Антон Лузгин: Сохранить память о русском Харбине. Такую цель поставил перед собой потомок российских иммигрантов, а ныне гражданин Австралии Николай Заика. Харбин – административный центр провинции Хэйлунцзян. 9–миллионный мегаполис, куда охотно ездят за товаром коммерсанты из России и приграничных городов Китая. Около двух тысяч населения современного Харбина составляют российские студенты и представители торговых компаний.
В начале ХХ века русских в Харбине насчитывалось 250 тысяч человек. Русскими себя здесь называли евреи и украинцы, грузины и татары, все приезжие строители из России. 111 лет назад Российская империя начала строительство КВЖД (Китайско-восточная железна дорогая). Империя стремилась увеличить свое влияние на Востоке. Одновременно началось строительство Харбина как главной станции этой дороги. Царская Россия щедро платила строителям. Рассказывает Николай Заика.
Николай Заика: Зарплату в Харбине платили золотыми монетами, не бумажками, а золотом. Люди, получая зарплату, очень часто умоляли бухгалтеров, чтобы бухгалтер дал им бумажки. Потому что бумажки легче носить, чем золото. Люди шли сюда на заработки, рассчитывали, что заработают деньги и вернутся в родную Россию.
Антон Лузгин: Со временем строители Харбина почувствовали, что и здесь можно хорошо жить. И стали обосновываться всерьез. Сегодня на одной улице этого города можно увидеть и православный храм и мечеть и синагогу, но они выглядят как неухоженные раритеты, храмы без прихожан. У них сегодня другое назначение, в лучшем случае это музей, в худшем – торговые склады.
В начале ХХ века никто не предполагал, что закат Российской империи уже близок. После революции харбинцы оказались в одночасье на чужбине. Они мечтали вернуться в Россию, их не пугала даже сталинская диктатура, но правительство Советского Союза отвечало отказом. Последний раз это произошло после окончания Великой Отечественной войны. Тогда казалось, харбинцы обретут потерянную родину. На какое-то время в городе даже открылись советские школы. Однако это был очень короткий период. Продолжает Николай Заика.
Николай Заика: Было устроено массовое собрание в Харбине. Я все подробности не помню. Я был на этом собрании. Полный зал народа. На сцене сидят представители советского консульства. По сцене бегает секретарь или консул. Он именно бегает. Это я запомнил. Размахивает руками. Он говорит (это я не слышал, я лично видел): "Никуда вы не поедите, рассасывайтесь по Китаю". В этот момент были закрыты русские школы, вернее советские школы. Закрыли школы, а харбинцы – это абсолютно уникальный народ. Наши родители сразу же организовали эти школы по частным домам. И вот преподаватель приходит в какой-то дом и ведет свой урок. Он урок отвел, пошел в другой дом. А преподаватель из другого дома пришел сюда. Вот так это было.
Антон Лузгин: Сегодня 70–летний уроженец Харбина Николай Николаевич Заика собирает все, что связано с уже давней историей этого интернационального города - письма, документы, предметы быта тех лет. Особая гордость – костюм советского консула, в котором он объявил о продаже КВЖД Японии. Николаю Заике удалось найти захоронение сподвижника Колчака генерала Каппеля, которого затем в 2007 перезахоронили с почестями в Москве. 11 месяцев в году создатель харбинского музея проводит на родине в доме своего деда и лишь на месяц приезжает к семье в Австралию.
Как житель приграничного Благовещенска я не мог не поинтересоваться его мнением о китайцах и китайском характере.
Николай Заика: Китайцы – это страшно трудолюбивый народ. Я был в деревне. В 4 часа утра летом все женщины уже работают. Я, между прочим, всегда считал, что у русских масса суеверий, масса традиций. Черта лысого! У китайцев гораздо больше. Елки-палки, ты попробуй взять простую грушу и сожрать эту грушу с каким-нибудь китайцем – ни за какие пряники. Если будет вас трое – одну грушу можно разделить, а двое – ни за какие пряники грушу не будешь кушать, потому что у китайцев считается, если грушу двое скушают, то это конец дружбы. У нас в Харбине с самого начала постройки железной дороги и с самого начала постройки города Харбина был район, который не принадлежал русским. Это уже была полоса отчуждения. Он до сих пор есть этот район. Эти люди, которые там жили, китайцы, они с тех пор, когда строили Харбин, могли сделать все, что угодно и подделать все, что угодно, включая русскую водку. Теперь, это также до сих пор осталось. На сегодняшний день я говорю так. Люди добрые, вам надо, вам в этом районе новый самолет сделают. Китайцы все могут. Продают какую-то вещь, я подхожу. Клянется и божится на отсечение, что это настоящая вещь. Я вижу, что это подделка. Он видит, что я понимаю. Он говорит: "Уважаемый, это не подделка. Это снова сделано!"
Антон Лузгин: Китайские власти относятся благосклонно к создателю музея русского Харбина. Обещают выделить помещение. Бывшим соотечественникам оказывают содействие для сохранения связи друг с другом. Весной 2009 по инициативе Николая Заики был впервые проведен большой харбинский бал, куда прибыли со всего мира потомки основателей и бывшие жители этого города.
В начале ХХ века русских в Харбине насчитывалось 250 тысяч человек. Русскими себя здесь называли евреи и украинцы, грузины и татары, все приезжие строители из России. 111 лет назад Российская империя начала строительство КВЖД (Китайско-восточная железна дорогая). Империя стремилась увеличить свое влияние на Востоке. Одновременно началось строительство Харбина как главной станции этой дороги. Царская Россия щедро платила строителям. Рассказывает Николай Заика.
Николай Заика: Зарплату в Харбине платили золотыми монетами, не бумажками, а золотом. Люди, получая зарплату, очень часто умоляли бухгалтеров, чтобы бухгалтер дал им бумажки. Потому что бумажки легче носить, чем золото. Люди шли сюда на заработки, рассчитывали, что заработают деньги и вернутся в родную Россию.
Антон Лузгин: Со временем строители Харбина почувствовали, что и здесь можно хорошо жить. И стали обосновываться всерьез. Сегодня на одной улице этого города можно увидеть и православный храм и мечеть и синагогу, но они выглядят как неухоженные раритеты, храмы без прихожан. У них сегодня другое назначение, в лучшем случае это музей, в худшем – торговые склады.
В начале ХХ века никто не предполагал, что закат Российской империи уже близок. После революции харбинцы оказались в одночасье на чужбине. Они мечтали вернуться в Россию, их не пугала даже сталинская диктатура, но правительство Советского Союза отвечало отказом. Последний раз это произошло после окончания Великой Отечественной войны. Тогда казалось, харбинцы обретут потерянную родину. На какое-то время в городе даже открылись советские школы. Однако это был очень короткий период. Продолжает Николай Заика.
Николай Заика: Было устроено массовое собрание в Харбине. Я все подробности не помню. Я был на этом собрании. Полный зал народа. На сцене сидят представители советского консульства. По сцене бегает секретарь или консул. Он именно бегает. Это я запомнил. Размахивает руками. Он говорит (это я не слышал, я лично видел): "Никуда вы не поедите, рассасывайтесь по Китаю". В этот момент были закрыты русские школы, вернее советские школы. Закрыли школы, а харбинцы – это абсолютно уникальный народ. Наши родители сразу же организовали эти школы по частным домам. И вот преподаватель приходит в какой-то дом и ведет свой урок. Он урок отвел, пошел в другой дом. А преподаватель из другого дома пришел сюда. Вот так это было.
Антон Лузгин: Сегодня 70–летний уроженец Харбина Николай Николаевич Заика собирает все, что связано с уже давней историей этого интернационального города - письма, документы, предметы быта тех лет. Особая гордость – костюм советского консула, в котором он объявил о продаже КВЖД Японии. Николаю Заике удалось найти захоронение сподвижника Колчака генерала Каппеля, которого затем в 2007 перезахоронили с почестями в Москве. 11 месяцев в году создатель харбинского музея проводит на родине в доме своего деда и лишь на месяц приезжает к семье в Австралию.
Как житель приграничного Благовещенска я не мог не поинтересоваться его мнением о китайцах и китайском характере.
Николай Заика: Китайцы – это страшно трудолюбивый народ. Я был в деревне. В 4 часа утра летом все женщины уже работают. Я, между прочим, всегда считал, что у русских масса суеверий, масса традиций. Черта лысого! У китайцев гораздо больше. Елки-палки, ты попробуй взять простую грушу и сожрать эту грушу с каким-нибудь китайцем – ни за какие пряники. Если будет вас трое – одну грушу можно разделить, а двое – ни за какие пряники грушу не будешь кушать, потому что у китайцев считается, если грушу двое скушают, то это конец дружбы. У нас в Харбине с самого начала постройки железной дороги и с самого начала постройки города Харбина был район, который не принадлежал русским. Это уже была полоса отчуждения. Он до сих пор есть этот район. Эти люди, которые там жили, китайцы, они с тех пор, когда строили Харбин, могли сделать все, что угодно и подделать все, что угодно, включая русскую водку. Теперь, это также до сих пор осталось. На сегодняшний день я говорю так. Люди добрые, вам надо, вам в этом районе новый самолет сделают. Китайцы все могут. Продают какую-то вещь, я подхожу. Клянется и божится на отсечение, что это настоящая вещь. Я вижу, что это подделка. Он видит, что я понимаю. Он говорит: "Уважаемый, это не подделка. Это снова сделано!"
Антон Лузгин: Китайские власти относятся благосклонно к создателю музея русского Харбина. Обещают выделить помещение. Бывшим соотечественникам оказывают содействие для сохранения связи друг с другом. Весной 2009 по инициативе Николая Заики был впервые проведен большой харбинский бал, куда прибыли со всего мира потомки основателей и бывшие жители этого города.
