Крошечное островное государство Науру в Микронезии с населением около 14 тысяч человек выразило готовность признать независимость Южной Осетии и Абхазии. Цхинвали посетил министр иностранных дел, торговли и финансов Науру Кирен Кеке. Накануне в Москве министр согласовал предоставление Россией Науру финансовой помощи в размере 50 миллионов долларов "на неотложные социально-экономические проекты".
Ранее власти Науру обусловили признание суверенитета мятежных грузинских автономий активным участием России в международной конференции доноров Науру. Она состоялась в середине ноября, с участием российского представителя. Пока помимо России Южную Осетию и Абхазию признали только Никарагуа и Венесуэла. Об этой дипломатической практике РС рассказал эксперт в области теории международных отношений, профессор МГИМО Андрей Загорский.
- Добиться признания со стороны небольшого государства, фактически напрямую заплатив за это в форме гуманитарной помощи, - насколько это соответствует международной практике?
- Такое случается, хотя, как правило, эти два события не связываются напрямую. А вообще сильные государства этим частенько злоупотребляют.
- Целесообразно ли это решение Кремля?
- Если Кремль ставит перед собой задачу во что бы то ни стало довести количество признавших Абхазию и Южную Осетию государств до сопоставимого числа со странами, признавшими независимость Косова, то, наверное, это целесообразно. Если же такая задача не стоит, и Кремлю достаточно того, что это сделала сама Россия, то тогда это не самая продуктивная трата ресурсов. Тем более, в условиях кризиса.
- Представим, что Кремль прав. Есть ли более плодотворный способ дипломатического утверждения этих государств на карте мира, чем просто покупать лояльность тех или иных стран?
- Вопрос не в том, прав или не прав Кремль. И даже не в том, признают ли независимость Абхазии и Южной Осетии еще две-три страны - реальный статус этих образований на международной арене все равно никак не меняется. В практике встречается, когда многие вопросы оказания помощи, тем более, когда это выделение кредитов или займов, пусть не напрямую, но косвенно ставится в зависимость от тех или иных решений, которые принимают правительства этих стран. Но вот эффективности от таких затрат ждать не приходится.
- Есть, по крайней мере, одно государство, которое не скрывает своей практики обмена экономических преференций на политические отношения - это Тайвань. Известно, что со многими государствами этому островному государственному образованию вопреки позиции китайской стороны удавалось заключать нужные соглашения. Например, с островным государством Науру, которое в свое время получило от Тайваня определенные финансовые преференции за дипломатическое признание.
- Тайвань - это особый случай, он действовал в своих собственных интересах, пытаясь добиться собственного признания. Здесь ситуация иная. Очевидно, Кремль все-таки понимает ущербность ситуации, когда всего несколько государств признали независимость Абхазии и Южной Осетии, и стремится число таких стран увеличить. Даже за счет государств, которые не являются ключевыми на международной арене. Нужно это или нет? Если ставить вопрос таким образом, то, конечно, не нужно, поскольку ничем не помогает реализации российских целей.
Ранее власти Науру обусловили признание суверенитета мятежных грузинских автономий активным участием России в международной конференции доноров Науру. Она состоялась в середине ноября, с участием российского представителя. Пока помимо России Южную Осетию и Абхазию признали только Никарагуа и Венесуэла. Об этой дипломатической практике РС рассказал эксперт в области теории международных отношений, профессор МГИМО Андрей Загорский.
- Добиться признания со стороны небольшого государства, фактически напрямую заплатив за это в форме гуманитарной помощи, - насколько это соответствует международной практике?
- Такое случается, хотя, как правило, эти два события не связываются напрямую. А вообще сильные государства этим частенько злоупотребляют.
- Целесообразно ли это решение Кремля?
- Если Кремль ставит перед собой задачу во что бы то ни стало довести количество признавших Абхазию и Южную Осетию государств до сопоставимого числа со странами, признавшими независимость Косова, то, наверное, это целесообразно. Если же такая задача не стоит, и Кремлю достаточно того, что это сделала сама Россия, то тогда это не самая продуктивная трата ресурсов. Тем более, в условиях кризиса.
- Представим, что Кремль прав. Есть ли более плодотворный способ дипломатического утверждения этих государств на карте мира, чем просто покупать лояльность тех или иных стран?
Но вот эффективности от таких затрат ждать не приходится
- Вопрос не в том, прав или не прав Кремль. И даже не в том, признают ли независимость Абхазии и Южной Осетии еще две-три страны - реальный статус этих образований на международной арене все равно никак не меняется. В практике встречается, когда многие вопросы оказания помощи, тем более, когда это выделение кредитов или займов, пусть не напрямую, но косвенно ставится в зависимость от тех или иных решений, которые принимают правительства этих стран. Но вот эффективности от таких затрат ждать не приходится.
- Есть, по крайней мере, одно государство, которое не скрывает своей практики обмена экономических преференций на политические отношения - это Тайвань. Известно, что со многими государствами этому островному государственному образованию вопреки позиции китайской стороны удавалось заключать нужные соглашения. Например, с островным государством Науру, которое в свое время получило от Тайваня определенные финансовые преференции за дипломатическое признание.
- Тайвань - это особый случай, он действовал в своих собственных интересах, пытаясь добиться собственного признания. Здесь ситуация иная. Очевидно, Кремль все-таки понимает ущербность ситуации, когда всего несколько государств признали независимость Абхазии и Южной Осетии, и стремится число таких стран увеличить. Даже за счет государств, которые не являются ключевыми на международной арене. Нужно это или нет? Если ставить вопрос таким образом, то, конечно, не нужно, поскольку ничем не помогает реализации российских целей.
