Андрей Бабицкий: 22 октября премьер-министры России и Италии Владимир Путин и Сильвио Берлускони заявили об ускорении строительства газопровода «Южный поток», который должен пройти по дну Чёрного моря. О политико-экономическом значении этого проекта для России, а также южнокавказских стран, участвующих в другом газовом проекте, под названием «Набукко», размышляет политолог обозреватель интернет-издания «Вестник Кавказа» Евгений Кришталёв. С ним побеседовал Олег Кусов.
Олег Кусов: Премьер-министр России Владимир Путин заявил об ускорении строительства газопровода «Южный поток» по дну Черного моря в Турцию и далее в Европу. «Южный поток» может быть проложен даже быстрее, чем «Северный поток» по дну Балтийского моря. В чем заключается, на ваш взгляд, для России политический смысл этого ускорения «Южного потока»?
Евгений Кришталев: Политический смысл достаточно прост. Достаточно просто упомянуть о том, что «Северный поток» немножко увяз в согласованиях стран Балтийского моря, которые все еще не дали окончательного согласия на проход маршрутов трубы и соответственно в «Северном потоке» возникли некоторые технические сложности, которые удаляют время реализации «Северного потока». В этой связи вполне уместно переключить усилия с северного направления, то есть из России в Германию на направление Россия - Италия. Здесь опять-таки технические вопросы, они все-таки превалировали и вызвали политическое решение. То есть здесь нельзя усматривать какой-то больше дружбы России и Италии и охлаждение российско-германских отношений.
Олег Кусов: Есть мнение, что «Газпром» не справится с двумя крупными проектами.
Евгений Кришталев: Они так или иначе шли раздельно и не было такого в программе, чтобы проекты реализовывались параллельно и одновременно. И если «Южный поток» должен был вступить в строй в 2013 году, на два года позже, чем планировалось запустить первую ветку «Северного потока», два года - это достаточно большой срок для такого рода проектов в том случае, когда они выходят на стадию технической реализации, то есть когда достигнуты технические соглашения с прилегающими странами, с странами-транзитерами, заключены договора между хозяйствующими субъектами, компаниями, готовы контракты на покупку газа и дальше идет технологическое строительство самой ветки. Вот разделение на два года было вполне уместным. Сейчас, насколько я понимаю, просто эти сроки будут изменены до наоборот - к 2011 году постараются реализовать «Южный поток», а чуть попозже «Северный». В данной конфигурации технические проблемы немножечко управляют политикой. Если что-то не получается сразу в одном месте, это переключается на другом.
Олег Кусов: А можно ли считать «Южный поток» конкурентом проекта «Набукко», трубопровода для транспортировки газа из Туркменистана, Азербайджана в Европу?
Евгений Кришталев: Любая труба, которая идет в Европу она может в той или иной степени называться конкурентной, любые дополнительные объемы газа, которые идут в Европу, они либо дополняют недостающий дефицит, либо встречаются с конкуренцией на том или ином рынке. Но здесь ситуация, конечно, может иметь фактор конкуренции, и та, и другая труба выходит фактически на один и тот же рынок, что «Набукко» начинается из Турции идет через Балканы в Австрию, что тот же самый «Южный поток» так же выходит из Турции, идет через Балканы, ответвления идут в Италию и в ту же Австрию. Единственное, что россияне вместе с итальянцами попытались предусмотреть конкурентное соревнование и объявили о том, что мощность «Южного потока» будет увеличена вдвое, до 63 миллиардов кубометров. «Набукко» заявлен 31 миллиардом, конечно, будет уступать в два раза. Но здесь тоже надо иметь в виду, что объявленные цифры максимальные – это не есть, что в первый же год пойдут эти объемы, и они столкнутся между собой и взорвут рынок в ту или иную сторону. Конкурируют, собьют цены или создадут еще какого-то рода такие сложности для продажи газа. 63 миллиарда кубометров, Россия еще не скоро выйдет на такие параметры. Так же, как «Набукко» еще не скоро выйдет на 31 миллиард. На первых порах, конечно, будет некоторые сложности на рынке. Но с учетом того, что интенсификация «Южного потока» будет иметь место, российский газ появится на этих рынках гораздо раньше и у «Набукко» будут сложности с дальнейшим заключением контрактов на продажу газа. Потому что в отличие от нефтяного рынка газовый рынок имеет свои особенности и ни одна компания не выйдет на рынок, не имея заранее долгосрочных контрактов на продажу газа.
Олег Кусов: В связи с этим, как вы считаете, не осложнит ли «Южный поток» отношения между Турцией и странами Южного Кавказа, поскольку Турция принимает активное участие в реализации российского проекта «Южный поток»?
Евгений Кришталев: Здесь я не думаю, что стоит говорить о каких-то политических разногласиях хотя бы потому, что газ «Южного потока» не предназначен напрямую для турецкого рынка, а скорее предназначен для рынка Евросоюза и вывода российского газа на южную часть, в Балканы, в Италию и на юг Европы. Турция выступает в роли транзитной страны и здесь от поведения самой Турции, соглашается она или не соглашается, не имеет прямого отношения для стран «Южного Кавказа», в частности, если иметь в виду Азербайджан, Грузию как транзитную страну, то есть если предположить, что газ для «Набукко» будет браться с каспийского региона. Весь основной разговор будет идти между европейскими потребителями и поставщиками газа, то есть между Газпромом и ЕС с одной стороны и, допустим, Азербайджаном и Евросоюзом с другой стороны.
Андрей Бабицкий: Съемки первого краснодарского сериала "Марьяна", повествующего об одном из эпизодов Русско-кавказской войны 19 века, вызвал резкое неприятие со стороны черкесских общественных организаций. А на прошлой неделе к ним присоединились депутаты законодательного собрания Краснодарского края. В чем причина такого единодушия, попытался разобраться Дэмис Поландов.
Дэмис Поландов: Скандал с фильмом «Марьяна», повествующий о событиях Русско-кавказской войны 19 века, разгорелся в Краснодарском крае. Депутаты регионального законодательного собрания обратились к министрам культуры и связи и массовых коммуникаций России с требованием запретить проведение на территории края съемок фильма, а также его дальнейший прокат в стране. Корреспондент радио «Свобода» в Краснодаре Виталий Тарасов попытался выяснить у депутатов, почему они ополчились на фильм, однако столкнулся с их гробовым молчанием. Продюсер фильма Эрнест Нзей, наоборот, ответил на вопросы корреспондента и выдвинул свою версию причин, сподвигших депутатов на борьбу с искусством:
Виталий Тарасов: Сегодняшнее рабочее название фильма «Мари». Компания «Экшен Юнит» съемки пока не начала. Предполагалось, что в картине будет две сюжетных линии – наши дни и кавказская война 19 века. Планировался эпизод, основанный на реальных событиях, когда 35 казаков Георгиевского поста отбивали атаку почти четырех тысяч горцев. Законодательное собрание Краснодарского края посчитало, что экранизировать эпизод нельзя, поскольку сцена убийства казаков будет способствовать разжиганию межэтнической розни. Депутаты намерены обратиться к российскому министру культуры Александру Авдееву с просьбой запретить съемки и показ фильма на территории России. Однако Эрнест Нзей, продюсер компании «Экшен Юнит» сообщил: сцена боя, которая не понравилась кубанским депутатам, была в сценарии сначала, однако в процессе работы от нее отказались.
Эрнест Нзей: История совершенно о другом, о том, как в современности, в наше время приезжают молодые парень и девушка, встречаются, любовь историческая и любовь в наше время. Я могу сказать, что никто из этих людей не читали сценарий и они не знают вообще, о чем история.
Виталий Тарасов: Согласно нынешнему варианту сценария, на Кубань приезжает иностранка Мариэтта, ее черкесские предки оставили ей клад, но найти его она не может из-за олимпийского строительства. Параллельно в Краснодар едет канадский ученый с кубанскими корнями. Молодые люди попадают к бандитам, которые украли тот самый клад. В финале бандитов побеждает российский спецназ. В сценарии есть интересный момент: канадец хочет изучать историю кубанского казачьего войска, но в Краснодаре ему мешают, не давая информации. Главный критик фильма «Мари» - зампредседателя кубанского заксобрания Виктор Чернявский. Разговора с ним не получилось.
Виктор Чернявский: К сожалению, я по телефону комментарии не даю.
Виталий Тарасов: А куда во сколько подойти можно, скажите, пожалуйста?
Виктор Чернявский: Сегодня я уеду через 20 минут.
Виталий Тарасов: Против картины выступил и депутат законодательного собрания республики Адыгея Мугдин Чермит, но и он общаться не стал, сославшись на занятость. Между тем продюсер фильма Эрнест Нзей уверен, что законных способов помешать съемкам у депутатов нет, и их выступления всего лишь эмоции.
Эрнест Нзей: Почему все так повернуто, для меня достаточно странно. По-видимому, кто-то просто не смог получить свою долю интересов, я так понимаю. Финансовые интересы, интересы себя попиарить, войти в долю, по-видимому, были и это все устроили. Зачем? Понятно, что никто от этого никаких бонусов все равно не получит, естественно. Наверное, решили, что тогда надо помешать.
Дэмис Поландов: Версия продюсера фильма Эрнеста Нзея о меркантильных интересах депутатов, конечно, имеет право на существование, однако вряд ли ситуацию можно объяснить так просто. Дело в том, что против фильма «Марьяна» выступили не только и не столько краснодарские народные избранники, но и все черкесские общественные организации. На прошедшем в начале октября съезде Международной черкесской ассоциации, объединяющей не только российские, но и зарубежные национальные общественные организации, фильм «Марьяна» удостоился отдельного упоминания в резолюции. Делегаты съезда обратились к президентам Адыгеи и Кабардино-Балкарии, чтобы они приложили все усилия для недопущения экранизации «однозначно циничной и провокационной интерпретации прошлого». Комментирует адыгейский общественный деятель Аскер Сохт, один из авторов обращения:
Аскер Сохт: Недавно съезд МЧА принял соответствующую резолюцию по поводу этого фильма. Сама идея такого фильма совершенно была провокационной. Я думаю, что здесь не было какой-то целенаправленной провокации. Это, насколько я знаю, была частная инициатива госпожи Воротецкая, которая в силу своего понимания исторического прошлого написала сценарий, совершенно будучи не в курсе проблематики, событий, которые происходили в этот период времени, опираясь на пару статей, посвященных столкновениям и двух-трех исторических документов, она написала такой сценарий, решила ее реализовать. Я не думаю, что сама идея фильма, за ней стояла большая политика, осознанная провокация каких-либо больших организаций и уж тем более государственных структур. Я вычитал в интернете, что законодательное собрание Краснодарского края так же резко с осуждением выступило самой идеи провокационного фильма. Это все, конечно, позитивные сигналы. И я думаю, эта провокация не состоится. На российском телевидении, к сожалению, тема конфликтов на Кавказе приобретает такой скандальный оттенок. Много идет фильмов, в основном они посвящены конфликтам в Чечне. И здесь была, видимо, механическая попытка перенести это восприятие на события, которые происходили на территории исторической Черкесии в 19 веке.
Дэмис Поландов: Понять чувства и позицию черкесов, разумеется, можно. С другой стороны, вряд ли запрет фильма является той мерой, которая реально может изменить нарастающее идеологическое противостояние между адыгами и русским населением юга России. До заявления депутатов Законодательного собрания все комментарии в кубанской прессе о «первом краснодарском сериале» были более чем комплиментарны. Исторический эпизод, о котором повествует сценарист Ольга Воротецкая, вовсе не является глубоко зарытой в архивах тайной. Место, где погибли 35 казаков Георгиевского кардона называется в народе и часто именуется в местной прессе «святым урочищем Липки». На предположительном месте захоронения казаков сегодня стоит семиметровый Поклонный крест и ежегодно здесь проводятся липкинские поминовения, собирающие множество людей. В то же время в соседней Адыгее (а также в Кабардино-Балкарии) 21 мая каждый год проводится День памяти и скорби по жертвам Кавказской войны, в результате которой на исторической Родине осталось менее 5% коренного населения - адыгов.
В такой напряженной ситуации, конечно, нужно действовать очень осторожно. Об этом в интервью с Татьяной Вольтской предупреждает историк, автор книги «Зачем России нужен был Кавказ» Яков Гордин:
Яков Гордин: Сегодня действительно нужно быть очень осторожными. Уж если ставить фильм о Кавказской войне и показывать ту крайнюю жестокость, которая ее сопровождала, то нужно показать ожесточенность всех сторон. Чтобы, действительно, не превращать горцев в исчадье зла, а казаков – в носителей гуманизма; и наоборот. Если снять, скажем, фильм о том, как Ермолов там вырезал аулы для устрашения, и больше ничего, то это тоже будет вряд ли на пользу. Кавказская война – необычайно сложный комплекс мотиваций и с той, и с другой стороны. Любой фильм о ней должен быть тщательно продуман - даже не из соображений политкорректности, а для того, чтобы адекватно показать то, что было на самом деле.
Татьяна Вольтская: Тем более в отношении адыгов. Вы же сами говорили, что они подверглись геноциду со стороны царского правительства.
Яков Гордин: Адыги – население Западного Кавказа - были на 90 процентов изгнаны с мест своего проживания, разными способами. Конечно, это была страшная трагедия. Адыгские джигиты отнюдь не были ангелами: это были воины, они могли быть жестокими. Они совершали набеги. Но так, как поступили потом с ними… В отличие от Северо-Восточного Кавказа, где, скажем, чеченцы и дагестанцы остались после войны на своих местах, Западный Кавказ решили очистить от местного населения. Победила жесткая линия, которую представлял главным образом генерал Евдокимов, убедивший Александра Второго, что этот шаг великое благо. Перед адыгами был поставлен выбор – или они все переселяются на равнину за Кубань, там и болотистые места, для которых это абсолютно непривычные места, да и все бы они там не поместились. Но главным образом их всеми способами старались заставить эмигрировать в Турцию. Готова к этому Турция совершенно не была. И в результате сотни тысяч адыгов, женщин, детей, оказались на берегу Черного моря для того, чтобы переправляться в Турцию. Плавсредств не хватало, месяцами там умирали от голода, от холода и от болезней. Основная часть переехала в Турцию и рассеялась по свету, а переселилась на плоскость 8-10%. Фактически это был геноцид. То, как с ними поступили, намного превосходит по своей жестокости их деяния. Любой фильм о кавказской войне должен быть тщательно продуман даже не из-за соображений политкорректности, а для того, чтобы адекватно показать то, что было на самом деле.
Дэмис Поландов: Запрет фильма «Марьяна» возможно и порадует адыгов, но вызовет серьезное недовольство у казачества. Показ героической смерти 35 казаков, противостоявших 4 тысячам черкесских головорезов, наоборот обозлит адыгов, но будет «на ура» воспринят казаками. Так что простого ответа на вопрос нет. И дело не в фильме. У казачества своя история, у адыгов – своя. За 150 лет после окончания Русско-кавказской войны так и не произошло срастания этих историй в единую историю России, которая бы расставила все акценты и была бы принята гражданами страны независимо от национальности. Более того, эти истории расходятся все дальше друг от друга. И изменить это простым запретом фильма, возможно, по команде из Кремля, невозможно.
Андрей Бабицкий: На этой неделе Эмир Кустурица отказался снимать фильм о войне в Южной Осетии. Знаменитый режиссер сослался на занятость, переговоры Кустурица вел с североосетинскими чиновниками с прошлого года. А американский режиссер Ренни Харлин (его фильмографии включает блокбастеры «Крепкий орешек 2» с Брюсом Уиллисом и «Скалолаз» с Сильвестром Сталлоне) снимает картину о прошлогодней войне в Грузии. Роль президента Саакашвили в его картине играет известный голливудский актер Энди Гарсиа. О съемках и о том, как их воспринимают в Тбилиси рассказывает наш корреспондент в Грузии Георгий Кобаладзе.
Георгий Кобаладзе: Съёмки батальных сцен проходят в Цалкском районе Грузии – подальше от Южной Осетии.
Власти не облагают авторов фильма налогами, более того, предоставляют транспорт, боевую технику и живую силу, то есть военнослужащих, участвующих в массовых сценах.
Два важных эпизода сняты в Тбилиси: президент Саакашвили на несколько часов уступил Энди Гарсия свой кабинет в Авлабарской резиденции и своё президентское кресло для съёмки сцены ключевого совещания 7 августа 2008 года, в ходе которого и было принято решение начать наступление на Цхинвали в ответ (как утверждает грузинская сторона) на обстрелы грузинских деревень Южной Осетии и убийства двух грузинских миротворцев в селе Авневи.
Затем жителей Тбилиси призывали выйти на площадь перед зданием парламента, чтобы повторить сцену 12 августа 2008 года, когда в столицу Грузии прилетели лидеры трёх балтийских государств, а также президенты Польши и Украины.
Автор идеи, Давид Имедашвили утверждает, что фильм Ренни Харлина будет антивоенным, а не пропагандистским.
Тем не менее, проект вызвал неоднозначную реакцию Грузинской общественности и оппозиционных лидеров. Вот что сказал в эксклюзивном интервью Радио Свобода грузинский кинорежиссер и один из лидеров оппозиции Георгий Хаиндрава.
Георгий Хаиндрава: На Западе, особенно в Голливуде режиссерских проектов не бывает – проекты продюсерские. И в первую очередь всегда известно имя продюсера, потому что и режиссер, и операторы, художники и артисты, звезды, они все приглашаются продюсером. Поскольку мы не знаем имя продюсера этой картины – это дает повод думать, что продюсер этой картины Саакашвили. Когда разговор идет об одном из самых позорных фактов в истории нашей страны, когда практически за полтора дня была сдана страна на растерзание, думаю, что ничего для нас радостного в том, что на эту тему картина снимается, нет. С другой стороны, продюсер этой картины Саакашвили, а видимо, так и есть, потому что грузинские деньги, это говорит о том, что будет очередная попытка сфальсифицировать события.
Георгий Кобаладзе: Генеральный секретарь лейбористской партии, Иосиф Шатберашвили убеждён, что Президент Саакашвили тратит на съёмки фильма государственные деньги.
Иосиф Шатберашвили: У нас есть конфиденциальная информация, что господин Саакашвили заплатил ни больше, ни меньше, 100 миллионов долларов создателям этого фильма, где голливудский актер играет роль Михаила Саакашвили. Вот это все омерзительно в то время, когда беженцы до сих пор остаются без крова, наши территории остаются под влиянием русских танков. Так что это не только противоправно, но и аморально.
Георгий Кобаладзе: Так или иначе, но в Грузии с нетерпением ждут премьеры и надеются, что фильм ещё раз привлечёт внимание международной общественности не столько к новейшей истории Грузии, но её настоящему.
Андрей Бабицкий: Традиционную рубрику нашей программы – нарушения прав человека на Северном Кавказе – представляет член правления правозащитного центра «Мемориал» Александр Черкасов.
Александр Черкасов: Последние две недели череда событий, ставших для Кавказа уже привычными, - это и действия силовиков, похищения людей, спецоперации и действия боевиков, нападения, подрывы, была несколько разбавлена ситуацией с выборами. Единый день голосования затронул и Северный Кавказ. Как и предполагалось, Чечня и Ингушетия проголосовали с показатели, близкими к предельным, здесь проблем не было.
Проблемы возникли в плюралистичном Дагестане. Всероссийским скандалом обернулись выборы в Дербенте, где не открылись многие избирательные участки, где людей не пускали голосовать, где слышалась стрельба, где были задержаны несколько съемочных групп телеканалов, а потом Центризбирком признал, что все это в порядке вещей.
Вероятно, это действительно было в порядке российских выборов 11 октября. Только в основной России запоздалое эхо только сейчас выходит на улицы а площади, а в Дербенте все это было видно в день голосования. Впрочем, вряд ли это отразится на ходе событий. А события здесь таковы, что меня зовут туда: приезжай, здесь интересно. Похищают, взрывают. Не соскучишься. Что с этим делать – непонятно.
Связанные с Кавказом новости – это новости судебного процесса между «Мемориалом» и президентом Чеченской республики Рамзаном Кадыровым. Хотя Рамзан Кадыров через своих представителей первоначально и не собирался обжаловать решение районного суда, потом он, видимо, передумал, поскольку сейчас в Мосгорсуд передана жалоба не только от «Мемориала», но и от адвоката Кадырова. «Мемориал» считает решение суда, который требует у него извинений перед Рамзаном Кадыровым, опровержений сказанного Олегом Орловым после гибели Натальи Эстемировой и выплаты 70 тысяч рублей, неправосудным. Рамзан Кадыров считает, что 70 тысяч рублей недостаточно. Это дело имеет и более серьезную перспективу, поскольку Главное управление внутренних дел Москвы передало в прокуратуру уголовное дело о клевете по тому же самому эпизоду, когда 15 июля после убийства Натальи Эстеимровой Олег Орлов заявил об ответственности за это убийство, политической ответственности Рамзана Кадырова.
Но это лишь отклик событий на Кавказе. А как помогать людям теперь, когда после убийства Эстемировой «Мемориал» прекратил действие своих приемных в Чечне? Оказывается, можно что-то делать. На прошлой неделе стало известно о том, что Европейский суд по правам человека, механизмы правовые, связанные с этим судом, позволили добиться освобождения троих людей, которые были похищены в Чечне и при иных обстоятельствах могли бы бесследно исчезнуть. Так Апти Шамсаев был похищен вооруженными людьми 25 мая 2009 года. Жалоба была подана в Страсбург 10 июня. Русамбек Тельхигов был похищен 24 июня, жалобу подали 25 июля. 25 сентября 2009 года был увезен из своего дома житель Урус-Мартана Делимхан Габаров. Жалоба была подана 30 сентября. И что же? Оказывается, давление, которое через Страсбург может быть оказано на силовые структуры, поскольку срочные процедуры Страсбурга призваны предотвратить нанесение людям непоправимого ущерба, вот такое давление может способствовать освобождению людей. Шамсаев и Тельхигов были освобождены 16 июля, первый провел у похитителей 52 дня, второй 42 дня, а Габаров 3 октября, то есть через 8 дней после похищения. Конечно, это исключительный и очень обходной путь. Но даже в нынешних условиях, когда работа в самой Чечне становится, мягко говоря, затруднительной, правозащитный центр «Мемориал» пытается и в нынешних условиях противодействовать похищениям и исчезновениям людей. Три жалобы, поданные по срочной процедуре в Европейский суд по правам человека в Страсбурге, позволили добиться освобождения троих похищенных в Чеченской республике молодых людей.
Андрей Бабицкий: В Варшаве вышло в свет исследование молодого польского ученого, научного сотрудника Варшавского Центра восточных исследований Мачея Фальковского «Джихад и сепаратизм на Северном Кавказе». Недавно Мачей Фальковский вернулся из своей очередной поездки в Дагестан и поделился с нами своими впечатлениями об увиденном. Польско-дагестанские связи имеют давние исторические корни. Рассказывает Муртузали Дугричилов.
Муртузали Дугричилов: Одним из направлений работы Варшавского центра восточных исследований является изучение политической ситуации в Дагестане. Этой проблеме посвящен ряд публикаций, вышедших в свет в Польше. Научный сотрудник центра Мачей Фальковский не раз бывал в Дагестане. Недавно он вернулся из очередной своей поездки. По его словам, ситуация в республике ухудшается.
Мачей Фальковский: В последнее время, по-моему, все идет к худшему. Ситуация более нестабильна, чем была год назад. Я могу сравнить, я был в этом году и год тому назад. В прошлом году более-менее спокойно было. Конечно, были какие-то столкновения между боевиками и милицией, но не в таком количестве и не в таком масштабе. А сейчас они происходят практически каждый день и, причем, в разных районах Дагестана. Раньше это был северный Дагестан. Хасавюрт, Махачкала, Буйнакский район, а сейчас даже в Дербенте, где раньше совсем спокойно, сейчас тоже происходят какие-то события. Так что это идет к худшему, к сожалению, и я не вижу выхода из этой ситуации. По-моему, так и будет в ближайшие месяцы.
Муртузали Дугричилов: Мачей Фальковский к своему немалому удивлению обнаружил, что в Дагестане наряду с теми, кто симпатизирует салафитам и разделяет идею имарата Кавказ растет и число молодых людей, симпатизирующих президенту соседней Чеченской республики Рамзану Кадырову:
Мачей Фальковский: Причем не только простые дагестанцы. Бывает и так, что молодые образованные люди говорили то же самое, что в Дагестане нужен сильный лидер, который правил бы в республике сильной рукой и чтобы навел порядок. Что им нравится в Чечне? Они знают, что там авторитарный режим, что там нельзя свободно критиковать власть, особенно президента Рамзана Кадырова, но все равно они ради стабильности могут пожертвовать частью своей свободы.
Муртузали Дугричилов: Однако, Мачей Фальковский убежден, что «чеченский вариант» правления для Дагестана неприемлем. Польский ученый считает единственно верным – путем путь к диалогу между противоборствующими сторонами. Однако, говорит Мачей, сейчас он невозможен.
Мачей Фальковский: Мне кажется, в Дагестане чеченский вариант ни в коем случае не принесет стабильности. Во-первых, потому что дагестанское общество совсем другое, чем чеченское. В Чечне один народ, там живут чеченцы, общество дагестанское очень пестрое. Это первое. Там не может быть один лидер, который будет править сильной рукой. А второе: в Дагестане не было таких войн, как в Чечне. Итогом первой и второй чеченских войн, одним из итогов было то, что там сейчас нет такой прослойки в обществе, которая в Дагестане есть. Я имею в виду людей среднего поколения, которые были образованы в советские времена. В Чечне почти интеллигенции не осталось, там остались бывшие боевики, там остались простые люди, которые когда-то спустились с гор и взяли власть. Интеллигенция из Чечни уехала в первую и вторую чеченскую войну. Так что республики очень разные. Мне кажется, в Дагестане самое главное, чтобы был диалог в обществе. Что это означает? Чтобы был диалог, нужна демократия. В Дагестане есть традиции демократии. Дагестан всегда был разделен на многие государства или минигосударства. Они умели между собой договариваться. И мне кажется, этот опыт можно в Дагестане использовать. Там люди привыкли к компромиссам, они умеют уважать другую точку зрения – это замечают в Дагестане.
Например, отношение светской, очень светской, даже иногда атеистической элиты дагестанской, у них отношение к салафаитам или к ваххабитам, как называют, у них уважение к ним. Они не хотят, чтобы ваххабиты взяли власть, но уважают их взгляды политические, идеологические и так далее. Так что люди умеют вести диалог, способны на компромисс. Только система политическая в Дагестане это им не позволяет. Это первое, чтобы была возможность диалога, чтобы была возможность донести свою точку зрения до общества, публично показать эту точку зрения, что в Дагестане есть люди, которые пророссийски настроены, есть люди, которые для них прежде всего ислам важен, ислам салафитский или ислам традиционный, как его называют. Но этого сейчас в Дагестане нет. А второе: надо с этими людьми, которые против сегодняшней системы, надо с ними вести диалог, с умеренными исламистами. А сейчас никакого диалога нет, их вынуждают идти в лес, взять оружие в руки и воевать против правительства. Если дать им возможность действовать в публичном пространстве, они не пошли бы в лес, они, допустим, сидели бы в парламенте дагестанском и высказывали свою точку зрения. У этого подполья нет представителей, интеллектуалов, с которыми можно говорить и какой-то договор подписать. Там нет сейчас в данный момент ярких лидеров политических, у которых проект какой-то построения государства. Еще в конце 90 такие люди были.
Муртузали Дугричилов: Промежуточным итогом своих поездок в Дагестан и своих исследований Фальковский считает свою книгу «Джихад и сепаратизм на Северном Кавказе» вышедшую в свет на английском языке в Варшаве.
Власти Дагестана все чаще обвиняют Запад в стремлении отторгнуть Северный Кавказ от России. Обвинения эти звучат с официальных трибун и со страниц местных газет. В числе стран, представители которых, по мнению дагестанских властей, этими происками заняты, называется и Польша. Однако, есть в истории забытые страницы давних польско-дагестанских научных, культурных и даже военных связей. В своей книге «Поляки в Дагестане» дагестанский историк Булач Гаджиев рассказывает, к примеру, об авторе научного труда «Три страницы из истории Кавказа» польском исследователе Ежи Енджеевиче, чей прадед был сослан на Кавказ в 19 веке, но перебежал на сторону горцев и, защищая - «нашу и вашу свободу», погиб во время штурма Ахульго. Ежи Енджеевич приезжал в Дагестан в семидесятых. В польской литературе сложилась целая Кавказиана. Многие эти произведения, такие, к примеру, как роман Якуба Гордона «Кавказ или последние дни Шамиля» переиздавались не раз, другие ждут своего исследователя. Об одном таком произведении рассказывает искусствовед Оксана Пеленская.
Оксана Пеленская: Винсент Гедеон Гедро, он родился в 1845 году и судя по книжке, которую он написал по этой поэме, этот человек прошел сам очень трудный жизненный путь. Если говорить о самом произведении, это очень чисто и честно написанные воспоминания о судьбе человека, который восстал против царизма в Польше, был за это осужден и отбывал свою каторгу на Кавказе.
Муртузали Дугричилов: В составе войска Польского за свободу этой страны воевали и дагестанцы. Доктор исторических наук Хаджи-Мурат Доного вернулся недавно из Польши, где отыскал могилу своего прадеда, погибшего в годы первой мировой войны.
Хаджи-Мурат Доного: Поездке этой предшествовала целая моя жизнь, поскольку с самого детства меня всегда окружали семейные фотографии. Семья моего прямого прадеда, которого звали Мугудин Доногоев. Получилось такое увлечение, я стал искать. Этим летом 2009 года я собрался, поехали мы в Польшу. Мы увидели это поле, где проходил бой. Из соседнего села шла атака дагестанского конного полка. Мой прадед в кавалерийской атаке был сражен пулеметным огнем немцев, где и погиб. Могила осталась. А поляки уже на месте мне сообщили такую штуку, что уже после военных событий местные жители, поляки вот эти разрозненные могилы вскрывали, бережно переносили прах всех погибших в одно специальное место, и там они создали кладбище.
Андрей Бабицкий: Почти два с половиной месяца в Южной Осетии работает новое руководство исполнительной власти республики. Социально-экономических инициатив команда Вадима Бровцева не предложила. Пока она занята кадровыми перестановками, в результате которых своих должностей лишились многие прежние чиновники. Поскольку мало кто из них покидает свои кабинеты по собственной инициативе, эксперты считают, что эта кампания может закончиться осложнением общей ситуации в республике. Рассказывает наш корреспондент в регионе Мурат Габараев.
Мурат Габараев: Россия предложила Южной Осетии своё видение властной вертикали в этой республике. В августе в Цхинвали был направлен председатель совета директоров челябинской строительной компании "Вермикулит" Вадим Бровцев, который после официальных процедур в парламенте занял должность главы кабинета министров. 14-й по счету премьер-министр республики начал работу с перестановок в правительстве.
В отставку были отправлены ключевые члены южноосетинского правительства. Вслед за Вадимом Бровцевым из российской столицы в Цхинвали приехали инженер-строитель Александр Зелига, банкир Ирина Сытник и экономист Александр Жмайло. Они заняли соответственно посты первого вице-премьера, министра финансов и министра экономики. Новый глава правительства Южной Осетии на пресс-конференции в Цхинвали высоко оценил профессиональные способности этих специалистов и заявил, что уже в ближайшее время, благодаря их стараниям, в республике будут созданы сотни рабочих мест.
В Цхинвали, местная политическая элита восприняла появление новой команды специалистов неоднозначно. Многие усмотрели в Вадиме Бровцеве руководителя с большими полномочиями, способного взять под контроль финансовые потоки, направляемые Россией в республику. Оппозиция полагает, что Москва таким образом выразила недоверие команде действующего президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты, поручив Вадиму Бровцеву активизировать процесс восстановлением разрушенного хозяйства республики. Россия готова выделить на это 20 млрд. рублей в течение трёх лет.
Но ещё больше чиновничий корпус Южной Осетии насторожили кадровые инициативы нового главы правительства. Когда одновременно лишаются должностей значительное число управленцев в сравнительно небольшой по численности республике, это затрагивает интересы многочисленных слоёв населения – определённых кланов, ставивших на этих чиновников, родственников, зависящих от них, бизнес-структур. Все ли воспримут действия новой правительственной команды с пониманием?
Добровольно ушел в отставку министр образования, бывший глава Владикавказского научного центра профессор Анатолий Кусраев. В югоосетинской столице говорят, что на этом кадровые перестановки не завершены, в ближайшее время могут остаться без должностей еще ряд министров. Кроме того, планируется сократить численность чиновничьего аппарата. Правительство Вадима Бровцева заявило о разработке новой специальной программы под названием "Кадровый резерв Южной Осетии". Как пояснил журналистам Вадим Бровцев, все специалисты, желающие работать на благо республики, будут трудоустроены. Подбором их будет заниматься лично сам премьер-министр.
Как рассказали мне члены оппозиционной партии «Отечество», пока новый премьер Южной Осетии занят только формированием своей команды, а это значит, что к многочисленным социально-экономическим проблемам накануне зимы правительство фактически не приступало. Наиболее болезненной для жителей республики остаётся проблема обеспечения граждан жильем. В течение года, после признания Москвой независимости Южной Осетии, в республике часто сменялись члены правительства, проходила ротация сотрудников структур исполнительной власти, но главная проблема – восстановление Южной Осетии – остаётся нерешённой. Возможное подспудное противостояние "приезжей команды" с местными чиновниками, как отмечают наблюдатели, может существенно затормозить этот процесс.
Андрей Бабицкий: Третий по численности населённый пункт Южной Осетии – высокогорный посёлок Квайса – с недавних пор оказался фактически непригодным для проживания местом. После недавнего землетрясения пострадали почти все дома этого бывшего горняцкого посёлка. Люди вынуждены встречать зиму в палатках. Неспособность местных властей решить первостепенные проблемы жителей Квайсы побудили их к массовым акциям протеста. В качестве ответа власти Южной Осетии прислали к пострадавшим людям подразделение ОМОНа. Инициатива властей чуть было не закончилась вооружённым столкновением между милиционерами и жителями посёлка. Рассказывает Олег Кусов.
Олег Кусов: Южноосетинский посёлок Квайса можно назвать наглядным примером советского хозяйствования в горах Кавказа. Посёлок построили в 1940 году для горняков, осваивающих в этих местах месторождение свинцово-цинковых руд. В начале 90-х годов прошлого века посёлок с месторождением были заброшены, люди были вынуждены выживать как придётся. Боевые действия в периоды осетино-грузинского противостояния до Квайсы не доходили. Высокогорный посёлок находится в стороне от Транскавказской автомагистрали, соединяющей Южную и Северную Осетия. Квайса уместилась в узком Кударском ущелье, почти на самой границе Южной Осети и высокогорного грузинского района Рача. От посёлка до ближайшего грузинского города Они всего 20 километров, а до Цхинвали – 60 километров по разбитой дороге между скалами. Столь отдалённое местоположение затруднило транспортные отношения между Квайсой и административным центром республики - Цхинвали. Отчасти поэтому о Квайсе стали забывать.
Главный редактор газеты «Осетия. Квайса» Игорь Дзантиев:
Игорь Дзантиев: От трассы Джава – Цхинвал, от Гухтинского моста ровно 40 километров до Квайсы. Чтобы проехать по этой дороге – даже если у вас будет вездехот – иномарка самая лучшая, – вам потребуется не менее полутора часов. Потому что этой дорогой не заниались. Ни одну ямку даже не подсыпали никогда. В советское время Квайса процветала – это был многонациональный шахтёрский посёлок, а сейчас это погибающий край.
Олег Кусов: От боевых действий Квайса не пострадала, но в начале сентября этого года посёлок подвергла испытанию природная стихия. Землетрясение в ночь на 9 сентября разрушило множество домов и привело в негодность весь жилой сектор посёлка. Жертв не оказалось по счастливой случайности.
Главный редактор газеты «Осетия. Квайса» Игорь Дзантиев:
Игорь Дзантиев: Последствия, на мой взгляд, оказались катастрофическими. Практически сейчас в Квайсе пятиэтажки, трёхэтажные и многоквартирные дома, они, конечно, все в ужасающем состоянии. Серьёзно пострадал и частный сектор. Более 150 семей находятся на улице. Это почти 400 – 450 человек. Спасибо большое МЧС, прежде всего МЧС России, которое очень оперативно среагировало, уже на второй день буквально были развёрнуты палатки. Правда, действия местных властей и местных мчсовцев не отличались в дальнейшем качествами, которые были необходимы. В частности, одна из палаток на моих глазах возле дома, где живут ветеран Великой отечественной войны, и ветеран труда, проработавшие оба на шахте более 30 лет, она поставлена прямо на сырой траве. Квайса – это горы, это 1500 метров над уровнем моря, это гораздо более холодные ночи, чем в Цхинвали, это на 7-8 градусов холоднее. А когда дует по ущелью пронизывающий ветер, то кажется, что ты находишься почти на Севере. А вот люди многоэтажек, там развернут целый палаточный городок внутри этих пятиэтажек, там они вынуждены проводить время до сих пор, заходя в свои квартиры, содрогаясь, или просто, чтобы помыться. А все остальное время проводят просто вот в этих вот палатках. Которые, конечно же, без настилов, без каких-либо удобств – обычные брезентовые палатки.
Олег Кусов: Уже на третий день после землетрясения жители посёлка, увидев полное бездействие властей, вышли на стихийную массовую акцию протеста. В перепалке с главой местной администрации Иналом Остаевым разъярённые люди нанесли ему побои. На следующий день из Цхинвали в Квайсу прибыло вооруженное подразделение ОМОНа численностью около двухсот человек. Мужское население посёлка тоже вооружилось и ушло в горы. Они передали сотрудникам ОМОНа, что в случае бесчинств предпримут атаку на Квайсу. Нависла реальная угроза боевого столкновения. Милиционеры из Цхинвали ограничились обысками в зданиях, имеющих отношение к фирме «Стройпрогресс». Эта фирма занималась прокладкой высокогорного газопровода по маршруту Дзаурикау – Цхинвали. Руководитель фирмы Альберт Джуссоев не скрывает своих оппозиционных настроений в отношении нынешних руководителей Южной Осетии. Его-то цхинвальские власти и посчитали зачинщиком акций протеста в Квайсе.
Южноосетинский политик Роланд Келехсаев:
Роланд Келехсаев: Один из лидеров оппозиции Альберт Джуссоев из Квайсы, тем более имеет огромную поддержку среди этого населения. Речь идет об этом, чтобы бы наказать этих людей за поддержку его. Игнорируют положение этих людей. Хотя, в принципе, я могу сказать, что не только квайсинцы. Думаю, что вся Южная Осетия находится в таком плачевном состоянии.
Олег Кусов: Пострадавшим людям не важно, кто будет находиться в кресле президента Южной Осетии. Им нужна реальная помощь от властей республики, заявившей на весь мир о своей независимости, так говорят жители Квайсы. Но многие из них убеждены, что нынешние власти Южной Осетии поставили вопрос о помощи пострадавшим людям в зависимость от их политических высказываний. Есть и другое мнение, согласно которому власти Южной Осетии попросту не в состоянии оказать помощь пострадавшим от стихийного бедствия.
Главный редактор газеты «Осетия – Квайса» Игорь Дзантиев:
Игорь Дзантиев: Вот эти парадные наезды: на двадцать минут приехали, всё обошли, поулыбались и уехали. У людей особо радужных перспектив нет, что до зимы что-то сделают, хотя власти уверяют, что они всё сделают, но в это ни один человек не верит. А если будут сделаны десять или двадцать домиков? Как они будут распределяться? Это же начнутся тогда катастрофические больные для людей обиды.
Олег Кусов: Сегодня у жителей Квайсы выбор небольшой: зимовать в палатках или уезжать на территорию России.
Южноосетинский политик Роланд Келехсаев:
Роланд Келехсаев: Ничего там не восстановлено и, по моему, не будет в ближайшее время восстановлено. Насколько мне известно, сейчас многие квайсинцы будут вынуждены уехать к родственникам в Северную Осетию. То есть пока там создадут комиссии, будут изучать, делать сметы... На самом деле, никто ничего не будет делать реально даже до конца следующего года в этой Квайсе. Речь идёт о том, что не способна эта власть дать своему народу именно что-то конкретное и реальное в плане восстановления. Мы это видим на примере Цхинвала.
Олег Кусов: Чиновники из Цхинвали в беседах с жителями высокогорного посёлка Квайса неоднократно подчёркивали, что миллиарды рублей, выделяемые Москвой Южной Осетии, имеют целевой характер, это значит, что они предназначены только на восстановление объектов, пострадавших в ходе вооруженных событий августа 2008 года.
Олег Кусов: Премьер-министр России Владимир Путин заявил об ускорении строительства газопровода «Южный поток» по дну Черного моря в Турцию и далее в Европу. «Южный поток» может быть проложен даже быстрее, чем «Северный поток» по дну Балтийского моря. В чем заключается, на ваш взгляд, для России политический смысл этого ускорения «Южного потока»?
Евгений Кришталев: Политический смысл достаточно прост. Достаточно просто упомянуть о том, что «Северный поток» немножко увяз в согласованиях стран Балтийского моря, которые все еще не дали окончательного согласия на проход маршрутов трубы и соответственно в «Северном потоке» возникли некоторые технические сложности, которые удаляют время реализации «Северного потока». В этой связи вполне уместно переключить усилия с северного направления, то есть из России в Германию на направление Россия - Италия. Здесь опять-таки технические вопросы, они все-таки превалировали и вызвали политическое решение. То есть здесь нельзя усматривать какой-то больше дружбы России и Италии и охлаждение российско-германских отношений.
Олег Кусов: Есть мнение, что «Газпром» не справится с двумя крупными проектами.
Евгений Кришталев: Они так или иначе шли раздельно и не было такого в программе, чтобы проекты реализовывались параллельно и одновременно. И если «Южный поток» должен был вступить в строй в 2013 году, на два года позже, чем планировалось запустить первую ветку «Северного потока», два года - это достаточно большой срок для такого рода проектов в том случае, когда они выходят на стадию технической реализации, то есть когда достигнуты технические соглашения с прилегающими странами, с странами-транзитерами, заключены договора между хозяйствующими субъектами, компаниями, готовы контракты на покупку газа и дальше идет технологическое строительство самой ветки. Вот разделение на два года было вполне уместным. Сейчас, насколько я понимаю, просто эти сроки будут изменены до наоборот - к 2011 году постараются реализовать «Южный поток», а чуть попозже «Северный». В данной конфигурации технические проблемы немножечко управляют политикой. Если что-то не получается сразу в одном месте, это переключается на другом.
Олег Кусов: А можно ли считать «Южный поток» конкурентом проекта «Набукко», трубопровода для транспортировки газа из Туркменистана, Азербайджана в Европу?
Евгений Кришталев: Любая труба, которая идет в Европу она может в той или иной степени называться конкурентной, любые дополнительные объемы газа, которые идут в Европу, они либо дополняют недостающий дефицит, либо встречаются с конкуренцией на том или ином рынке. Но здесь ситуация, конечно, может иметь фактор конкуренции, и та, и другая труба выходит фактически на один и тот же рынок, что «Набукко» начинается из Турции идет через Балканы в Австрию, что тот же самый «Южный поток» так же выходит из Турции, идет через Балканы, ответвления идут в Италию и в ту же Австрию. Единственное, что россияне вместе с итальянцами попытались предусмотреть конкурентное соревнование и объявили о том, что мощность «Южного потока» будет увеличена вдвое, до 63 миллиардов кубометров. «Набукко» заявлен 31 миллиардом, конечно, будет уступать в два раза. Но здесь тоже надо иметь в виду, что объявленные цифры максимальные – это не есть, что в первый же год пойдут эти объемы, и они столкнутся между собой и взорвут рынок в ту или иную сторону. Конкурируют, собьют цены или создадут еще какого-то рода такие сложности для продажи газа. 63 миллиарда кубометров, Россия еще не скоро выйдет на такие параметры. Так же, как «Набукко» еще не скоро выйдет на 31 миллиард. На первых порах, конечно, будет некоторые сложности на рынке. Но с учетом того, что интенсификация «Южного потока» будет иметь место, российский газ появится на этих рынках гораздо раньше и у «Набукко» будут сложности с дальнейшим заключением контрактов на продажу газа. Потому что в отличие от нефтяного рынка газовый рынок имеет свои особенности и ни одна компания не выйдет на рынок, не имея заранее долгосрочных контрактов на продажу газа.
Олег Кусов: В связи с этим, как вы считаете, не осложнит ли «Южный поток» отношения между Турцией и странами Южного Кавказа, поскольку Турция принимает активное участие в реализации российского проекта «Южный поток»?
Евгений Кришталев: Здесь я не думаю, что стоит говорить о каких-то политических разногласиях хотя бы потому, что газ «Южного потока» не предназначен напрямую для турецкого рынка, а скорее предназначен для рынка Евросоюза и вывода российского газа на южную часть, в Балканы, в Италию и на юг Европы. Турция выступает в роли транзитной страны и здесь от поведения самой Турции, соглашается она или не соглашается, не имеет прямого отношения для стран «Южного Кавказа», в частности, если иметь в виду Азербайджан, Грузию как транзитную страну, то есть если предположить, что газ для «Набукко» будет браться с каспийского региона. Весь основной разговор будет идти между европейскими потребителями и поставщиками газа, то есть между Газпромом и ЕС с одной стороны и, допустим, Азербайджаном и Евросоюзом с другой стороны.
Андрей Бабицкий: Съемки первого краснодарского сериала "Марьяна", повествующего об одном из эпизодов Русско-кавказской войны 19 века, вызвал резкое неприятие со стороны черкесских общественных организаций. А на прошлой неделе к ним присоединились депутаты законодательного собрания Краснодарского края. В чем причина такого единодушия, попытался разобраться Дэмис Поландов.
Дэмис Поландов: Скандал с фильмом «Марьяна», повествующий о событиях Русско-кавказской войны 19 века, разгорелся в Краснодарском крае. Депутаты регионального законодательного собрания обратились к министрам культуры и связи и массовых коммуникаций России с требованием запретить проведение на территории края съемок фильма, а также его дальнейший прокат в стране. Корреспондент радио «Свобода» в Краснодаре Виталий Тарасов попытался выяснить у депутатов, почему они ополчились на фильм, однако столкнулся с их гробовым молчанием. Продюсер фильма Эрнест Нзей, наоборот, ответил на вопросы корреспондента и выдвинул свою версию причин, сподвигших депутатов на борьбу с искусством:
Виталий Тарасов: Сегодняшнее рабочее название фильма «Мари». Компания «Экшен Юнит» съемки пока не начала. Предполагалось, что в картине будет две сюжетных линии – наши дни и кавказская война 19 века. Планировался эпизод, основанный на реальных событиях, когда 35 казаков Георгиевского поста отбивали атаку почти четырех тысяч горцев. Законодательное собрание Краснодарского края посчитало, что экранизировать эпизод нельзя, поскольку сцена убийства казаков будет способствовать разжиганию межэтнической розни. Депутаты намерены обратиться к российскому министру культуры Александру Авдееву с просьбой запретить съемки и показ фильма на территории России. Однако Эрнест Нзей, продюсер компании «Экшен Юнит» сообщил: сцена боя, которая не понравилась кубанским депутатам, была в сценарии сначала, однако в процессе работы от нее отказались.
Эрнест Нзей: История совершенно о другом, о том, как в современности, в наше время приезжают молодые парень и девушка, встречаются, любовь историческая и любовь в наше время. Я могу сказать, что никто из этих людей не читали сценарий и они не знают вообще, о чем история.
Виталий Тарасов: Согласно нынешнему варианту сценария, на Кубань приезжает иностранка Мариэтта, ее черкесские предки оставили ей клад, но найти его она не может из-за олимпийского строительства. Параллельно в Краснодар едет канадский ученый с кубанскими корнями. Молодые люди попадают к бандитам, которые украли тот самый клад. В финале бандитов побеждает российский спецназ. В сценарии есть интересный момент: канадец хочет изучать историю кубанского казачьего войска, но в Краснодаре ему мешают, не давая информации. Главный критик фильма «Мари» - зампредседателя кубанского заксобрания Виктор Чернявский. Разговора с ним не получилось.
Виктор Чернявский: К сожалению, я по телефону комментарии не даю.
Виталий Тарасов: А куда во сколько подойти можно, скажите, пожалуйста?
Виктор Чернявский: Сегодня я уеду через 20 минут.
Виталий Тарасов: Против картины выступил и депутат законодательного собрания республики Адыгея Мугдин Чермит, но и он общаться не стал, сославшись на занятость. Между тем продюсер фильма Эрнест Нзей уверен, что законных способов помешать съемкам у депутатов нет, и их выступления всего лишь эмоции.
Эрнест Нзей: Почему все так повернуто, для меня достаточно странно. По-видимому, кто-то просто не смог получить свою долю интересов, я так понимаю. Финансовые интересы, интересы себя попиарить, войти в долю, по-видимому, были и это все устроили. Зачем? Понятно, что никто от этого никаких бонусов все равно не получит, естественно. Наверное, решили, что тогда надо помешать.
Дэмис Поландов: Версия продюсера фильма Эрнеста Нзея о меркантильных интересах депутатов, конечно, имеет право на существование, однако вряд ли ситуацию можно объяснить так просто. Дело в том, что против фильма «Марьяна» выступили не только и не столько краснодарские народные избранники, но и все черкесские общественные организации. На прошедшем в начале октября съезде Международной черкесской ассоциации, объединяющей не только российские, но и зарубежные национальные общественные организации, фильм «Марьяна» удостоился отдельного упоминания в резолюции. Делегаты съезда обратились к президентам Адыгеи и Кабардино-Балкарии, чтобы они приложили все усилия для недопущения экранизации «однозначно циничной и провокационной интерпретации прошлого». Комментирует адыгейский общественный деятель Аскер Сохт, один из авторов обращения:
Аскер Сохт: Недавно съезд МЧА принял соответствующую резолюцию по поводу этого фильма. Сама идея такого фильма совершенно была провокационной. Я думаю, что здесь не было какой-то целенаправленной провокации. Это, насколько я знаю, была частная инициатива госпожи Воротецкая, которая в силу своего понимания исторического прошлого написала сценарий, совершенно будучи не в курсе проблематики, событий, которые происходили в этот период времени, опираясь на пару статей, посвященных столкновениям и двух-трех исторических документов, она написала такой сценарий, решила ее реализовать. Я не думаю, что сама идея фильма, за ней стояла большая политика, осознанная провокация каких-либо больших организаций и уж тем более государственных структур. Я вычитал в интернете, что законодательное собрание Краснодарского края так же резко с осуждением выступило самой идеи провокационного фильма. Это все, конечно, позитивные сигналы. И я думаю, эта провокация не состоится. На российском телевидении, к сожалению, тема конфликтов на Кавказе приобретает такой скандальный оттенок. Много идет фильмов, в основном они посвящены конфликтам в Чечне. И здесь была, видимо, механическая попытка перенести это восприятие на события, которые происходили на территории исторической Черкесии в 19 веке.
Дэмис Поландов: Понять чувства и позицию черкесов, разумеется, можно. С другой стороны, вряд ли запрет фильма является той мерой, которая реально может изменить нарастающее идеологическое противостояние между адыгами и русским населением юга России. До заявления депутатов Законодательного собрания все комментарии в кубанской прессе о «первом краснодарском сериале» были более чем комплиментарны. Исторический эпизод, о котором повествует сценарист Ольга Воротецкая, вовсе не является глубоко зарытой в архивах тайной. Место, где погибли 35 казаков Георгиевского кардона называется в народе и часто именуется в местной прессе «святым урочищем Липки». На предположительном месте захоронения казаков сегодня стоит семиметровый Поклонный крест и ежегодно здесь проводятся липкинские поминовения, собирающие множество людей. В то же время в соседней Адыгее (а также в Кабардино-Балкарии) 21 мая каждый год проводится День памяти и скорби по жертвам Кавказской войны, в результате которой на исторической Родине осталось менее 5% коренного населения - адыгов.
В такой напряженной ситуации, конечно, нужно действовать очень осторожно. Об этом в интервью с Татьяной Вольтской предупреждает историк, автор книги «Зачем России нужен был Кавказ» Яков Гордин:
Яков Гордин: Сегодня действительно нужно быть очень осторожными. Уж если ставить фильм о Кавказской войне и показывать ту крайнюю жестокость, которая ее сопровождала, то нужно показать ожесточенность всех сторон. Чтобы, действительно, не превращать горцев в исчадье зла, а казаков – в носителей гуманизма; и наоборот. Если снять, скажем, фильм о том, как Ермолов там вырезал аулы для устрашения, и больше ничего, то это тоже будет вряд ли на пользу. Кавказская война – необычайно сложный комплекс мотиваций и с той, и с другой стороны. Любой фильм о ней должен быть тщательно продуман - даже не из соображений политкорректности, а для того, чтобы адекватно показать то, что было на самом деле.
Татьяна Вольтская: Тем более в отношении адыгов. Вы же сами говорили, что они подверглись геноциду со стороны царского правительства.
Яков Гордин: Адыги – население Западного Кавказа - были на 90 процентов изгнаны с мест своего проживания, разными способами. Конечно, это была страшная трагедия. Адыгские джигиты отнюдь не были ангелами: это были воины, они могли быть жестокими. Они совершали набеги. Но так, как поступили потом с ними… В отличие от Северо-Восточного Кавказа, где, скажем, чеченцы и дагестанцы остались после войны на своих местах, Западный Кавказ решили очистить от местного населения. Победила жесткая линия, которую представлял главным образом генерал Евдокимов, убедивший Александра Второго, что этот шаг великое благо. Перед адыгами был поставлен выбор – или они все переселяются на равнину за Кубань, там и болотистые места, для которых это абсолютно непривычные места, да и все бы они там не поместились. Но главным образом их всеми способами старались заставить эмигрировать в Турцию. Готова к этому Турция совершенно не была. И в результате сотни тысяч адыгов, женщин, детей, оказались на берегу Черного моря для того, чтобы переправляться в Турцию. Плавсредств не хватало, месяцами там умирали от голода, от холода и от болезней. Основная часть переехала в Турцию и рассеялась по свету, а переселилась на плоскость 8-10%. Фактически это был геноцид. То, как с ними поступили, намного превосходит по своей жестокости их деяния. Любой фильм о кавказской войне должен быть тщательно продуман даже не из-за соображений политкорректности, а для того, чтобы адекватно показать то, что было на самом деле.
Дэмис Поландов: Запрет фильма «Марьяна» возможно и порадует адыгов, но вызовет серьезное недовольство у казачества. Показ героической смерти 35 казаков, противостоявших 4 тысячам черкесских головорезов, наоборот обозлит адыгов, но будет «на ура» воспринят казаками. Так что простого ответа на вопрос нет. И дело не в фильме. У казачества своя история, у адыгов – своя. За 150 лет после окончания Русско-кавказской войны так и не произошло срастания этих историй в единую историю России, которая бы расставила все акценты и была бы принята гражданами страны независимо от национальности. Более того, эти истории расходятся все дальше друг от друга. И изменить это простым запретом фильма, возможно, по команде из Кремля, невозможно.
Андрей Бабицкий: На этой неделе Эмир Кустурица отказался снимать фильм о войне в Южной Осетии. Знаменитый режиссер сослался на занятость, переговоры Кустурица вел с североосетинскими чиновниками с прошлого года. А американский режиссер Ренни Харлин (его фильмографии включает блокбастеры «Крепкий орешек 2» с Брюсом Уиллисом и «Скалолаз» с Сильвестром Сталлоне) снимает картину о прошлогодней войне в Грузии. Роль президента Саакашвили в его картине играет известный голливудский актер Энди Гарсиа. О съемках и о том, как их воспринимают в Тбилиси рассказывает наш корреспондент в Грузии Георгий Кобаладзе.
Георгий Кобаладзе: Съёмки батальных сцен проходят в Цалкском районе Грузии – подальше от Южной Осетии.
Власти не облагают авторов фильма налогами, более того, предоставляют транспорт, боевую технику и живую силу, то есть военнослужащих, участвующих в массовых сценах.
Два важных эпизода сняты в Тбилиси: президент Саакашвили на несколько часов уступил Энди Гарсия свой кабинет в Авлабарской резиденции и своё президентское кресло для съёмки сцены ключевого совещания 7 августа 2008 года, в ходе которого и было принято решение начать наступление на Цхинвали в ответ (как утверждает грузинская сторона) на обстрелы грузинских деревень Южной Осетии и убийства двух грузинских миротворцев в селе Авневи.
Затем жителей Тбилиси призывали выйти на площадь перед зданием парламента, чтобы повторить сцену 12 августа 2008 года, когда в столицу Грузии прилетели лидеры трёх балтийских государств, а также президенты Польши и Украины.
Автор идеи, Давид Имедашвили утверждает, что фильм Ренни Харлина будет антивоенным, а не пропагандистским.
Тем не менее, проект вызвал неоднозначную реакцию Грузинской общественности и оппозиционных лидеров. Вот что сказал в эксклюзивном интервью Радио Свобода грузинский кинорежиссер и один из лидеров оппозиции Георгий Хаиндрава.
Георгий Хаиндрава: На Западе, особенно в Голливуде режиссерских проектов не бывает – проекты продюсерские. И в первую очередь всегда известно имя продюсера, потому что и режиссер, и операторы, художники и артисты, звезды, они все приглашаются продюсером. Поскольку мы не знаем имя продюсера этой картины – это дает повод думать, что продюсер этой картины Саакашвили. Когда разговор идет об одном из самых позорных фактов в истории нашей страны, когда практически за полтора дня была сдана страна на растерзание, думаю, что ничего для нас радостного в том, что на эту тему картина снимается, нет. С другой стороны, продюсер этой картины Саакашвили, а видимо, так и есть, потому что грузинские деньги, это говорит о том, что будет очередная попытка сфальсифицировать события.
Георгий Кобаладзе: Генеральный секретарь лейбористской партии, Иосиф Шатберашвили убеждён, что Президент Саакашвили тратит на съёмки фильма государственные деньги.
Иосиф Шатберашвили: У нас есть конфиденциальная информация, что господин Саакашвили заплатил ни больше, ни меньше, 100 миллионов долларов создателям этого фильма, где голливудский актер играет роль Михаила Саакашвили. Вот это все омерзительно в то время, когда беженцы до сих пор остаются без крова, наши территории остаются под влиянием русских танков. Так что это не только противоправно, но и аморально.
Георгий Кобаладзе: Так или иначе, но в Грузии с нетерпением ждут премьеры и надеются, что фильм ещё раз привлечёт внимание международной общественности не столько к новейшей истории Грузии, но её настоящему.
Андрей Бабицкий: Традиционную рубрику нашей программы – нарушения прав человека на Северном Кавказе – представляет член правления правозащитного центра «Мемориал» Александр Черкасов.
Александр Черкасов: Последние две недели череда событий, ставших для Кавказа уже привычными, - это и действия силовиков, похищения людей, спецоперации и действия боевиков, нападения, подрывы, была несколько разбавлена ситуацией с выборами. Единый день голосования затронул и Северный Кавказ. Как и предполагалось, Чечня и Ингушетия проголосовали с показатели, близкими к предельным, здесь проблем не было.
Проблемы возникли в плюралистичном Дагестане. Всероссийским скандалом обернулись выборы в Дербенте, где не открылись многие избирательные участки, где людей не пускали голосовать, где слышалась стрельба, где были задержаны несколько съемочных групп телеканалов, а потом Центризбирком признал, что все это в порядке вещей.
Вероятно, это действительно было в порядке российских выборов 11 октября. Только в основной России запоздалое эхо только сейчас выходит на улицы а площади, а в Дербенте все это было видно в день голосования. Впрочем, вряд ли это отразится на ходе событий. А события здесь таковы, что меня зовут туда: приезжай, здесь интересно. Похищают, взрывают. Не соскучишься. Что с этим делать – непонятно.
Связанные с Кавказом новости – это новости судебного процесса между «Мемориалом» и президентом Чеченской республики Рамзаном Кадыровым. Хотя Рамзан Кадыров через своих представителей первоначально и не собирался обжаловать решение районного суда, потом он, видимо, передумал, поскольку сейчас в Мосгорсуд передана жалоба не только от «Мемориала», но и от адвоката Кадырова. «Мемориал» считает решение суда, который требует у него извинений перед Рамзаном Кадыровым, опровержений сказанного Олегом Орловым после гибели Натальи Эстемировой и выплаты 70 тысяч рублей, неправосудным. Рамзан Кадыров считает, что 70 тысяч рублей недостаточно. Это дело имеет и более серьезную перспективу, поскольку Главное управление внутренних дел Москвы передало в прокуратуру уголовное дело о клевете по тому же самому эпизоду, когда 15 июля после убийства Натальи Эстеимровой Олег Орлов заявил об ответственности за это убийство, политической ответственности Рамзана Кадырова.
Но это лишь отклик событий на Кавказе. А как помогать людям теперь, когда после убийства Эстемировой «Мемориал» прекратил действие своих приемных в Чечне? Оказывается, можно что-то делать. На прошлой неделе стало известно о том, что Европейский суд по правам человека, механизмы правовые, связанные с этим судом, позволили добиться освобождения троих людей, которые были похищены в Чечне и при иных обстоятельствах могли бы бесследно исчезнуть. Так Апти Шамсаев был похищен вооруженными людьми 25 мая 2009 года. Жалоба была подана в Страсбург 10 июня. Русамбек Тельхигов был похищен 24 июня, жалобу подали 25 июля. 25 сентября 2009 года был увезен из своего дома житель Урус-Мартана Делимхан Габаров. Жалоба была подана 30 сентября. И что же? Оказывается, давление, которое через Страсбург может быть оказано на силовые структуры, поскольку срочные процедуры Страсбурга призваны предотвратить нанесение людям непоправимого ущерба, вот такое давление может способствовать освобождению людей. Шамсаев и Тельхигов были освобождены 16 июля, первый провел у похитителей 52 дня, второй 42 дня, а Габаров 3 октября, то есть через 8 дней после похищения. Конечно, это исключительный и очень обходной путь. Но даже в нынешних условиях, когда работа в самой Чечне становится, мягко говоря, затруднительной, правозащитный центр «Мемориал» пытается и в нынешних условиях противодействовать похищениям и исчезновениям людей. Три жалобы, поданные по срочной процедуре в Европейский суд по правам человека в Страсбурге, позволили добиться освобождения троих похищенных в Чеченской республике молодых людей.
Андрей Бабицкий: В Варшаве вышло в свет исследование молодого польского ученого, научного сотрудника Варшавского Центра восточных исследований Мачея Фальковского «Джихад и сепаратизм на Северном Кавказе». Недавно Мачей Фальковский вернулся из своей очередной поездки в Дагестан и поделился с нами своими впечатлениями об увиденном. Польско-дагестанские связи имеют давние исторические корни. Рассказывает Муртузали Дугричилов.
Муртузали Дугричилов: Одним из направлений работы Варшавского центра восточных исследований является изучение политической ситуации в Дагестане. Этой проблеме посвящен ряд публикаций, вышедших в свет в Польше. Научный сотрудник центра Мачей Фальковский не раз бывал в Дагестане. Недавно он вернулся из очередной своей поездки. По его словам, ситуация в республике ухудшается.
Мачей Фальковский: В последнее время, по-моему, все идет к худшему. Ситуация более нестабильна, чем была год назад. Я могу сравнить, я был в этом году и год тому назад. В прошлом году более-менее спокойно было. Конечно, были какие-то столкновения между боевиками и милицией, но не в таком количестве и не в таком масштабе. А сейчас они происходят практически каждый день и, причем, в разных районах Дагестана. Раньше это был северный Дагестан. Хасавюрт, Махачкала, Буйнакский район, а сейчас даже в Дербенте, где раньше совсем спокойно, сейчас тоже происходят какие-то события. Так что это идет к худшему, к сожалению, и я не вижу выхода из этой ситуации. По-моему, так и будет в ближайшие месяцы.
Муртузали Дугричилов: Мачей Фальковский к своему немалому удивлению обнаружил, что в Дагестане наряду с теми, кто симпатизирует салафитам и разделяет идею имарата Кавказ растет и число молодых людей, симпатизирующих президенту соседней Чеченской республики Рамзану Кадырову:
Мачей Фальковский: Причем не только простые дагестанцы. Бывает и так, что молодые образованные люди говорили то же самое, что в Дагестане нужен сильный лидер, который правил бы в республике сильной рукой и чтобы навел порядок. Что им нравится в Чечне? Они знают, что там авторитарный режим, что там нельзя свободно критиковать власть, особенно президента Рамзана Кадырова, но все равно они ради стабильности могут пожертвовать частью своей свободы.
Муртузали Дугричилов: Однако, Мачей Фальковский убежден, что «чеченский вариант» правления для Дагестана неприемлем. Польский ученый считает единственно верным – путем путь к диалогу между противоборствующими сторонами. Однако, говорит Мачей, сейчас он невозможен.
Мачей Фальковский: Мне кажется, в Дагестане чеченский вариант ни в коем случае не принесет стабильности. Во-первых, потому что дагестанское общество совсем другое, чем чеченское. В Чечне один народ, там живут чеченцы, общество дагестанское очень пестрое. Это первое. Там не может быть один лидер, который будет править сильной рукой. А второе: в Дагестане не было таких войн, как в Чечне. Итогом первой и второй чеченских войн, одним из итогов было то, что там сейчас нет такой прослойки в обществе, которая в Дагестане есть. Я имею в виду людей среднего поколения, которые были образованы в советские времена. В Чечне почти интеллигенции не осталось, там остались бывшие боевики, там остались простые люди, которые когда-то спустились с гор и взяли власть. Интеллигенция из Чечни уехала в первую и вторую чеченскую войну. Так что республики очень разные. Мне кажется, в Дагестане самое главное, чтобы был диалог в обществе. Что это означает? Чтобы был диалог, нужна демократия. В Дагестане есть традиции демократии. Дагестан всегда был разделен на многие государства или минигосударства. Они умели между собой договариваться. И мне кажется, этот опыт можно в Дагестане использовать. Там люди привыкли к компромиссам, они умеют уважать другую точку зрения – это замечают в Дагестане.
Например, отношение светской, очень светской, даже иногда атеистической элиты дагестанской, у них отношение к салафаитам или к ваххабитам, как называют, у них уважение к ним. Они не хотят, чтобы ваххабиты взяли власть, но уважают их взгляды политические, идеологические и так далее. Так что люди умеют вести диалог, способны на компромисс. Только система политическая в Дагестане это им не позволяет. Это первое, чтобы была возможность диалога, чтобы была возможность донести свою точку зрения до общества, публично показать эту точку зрения, что в Дагестане есть люди, которые пророссийски настроены, есть люди, которые для них прежде всего ислам важен, ислам салафитский или ислам традиционный, как его называют. Но этого сейчас в Дагестане нет. А второе: надо с этими людьми, которые против сегодняшней системы, надо с ними вести диалог, с умеренными исламистами. А сейчас никакого диалога нет, их вынуждают идти в лес, взять оружие в руки и воевать против правительства. Если дать им возможность действовать в публичном пространстве, они не пошли бы в лес, они, допустим, сидели бы в парламенте дагестанском и высказывали свою точку зрения. У этого подполья нет представителей, интеллектуалов, с которыми можно говорить и какой-то договор подписать. Там нет сейчас в данный момент ярких лидеров политических, у которых проект какой-то построения государства. Еще в конце 90 такие люди были.
Муртузали Дугричилов: Промежуточным итогом своих поездок в Дагестан и своих исследований Фальковский считает свою книгу «Джихад и сепаратизм на Северном Кавказе» вышедшую в свет на английском языке в Варшаве.
Власти Дагестана все чаще обвиняют Запад в стремлении отторгнуть Северный Кавказ от России. Обвинения эти звучат с официальных трибун и со страниц местных газет. В числе стран, представители которых, по мнению дагестанских властей, этими происками заняты, называется и Польша. Однако, есть в истории забытые страницы давних польско-дагестанских научных, культурных и даже военных связей. В своей книге «Поляки в Дагестане» дагестанский историк Булач Гаджиев рассказывает, к примеру, об авторе научного труда «Три страницы из истории Кавказа» польском исследователе Ежи Енджеевиче, чей прадед был сослан на Кавказ в 19 веке, но перебежал на сторону горцев и, защищая - «нашу и вашу свободу», погиб во время штурма Ахульго. Ежи Енджеевич приезжал в Дагестан в семидесятых. В польской литературе сложилась целая Кавказиана. Многие эти произведения, такие, к примеру, как роман Якуба Гордона «Кавказ или последние дни Шамиля» переиздавались не раз, другие ждут своего исследователя. Об одном таком произведении рассказывает искусствовед Оксана Пеленская.
Оксана Пеленская: Винсент Гедеон Гедро, он родился в 1845 году и судя по книжке, которую он написал по этой поэме, этот человек прошел сам очень трудный жизненный путь. Если говорить о самом произведении, это очень чисто и честно написанные воспоминания о судьбе человека, который восстал против царизма в Польше, был за это осужден и отбывал свою каторгу на Кавказе.
Муртузали Дугричилов: В составе войска Польского за свободу этой страны воевали и дагестанцы. Доктор исторических наук Хаджи-Мурат Доного вернулся недавно из Польши, где отыскал могилу своего прадеда, погибшего в годы первой мировой войны.
Хаджи-Мурат Доного: Поездке этой предшествовала целая моя жизнь, поскольку с самого детства меня всегда окружали семейные фотографии. Семья моего прямого прадеда, которого звали Мугудин Доногоев. Получилось такое увлечение, я стал искать. Этим летом 2009 года я собрался, поехали мы в Польшу. Мы увидели это поле, где проходил бой. Из соседнего села шла атака дагестанского конного полка. Мой прадед в кавалерийской атаке был сражен пулеметным огнем немцев, где и погиб. Могила осталась. А поляки уже на месте мне сообщили такую штуку, что уже после военных событий местные жители, поляки вот эти разрозненные могилы вскрывали, бережно переносили прах всех погибших в одно специальное место, и там они создали кладбище.
Андрей Бабицкий: Почти два с половиной месяца в Южной Осетии работает новое руководство исполнительной власти республики. Социально-экономических инициатив команда Вадима Бровцева не предложила. Пока она занята кадровыми перестановками, в результате которых своих должностей лишились многие прежние чиновники. Поскольку мало кто из них покидает свои кабинеты по собственной инициативе, эксперты считают, что эта кампания может закончиться осложнением общей ситуации в республике. Рассказывает наш корреспондент в регионе Мурат Габараев.
Мурат Габараев: Россия предложила Южной Осетии своё видение властной вертикали в этой республике. В августе в Цхинвали был направлен председатель совета директоров челябинской строительной компании "Вермикулит" Вадим Бровцев, который после официальных процедур в парламенте занял должность главы кабинета министров. 14-й по счету премьер-министр республики начал работу с перестановок в правительстве.
В отставку были отправлены ключевые члены южноосетинского правительства. Вслед за Вадимом Бровцевым из российской столицы в Цхинвали приехали инженер-строитель Александр Зелига, банкир Ирина Сытник и экономист Александр Жмайло. Они заняли соответственно посты первого вице-премьера, министра финансов и министра экономики. Новый глава правительства Южной Осетии на пресс-конференции в Цхинвали высоко оценил профессиональные способности этих специалистов и заявил, что уже в ближайшее время, благодаря их стараниям, в республике будут созданы сотни рабочих мест.
В Цхинвали, местная политическая элита восприняла появление новой команды специалистов неоднозначно. Многие усмотрели в Вадиме Бровцеве руководителя с большими полномочиями, способного взять под контроль финансовые потоки, направляемые Россией в республику. Оппозиция полагает, что Москва таким образом выразила недоверие команде действующего президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты, поручив Вадиму Бровцеву активизировать процесс восстановлением разрушенного хозяйства республики. Россия готова выделить на это 20 млрд. рублей в течение трёх лет.
Но ещё больше чиновничий корпус Южной Осетии насторожили кадровые инициативы нового главы правительства. Когда одновременно лишаются должностей значительное число управленцев в сравнительно небольшой по численности республике, это затрагивает интересы многочисленных слоёв населения – определённых кланов, ставивших на этих чиновников, родственников, зависящих от них, бизнес-структур. Все ли воспримут действия новой правительственной команды с пониманием?
Добровольно ушел в отставку министр образования, бывший глава Владикавказского научного центра профессор Анатолий Кусраев. В югоосетинской столице говорят, что на этом кадровые перестановки не завершены, в ближайшее время могут остаться без должностей еще ряд министров. Кроме того, планируется сократить численность чиновничьего аппарата. Правительство Вадима Бровцева заявило о разработке новой специальной программы под названием "Кадровый резерв Южной Осетии". Как пояснил журналистам Вадим Бровцев, все специалисты, желающие работать на благо республики, будут трудоустроены. Подбором их будет заниматься лично сам премьер-министр.
Как рассказали мне члены оппозиционной партии «Отечество», пока новый премьер Южной Осетии занят только формированием своей команды, а это значит, что к многочисленным социально-экономическим проблемам накануне зимы правительство фактически не приступало. Наиболее болезненной для жителей республики остаётся проблема обеспечения граждан жильем. В течение года, после признания Москвой независимости Южной Осетии, в республике часто сменялись члены правительства, проходила ротация сотрудников структур исполнительной власти, но главная проблема – восстановление Южной Осетии – остаётся нерешённой. Возможное подспудное противостояние "приезжей команды" с местными чиновниками, как отмечают наблюдатели, может существенно затормозить этот процесс.
Андрей Бабицкий: Третий по численности населённый пункт Южной Осетии – высокогорный посёлок Квайса – с недавних пор оказался фактически непригодным для проживания местом. После недавнего землетрясения пострадали почти все дома этого бывшего горняцкого посёлка. Люди вынуждены встречать зиму в палатках. Неспособность местных властей решить первостепенные проблемы жителей Квайсы побудили их к массовым акциям протеста. В качестве ответа власти Южной Осетии прислали к пострадавшим людям подразделение ОМОНа. Инициатива властей чуть было не закончилась вооружённым столкновением между милиционерами и жителями посёлка. Рассказывает Олег Кусов.
Олег Кусов: Южноосетинский посёлок Квайса можно назвать наглядным примером советского хозяйствования в горах Кавказа. Посёлок построили в 1940 году для горняков, осваивающих в этих местах месторождение свинцово-цинковых руд. В начале 90-х годов прошлого века посёлок с месторождением были заброшены, люди были вынуждены выживать как придётся. Боевые действия в периоды осетино-грузинского противостояния до Квайсы не доходили. Высокогорный посёлок находится в стороне от Транскавказской автомагистрали, соединяющей Южную и Северную Осетия. Квайса уместилась в узком Кударском ущелье, почти на самой границе Южной Осети и высокогорного грузинского района Рача. От посёлка до ближайшего грузинского города Они всего 20 километров, а до Цхинвали – 60 километров по разбитой дороге между скалами. Столь отдалённое местоположение затруднило транспортные отношения между Квайсой и административным центром республики - Цхинвали. Отчасти поэтому о Квайсе стали забывать.
Главный редактор газеты «Осетия. Квайса» Игорь Дзантиев:
Игорь Дзантиев: От трассы Джава – Цхинвал, от Гухтинского моста ровно 40 километров до Квайсы. Чтобы проехать по этой дороге – даже если у вас будет вездехот – иномарка самая лучшая, – вам потребуется не менее полутора часов. Потому что этой дорогой не заниались. Ни одну ямку даже не подсыпали никогда. В советское время Квайса процветала – это был многонациональный шахтёрский посёлок, а сейчас это погибающий край.
Олег Кусов: От боевых действий Квайса не пострадала, но в начале сентября этого года посёлок подвергла испытанию природная стихия. Землетрясение в ночь на 9 сентября разрушило множество домов и привело в негодность весь жилой сектор посёлка. Жертв не оказалось по счастливой случайности.
Главный редактор газеты «Осетия. Квайса» Игорь Дзантиев:
Игорь Дзантиев: Последствия, на мой взгляд, оказались катастрофическими. Практически сейчас в Квайсе пятиэтажки, трёхэтажные и многоквартирные дома, они, конечно, все в ужасающем состоянии. Серьёзно пострадал и частный сектор. Более 150 семей находятся на улице. Это почти 400 – 450 человек. Спасибо большое МЧС, прежде всего МЧС России, которое очень оперативно среагировало, уже на второй день буквально были развёрнуты палатки. Правда, действия местных властей и местных мчсовцев не отличались в дальнейшем качествами, которые были необходимы. В частности, одна из палаток на моих глазах возле дома, где живут ветеран Великой отечественной войны, и ветеран труда, проработавшие оба на шахте более 30 лет, она поставлена прямо на сырой траве. Квайса – это горы, это 1500 метров над уровнем моря, это гораздо более холодные ночи, чем в Цхинвали, это на 7-8 градусов холоднее. А когда дует по ущелью пронизывающий ветер, то кажется, что ты находишься почти на Севере. А вот люди многоэтажек, там развернут целый палаточный городок внутри этих пятиэтажек, там они вынуждены проводить время до сих пор, заходя в свои квартиры, содрогаясь, или просто, чтобы помыться. А все остальное время проводят просто вот в этих вот палатках. Которые, конечно же, без настилов, без каких-либо удобств – обычные брезентовые палатки.
Олег Кусов: Уже на третий день после землетрясения жители посёлка, увидев полное бездействие властей, вышли на стихийную массовую акцию протеста. В перепалке с главой местной администрации Иналом Остаевым разъярённые люди нанесли ему побои. На следующий день из Цхинвали в Квайсу прибыло вооруженное подразделение ОМОНа численностью около двухсот человек. Мужское население посёлка тоже вооружилось и ушло в горы. Они передали сотрудникам ОМОНа, что в случае бесчинств предпримут атаку на Квайсу. Нависла реальная угроза боевого столкновения. Милиционеры из Цхинвали ограничились обысками в зданиях, имеющих отношение к фирме «Стройпрогресс». Эта фирма занималась прокладкой высокогорного газопровода по маршруту Дзаурикау – Цхинвали. Руководитель фирмы Альберт Джуссоев не скрывает своих оппозиционных настроений в отношении нынешних руководителей Южной Осетии. Его-то цхинвальские власти и посчитали зачинщиком акций протеста в Квайсе.
Южноосетинский политик Роланд Келехсаев:
Роланд Келехсаев: Один из лидеров оппозиции Альберт Джуссоев из Квайсы, тем более имеет огромную поддержку среди этого населения. Речь идет об этом, чтобы бы наказать этих людей за поддержку его. Игнорируют положение этих людей. Хотя, в принципе, я могу сказать, что не только квайсинцы. Думаю, что вся Южная Осетия находится в таком плачевном состоянии.
Олег Кусов: Пострадавшим людям не важно, кто будет находиться в кресле президента Южной Осетии. Им нужна реальная помощь от властей республики, заявившей на весь мир о своей независимости, так говорят жители Квайсы. Но многие из них убеждены, что нынешние власти Южной Осетии поставили вопрос о помощи пострадавшим людям в зависимость от их политических высказываний. Есть и другое мнение, согласно которому власти Южной Осетии попросту не в состоянии оказать помощь пострадавшим от стихийного бедствия.
Главный редактор газеты «Осетия – Квайса» Игорь Дзантиев:
Игорь Дзантиев: Вот эти парадные наезды: на двадцать минут приехали, всё обошли, поулыбались и уехали. У людей особо радужных перспектив нет, что до зимы что-то сделают, хотя власти уверяют, что они всё сделают, но в это ни один человек не верит. А если будут сделаны десять или двадцать домиков? Как они будут распределяться? Это же начнутся тогда катастрофические больные для людей обиды.
Олег Кусов: Сегодня у жителей Квайсы выбор небольшой: зимовать в палатках или уезжать на территорию России.
Южноосетинский политик Роланд Келехсаев:
Роланд Келехсаев: Ничего там не восстановлено и, по моему, не будет в ближайшее время восстановлено. Насколько мне известно, сейчас многие квайсинцы будут вынуждены уехать к родственникам в Северную Осетию. То есть пока там создадут комиссии, будут изучать, делать сметы... На самом деле, никто ничего не будет делать реально даже до конца следующего года в этой Квайсе. Речь идёт о том, что не способна эта власть дать своему народу именно что-то конкретное и реальное в плане восстановления. Мы это видим на примере Цхинвала.
Олег Кусов: Чиновники из Цхинвали в беседах с жителями высокогорного посёлка Квайса неоднократно подчёркивали, что миллиарды рублей, выделяемые Москвой Южной Осетии, имеют целевой характер, это значит, что они предназначены только на восстановление объектов, пострадавших в ходе вооруженных событий августа 2008 года.
