Александр Филатенко: В Туве говорят: "Кто в Тодже не бывал, тот Тувы не видал". Тоджа - самый красивый уголок республики. Не столько отдаленный, сколько труднодоступный. До недавнего времени добраться сюда можно было только в навигацию вверх по Енисею. И лишь в прошлом году с приходом частных инвесторов сюда, наконец, проложили наземную дорогу. 170-километровый путь, пролегающий по крутым горным склонам и перевалам, по вечной мерзлоте на вездеходе можно преодолеть за семь часов. Казалось, этих диких мест до сих пор не коснулась цивилизация. Из-за отрезанности от мира в селах района сохранился свой, особый уклад жизни. На фасаде центральной районной библиотеки я заметил таблички с цитатами Надежды Крупской и Владимира Ленина о том, что книга - это огромная сила. Их, как оказалось, никто и не собирается заменять. Тем не менее, жизнь в здешних селах когда-то тоже била ключом. Вот как вспоминает о тех временах старожил села Адыг-Кежик Любовь Кол.
Любовь Кол: Это раньше, раньше было. Хорошо, богато жили. Все было. Овощеводческие бригады огород сажали. Полевой стан был. Коровы были. Без работы никто не оставался. Кто из армии придет, сразу устраивался. А сейчас у нас где-то человек сто только работает. Садик, школа, администрация, клуб. Все, больше негде.
Александр Филатенко: Такая же ситуация и в селе Ий, что в 20 километрах от райцентра. Мы приехали сюда в тот день, когда в село привезли партию социальной муки для малоимущих. Ее бесплатно раздавали крайне бедным семьям, чей доход не превышает 50 процентов прожиточного минимума. Таких семей оказалось 32, каждой досталось по 19 килограммов муки. "Этого запаса нам хватит дней на 15", - призналась пенсионерка Тамара Бичиш.
Тамара Бичиш: Я до пенсии техничкой в школе работала. Пенсия маленькая совсем, самая минимальная. Не хватает, поэтому помогают. Три с чем-то пенсия.
Александр Филатенко: Всего в селе 1380 человек. Постоянную работу имеют немногие. Большинство с постперестроечных времен, когда распался совхоз, перебиваются сезонными заработками: рыбачат, орешничают, охотятся, собирают грибы и ягоду. Еще район известен оленеводами, которые отнесены к малочисленным народам Севера. Еще четверть века назад в их стадах было 12000 оленей. Сейчас численность оленей упала до 2000 голов. В 90-е годы оленеводы, годами не получавшие зарплату, вынуждены были менять животных на товары и деньги. Старший научный сотрудник якутского Института проблем малочисленных народов Севера Анатолий Иванович Саввинов давно изучает быт таймырских долганов и тувинских тоджинцев. Ему есть, что с чем сравнить.
Анатолий Саввинов: В социальном плане много проблем. Даже взять связь, ее нет. Патронов не хватает/
Александр Филатенко: Казалось бы, на одной только пушнине, шкурках соболя и белки, можно сделать район процветающим, а ее жителям обеспечить достойную жизнь. Увы, у тоджинцев этого пока не получается. Чтобы охотничать, нужно оружие. И не гладкоствольное, а нарезное. Самое хорошее ружье стоит не меньше 10 тысяч рублей. Откуда у таежников такие деньги? Ведь живут они в основном на пенсии да детские пособия. Патроны тоже дорогие. А чтобы добыть сто белок, как минимум, надо сто патронов. Замкнутый круг получается.
Воспользовавшись ситуацией, оккупировали тоджинскую тайгу заезжие бизнесмены из соседней Иркутской области и Красноярского края. Как только с первым снегом начинается охотничий сезон, здесь появляются гонцы, заключают негласные договоры с местными охотникам, которые в обмен на оружие и патроны практически за бесценок сдают им дорогую пушнину. Вот и жируют заезжие дельцы, вывозя из Тоджи не только пушнину, но и занесенного в Красную книгу тайменя, струю кабарги и желчь медведя. А коренные тоджинцы, хозяева щедрой тайги, ничего от ее богатств не имеют.
- Вот так и живем.
Любовь Кол: Это раньше, раньше было. Хорошо, богато жили. Все было. Овощеводческие бригады огород сажали. Полевой стан был. Коровы были. Без работы никто не оставался. Кто из армии придет, сразу устраивался. А сейчас у нас где-то человек сто только работает. Садик, школа, администрация, клуб. Все, больше негде.
Александр Филатенко: Такая же ситуация и в селе Ий, что в 20 километрах от райцентра. Мы приехали сюда в тот день, когда в село привезли партию социальной муки для малоимущих. Ее бесплатно раздавали крайне бедным семьям, чей доход не превышает 50 процентов прожиточного минимума. Таких семей оказалось 32, каждой досталось по 19 килограммов муки. "Этого запаса нам хватит дней на 15", - призналась пенсионерка Тамара Бичиш.
Тамара Бичиш: Я до пенсии техничкой в школе работала. Пенсия маленькая совсем, самая минимальная. Не хватает, поэтому помогают. Три с чем-то пенсия.
Александр Филатенко: Всего в селе 1380 человек. Постоянную работу имеют немногие. Большинство с постперестроечных времен, когда распался совхоз, перебиваются сезонными заработками: рыбачат, орешничают, охотятся, собирают грибы и ягоду. Еще район известен оленеводами, которые отнесены к малочисленным народам Севера. Еще четверть века назад в их стадах было 12000 оленей. Сейчас численность оленей упала до 2000 голов. В 90-е годы оленеводы, годами не получавшие зарплату, вынуждены были менять животных на товары и деньги. Старший научный сотрудник якутского Института проблем малочисленных народов Севера Анатолий Иванович Саввинов давно изучает быт таймырских долганов и тувинских тоджинцев. Ему есть, что с чем сравнить.
Анатолий Саввинов: В социальном плане много проблем. Даже взять связь, ее нет. Патронов не хватает/
Александр Филатенко: Казалось бы, на одной только пушнине, шкурках соболя и белки, можно сделать район процветающим, а ее жителям обеспечить достойную жизнь. Увы, у тоджинцев этого пока не получается. Чтобы охотничать, нужно оружие. И не гладкоствольное, а нарезное. Самое хорошее ружье стоит не меньше 10 тысяч рублей. Откуда у таежников такие деньги? Ведь живут они в основном на пенсии да детские пособия. Патроны тоже дорогие. А чтобы добыть сто белок, как минимум, надо сто патронов. Замкнутый круг получается.
Воспользовавшись ситуацией, оккупировали тоджинскую тайгу заезжие бизнесмены из соседней Иркутской области и Красноярского края. Как только с первым снегом начинается охотничий сезон, здесь появляются гонцы, заключают негласные договоры с местными охотникам, которые в обмен на оружие и патроны практически за бесценок сдают им дорогую пушнину. Вот и жируют заезжие дельцы, вывозя из Тоджи не только пушнину, но и занесенного в Красную книгу тайменя, струю кабарги и желчь медведя. А коренные тоджинцы, хозяева щедрой тайги, ничего от ее богатств не имеют.
- Вот так и живем.
