Ирина Лагунина: В завершении рассказа о раскопках на Соловках, мы поговорим об особой роли Соловецкого монастыря в истории России. "Из новгородских грамот следует, что в 1468 году Соловецкий монастырь был основан как монастырь нового типа - общегосударственный" - так считает участник экспедиций на Соловках, старший научный сотрудник института археологии РАН Владимир Буров. С ним беседуют Ольга Орлова и Александр Марков.
Ольга Орлова: Если попытаться осмыслить и сравнить историю соловецкую дореволюционную и послереволюционную, что можно сказать о том, что произошло?
Владимир Буров: Почему Соловецкий монастырь выделяется среди прочих монастырей России? Во-первых, это особое место географического Беломорья, удаленность. Во-вторых, необычайная природа, которая сама по себе располагает к какому-то душевному мироощущению, спокойствию, размышлению. Необычайно красивая природа. Это второй момент, почему туда люди шли. С другой стороны, я опять-таки задавал себе вопрос и пытался долгое время найти ответ. Были сотни монастырей в России, даже за тысячу, а почему Соловки, именно Соловки, они выделились среди других монастырей. Другие монастыри находились ближе к городам, занимали выгодное, казалось бы, положение, но они исчезли от исчезли от них ничего не осталось. Таких монастырей было сотни деревянных монастырей строительство, их деревянное строительство не перешло в каменное.
Александр Марков: Соловецкий монастырь раньше был деревянным?
Владимир Буров: Нет, деревянный. Здесь несколько важнейших документов основополагающих, которые отвечают на данный вопрос. Первый документ – это грамота Великого Новгорода Соловецкому монастырю. Она датируется по последним данным 1468 годом. Когда новгородский архиепископ вместе с новгородским посадником и всем вече Великого Новгорода передают Соловецкие острова Анзер, Большой Соловецкий, Зайцевский одному монастырю. Это огромный архипелаг, почти 500 квадратных километров в общей сложности.
Александр Марков: Это буквально за лет 20 до того, как Великий Новгород был присоединен к Москве.
Владимир Буров: За 10 лет. Отдают причем в веки, то есть в вечное пользование. Эта грамота была скреплена 8 печатями всех представителей институтов власти – архиепископом, посадником и представителями так называемых концов, самоуправляющимися территориями, пятью концами Новгорода, то есть это весь Новгород. И вот мне показалось, что эту грамоту никто не анализировал, а эта грамота содержит ответ, что же произошло.
Ольга Орлова: Что же в ней сказано?
Владимир Буров: Смысл грамоты становится ясен только в контексте судьбы монастырей Новгорода. Если мы посмотрим, ведь мы знаем, что в Новгороде было порядка 140 монастырей. Но если мы их начнем классифицировать, мы увидим, что есть монастыри княжеские, которые основаны были князьями, монастыри владычные, новгородским владыкой были основаны, монастыри, основанные уличанскими организациями, общинами, жителями одной улицы, концами, то есть районами, состоящих из нескольких улиц. Был монастырь, Юрьев монастырь - это монастырь города Новгорода. И на этом фоне тогда получается, что в 1468 году был основан монастырь всего Новгорода, когда весь Новгород дарит земли на далеком Севере, дарит архипелаг и поэтому устанавливает государственную плату, десятину от доходов. Десятина – это церковная форма оплаты. При этом обязуется защищать эту землю всем Новгородом Великим. Это государственный монастырь получается из контекста, из содержания грамоты, общегосударственный монастырь.
Ольга Орлова: Получается, что государственных монастырей в этом понимании не было. Не было не только статуса юридически, не было де-факто, что называется.
Владимир Буров: Впервые в 1468 году или около этого года появляется новый монастырь особого типа - это монастырь всего Великого Новгорода. Если мы обратимся к новгородской первой летописи, то там буквально в первых строках говорится о назначении монастырей, что иже их молитв мир стоит. То есть ради молитв, которые ведутся в монастырях и стоит мир. Монастырь и создан для молитв в основном. И вот эта вторая мысль, она позволяет объяснить многое в дальнейшей судьбе Соловецкого монастыря. В 1478 году Иван Третий присоединяет Новгород к Москве, он становится владельцем всей новгородской земли, все земли отходят к Ивану Третьему. Это вотчина Ивана Третьего. Через 10 лет выселяются бояре из Новгорода, у них экспроприируется земля, они лишаются земли. Часть земель отнимается даже у монастырей, у дома Святой Софии и все земли отходят Ивану Третьему. И в этой ситуации монастырь Соловецкий вынужден обратиться к Ивану Третьему с просьбой решить вопрос о земле. И Иван Третий пишет грамоту Соловецкому монастырю, где он подтверждает принадлежность островов Соловкам, но при этом с другой формулировкой. Если раньше говорилось в веки, то теперь служите им на Соловках. Речь идет о службе церковной, естественно. Если учесть, что при Иване Третьем начинается система служения, дворянство появляется, то идея служения…
Ольга Орлова: Речь идет о служении кого кому в этой формулировке?
Владимир Буров: Церковная служба за здравие государя, за здравие его семьи, за благополучие, за мир, за победу и так далее. И эта идея службы, она четко прослеживается при игумене Филиппе.
Ольга Орлова: То есть фактически речь идет о некоей государственной миссии Соловецкого монастыря.
Владимир Буров: Он становится великокняжеским богомольем. И эта идея великокняжеского богомолья, она переходит в 16 век, в эпоху Ивана Грозного. Дело в том, что при игумене Филиппе в середине 16 столетия начинается каменное строительство. Денег нет на строительство, братья ропщут. Игумен Филипп их успокаивает, что все найдется. Братья отказываются.
Александр Марков: Они сами строили монахи или нанимали рабочих? Зачем деньги, если они своими руками камни.
Владимир Буров: Во-первых, они заготавливают кирпич сами, мастеров нанимают, естественно. Но деньги нужны на строительство, на оплату рабочим и так далее. И вот Филипп он поставил перед собой цель поставить на Соловках один из крупнейших центров богомолья на Руси. Это видно по всему. В 1545 была создана икона Богоматери Боголюбской с предстоящим Зосимой и житием, и на этой иконе при деревянном монастыре показаны каменные храмы. Изображен остров, а на нем два каменных храма Спаса и Успения Богоматери. Тогда Никольский храм не планировался, он появился позднее. То есть уже в 45 году у него была идея построить каменные храмы. Братия отказалась. Игумен Филипп купил извести, дал 4 рубля на известь, 8,5 рублей вложил в общую копилку, никто не присоединился. И тогда он пошел по другому пути. О том, что произошло, свидетельствует опись имущества 1553 года, какие одежды кому предоставлялись бесплатно монашеской братии. Опись идет по кельям. Если мы посмотрим расположение келий, а там оно просматривается, то мы поймем, что уже в 1553 году появилась новая планировка монастыря, монастырь был значительно расширен, что центральная часть, будущей ансамбль, была освобождена. То есть он пошел по какому пути. Братия не согласилась, когда он начал строительство кельи, решил боковые проблемы, создал мастерские по пошиву одежды, платья, все это бесплатно раздал и когда были решены все бытовые проблемы, братьям уже возражать было нечего, и тогда они приступили к каменному строительству. Но самое важное, в 1550 году появляется грамота игумена Филиппа, адресованная Ивану Грозному, где он пишет, что мы начинаем строительство храма, а леса у нас нет. Становится ясно, куда лес девался - этот огромный лес ушел на строительство келий. Тем более в житии Филиппа сказано, что Филипп построил кельи. Но это уже задним умом понимаешь, когда он построил кельи. Сопоставляя источники, становится понятно, что в 1553 он построил эти кельи.
Александр Марков: То есть вырубили весь лес на острове?
Владимир Буров: Я не знаю, весь или нет, но во всяком случае лес шел на солеваренье.
Александр Марков: На отопление.
Владимир Буров: Естественно, огромное количество леса ушло на кельи. А здесь предстояло ставить леса и так далее. Иван Грозный дает ему три деревеньки, но при условии, вот это самое главное, чтобы он молился за его здравие и его семью. Это своеобразный договор на богомолье. И неслучайно потом при храме Успения Богоматери появляется усекновение головы Иоанна Предтечи, патрона Ивана Грозного. И неслучайно, когда уже в 1566 году освещается собор, то освещается и два верхних предела Иоанна Лественничника и Федора Стратилата, посвященных в патроны сыновьям Ивана Грозного. То есть при Филиппе игумене монастырь становится государевым богомольем активно. Были другие государевы богомолья - это отдельная большая тема.
Александр Марков: То есть у него была специализация молиться прежде всего за царя.
Владимир Буров: Да, молиться за царя. И более того, когда 1566 году Филипп, приглашенный Иваном Грозным, едет в Москву на кафедру, чтобы стать митрополитом, то он пишет письма по дороге на Соловки, и в этих письмах он дает инструкцию, за что молиться. В прямом смысле идут тексты молитв, за что молиться: за здравие государя, за здравие его семьи, за то, чтобы враги припали к ногам государя и так далее. И причем не просто молиться, а молиться соборно и келейно. То есть каждая келья, каждый монах денно и нощно обязан был молиться за государя. То есть Соловки со времен игумена Филиппа и становятся государевым богомольем.
Ольга Орлова: Если попытаться осмыслить и сравнить историю соловецкую дореволюционную и послереволюционную, что можно сказать о том, что произошло?
Владимир Буров: Почему Соловецкий монастырь выделяется среди прочих монастырей России? Во-первых, это особое место географического Беломорья, удаленность. Во-вторых, необычайная природа, которая сама по себе располагает к какому-то душевному мироощущению, спокойствию, размышлению. Необычайно красивая природа. Это второй момент, почему туда люди шли. С другой стороны, я опять-таки задавал себе вопрос и пытался долгое время найти ответ. Были сотни монастырей в России, даже за тысячу, а почему Соловки, именно Соловки, они выделились среди других монастырей. Другие монастыри находились ближе к городам, занимали выгодное, казалось бы, положение, но они исчезли от исчезли от них ничего не осталось. Таких монастырей было сотни деревянных монастырей строительство, их деревянное строительство не перешло в каменное.
Александр Марков: Соловецкий монастырь раньше был деревянным?
Владимир Буров: Нет, деревянный. Здесь несколько важнейших документов основополагающих, которые отвечают на данный вопрос. Первый документ – это грамота Великого Новгорода Соловецкому монастырю. Она датируется по последним данным 1468 годом. Когда новгородский архиепископ вместе с новгородским посадником и всем вече Великого Новгорода передают Соловецкие острова Анзер, Большой Соловецкий, Зайцевский одному монастырю. Это огромный архипелаг, почти 500 квадратных километров в общей сложности.
Александр Марков: Это буквально за лет 20 до того, как Великий Новгород был присоединен к Москве.
Владимир Буров: За 10 лет. Отдают причем в веки, то есть в вечное пользование. Эта грамота была скреплена 8 печатями всех представителей институтов власти – архиепископом, посадником и представителями так называемых концов, самоуправляющимися территориями, пятью концами Новгорода, то есть это весь Новгород. И вот мне показалось, что эту грамоту никто не анализировал, а эта грамота содержит ответ, что же произошло.
Ольга Орлова: Что же в ней сказано?
Владимир Буров: Смысл грамоты становится ясен только в контексте судьбы монастырей Новгорода. Если мы посмотрим, ведь мы знаем, что в Новгороде было порядка 140 монастырей. Но если мы их начнем классифицировать, мы увидим, что есть монастыри княжеские, которые основаны были князьями, монастыри владычные, новгородским владыкой были основаны, монастыри, основанные уличанскими организациями, общинами, жителями одной улицы, концами, то есть районами, состоящих из нескольких улиц. Был монастырь, Юрьев монастырь - это монастырь города Новгорода. И на этом фоне тогда получается, что в 1468 году был основан монастырь всего Новгорода, когда весь Новгород дарит земли на далеком Севере, дарит архипелаг и поэтому устанавливает государственную плату, десятину от доходов. Десятина – это церковная форма оплаты. При этом обязуется защищать эту землю всем Новгородом Великим. Это государственный монастырь получается из контекста, из содержания грамоты, общегосударственный монастырь.
Ольга Орлова: Получается, что государственных монастырей в этом понимании не было. Не было не только статуса юридически, не было де-факто, что называется.
Владимир Буров: Впервые в 1468 году или около этого года появляется новый монастырь особого типа - это монастырь всего Великого Новгорода. Если мы обратимся к новгородской первой летописи, то там буквально в первых строках говорится о назначении монастырей, что иже их молитв мир стоит. То есть ради молитв, которые ведутся в монастырях и стоит мир. Монастырь и создан для молитв в основном. И вот эта вторая мысль, она позволяет объяснить многое в дальнейшей судьбе Соловецкого монастыря. В 1478 году Иван Третий присоединяет Новгород к Москве, он становится владельцем всей новгородской земли, все земли отходят к Ивану Третьему. Это вотчина Ивана Третьего. Через 10 лет выселяются бояре из Новгорода, у них экспроприируется земля, они лишаются земли. Часть земель отнимается даже у монастырей, у дома Святой Софии и все земли отходят Ивану Третьему. И в этой ситуации монастырь Соловецкий вынужден обратиться к Ивану Третьему с просьбой решить вопрос о земле. И Иван Третий пишет грамоту Соловецкому монастырю, где он подтверждает принадлежность островов Соловкам, но при этом с другой формулировкой. Если раньше говорилось в веки, то теперь служите им на Соловках. Речь идет о службе церковной, естественно. Если учесть, что при Иване Третьем начинается система служения, дворянство появляется, то идея служения…
Ольга Орлова: Речь идет о служении кого кому в этой формулировке?
Владимир Буров: Церковная служба за здравие государя, за здравие его семьи, за благополучие, за мир, за победу и так далее. И эта идея службы, она четко прослеживается при игумене Филиппе.
Ольга Орлова: То есть фактически речь идет о некоей государственной миссии Соловецкого монастыря.
Владимир Буров: Он становится великокняжеским богомольем. И эта идея великокняжеского богомолья, она переходит в 16 век, в эпоху Ивана Грозного. Дело в том, что при игумене Филиппе в середине 16 столетия начинается каменное строительство. Денег нет на строительство, братья ропщут. Игумен Филипп их успокаивает, что все найдется. Братья отказываются.
Александр Марков: Они сами строили монахи или нанимали рабочих? Зачем деньги, если они своими руками камни.
Владимир Буров: Во-первых, они заготавливают кирпич сами, мастеров нанимают, естественно. Но деньги нужны на строительство, на оплату рабочим и так далее. И вот Филипп он поставил перед собой цель поставить на Соловках один из крупнейших центров богомолья на Руси. Это видно по всему. В 1545 была создана икона Богоматери Боголюбской с предстоящим Зосимой и житием, и на этой иконе при деревянном монастыре показаны каменные храмы. Изображен остров, а на нем два каменных храма Спаса и Успения Богоматери. Тогда Никольский храм не планировался, он появился позднее. То есть уже в 45 году у него была идея построить каменные храмы. Братия отказалась. Игумен Филипп купил извести, дал 4 рубля на известь, 8,5 рублей вложил в общую копилку, никто не присоединился. И тогда он пошел по другому пути. О том, что произошло, свидетельствует опись имущества 1553 года, какие одежды кому предоставлялись бесплатно монашеской братии. Опись идет по кельям. Если мы посмотрим расположение келий, а там оно просматривается, то мы поймем, что уже в 1553 году появилась новая планировка монастыря, монастырь был значительно расширен, что центральная часть, будущей ансамбль, была освобождена. То есть он пошел по какому пути. Братия не согласилась, когда он начал строительство кельи, решил боковые проблемы, создал мастерские по пошиву одежды, платья, все это бесплатно раздал и когда были решены все бытовые проблемы, братьям уже возражать было нечего, и тогда они приступили к каменному строительству. Но самое важное, в 1550 году появляется грамота игумена Филиппа, адресованная Ивану Грозному, где он пишет, что мы начинаем строительство храма, а леса у нас нет. Становится ясно, куда лес девался - этот огромный лес ушел на строительство келий. Тем более в житии Филиппа сказано, что Филипп построил кельи. Но это уже задним умом понимаешь, когда он построил кельи. Сопоставляя источники, становится понятно, что в 1553 он построил эти кельи.
Александр Марков: То есть вырубили весь лес на острове?
Владимир Буров: Я не знаю, весь или нет, но во всяком случае лес шел на солеваренье.
Александр Марков: На отопление.
Владимир Буров: Естественно, огромное количество леса ушло на кельи. А здесь предстояло ставить леса и так далее. Иван Грозный дает ему три деревеньки, но при условии, вот это самое главное, чтобы он молился за его здравие и его семью. Это своеобразный договор на богомолье. И неслучайно потом при храме Успения Богоматери появляется усекновение головы Иоанна Предтечи, патрона Ивана Грозного. И неслучайно, когда уже в 1566 году освещается собор, то освещается и два верхних предела Иоанна Лественничника и Федора Стратилата, посвященных в патроны сыновьям Ивана Грозного. То есть при Филиппе игумене монастырь становится государевым богомольем активно. Были другие государевы богомолья - это отдельная большая тема.
Александр Марков: То есть у него была специализация молиться прежде всего за царя.
Владимир Буров: Да, молиться за царя. И более того, когда 1566 году Филипп, приглашенный Иваном Грозным, едет в Москву на кафедру, чтобы стать митрополитом, то он пишет письма по дороге на Соловки, и в этих письмах он дает инструкцию, за что молиться. В прямом смысле идут тексты молитв, за что молиться: за здравие государя, за здравие его семьи, за то, чтобы враги припали к ногам государя и так далее. И причем не просто молиться, а молиться соборно и келейно. То есть каждая келья, каждый монах денно и нощно обязан был молиться за государя. То есть Соловки со времен игумена Филиппа и становятся государевым богомольем.
