям Махмудовым, Сергею Хаджикурбанову Павлу Рягузову, обвиняемых в убийстве Политковской. Напомню, Хаджикурбанов, в отличие от других обвиняемых, содержится под стражей по другому уголовному делу. Новое судебное заседание назначено на 7 сентября, к этому дню аппарату суда поручено вызвать 60 человек, из которых будут отобраны присяжные. Очередное поражение в российском суде противников силовых действий на Северном Кавказе мы обсуждаем с обозревателем «Новой газеты» и радиостанции «Эхо Москвы» Юлией Латыниной. Как по-вашему, перечеркнул ли сегодняшний вердикт суда надежды на осуждение подлинных заказчиков и убийц Анны Политковской?
Юлия Латынина: Я не мог сказать, что надежд было так много, но, конечно, вот этот самый Ткачук, я не могу называть его судьей, я лучше ограничусь фамилией Ткачук, это, конечно, нечто удивительное. Потому что господин Ткачук отказал в решительно всех ходатайствах, в том числе тех, которые заявляли не только потерпевшие, но и прокуратура, и как ни странно, один из обвиняемых господин Хаджикурбанов. Это может быть вызвано только одним - боязнью того, что дело будет объединено с делом о том, кто заказал Анну. И учитывая, что там по поводу этого дела какие-то непонятки внутри самой прокуратуры, внутри самого Следственного комитета, я не знаю, на что работает господин Ткачук, точно не на правосудие. Являются ли заказчики в данном случае теми же, что и те, что в свое время преследовали господина Трепакина, напомню, что именно на процессе Трепашкина председательствовал Ткачук, мне, конечно, трудно судить.
Владимир Кара-Мурза: Анна Ставицкая, адвокат семьи Анны Политковской, не ожидала подобного вердикта.
Анна Ставицкая: Мы, можно сказать, шокированы этим решением. И потому, что оно совершенно нелогично и, на наш взгляд, не соответствует закону. Все основания были для того, чтобы ходатайство удовлетворить. Наша главная задача, чтобы были найдены лица, которые реально причастны к совершению этого убийства и чтобы именно они были наказаны. То, как проходил предыдущий процесс, показал, что те лица, которые сейчас привлекаются к этому процессу, в отношении них недостаточно доказательств для того, чтобы с полной убежденностью сказать, что они виноваты. И для нас было очень важно, чтобы дело вернулось прокурору для продолжения дополнительного расследования, потому что в том случае, если эти лица не причастны к совершению этого преступления, то расследование могло бы пойти по какому-либо другому пути, могли быть найдены лица, действительно причастные к этому преступлению.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, символично ли совпадение сегодняшнего вердикта суда с годовщиной событий в Южной Осетии, также нуждающихся в расследовании?
Юлия Латынина: Нет, тут, конечно, в огороде бузина, в Киеве дядька. У нас всегда что-то с чем-то совпадает. Но, кстати, что касается расследований событий в Южной Осетии, вернее, российско-грузинской войны, давайте называть вещи своими именами, собственно уже то, что мы пытаемся называть «событиями в Южной Осетии», показывает, что мы пытаемся что-то мудрить. С расследованием все понятно. Грузия проела свое расследование, причем парламентское расследование, с результатами которого можно ознакомиться даже на блоге Андрея Илларионова. Мы по-прежнему пробиваемся пресс-конференциями. Спустя год после войны вдруг дает пресс-конференцию Следственный комитет при Генеральной прокуратуре и заявляет, что он, оказывается, узнал, что грузины хотели отравить воду в Цхинвали. Учитывая то, что грузинские танкисты сами пили эту воду, да вдобавок водопровод общий между грузинскими селами, даже не знаешь, как это комментировать. Вот это у нас вместо расследования. То есть есть два варианта: либо проводить расследование как грузины, они его провели, мы нет, либо ничего не делать как американцы, которые никакого расследования не проводили, потому что расследовать, что дважды два четыре, на самом деле необязательно. Никто же не расследует, действительно поляки напали на радиостанцию или все-таки это были немцы. Всем очевидно и так, американцам очевидно и так. Если вы посмотрите на то, что по этому поводу говорится в Сенате, в Конгрессе, последняя речь господина Вершбоу, она была вся посвящена тому, что надо делать, как США может помочь Грузии, никакого расследования, что происходило 8 августа, там не было, там была только одна фраза: после российского вторжения в Грузию. А как по-другому назвать? Что тут расследовать?
Владимир Кара-Мурза: Сергей Соколов, заместитель главного редактора «Новой газеты», делает свои выводы из сегодняшнего решения суда.
Сергей Соколов: Это означает, что есть определенные силы, пока неизвестные и непонятные, заинтересованные в том, чтобы никто никогда не нашел заказчика, пытающиеся активно помещать расследованию. Потому что если прокуратура считает необходимым объединить основное уголовное дело заказчика, киллера и финансиста с делом, которое слушается в суде, значит у прокуратуры есть для этого веские основания. Мне очень трудно понять, читая постановление судьи, почему им в этом отказывают. В этом постановлении, в этом решении суда нет ни одного нормального законного обоснования отказа. Такое впечатление, что это политическое решение, принятое непонятно почему, непонятно кем и непонятно как, ставящее под угрозу полноценное и всестороннее расследование.
Полная стенограмма программы "Грани времени" с Владимиром Кара-Мурзой появится на сайте в ближайшие часы.
Отбор коллегии присяжных, которая рассмотрит уголовное дело об убийстве журналистки, состоится 7 сентября в Московском окружном военном суде. Через месяц в суд будут приглашены 60 кандидатов. Согласно закону, из них предстоит отобрать 12 основных и, как минимум, двух запасных заседателей.
Процесс будет проходить в открытом режиме. Об этом сказал судья Николай Ткачук.
Адвокат детей Политковской Карина Москаленко сообщила, что потерпевшие обжалуют отказ суда вернуть дело в прокуратуру. Защита подсудимых также намерена подать кассационную жалобу на постановление судьи Николая Ткачука в Военную коллегию Верховного суда РФ. Прокуратура пока не определилась, будет ли она заявлять протест.
Владимир Кара-Мурза: Московский окружной военный суд в пятницу отказался вернуть в прокуратуру дело об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Таким образом суд отказал в удовлетворении ходатайства потерпевших - детей журналистки. Они просили вернуть дело прокурору для устранения нарушений и объединения с делом в отношении предполагаемого исполнителя убийства и неустановленных заказчиков. Одновременно суд не стал выбирать меру пресечения братьям Махмудовым, Сергею Хаджикурбанову Павлу Рягузову, обвиняемых в убийстве Политковской. Напомню, Хаджикурбанов, в отличие от других обвиняемых, содержится под стражей по другому уголовному делу. Новое судебное заседание назначено на 7 сентября, к этому дню аппарату суда поручено вызвать 60 человек, из которых будут отобраны присяжные. Очередное поражение в российском суде противников силовых действий на Северном Кавказе мы обсуждаем с обозревателем «Новой газеты» и радиостанции «Эхо Москвы» Юлией Латыниной. Как по-вашему, перечеркнул ли сегодняшний вердикт суда надежды на осуждение подлинных заказчиков и убийц Анны Политковской?
Юлия Латынина: Я не мог сказать, что надежд было так много, но, конечно, вот этот самый Ткачук, я не могу называть его судьей, я лучше ограничусь фамилией Ткачук, это, конечно, нечто удивительное. Потому что господин Ткачук отказал в решительно всех ходатайствах, в том числе тех, которые заявляли не только потерпевшие, но и прокуратура, и как ни странно, один из обвиняемых господин Хаджикурбанов. Это может быть вызвано только одним - боязнью того, что дело будет объединено с делом о том, кто заказал Анну. И учитывая, что там по поводу этого дела какие-то непонятки внутри самой прокуратуры, внутри самого Следственного комитета, я не знаю, на что работает господин Ткачук, точно не на правосудие. Являются ли заказчики в данном случае теми же, что и те, что в свое время преследовали господина Трепакина, напомню, что именно на процессе Трепашкина председательствовал Ткачук, мне, конечно, трудно судить.
Владимир Кара-Мурза: Анна Ставицкая, адвокат семьи Анны Политковской, не ожидала подобного вердикта.
Мы, можно сказать, шокированы этим решением. И потому, что оно совершенно нелогично и, на наш взгляд, не соответствует закону.
Анна Ставицкая: Мы, можно сказать, шокированы этим решением. И потому, что оно совершенно нелогично и, на наш взгляд, не соответствует закону. Все основания были для того, чтобы ходатайство удовлетворить. Наша главная задача, чтобы были найдены лица, которые реально причастны к совершению этого убийства и чтобы именно они были наказаны. То, как проходил предыдущий процесс, показал, что те лица, которые сейчас привлекаются к этому процессу, в отношении них недостаточно доказательств для того, чтобы с полной убежденностью сказать, что они виноваты. И для нас было очень важно, чтобы дело вернулось прокурору для продолжения дополнительного расследования, потому что в том случае, если эти лица не причастны к совершению этого преступления, то расследование могло бы пойти по какому-либо другому пути, могли быть найдены лица, действительно причастные к этому преступлению.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, символично ли совпадение сегодняшнего вердикта суда с годовщиной событий в Южной Осетии, также нуждающихся в расследовании?
Юлия Латынина: Нет, тут, конечно, в огороде бузина, в Киеве дядька. У нас всегда что-то с чем-то совпадает. Но, кстати, что касается расследований событий в Южной Осетии, вернее, российско-грузинской войны, давайте называть вещи своими именами, собственно уже то, что мы пытаемся называть «событиями в Южной Осетии», показывает, что мы пытаемся что-то мудрить. С расследованием все понятно. Грузия проела свое расследование, причем парламентское расследование, с результатами которого можно ознакомиться даже на блоге Андрея Илларионова. Мы по-прежнему пробиваемся пресс-конференциями. Спустя год после войны вдруг дает пресс-конференцию Следственный комитет при Генеральной прокуратуре и заявляет, что он, оказывается, узнал, что грузины хотели отравить воду в Цхинвали. Учитывая то, что грузинские танкисты сами пили эту воду, да вдобавок водопровод общий между грузинскими селами, даже не знаешь, как это комментировать. Вот это у нас вместо расследования. То есть есть два варианта: либо проводить расследование как грузины, они его провели, мы нет, либо ничего не делать как американцы, которые никакого расследования не проводили, потому что расследовать, что дважды два четыре, на самом деле необязательно. Никто же не расследует, действительно поляки напали на радиостанцию или все-таки это были немцы. Всем очевидно и так, американцам очевидно и так. Если вы посмотрите на то, что по этому поводу говорится в Сенате, в Конгрессе, последняя речь господина Вершбоу, она была вся посвящена тому, что надо делать, как США может помочь Грузии, никакого расследования, что происходило 8 августа, там не было, там была только одна фраза: после российского вторжения в Грузию. А как по-другому назвать? Что тут расследовать?
Владимир Кара-Мурза: Сергей Соколов, заместитель главного редактора «Новой газеты», делает свои выводы из сегодняшнего решения суда.
Сергей Соколов: Это означает, что есть определенные силы, пока неизвестные и непонятные, заинтересованные в том, чтобы никто никогда не нашел заказчика, пытающиеся активно помещать расследованию. Потому что если прокуратура считает необходимым объединить основное уголовное дело заказчика, киллера и финансиста с делом, которое слушается в суде, значит у прокуратуры есть для этого веские основания. Мне очень трудно понять, читая постановление судьи, почему им в этом отказывают. В этом постановлении, в этом решении суда нет ни одного нормального законного обоснования отказа. Такое впечатление, что это политическое решение, принятое непонятно почему, непонятно кем и непонятно как, ставящее под угрозу полноценное и всестороннее расследование.
Полная стенограмма программы "Грани времени" с Владимиром Кара-Мурзой появится на сайте в ближайшие часы.
