Особый год в американо-российских отношениях ― год прихода в Белый дом нового президента, объявившего о готовности кардинально улучшить связи с Россией, ― завершается двусмысленными заявлениями начальника Генштаба российской армии Николая Макарова относительно хода переговоров о заключении нового договора о сокращении ядерных арсеналов.

Глава Генштаба объявил в понедельник, что США и Россия, скорее всего, сумеют достичь договоренностей о сокращении наступательных вооружений. Неожиданным стало то, что в отличие от официальных заявлений Кремля, приветствующего соглашение как узловой документ в системе международной безопасности, заявления высшего российского военного содержали критику договора СНВ как несправедливого по отношению к России. "Мы хотим подписать равноправный, обоюдоприемлемый договор," ― заявил генерал Макаров, подчеркнув, что переговоры идут крайне трудно. Впрочем, то, что год перезагрузки американо-российских отношений заканчивается на такой ноте, вполне объяснимо, считает известный американский эксперт по России, бывший специальный советник президента Буша Томас Грэм:

― Ясно, что атмосфера американо-российских отношений кардинально изменилась в основном благодаря изменению президентом Обамой политики в отношении России. Благодаря этому мы приближаемся к заключению нового договора о сокращении стратегических вооружений, благодаря этому убран раздражитель двухсторонних отношений, который представляли собой противоракетные системы в Польше и Чехии. Организована двусторонняя американо-российская правительственная комиссия. Всё это позитивные признаки. Но меня серьезно беспокоит то, что весь этот прогресс был достигнут лишь благодаря нейтрализации раздражителей, омрачавших отношения в прошлом, таких, скажем, как расширение НАТО, которое было отложено на неопределенное будущее. Пока так и не заложено фундамента для позитивного развития двусторонних отношений. Обе страны должны ответить для себя на вопрос, как они намерены строить отношения друг с другом, чтобы соблюсти свои собственные интересы, интересы партнера и интересы мира. И Москва, и Вашингтон должны определить свои приоритеты, интересы и то, как далеко они готовы пойти по дороге компромисса с тем, чтобы получить поддержку в осуществлении своих собственных задач.

Бывшее советское пространство останется труднейшим вопросом двусторонних отношений. И он не обсуждался двумя столицами всерьез именно потому, что они осознают всю глубину проблемы. Именно здесь сталкиваются противоположные представления Москвы и Вашингтона о безопасности. Для Москвы доминирующие влияние в бывших советских республиках выглядит важнейшим условием ее безопасности, экономического преуспевания и роли как мировой державы. Вашингтон, исходя из интересов всеобщей безопасности, одновременно не может и не согласится с тем, что это пространство принадлежит зоне исключительного российского влияния. От того, как две столицы смогут разобраться в этом и подобных ему вопросах, и будет зависеть будущее двусторонних отношений.