В московском драматическом театре имени Станиславского прошла премьера пьесы Жана Жироду "Троянской войны не будет". Ее поставил художественный руководитель театра Александр Галибин.
Александр Галибин очень известен как актер. Достаточно напомнить о фильме Глеба Панфилова "Романовы. Венценосная семья", в котором он сыграл Николая Второго. Театралы, однако, знают, что Галибин - хороший режиссер. Он много лет работал в Петербурге, потом возглавил Новосибирский "Глобус", а с 2008 года он – художественный руководитель Театра имени Станиславского. При нем в труппе появились новые лица. В премьерной работе, кроме юных дебютантов, заняты: в роли Кассандры - Ирина Савицкова, которая прежде работала с Галибиным в Петербурге и в Новосибирске, и Виктор Тереля (актер Льва Додина, позже - Анатолия Васильева, у которого он вместе с Галибиным учился). Тереля 12 лет назад оставил сцену и теперь вернулся - ради роли Гектора.
При Галибине в афише театра стали появляться необычные названия. В нее вошла "Авария" Дюренматта, и вот теперь - "Троянской войны не будет". Пьесу впервые в СССР поставил Петр Фоменко, было это в Ленинградском театре комедии в 1973 году. С тех пор о сочинении основоположника французской интеллектуальной литературы Жана Жироду вспоминали, разве что, на лекциях по зарубежному театру.
Пьеса написана в 1935 году и основана на мифологическом сюжете - войне греков и троянцев из-за прекрасной Елены. Любопытно, что уже второй московский театр обращается к истории Троянской войны: сперва Римас Туминас поставил в театре имени Вахтангова шекспировских "Троила и Крессиду", теперь Галибин - версию Жироду. Спектакли объединяет эффектное оформление, прихотливость интонационных и пластических рисунков ролей, а также то, что большинство действующих лиц выведено фарсовыми фигурами.
В театре Вахтангова Мария Аронова играет Прекрасную Елену воплощением похоти, тупости, самодовольства и разврата. В Театре Станиславского в этой роли - Ирина Гринева. Ее героиня меняет обличья, она - как зеркало, в котором отражаются истинные желания тех, кто в него вглядывается. Для Париса она - сексапильная эстрадная блондиночка, для Гектора - существо совершенно заурядное, для всех остальных мужчин - женщина-вамп, затянутая в черный офисный костюм, кровожадная и бездушная, как сама война. Когда не останется никого, кто мог бы на нее смотреть, она выйдет на сцену в подвенечном уборе - невеста-смерть. Война - в самой Трое, война - в самих людях. В сытых политиках-демагогах и в поэтах-лизоблюдах, в продажных юристах, импульсивных юношах, распутных старцах, она - в вывернутых наизнанку представлениях о патриотизме, о чести, о законе.
Единственный человек, который пробует противостоять сложившемуся порядку - храбрый Гектор. Он видел войну в лицо, и оно ему ненавистно.
Гектор: Но, вот последнее, что я хочу сказать вам, друзья мои. Война – это самое смрадное, самое лицемерное средство уравнивать людей. А я не приемлю смерть ни как наказание для трусов, ни как награду для живых. Но, закрывая эти ворота, я понимаю, что все же следовало бы оправдать перед вами тех, кто остался жить, кто пережил вас. Пусть ощутят они, как незаконную привилегию, эти два блага – теплоту и сияние неба, которые вам никогда больше не придется ни почувствовать, ни увидеть! Войны не будет.
Сам же Александр Галибин говорит так:
- Можно взять этот монолог Гектора и, как образец, вставить во все политические газеты, журналы. Это прозвучит. Потому что ничего мерзостней, ничего чудовищней, ничего страшнее слова "война" нет.
Спектакли театра имени Вахтангова и театра имени Станиславского до того похожи, что похожими кажутся сами пьесы Шекспира и Жироду. Возможно, так оно и есть. Отношение к войне не менялось от Шекспира до Жироду, и от Жироду - до наших дней. Но это не отменяло войн.
Александр Галибин очень известен как актер. Достаточно напомнить о фильме Глеба Панфилова "Романовы. Венценосная семья", в котором он сыграл Николая Второго. Театралы, однако, знают, что Галибин - хороший режиссер. Он много лет работал в Петербурге, потом возглавил Новосибирский "Глобус", а с 2008 года он – художественный руководитель Театра имени Станиславского. При нем в труппе появились новые лица. В премьерной работе, кроме юных дебютантов, заняты: в роли Кассандры - Ирина Савицкова, которая прежде работала с Галибиным в Петербурге и в Новосибирске, и Виктор Тереля (актер Льва Додина, позже - Анатолия Васильева, у которого он вместе с Галибиным учился). Тереля 12 лет назад оставил сцену и теперь вернулся - ради роли Гектора.
При Галибине в афише театра стали появляться необычные названия. В нее вошла "Авария" Дюренматта, и вот теперь - "Троянской войны не будет". Пьесу впервые в СССР поставил Петр Фоменко, было это в Ленинградском театре комедии в 1973 году. С тех пор о сочинении основоположника французской интеллектуальной литературы Жана Жироду вспоминали, разве что, на лекциях по зарубежному театру.
Пьеса написана в 1935 году и основана на мифологическом сюжете - войне греков и троянцев из-за прекрасной Елены. Любопытно, что уже второй московский театр обращается к истории Троянской войны: сперва Римас Туминас поставил в театре имени Вахтангова шекспировских "Троила и Крессиду", теперь Галибин - версию Жироду. Спектакли объединяет эффектное оформление, прихотливость интонационных и пластических рисунков ролей, а также то, что большинство действующих лиц выведено фарсовыми фигурами.
Война – это самое смрадное, самое лицемерное средство уравнивать людей
В театре Вахтангова Мария Аронова играет Прекрасную Елену воплощением похоти, тупости, самодовольства и разврата. В Театре Станиславского в этой роли - Ирина Гринева. Ее героиня меняет обличья, она - как зеркало, в котором отражаются истинные желания тех, кто в него вглядывается. Для Париса она - сексапильная эстрадная блондиночка, для Гектора - существо совершенно заурядное, для всех остальных мужчин - женщина-вамп, затянутая в черный офисный костюм, кровожадная и бездушная, как сама война. Когда не останется никого, кто мог бы на нее смотреть, она выйдет на сцену в подвенечном уборе - невеста-смерть. Война - в самой Трое, война - в самих людях. В сытых политиках-демагогах и в поэтах-лизоблюдах, в продажных юристах, импульсивных юношах, распутных старцах, она - в вывернутых наизнанку представлениях о патриотизме, о чести, о законе.
Единственный человек, который пробует противостоять сложившемуся порядку - храбрый Гектор. Он видел войну в лицо, и оно ему ненавистно.
Гектор: Но, вот последнее, что я хочу сказать вам, друзья мои. Война – это самое смрадное, самое лицемерное средство уравнивать людей. А я не приемлю смерть ни как наказание для трусов, ни как награду для живых. Но, закрывая эти ворота, я понимаю, что все же следовало бы оправдать перед вами тех, кто остался жить, кто пережил вас. Пусть ощутят они, как незаконную привилегию, эти два блага – теплоту и сияние неба, которые вам никогда больше не придется ни почувствовать, ни увидеть! Войны не будет.
Сам же Александр Галибин говорит так:
- Можно взять этот монолог Гектора и, как образец, вставить во все политические газеты, журналы. Это прозвучит. Потому что ничего мерзостней, ничего чудовищней, ничего страшнее слова "война" нет.
Спектакли театра имени Вахтангова и театра имени Станиславского до того похожи, что похожими кажутся сами пьесы Шекспира и Жироду. Возможно, так оно и есть. Отношение к войне не менялось от Шекспира до Жироду, и от Жироду - до наших дней. Но это не отменяло войн.
