Сегодня в Стокгольме открывается саммит Россия-Евросоюз. Он станет последней встречей на таком уровне перед тем, как у ЕС появится новый руководитель.

Уже завтра в Брюсселе пройдут выборы главы Европейского союза и секретаря Европейского совета по международным делам. Как могут измениться отношения России и ЕС после вступления в силу Лиссабонского договора? Об этом в интервью Радио Свобода рассказал эксперт по российско-европейским отношениям, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов:

– Лиссабонский договор принципиально ничего не меняет. Это очень маленький шажок в направлении более консолидированного Евросоюза, совсем маленький. Это даже не конституция, это облегченная версия конституции. Поэтому какого-то серьезного воздействия на отношения России с Евросоюзом это, на мой взгляд, не окажет. В какой-то степени можно было бы рассчитывать на то, что уровень внутренней дисциплины в Евросоюзе повысится, поскольку Лиссабонский договор дает теоретическую возможность обойти право вето, то есть, игнорировать несогласие какой-то одной страны, если все остальные выступают "за". Но это все настолько сложно и настолько обложено разными процедурными условиями, что я думаю, до этого не дойдет ни в отношении России, ни во внутренних делах ЕС. Поэтому никаких серьезных перемен в связи со вступлением в силу Лиссабонского договора, по-моему, ждать не надо.

– То есть России по-прежнему придется иногда договариваться с конкретными отдельными странами Евросоюза, у которых будет своя, возможно, более жесткая, чем у Германии или у Франции, позиция.

– Россия всегда сочетала работу по двум направлениям – это двухсторонние контакты, причем со странами, которые более позитивно настроены в отношении сотрудничества с Россией, и взаимодействие с Еврокомиссией по тем вопросам, по которым его избежать невозможно. Я думаю, что сейчас еще надо понять баланс сил внутри ЕС. Потому что появляется, допустим, институт главы ЕС (который будет иметь скорее символические полномочия, но все-таки он будет представлять государство, а не брюссельскую бюрократию), глава ЕС будет назначаться главами государств, Советом Евросоюза. И не исключено, что между ним, его аппаратом и собственно Европейской комиссией как исполнительным органом, возникнут какие-то дополнительные напряжения, поскольку комиссия и государства всегда находятся в диалектическом сотрудничестве-противодействии. А вот от того, как это будет складываться, можно будет понять, какая из тактик России более успешна.

– Каковы перспективы сотрудничества России и ЕС в том, что касается жизни простых людей? Будучи президентом, Владимир Путин не раз говорил, что Россия готова в любой момент отменить визы для граждан ЕС, есть лишь одно условие: отмена виз, естественно, должна быть взаимной. Насколько мы далеки сегодня от того дня, когда это может стать реальностью?

– По-моему, всерьез никто отменой виз не занимается. Это в основном политический лозунг. Был период в первой половине 2000-х годов, когда это ставилось на повестку дня переговоров с российской стороны и обсуждалось европейцами, но потом эта задача безвизового режима с ЕС была изящно подменена другой задачей – упрощением визовых процедур, что, собственно, и произошло несколько лет назад. Но упрощение визовых процедур – это совершенно не то, что безвизовый режим, это разный характер процессов. И в результате, по-моему, всерьез никто сейчас этим не занимается, и особого интереса я не вижу ни с той, ни с другой стороны. Так что те, кто считает это для себя принципиальным, я думаю, еще долго будут ждать.