Говорящий Владислав Сурков в формате интервью – удовольствие редкое и строго дозируемое самим В.Ю. Сурковым. Очередная порция досталась корреспондентам газеты "Ведомости", с которыми первый заместитель главы кремлевской администрации провел разговор под названием "Чудо возможно".
В беседе – тезисы разной степени глубины и очевидности. Экономическая модернизация необходима, а политическая – еще более, "и не через 20 лет". Надо давать свободы, развивать демократические институты - но понемногу; "немедленно, но не резко". Единственный инструмент экономической модернизации по Суркову – консолидированная власть. То есть, чтобы не сразу, но всё: и сильная власть, и демократические институты, и инновации с модернизациями, и российская Кремниевая долина – по поводу которой Владислав Сурков, собственно, и дал интервью. Будет и такая – то ли в Подмосковье, то ли под Владивостоком, еще не решили.
Кажется, в схему идеальной России по Суркову вписаны все. Но это не так. Некоторые категории населения Кампанелла из администрации российского президента брать в свой город Солнца отказывается:
"Если вы хотите пустить все дело на самотек и ждать, пока из склоки либералов, из их бесконечных споров возникнет новое экономическое чудо, вы никогда не дождетесь, я вам это гарантирую. Будет необыкновенная пестрота в парламенте, место для дискуссий будет везде — в администрации президента, в правительстве. Мы все это проходили. Когда один чиновник говорит одно, другой — другое. Потому что один работает на одну корпорацию, а другой — на конкурирующую. Если снова будет разлад, раздрай и разнос, если будет украинизация, никому и в голову не придет что-то в России вкладывать и растить. Под шум и треп о "свободе" вынесут последнее. Можно, конечно, взболтать и посмотреть — а вдруг получится. Есть такой шанс. Но по теории вероятности один из 100. При таких шансах я не играю".
"Мне импонирует разрешение конфликтов. И телевидение в этом процессе должно играть роль тотального примирителя. Надо давать всем возможность высказаться. И договориться". Это – тоже из интервью Суркова, но более чем десятилетней давности. В начале 1998 года Сурков получил должность заместителя гендиректора телекомпании ОРТ. В то время – детища Бориса Березовского. До этого Сурков служил в структурах "Альфы" Михаила Фридмана и МЕНАТЕПа Михаила Ходорковского; одно из основных направлений его работы – привлечение денег в банк-работодатель, в чем Сурков преуспел. В том числе, видимо - как разрешающий конфликты, как примиритель. После Березовского, однако, жизнь Суркова – сплошь государственная служба. И, соответственно, смена доктрины: "Как и в металлургии, в политике процессы происходят под давлением" - говорит Владислав Сурков, явно отказываясь от имиджа примирителя, в начале "нулевых".
Интервью "Ведомостям" демонстрирует некоего модернизированного Суркова – произведенного, как положено, путем синтеза из двух уже известных: адепта переговоров и поклонника давления. Вопреки традиционным для отечественной государственности формулам со сложением (из серии "коммунизм – это советская власть плюс электрификация"), Сурков по факту занялся вычитанием – как если бы уже всего было в таком избытке, что даже мешает. Инновационное обновление России, если рассматривать его по Владиславу Суркову – это демократизация минус либерализм. Оксюморон вышел не хуже "консервативной модернизации" – одной из относительно свежих идеологем эпохи Суркова.
Надо признать, что в области оперативного искусства Суркову – и это признают даже его противники – равных в российской власти нет. Оперативное величие Суркова – не в том, что он может проводить двух-, а то и трехходовые комбинации. А в том, что его стараниями российское политическое пространство приняло такой вид, в котором и одноходовка – уже событие. Задача преобразовать политическое пространство таким образом была перед Сурковым поставлена; он ее выполнил с блеском. Сурков вообще умеет выполнять оперативные задачи.
С идеологическими - сложнее. Что появилось на поле идеологии благодаря Суркову и при участии Суркова? "Суверенная демократия", если еще помните. Затем – уже упомянутая "консервативная модернизация" (Владислав Сурков теперь и сам не любит это существительное: "Уже и в щи его, и в кашу. Уже все модернизировали. Скоро будем валенки модернизировать. Не заболтать бы"). Теперь вот – "консолидированная власть", "консолидированное государство"; о нем еще заговорят с самых высоких трибун.
Иногда кажется, что Владислав Сурков просто боится идеологии как таковой. Как человека его можно понять; но интервьюеры вроде бы пришли к главному кремлевскому идеологу. И что получили? Развитие демократических институтов без либеральной составляющей. Диалог со всеми заинтересованными в модернизации силами, кроме силы, наиболее в ней заинтересованной. Интервью в "Ведомостях" – очередной пример идеологии по Суркову: использование двух блок-схем, отменяющих друг друга при единовременном включении.
Это, надо полагать, и будет идеология модернизации по-российски. Нано, просто так не увидать.
В беседе – тезисы разной степени глубины и очевидности. Экономическая модернизация необходима, а политическая – еще более, "и не через 20 лет". Надо давать свободы, развивать демократические институты - но понемногу; "немедленно, но не резко". Единственный инструмент экономической модернизации по Суркову – консолидированная власть. То есть, чтобы не сразу, но всё: и сильная власть, и демократические институты, и инновации с модернизациями, и российская Кремниевая долина – по поводу которой Владислав Сурков, собственно, и дал интервью. Будет и такая – то ли в Подмосковье, то ли под Владивостоком, еще не решили.
Кажется, в схему идеальной России по Суркову вписаны все. Но это не так. Некоторые категории населения Кампанелла из администрации российского президента брать в свой город Солнца отказывается:
"Если вы хотите пустить все дело на самотек и ждать, пока из склоки либералов, из их бесконечных споров возникнет новое экономическое чудо, вы никогда не дождетесь, я вам это гарантирую. Будет необыкновенная пестрота в парламенте, место для дискуссий будет везде — в администрации президента, в правительстве. Мы все это проходили. Когда один чиновник говорит одно, другой — другое. Потому что один работает на одну корпорацию, а другой — на конкурирующую. Если снова будет разлад, раздрай и разнос, если будет украинизация, никому и в голову не придет что-то в России вкладывать и растить. Под шум и треп о "свободе" вынесут последнее. Можно, конечно, взболтать и посмотреть — а вдруг получится. Есть такой шанс. Но по теории вероятности один из 100. При таких шансах я не играю".
"Мне импонирует разрешение конфликтов. И телевидение в этом процессе должно играть роль тотального примирителя. Надо давать всем возможность высказаться. И договориться". Это – тоже из интервью Суркова, но более чем десятилетней давности. В начале 1998 года Сурков получил должность заместителя гендиректора телекомпании ОРТ. В то время – детища Бориса Березовского. До этого Сурков служил в структурах "Альфы" Михаила Фридмана и МЕНАТЕПа Михаила Ходорковского; одно из основных направлений его работы – привлечение денег в банк-работодатель, в чем Сурков преуспел. В том числе, видимо - как разрешающий конфликты, как примиритель. После Березовского, однако, жизнь Суркова – сплошь государственная служба. И, соответственно, смена доктрины: "Как и в металлургии, в политике процессы происходят под давлением" - говорит Владислав Сурков, явно отказываясь от имиджа примирителя, в начале "нулевых".
Интервью "Ведомостям" демонстрирует некоего модернизированного Суркова – произведенного, как положено, путем синтеза из двух уже известных: адепта переговоров и поклонника давления. Вопреки традиционным для отечественной государственности формулам со сложением (из серии "коммунизм – это советская власть плюс электрификация"), Сурков по факту занялся вычитанием – как если бы уже всего было в таком избытке, что даже мешает. Инновационное обновление России, если рассматривать его по Владиславу Суркову – это демократизация минус либерализм. Оксюморон вышел не хуже "консервативной модернизации" – одной из относительно свежих идеологем эпохи Суркова.
Надо признать, что в области оперативного искусства Суркову – и это признают даже его противники – равных в российской власти нет. Оперативное величие Суркова – не в том, что он может проводить двух-, а то и трехходовые комбинации. А в том, что его стараниями российское политическое пространство приняло такой вид, в котором и одноходовка – уже событие. Задача преобразовать политическое пространство таким образом была перед Сурковым поставлена; он ее выполнил с блеском. Сурков вообще умеет выполнять оперативные задачи.
С идеологическими - сложнее. Что появилось на поле идеологии благодаря Суркову и при участии Суркова? "Суверенная демократия", если еще помните. Затем – уже упомянутая "консервативная модернизация" (Владислав Сурков теперь и сам не любит это существительное: "Уже и в щи его, и в кашу. Уже все модернизировали. Скоро будем валенки модернизировать. Не заболтать бы"). Теперь вот – "консолидированная власть", "консолидированное государство"; о нем еще заговорят с самых высоких трибун.
Иногда кажется, что Владислав Сурков просто боится идеологии как таковой. Как человека его можно понять; но интервьюеры вроде бы пришли к главному кремлевскому идеологу. И что получили? Развитие демократических институтов без либеральной составляющей. Диалог со всеми заинтересованными в модернизации силами, кроме силы, наиболее в ней заинтересованной. Интервью в "Ведомостях" – очередной пример идеологии по Суркову: использование двух блок-схем, отменяющих друг друга при единовременном включении.
Это, надо полагать, и будет идеология модернизации по-российски. Нано, просто так не увидать.
