Представители независимых профсоюзов и неправительственных организаций подвели итоги 2009 года в сфере трудовых конфликтов. При этом выяснилось, что данные проведенных ими исследований разительно отличаются от официальной статистики.
По данным Федеральной службы государственной статистики, в 2009 году в России произошла всего одна забастовка. Между тем, независимый мониторинг, проведенный Центром социально-трудовых прав, зафиксировал 270 случаев трудовых протестов, из них 106 - с полной остановкой работы. Статистика трудовых конфликтов и трудовых протестов сегодня в России фактически не ведется, считает директор Центра социально-трудовых прав Елена Герасимова:
- Единственная существующая на сегодняшний день статистика – это данные о количестве коллективных трудовых споров, которые передает Росстату Роструд. Иной обобщенной информацией в РФ не располагает никто. Статистика Росстата формируется таким образом: те из руководителей предприятий, кто считает нужным, передают информацию о возникших коллективных трудовых спорах в органы Роструда. А если возникший конфликт руководитель не считает ни коллективным трудовым спором, ни забастовкой, информация просто не передается. Поэтому, конечно, к реальной картине эти цифры имеют опосредованное отношение.
Именно информационный вакуум заставил задуматься о необходимости такого рода исследования, говорит главный специалист социально-экономических программ Центра социально-трудовых прав Петр Бизюков:
- Необходимо мониторить ситуацию, вести учет низовых конфликтов. В 2008-м произошло четыре забастовки. Это практически ничто. С 2008 года мы стали эту информацию накапливать систематически, разработали методику мониторинга трудовых протестов на основе контент-анализа сообщений о забастовках. Это социологический подход. То есть, мы фиксируем место, где проходит трудовой спор, фиксируем отрасль, причину протеста, форму протеста, результат и участие профсоюзов – в общем, целый ряд различных параметров. Я думаю, что в условиях тотального отсутствия информации, такая статистика, накапливаемая по одной и той же схеме, способна приносить результаты.
Один из выводов, которые сделали авторы мониторинга: забастовка превращается лишь в одну из возможных форм борьбы трудящихся за свои права. Появляются и новые, порой экзотические способы выражения протеста. Так, рабочие одного из заводов Кургана написали письмо Бараку Обаме. В нем они пожаловались на своего директора, который, не выплачивая им зарплату, во всем винил мировой кризис и финансовую систему США. Однако среди новых тенденций в области трудовых протестов авторы мониторинга видят и более тревожные. Петр Бизюков отмечает, что по сравнению с 2008 годом самих акций протеста стало больше, но стоп-акций, во время которых происходит остановка работы, - меньше:
- В 2009 году увеличилось количество форм протеста, которые проходят за пределами предприятий. Сегодня сложилась такая ситуация, когда работодатель может любые претензии работников либо игнорировать, либо завести процесс взаимодействия в тупик, который не оставляет людям никакого другого варианта, кроме как выходить на улицы - с митингами, с демонстрациями, с перекрытием дорог и так далее. Что толку останавливать производство, если это ни к чему не ведет? Более эффективным оказывается обращение к общественности, к каким-то внешним силам - к власти, к общественному мнению. Двадцать лет назад я стал свидетелем шахтерской забастовки. Началась она 11 июля, но, я вас уверяю, еще 10 июля ни у кого в голове и мысли не было о том, что через неделю от Сахалина до украинского Донбасса встанут 600 тысяч человек. Потому что это взрывное событие. Оно накопило в себе это качество и дало вот такой выплеск. Кто 15 мая прошлого года мог предполагать, что события в Пикалево приобретут вот такой общероссийский размах? Никто. Важно понимать эту логику.
Тем временем стало известно о намерении представителей ряда оппозиционных организаций создать новую политическую партию - "Российский объединенный трудовой фронт". Председатель недавно учрежденного межрегионального профсоюза "Солидарность" Николай Строенко скептически относится к идее создания политической партии на базе рабочего движения:
- В нынешних условиях создать в России партию и содержать ее в рамках действующего закона довольно проблематично. Профсоюзы могут вступать в какие-то взаимоотношения с партиями для достижения своих целей, но агитировать членов профсоюза за вступление в ту или другую партию считаю неправильным. Тащить членов профсоюза в одну партию - так можно потерять профсоюз.
В то же время и Николай Строенко, и другие профсоюзные лидеры признают, что ни одна из существующих в России политических партий какой-либо регулярной и системной поддержки борьбе профсоюзов за трудовые права не оказывает.
По данным Федеральной службы государственной статистики, в 2009 году в России произошла всего одна забастовка. Между тем, независимый мониторинг, проведенный Центром социально-трудовых прав, зафиксировал 270 случаев трудовых протестов, из них 106 - с полной остановкой работы. Статистика трудовых конфликтов и трудовых протестов сегодня в России фактически не ведется, считает директор Центра социально-трудовых прав Елена Герасимова:
- Единственная существующая на сегодняшний день статистика – это данные о количестве коллективных трудовых споров, которые передает Росстату Роструд. Иной обобщенной информацией в РФ не располагает никто. Статистика Росстата формируется таким образом: те из руководителей предприятий, кто считает нужным, передают информацию о возникших коллективных трудовых спорах в органы Роструда. А если возникший конфликт руководитель не считает ни коллективным трудовым спором, ни забастовкой, информация просто не передается. Поэтому, конечно, к реальной картине эти цифры имеют опосредованное отношение.
Именно информационный вакуум заставил задуматься о необходимости такого рода исследования, говорит главный специалист социально-экономических программ Центра социально-трудовых прав Петр Бизюков:
- Необходимо мониторить ситуацию, вести учет низовых конфликтов. В 2008-м произошло четыре забастовки. Это практически ничто. С 2008 года мы стали эту информацию накапливать систематически, разработали методику мониторинга трудовых протестов на основе контент-анализа сообщений о забастовках. Это социологический подход. То есть, мы фиксируем место, где проходит трудовой спор, фиксируем отрасль, причину протеста, форму протеста, результат и участие профсоюзов – в общем, целый ряд различных параметров. Я думаю, что в условиях тотального отсутствия информации, такая статистика, накапливаемая по одной и той же схеме, способна приносить результаты.
Один из выводов, которые сделали авторы мониторинга: забастовка превращается лишь в одну из возможных форм борьбы трудящихся за свои права. Появляются и новые, порой экзотические способы выражения протеста. Так, рабочие одного из заводов Кургана написали письмо Бараку Обаме. В нем они пожаловались на своего директора, который, не выплачивая им зарплату, во всем винил мировой кризис и финансовую систему США. Однако среди новых тенденций в области трудовых протестов авторы мониторинга видят и более тревожные. Петр Бизюков отмечает, что по сравнению с 2008 годом самих акций протеста стало больше, но стоп-акций, во время которых происходит остановка работы, - меньше:
- В 2009 году увеличилось количество форм протеста, которые проходят за пределами предприятий. Сегодня сложилась такая ситуация, когда работодатель может любые претензии работников либо игнорировать, либо завести процесс взаимодействия в тупик, который не оставляет людям никакого другого варианта, кроме как выходить на улицы - с митингами, с демонстрациями, с перекрытием дорог и так далее. Что толку останавливать производство, если это ни к чему не ведет? Более эффективным оказывается обращение к общественности, к каким-то внешним силам - к власти, к общественному мнению. Двадцать лет назад я стал свидетелем шахтерской забастовки. Началась она 11 июля, но, я вас уверяю, еще 10 июля ни у кого в голове и мысли не было о том, что через неделю от Сахалина до украинского Донбасса встанут 600 тысяч человек. Потому что это взрывное событие. Оно накопило в себе это качество и дало вот такой выплеск. Кто 15 мая прошлого года мог предполагать, что события в Пикалево приобретут вот такой общероссийский размах? Никто. Важно понимать эту логику.
Тем временем стало известно о намерении представителей ряда оппозиционных организаций создать новую политическую партию - "Российский объединенный трудовой фронт". Председатель недавно учрежденного межрегионального профсоюза "Солидарность" Николай Строенко скептически относится к идее создания политической партии на базе рабочего движения:
- В нынешних условиях создать в России партию и содержать ее в рамках действующего закона довольно проблематично. Профсоюзы могут вступать в какие-то взаимоотношения с партиями для достижения своих целей, но агитировать членов профсоюза за вступление в ту или другую партию считаю неправильным. Тащить членов профсоюза в одну партию - так можно потерять профсоюз.
В то же время и Николай Строенко, и другие профсоюзные лидеры признают, что ни одна из существующих в России политических партий какой-либо регулярной и системной поддержки борьбе профсоюзов за трудовые права не оказывает.
