Ирина Лагунина: Я вновь сегодня открыла сайт antifa.ru – российский антифашистский информационно-аналитический портал. Читаю в первой же статье: «Трагические события, происходящие с чудовищной регулярностью на улицах городов бывшего СССР, на которые общество предпочитает пока закрывать глаза – нацистский террор против «инородцев», неформалов и антифашистов, десятки убитых и сотни раненых и покалеченных, гримасы ментовского беспредела с коричневым душком, общая ползучая и пока неостановимая фашизация массового сознания, ищущего «спасения» в сильной руке, авторитарном государстве, политике ксенофобии и расизма, а также нарастающая криминализация антифашизма – все это позволяет с уверенностью утверждать, что время игр прошло. Фашизм в России осел основательно и надолго – не в качестве реальной угрозы прихода к власти «фашистского» правительства, а во вполне реальном и растущем по численности и активности нацистском подполье». Трудно не согласиться со всем, сказанным выше. Именно поэтому месяц назад мы и решили провести исследование того, как борются с нацистской идеологией в Германии. Мы продолжаем рассказ, и я передаю микрофон нашему корреспонденту в Берлине Юрию Векслеру.
Юрий Векслер: В первой передаче о неонацистах, т.е. о новых нацистах и тех, кто им в Германии противостоит, я рассказывал об остановленной официальным запретом и конфискацией акции правых экстремистов «СиДи школьного двора». Это было в 2004 году. Но до вступления в силу запрета неонацистам удалось распространить, раздать бесплатно около школ и излюбленных мест встреч школьников по всей Германии десятки тысяч компакт-дисков с песнями известных немецких и иностранных рок-групп праворадикального толка.
Однако в земле Бранденбург, помимо запрета этой акции, удалось также мобилизовать родителей, а в конечном итоге и самих детей на сознательный отпор.
Многие родители согласились тогда с позицией офицера полиции Бьерна К.
Бьорн К: Если учитель или родители узнают, что их детям дали на вечеринке нечто подобное, то самое важное, это поговорить с подростками о содержании того, что они получили, о том, что скрывается за посланиями таких песен, которые при первом впечатлении не содержат ничего противозаконного. В подтекстах этих песен, как правило, есть нечто, что готовит подростков к восприятию как нормального явления ненависти к иностранцам, евреям и вообще всем, кто не такой, как они.
Юрий Векслер: 33-летний сотрудник земельной полиции Бранденбурга Бьорн К., как я уже говорил в предыдущих передачах, не раскрывает своей фамилии журналистам, поскольку это может создать дополнительную угрозу его жизни.
Министр образования земли Хольгер Руппрехт Holger Rupprecht сделал ставку в борьбе против акции «СиДи школьного двора» на разъяснительную работу среди учеников и учителей.
Хольгер Руппрехт: Наша работа, проведенные открытые дискуссии, дали хорошие результаты. Мы добились того, что школьники получили полную информацию на эту тему, и СиДи были проигнорированы. В каждой школе была своя стратегия. Но в результате после разъяснений мы обращались к школьникам с призывом: берите эти диски и приносите их нам, мы их немедленно уничтожим. Это лучшее, что с ними можно сделать.
Юрий Векслер: Но лучшей стратегией министр считает создание и распространение музыки и песен противоположной направленности, песен против насилия и экстремизма.
Хольгер Руппрехт: Мы уже неоднократно устраивали свои акции, где распространяли СиДи против ультраправого образа мыслей. Подростки любят концерты, и если мы можем предложить хорошую музыку, то можем благодаря ей и пропагандировать наш образ мыслей.
Юрий Векслер: Проведенная в земле Бранденбург кампания, в которой участвовали 17 музыкальных групп, была названа «Выбор звучания - музыка за демократию и толерантность, против расизма и насилия».
А вот еще один пример активной обороны школ земли Бранденбург против проникновения неонацистской идеологии. Неподалеку от Потсдама в Бельциге одна гимназия объявила себя школой без расизма... Идея развязала инициативу школьников.
Говорит один из них:
Для нас наше название означает, что у иностранца в нашей стране те же права, что и у немца.
Юрий Векслер: Его одноклассница добавляет.
Речь идет не только об иностранцах, а и о том, чтобы мы, школьники, уважали друг друга. Мы вместе делали плакаты и вместе осуществляем наш проект. И мы получили звание школы без расизма заслуженно.
Юрий Векслер: Школьники должны были сами решить, как они выполнят одно из условий проекта - собрать в поддержку идеи минимум 70 процентов подписей всех, имеющих прямое отношение к школе, т.е. самих школьников, учителей, социальных педагогов, секретарей и завхозов. Директор школы Кордула Веднер надеется, что проект будет носить характер пилотного и для других школ.
Школа в Бельциге провела свою акцию под патронажем одного из лидеров социал-демократической партии Германии - Франка Вальтера Штайнмайера
Он сказал, посетив школу:
Франк-Вальтер Штайнмайер: Такие школы, как ваша, - являются впечатляющим примером для других. И звание «Школа без расизма» - это честь и награда, соответствовать которой надо своей постоянной деятельностью: возвышать свой голос, вмешиваться везде, где нарушаются принципы толерантности, где против меньшинств применяется насилие, где обижают инакомыслящих. Эта обязанность для меня - свята.
Юрий Векслер: Но далеко не во всех новых землях могут похвастаться тем, что потеснили неонацистов, как в Бранденбурге.
В Саксонии, например, НДП - национал-демократическая партия, попавшая в земельный парламент 5 лет назад, снова уже второй раз представлена в парламенте. И хотя за нее проголосовали менее 6 процентов избирателей, и почти на 4 процента меньше, чем на прошлых выборах, факт остается фактом, 8 депутатов правоэкстремистских убеждений снова имеют трибуну. Кроме того официальная фракция получает по закону деньги, и отнюдь не маленькие. Как партия распорядится деньгами – это ее дело. Многие уверены и опасаются того, что НДП будет таким образом финансировать распространение своего влияния на пока отвергающие ее районы.
Неонацисты во время ведения предвыборной кампании явно победили в негласном конкурсе на доминирование в расклейке предвыборных плакатов. Они напечатали 90 тысяч, и эти плакаты во многих поселках и деревнях так и продолжают «украшать» столбы и стены. Например, в граничащем с Польшей Гёрлице, расистские тексты предвыборной агитации могут прочитать и соседи из Польши, так как плакаты были намеренно расклеены на мосту, служившем ранее в качестве КПП. Это популярное у туристов место. Вот их впечатления.
Я видел один плакат «Гёрлиц говорит нет НПД», но мы видели в основном черные плакаты, а вот эти «Остановить польскую интервенцию» я вижу впервые.
Что я могу сказать –то, что казалось уже невозможным, снова возможно.
Юрий Векслер: И все же несколько жителей Гёрлица отважились напечатать ответные плакаты. Говорит инициатор протеста Йоахим Рудольф:
Йоахим Рудольф: Мы испытываем смесь гнева, возмущения, но также и печали. Мы живем здесь на бывшей польско-немецкой границе и стараемся быть в добрых отношениях с соседями, с которыми у нас разнообразные контакты. Мы пытаемся развивать связи с мыслями об общем европейском доме. Но вот такие плакаты все разрушают».
Юрий Векслер: Дрезденский политолог профессор Вернер Патцельт.
Вернер Патцельт: Использовать реальные политические проблемы в социально-политической и экономико-политической сферах, в вопросах европейской интеграции в своих националистических лозунгах – это удивительным образом хорошо удается национал-демократической партии, удается сделать в глазах многих людей ясно и убедительно. Так что в этих вопросах участвующие в управлении государством партии нуждаются в обновлении аргументации.
Юрий Векслер: Само поражение традиционных партий демократического спектра от националистов в расклейке плакатов – дрезденский исследователь средств коммуникации профессор Вольфганг Донсбах считает результатом серьезных упущений, предоставивших ультраправым слишком большое пространство для действий:
Вольфганг Донсбах: Если кто-то проезжал последнее время через саксонские городки и деревни, он видел в основном плакаты НПД. А мы знаем из социальной психологии, что многие из тех, кто еще не решил, за кого он будет голосовать, многие из тех, кто просто недостаточно информирован, они в конечном итоге голосует за тех, за кого голосует большинство или за тех, за кого, как им кажется, голосует большинство.
И действительно в сельской местности Саксонии это было ясным сигналом, а именно - НПД имеет здесь безусловную поддержку, иначе эта партия не смогла бы развесить столько плакатов.
Юрий Векслер: Вторичное попадание НДП в парламент Саксонии может привести к законной выплате этой партии до ста тысяч евро из денег налогоплательщиков.
Таковы правила построения земельного бюджета. Согласно существующему положению, партии, вторично вошедшие в парламент, имеют право на получение денег на финансирование образования и симпатизирующих партии фондов. И партия НДП уже наняла адвокатов для гарантированного получение этих денег, из которых партия сможет, например, финансировать в городке Риза «Образовательный центр национальной идентичности», который находится под ее патронажем.
Именно по этой причине для дрезденского политолога Вернера Патцельта потеря голосов избирателей ультра правыми на выборах в Саксонии не является успокаивающим сигналом.
Вернер Патцельт: Следствием может стать, - и мы должны с этим считаться ,- то, что здесь, где партия будет иметь официальную финансовую поддержку своей фракции и оплату своих сотрудников в течение пяти лет, она будет развивать инфраструктуру своих стратегических центров. Это означает что НДП становится в Саксонии неотъемлемой частью проблем земельной политики.
Юрий Векслер: В саксонском парламенте растет межу тем сопротивление финансированию пропагандистской деятельности ультраправых из налоговых поступлений. Это может привести к судебной тяжбе.
Переживший Холокост 80-летний берлинец Хельмут Штерн не боялся встречаться и дискутировать с молодыми неонацистами. В годы вынужденной при нацистах эмиграции он, попав в Китае в практически русский Харбин, выучил там русский язык.
Хельмут Штерн: Новые нацисты, старые нацисты уже вымерли, теперь новые, которые не дают себе отчета, о чем говорят, они просто против чего-то и они правы, потому что ненавидят коммунистов. Это как в Веймаре было, только у них нет сил. У них, слава богу, пока что нет ни одной головы, которая их водила бы. Тот, который много денег дал, он умер уже, и это тоже слава богу. А так я местных неонацистов не боюсь. Правда, это тоже говорили, но сейчас другие времена. Я больше боюсь английских и французских неонацистов, или русских.
Юрий Векслер: Лидера неонацистов, которого упомянул Хельмут Штерн, звали Юрген Ригер. Ригер родился в 1946 году, то есть уже в послевоенное, посленацистское время. Его отец не был политически активным, он был практикующим гинекологом. Ответ на вопрос, как Ригер стал убежденным нацистом, требует, наверное, специального исследования, но он им стал. Ригера не раз судили, но либо присуждали ему штрафы, либо осуждали условно, и в результате он ни разу не сидел. Он умер в конце октября. Гамбургский адвокат Ригер защищал неонацистов на судебных процессах, был одним из руководителей партии НДП и наверное ее важнейшим финансистом. О Юргене Ригере рассказывает немецкий эксперт по правому экстремизму Вольфган Капуст.
Вольфган Капуст: Он организовал много денежных поступлений в партийную кассу. Многие симпатизировавшие партии люди, которые хотели, однако, оставаться неизвестными, доверяли ему деньги. Он руководил фондом, который управлял наследством одного нациста из Бремена в размере больше 1 миллиона евро. Он сам дал условно в долг партии полмиллиона евро из собственных денег. Он покупал земельные участки для организации на них школ и курсов для воспитания молодежи в нацистском духе. Он был мотором, поддерживавшим партию своей энергией, деньгами и юридической помощью. Он был настоящим расистом, можно сказать.
Партия после смерти Ригера находится в трудном положении. Она потеряла много голосов на последних выборах в Саксонии, хотя и попала в парламент. Но ни в Тюрингии, ни в Бранденбурге ей это не удалось, а на федеральном уровне она собрала и вовсе незначительное число голосов. К тому же в партии идет внутренняя борьба за лидерство, которая теперь может обостриться. Партия сейчас в неопределенном положении, так как неизвестно, что будет с деньгами Ригера. Тут следует вспомнить, что Ригер не так давно угрожал смертью журналистам, полицейским и судьям. Он заявлял, что если проявления правого экстремизма усилятся, то именно эти три профессиональные группы должны более других опасаться за свою жизнь.
Юрий Векслер: В столице Германии, которая является одновременно и федеральной землей, проблема правого экстремизма сама по себе не так остра и рассматривается в комплексе с другими. Новый министр образования в правительстве Меркель - 30-летняя Кристина Кёлер заявила: Мы записали в коалиционном контракте решение создать программу борьбы против как правого, так и левого и исламского экстремизма». Так отреагировала министр на недавние и пока не раскрытые нападения маскированных хулиганов на офисы госучреждений, в частности, на отделения полиции в Берлине и Гамбурге. Были ли это ультраправые и было ли это началом их новой волны агрессии, которой пугал Юрген Ригер? Надо отметить, что Кристина Кёлер и в прошлом выступала с критикой того, что существующие программы противостояния насилию направлены только на борьбу против правоэкстремистских групп. Одно из главных направлений в идеологии нацизма – антисемитизм – сегодня подхвачено и усилено исламистами.
Юрий Векслер: В первой передаче о неонацистах, т.е. о новых нацистах и тех, кто им в Германии противостоит, я рассказывал об остановленной официальным запретом и конфискацией акции правых экстремистов «СиДи школьного двора». Это было в 2004 году. Но до вступления в силу запрета неонацистам удалось распространить, раздать бесплатно около школ и излюбленных мест встреч школьников по всей Германии десятки тысяч компакт-дисков с песнями известных немецких и иностранных рок-групп праворадикального толка.
Однако в земле Бранденбург, помимо запрета этой акции, удалось также мобилизовать родителей, а в конечном итоге и самих детей на сознательный отпор.
Многие родители согласились тогда с позицией офицера полиции Бьерна К.
Бьорн К: Если учитель или родители узнают, что их детям дали на вечеринке нечто подобное, то самое важное, это поговорить с подростками о содержании того, что они получили, о том, что скрывается за посланиями таких песен, которые при первом впечатлении не содержат ничего противозаконного. В подтекстах этих песен, как правило, есть нечто, что готовит подростков к восприятию как нормального явления ненависти к иностранцам, евреям и вообще всем, кто не такой, как они.
Юрий Векслер: 33-летний сотрудник земельной полиции Бранденбурга Бьорн К., как я уже говорил в предыдущих передачах, не раскрывает своей фамилии журналистам, поскольку это может создать дополнительную угрозу его жизни.
Министр образования земли Хольгер Руппрехт Holger Rupprecht сделал ставку в борьбе против акции «СиДи школьного двора» на разъяснительную работу среди учеников и учителей.
Хольгер Руппрехт: Наша работа, проведенные открытые дискуссии, дали хорошие результаты. Мы добились того, что школьники получили полную информацию на эту тему, и СиДи были проигнорированы. В каждой школе была своя стратегия. Но в результате после разъяснений мы обращались к школьникам с призывом: берите эти диски и приносите их нам, мы их немедленно уничтожим. Это лучшее, что с ними можно сделать.
Юрий Векслер: Но лучшей стратегией министр считает создание и распространение музыки и песен противоположной направленности, песен против насилия и экстремизма.
Хольгер Руппрехт: Мы уже неоднократно устраивали свои акции, где распространяли СиДи против ультраправого образа мыслей. Подростки любят концерты, и если мы можем предложить хорошую музыку, то можем благодаря ей и пропагандировать наш образ мыслей.
Юрий Векслер: Проведенная в земле Бранденбург кампания, в которой участвовали 17 музыкальных групп, была названа «Выбор звучания - музыка за демократию и толерантность, против расизма и насилия».
А вот еще один пример активной обороны школ земли Бранденбург против проникновения неонацистской идеологии. Неподалеку от Потсдама в Бельциге одна гимназия объявила себя школой без расизма... Идея развязала инициативу школьников.
Говорит один из них:
Для нас наше название означает, что у иностранца в нашей стране те же права, что и у немца.
Юрий Векслер: Его одноклассница добавляет.
Речь идет не только об иностранцах, а и о том, чтобы мы, школьники, уважали друг друга. Мы вместе делали плакаты и вместе осуществляем наш проект. И мы получили звание школы без расизма заслуженно.
Юрий Векслер: Школьники должны были сами решить, как они выполнят одно из условий проекта - собрать в поддержку идеи минимум 70 процентов подписей всех, имеющих прямое отношение к школе, т.е. самих школьников, учителей, социальных педагогов, секретарей и завхозов. Директор школы Кордула Веднер надеется, что проект будет носить характер пилотного и для других школ.
Школа в Бельциге провела свою акцию под патронажем одного из лидеров социал-демократической партии Германии - Франка Вальтера Штайнмайера
Он сказал, посетив школу:
Франк-Вальтер Штайнмайер: Такие школы, как ваша, - являются впечатляющим примером для других. И звание «Школа без расизма» - это честь и награда, соответствовать которой надо своей постоянной деятельностью: возвышать свой голос, вмешиваться везде, где нарушаются принципы толерантности, где против меньшинств применяется насилие, где обижают инакомыслящих. Эта обязанность для меня - свята.
Юрий Векслер: Но далеко не во всех новых землях могут похвастаться тем, что потеснили неонацистов, как в Бранденбурге.
В Саксонии, например, НДП - национал-демократическая партия, попавшая в земельный парламент 5 лет назад, снова уже второй раз представлена в парламенте. И хотя за нее проголосовали менее 6 процентов избирателей, и почти на 4 процента меньше, чем на прошлых выборах, факт остается фактом, 8 депутатов правоэкстремистских убеждений снова имеют трибуну. Кроме того официальная фракция получает по закону деньги, и отнюдь не маленькие. Как партия распорядится деньгами – это ее дело. Многие уверены и опасаются того, что НДП будет таким образом финансировать распространение своего влияния на пока отвергающие ее районы.
Неонацисты во время ведения предвыборной кампании явно победили в негласном конкурсе на доминирование в расклейке предвыборных плакатов. Они напечатали 90 тысяч, и эти плакаты во многих поселках и деревнях так и продолжают «украшать» столбы и стены. Например, в граничащем с Польшей Гёрлице, расистские тексты предвыборной агитации могут прочитать и соседи из Польши, так как плакаты были намеренно расклеены на мосту, служившем ранее в качестве КПП. Это популярное у туристов место. Вот их впечатления.
Я видел один плакат «Гёрлиц говорит нет НПД», но мы видели в основном черные плакаты, а вот эти «Остановить польскую интервенцию» я вижу впервые.
Что я могу сказать –то, что казалось уже невозможным, снова возможно.
Юрий Векслер: И все же несколько жителей Гёрлица отважились напечатать ответные плакаты. Говорит инициатор протеста Йоахим Рудольф:
Йоахим Рудольф: Мы испытываем смесь гнева, возмущения, но также и печали. Мы живем здесь на бывшей польско-немецкой границе и стараемся быть в добрых отношениях с соседями, с которыми у нас разнообразные контакты. Мы пытаемся развивать связи с мыслями об общем европейском доме. Но вот такие плакаты все разрушают».
Юрий Векслер: Дрезденский политолог профессор Вернер Патцельт.
Вернер Патцельт: Использовать реальные политические проблемы в социально-политической и экономико-политической сферах, в вопросах европейской интеграции в своих националистических лозунгах – это удивительным образом хорошо удается национал-демократической партии, удается сделать в глазах многих людей ясно и убедительно. Так что в этих вопросах участвующие в управлении государством партии нуждаются в обновлении аргументации.
Юрий Векслер: Само поражение традиционных партий демократического спектра от националистов в расклейке плакатов – дрезденский исследователь средств коммуникации профессор Вольфганг Донсбах считает результатом серьезных упущений, предоставивших ультраправым слишком большое пространство для действий:
Вольфганг Донсбах: Если кто-то проезжал последнее время через саксонские городки и деревни, он видел в основном плакаты НПД. А мы знаем из социальной психологии, что многие из тех, кто еще не решил, за кого он будет голосовать, многие из тех, кто просто недостаточно информирован, они в конечном итоге голосует за тех, за кого голосует большинство или за тех, за кого, как им кажется, голосует большинство.
И действительно в сельской местности Саксонии это было ясным сигналом, а именно - НПД имеет здесь безусловную поддержку, иначе эта партия не смогла бы развесить столько плакатов.
Юрий Векслер: Вторичное попадание НДП в парламент Саксонии может привести к законной выплате этой партии до ста тысяч евро из денег налогоплательщиков.
Таковы правила построения земельного бюджета. Согласно существующему положению, партии, вторично вошедшие в парламент, имеют право на получение денег на финансирование образования и симпатизирующих партии фондов. И партия НДП уже наняла адвокатов для гарантированного получение этих денег, из которых партия сможет, например, финансировать в городке Риза «Образовательный центр национальной идентичности», который находится под ее патронажем.
Именно по этой причине для дрезденского политолога Вернера Патцельта потеря голосов избирателей ультра правыми на выборах в Саксонии не является успокаивающим сигналом.
Вернер Патцельт: Следствием может стать, - и мы должны с этим считаться ,- то, что здесь, где партия будет иметь официальную финансовую поддержку своей фракции и оплату своих сотрудников в течение пяти лет, она будет развивать инфраструктуру своих стратегических центров. Это означает что НДП становится в Саксонии неотъемлемой частью проблем земельной политики.
Юрий Векслер: В саксонском парламенте растет межу тем сопротивление финансированию пропагандистской деятельности ультраправых из налоговых поступлений. Это может привести к судебной тяжбе.
Переживший Холокост 80-летний берлинец Хельмут Штерн не боялся встречаться и дискутировать с молодыми неонацистами. В годы вынужденной при нацистах эмиграции он, попав в Китае в практически русский Харбин, выучил там русский язык.
Хельмут Штерн: Новые нацисты, старые нацисты уже вымерли, теперь новые, которые не дают себе отчета, о чем говорят, они просто против чего-то и они правы, потому что ненавидят коммунистов. Это как в Веймаре было, только у них нет сил. У них, слава богу, пока что нет ни одной головы, которая их водила бы. Тот, который много денег дал, он умер уже, и это тоже слава богу. А так я местных неонацистов не боюсь. Правда, это тоже говорили, но сейчас другие времена. Я больше боюсь английских и французских неонацистов, или русских.
Юрий Векслер: Лидера неонацистов, которого упомянул Хельмут Штерн, звали Юрген Ригер. Ригер родился в 1946 году, то есть уже в послевоенное, посленацистское время. Его отец не был политически активным, он был практикующим гинекологом. Ответ на вопрос, как Ригер стал убежденным нацистом, требует, наверное, специального исследования, но он им стал. Ригера не раз судили, но либо присуждали ему штрафы, либо осуждали условно, и в результате он ни разу не сидел. Он умер в конце октября. Гамбургский адвокат Ригер защищал неонацистов на судебных процессах, был одним из руководителей партии НДП и наверное ее важнейшим финансистом. О Юргене Ригере рассказывает немецкий эксперт по правому экстремизму Вольфган Капуст.
Вольфган Капуст: Он организовал много денежных поступлений в партийную кассу. Многие симпатизировавшие партии люди, которые хотели, однако, оставаться неизвестными, доверяли ему деньги. Он руководил фондом, который управлял наследством одного нациста из Бремена в размере больше 1 миллиона евро. Он сам дал условно в долг партии полмиллиона евро из собственных денег. Он покупал земельные участки для организации на них школ и курсов для воспитания молодежи в нацистском духе. Он был мотором, поддерживавшим партию своей энергией, деньгами и юридической помощью. Он был настоящим расистом, можно сказать.
Партия после смерти Ригера находится в трудном положении. Она потеряла много голосов на последних выборах в Саксонии, хотя и попала в парламент. Но ни в Тюрингии, ни в Бранденбурге ей это не удалось, а на федеральном уровне она собрала и вовсе незначительное число голосов. К тому же в партии идет внутренняя борьба за лидерство, которая теперь может обостриться. Партия сейчас в неопределенном положении, так как неизвестно, что будет с деньгами Ригера. Тут следует вспомнить, что Ригер не так давно угрожал смертью журналистам, полицейским и судьям. Он заявлял, что если проявления правого экстремизма усилятся, то именно эти три профессиональные группы должны более других опасаться за свою жизнь.
Юрий Векслер: В столице Германии, которая является одновременно и федеральной землей, проблема правого экстремизма сама по себе не так остра и рассматривается в комплексе с другими. Новый министр образования в правительстве Меркель - 30-летняя Кристина Кёлер заявила: Мы записали в коалиционном контракте решение создать программу борьбы против как правого, так и левого и исламского экстремизма». Так отреагировала министр на недавние и пока не раскрытые нападения маскированных хулиганов на офисы госучреждений, в частности, на отделения полиции в Берлине и Гамбурге. Были ли это ультраправые и было ли это началом их новой волны агрессии, которой пугал Юрген Ригер? Надо отметить, что Кристина Кёлер и в прошлом выступала с критикой того, что существующие программы противостояния насилию направлены только на борьбу против правоэкстремистских групп. Одно из главных направлений в идеологии нацизма – антисемитизм – сегодня подхвачено и усилено исламистами.
