Министр внутренних дел, призывающий граждан к самообороне против сотрудников милиции; Министерство культуры, с легкостью передающее часть культурного наследия - бесценную икону XII века в распоряжение одного из храмов РПЦ. Об этих событиях на минувшей неделе говорили в русскоязычной блогосфере.
С милицией плохо. Совсем плохо. Евсюков. Учения по разгону пенсионеров. Разоблачения майора Дымовского. А в начале минувшей недели – очередное убийство: милиционеры в Москве забили насмерть кавказца, просто шедшего по улице. После чего даже депутаты-единороссы – вроде адвоката Макарова – стали открыто говорить о том, что МВД пора ликвидировать. И, что характерно, без всяких окриков со стороны руководства Госдумы.
Похоже, руководство МВД решило сделать ответный ход. Министр внутренних дел Рашид Нургалиев на встрече с курсантами вдруг получил интересный вопрос – а не отнять ли у милиционеров неприкосновенность? И дал на него не менее интересный ответ: "Если этот гражданин не преступник, которого задерживают, и ничего не нарушил, если на него совершается нападение, то должна быть самооборона. Конечно же, здесь будет именно та ситуация, о которой мы говорим. Мы здесь все равны, а гражданин - вдвойне, потому что в данной ситуации мы стоим на защите его прав и свобод. А если преступник в форме - его надо просто изолировать от общества".
Блогеры в целом восприняли этот призыв с понятным житейским воодушевлением. Однако позже выяснилось, что – несмотря на слова Нургалиева, - никто не поторопился отменить 317 статью УК РФ, по которой за насильственные действия против милиционера полагается от 12 до 20 лет либо все еще смертная казнь. Да и 18 статью закона "О милиции" – где записано, что милиционер находится при исполнении всегда и везде – тоже не упразднена. Базируясь на этих данностях, юрист Тимур Князев в своем блоге сделал выводы - в полном соответствии с действующим российском законодательством:
Одни над заявлениями Нургалиева смеются, другие видят (или хотят видеть) в этом какие-то перемены, адвокаты же остерегают, здравые люди просто крутят пальцем у виска.
А лично я считаю, что Нургалиев - подстрекатель.
Может быть не сознательный, а по глупости, но всё равно подстрекатель.
Ведь обязательно найдутся какие-нибудь идиоты, которые захотят применить его "советы" на практике на какой-нибудь очередной Триумфальной площади.
И как итог, оппозиция получит очередные иконы, а МВД улучшит свою статистику к концу года.
И все довольны, да.
В комментариях у Князева уже посоветовали привлечь министра внутренних дел Нургалиева по статье 282 УК РФ – за разжигание ненависти к определенной социальной группе. Прецедент существует: блогер из Сыктывкара Савва Терентьев не так давно уже получил по этой статье срок, условный. Написал коммент про "неверных ментов" – и пожалуйста, разжигание ненависти к милиционерам. В России – судя по приговору Терентьеву – это отдельная социальная группа, кто не в курсе.
Хотя,привлекут ли Нургалиева по статье, не привлекут ли – в любом случае ничего удивительного не случится. Поскольку министр внутренних дел, искушающий население своей страны на предмет вмазать по ментам – это, согласитесь, куда большее чудо российской природы. И вполне реальное, вот ведь что.
* * *
Чудеса минувшей недели мирским не ограничились. Стало известно, что Министерство культуры приняло решение о временной передаче иконы Торопецкой Божией Матери из Русского музея в церковь Александра Невского, только что построенную в коттеджном поселке под Москвой. В поселке живет один из щедрых спонсоров восстановления Корсунского монастыря в Торопце, где до 1920-х годов хранилась икона. За переезд перед Министерством культуры ходатайствовал патриарх Кирилл – лично, в письменной форме.
Что ж, восстановление монастыря - дело богоугодное. Однако есть нюанс: искомая икона датируется XII – XIV веками, и ее состояние можно представить. А можно и не представлять. Можно знать точно. Потому что сотрудник Третьяковской галереи Левон Нерсесян испросил у своих коллег – художников-реставраторов, имевших дело с иконой Богоматери Корсунской-Торопецкой – описание ее состояния. Официальное. Получив это описание, Левон Нерсесян разместил его в своем блоге. И добавил к нему несколько слов от себя:
Думаю, что не нужно быть ни реставратором, ни хранителем, ни историком искусства, для того чтобы понять, что предмет в таком состоянии не то, что перевозить – трогать руками лишний раз не стоит.
Можно задаться вопросом – как дошла она до жизни такой? Может, ее красные комиссары со всего размаху оземь швыряли? Или музейные сотрудники по ночам поливали водой и гвоздиками расковыривали? Или дело в том, что ее просто ПЛОХО ХРАНИЛИ – как смеет утверждать глава пресс-службы Московской Патриархии господин Вигилянский, который, не будучи сам ни реставратором, не хранителем, самонадеянно берется оценивать работу и тех и других?!
Нет, друзья мои. Это, всего-навсего, время и это... как его... аутентичное использование. То бишь, использование предмета в тех целях, ради которых он был создан.
Что – будем использовать дальше? Потому что – "наша" – была, есть и будет? Захотим – молиться будем, а захотим – в канаву выбросим?
Или, может быть, рука всё-таки дрогнет?! А совесть – проснется?!
Здесь надо напомнить: ровно год назад, в это же время, тот же Левон Нерсесян поднимал в своем блоге людей на борьбу за жизнь другой иконы – "Троицы" Андрея Рублева, хранящейся по месту службы Левона, в Третьяковской галерее. История схожая: Патриархия запросила "Троицу" для поклонения в одном из храмов РПЦ, а Министерство культуры это дело благословило. Однако общественное мнение сложилось явно не в пользу данного рода симфонии властей: многочисленные публикации в блогах, а затем и в прессе заставили Минкультуры отменить разрешение. "Троица" не покинула музей.
И это было не только правильно, но и мудро. Если бы что-нибудь случилось с "Троицей" на выезде в храм – стараниями и ответственностью тех, кто взял на себя тяжелую долю говорить с паствой именем Божьим, – так вот, если бы что-то случилось с "Троицей", то один Бог знает, что бы могло после этого случиться с РПЦ как таковой. Национальная святыня – с одной стороны; клир, в угоду своим амбициям нанесший ей вред – с другой… Бог знает, как могли отреагировать на эту ситуацию верующие. В конце концов, по историческим меркам совсем недавно Церковь была в центре трагических событий; их повторения – не хочется. Ни на какую долю вероятности.
Так что и Богоматерь Корсунскую-Торопецкую – XII-XIV века - хорошо бы оставить в покое. Береженого – далее по тексту.
С милицией плохо. Совсем плохо. Евсюков. Учения по разгону пенсионеров. Разоблачения майора Дымовского. А в начале минувшей недели – очередное убийство: милиционеры в Москве забили насмерть кавказца, просто шедшего по улице. После чего даже депутаты-единороссы – вроде адвоката Макарова – стали открыто говорить о том, что МВД пора ликвидировать. И, что характерно, без всяких окриков со стороны руководства Госдумы.
Похоже, руководство МВД решило сделать ответный ход. Министр внутренних дел Рашид Нургалиев на встрече с курсантами вдруг получил интересный вопрос – а не отнять ли у милиционеров неприкосновенность? И дал на него не менее интересный ответ: "Если этот гражданин не преступник, которого задерживают, и ничего не нарушил, если на него совершается нападение, то должна быть самооборона. Конечно же, здесь будет именно та ситуация, о которой мы говорим. Мы здесь все равны, а гражданин - вдвойне, потому что в данной ситуации мы стоим на защите его прав и свобод. А если преступник в форме - его надо просто изолировать от общества".
Блогеры в целом восприняли этот призыв с понятным житейским воодушевлением. Однако позже выяснилось, что – несмотря на слова Нургалиева, - никто не поторопился отменить 317 статью УК РФ, по которой за насильственные действия против милиционера полагается от 12 до 20 лет либо все еще смертная казнь. Да и 18 статью закона "О милиции" – где записано, что милиционер находится при исполнении всегда и везде – тоже не упразднена. Базируясь на этих данностях, юрист Тимур Князев в своем блоге сделал выводы - в полном соответствии с действующим российском законодательством:
Одни над заявлениями Нургалиева смеются, другие видят (или хотят видеть) в этом какие-то перемены, адвокаты же остерегают, здравые люди просто крутят пальцем у виска.
А лично я считаю, что Нургалиев - подстрекатель.
Может быть не сознательный, а по глупости, но всё равно подстрекатель.
Ведь обязательно найдутся какие-нибудь идиоты, которые захотят применить его "советы" на практике на какой-нибудь очередной Триумфальной площади.
И как итог, оппозиция получит очередные иконы, а МВД улучшит свою статистику к концу года.
И все довольны, да.
В комментариях у Князева уже посоветовали привлечь министра внутренних дел Нургалиева по статье 282 УК РФ – за разжигание ненависти к определенной социальной группе. Прецедент существует: блогер из Сыктывкара Савва Терентьев не так давно уже получил по этой статье срок, условный. Написал коммент про "неверных ментов" – и пожалуйста, разжигание ненависти к милиционерам. В России – судя по приговору Терентьеву – это отдельная социальная группа, кто не в курсе.
Хотя,привлекут ли Нургалиева по статье, не привлекут ли – в любом случае ничего удивительного не случится. Поскольку министр внутренних дел, искушающий население своей страны на предмет вмазать по ментам – это, согласитесь, куда большее чудо российской природы. И вполне реальное, вот ведь что.
* * *
Чудеса минувшей недели мирским не ограничились. Стало известно, что Министерство культуры приняло решение о временной передаче иконы Торопецкой Божией Матери из Русского музея в церковь Александра Невского, только что построенную в коттеджном поселке под Москвой. В поселке живет один из щедрых спонсоров восстановления Корсунского монастыря в Торопце, где до 1920-х годов хранилась икона. За переезд перед Министерством культуры ходатайствовал патриарх Кирилл – лично, в письменной форме.
Что ж, восстановление монастыря - дело богоугодное. Однако есть нюанс: искомая икона датируется XII – XIV веками, и ее состояние можно представить. А можно и не представлять. Можно знать точно. Потому что сотрудник Третьяковской галереи Левон Нерсесян испросил у своих коллег – художников-реставраторов, имевших дело с иконой Богоматери Корсунской-Торопецкой – описание ее состояния. Официальное. Получив это описание, Левон Нерсесян разместил его в своем блоге. И добавил к нему несколько слов от себя:
Думаю, что не нужно быть ни реставратором, ни хранителем, ни историком искусства, для того чтобы понять, что предмет в таком состоянии не то, что перевозить – трогать руками лишний раз не стоит.
Можно задаться вопросом – как дошла она до жизни такой? Может, ее красные комиссары со всего размаху оземь швыряли? Или музейные сотрудники по ночам поливали водой и гвоздиками расковыривали? Или дело в том, что ее просто ПЛОХО ХРАНИЛИ – как смеет утверждать глава пресс-службы Московской Патриархии господин Вигилянский, который, не будучи сам ни реставратором, не хранителем, самонадеянно берется оценивать работу и тех и других?!
Нет, друзья мои. Это, всего-навсего, время и это... как его... аутентичное использование. То бишь, использование предмета в тех целях, ради которых он был создан.
Что – будем использовать дальше? Потому что – "наша" – была, есть и будет? Захотим – молиться будем, а захотим – в канаву выбросим?
Или, может быть, рука всё-таки дрогнет?! А совесть – проснется?!
Здесь надо напомнить: ровно год назад, в это же время, тот же Левон Нерсесян поднимал в своем блоге людей на борьбу за жизнь другой иконы – "Троицы" Андрея Рублева, хранящейся по месту службы Левона, в Третьяковской галерее. История схожая: Патриархия запросила "Троицу" для поклонения в одном из храмов РПЦ, а Министерство культуры это дело благословило. Однако общественное мнение сложилось явно не в пользу данного рода симфонии властей: многочисленные публикации в блогах, а затем и в прессе заставили Минкультуры отменить разрешение. "Троица" не покинула музей.
И это было не только правильно, но и мудро. Если бы что-нибудь случилось с "Троицей" на выезде в храм – стараниями и ответственностью тех, кто взял на себя тяжелую долю говорить с паствой именем Божьим, – так вот, если бы что-то случилось с "Троицей", то один Бог знает, что бы могло после этого случиться с РПЦ как таковой. Национальная святыня – с одной стороны; клир, в угоду своим амбициям нанесший ей вред – с другой… Бог знает, как могли отреагировать на эту ситуацию верующие. В конце концов, по историческим меркам совсем недавно Церковь была в центре трагических событий; их повторения – не хочется. Ни на какую долю вероятности.
Так что и Богоматерь Корсунскую-Торопецкую – XII-XIV века - хорошо бы оставить в покое. Береженого – далее по тексту.
