Марина Тимашева: В петербургском выставочном зале “Манеж” проходит выставка Группы Восьми «Лестница». На выставке побывала Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: На плакатах изображена лестница, конечно, смахивающая на Лестницу Иакова, направленную в небо, но на этом сходство и заканчивается, библейских сюжетов тут найдется немного, зато есть фотографии самих художников, еще молодых и задорных, чьи одежды и весь окружающий интерьер просто кричат об их советском происхождении и нелегкой судьбе. Как образовалась Группа Восьми, куда вела их лестница? Об этом говорит Любовь Добашина, по чьей инициативе в 1975 году группа и возникла из небытия.
Любовь Добашина: Решили созвать группу - каждой твари по паре: два живописца, два скульптора, два прикладника и два графика.
Татьяна Вольтская: Группа Восьми "Лестница" - очень долговечная - обычно объединения распадаются раньше, - говорит художник Анатолий Заславский.
Анатолий Заславский: Здесь мы тоже, к сожалению, расстались по естественным причинам - из нас четыре человека уже умерло. Все, собственно, началось с того, что мы попытались сделать выставку в залах Союза художников РСФСР. Лет шесть длилась подготовка к этой выставке, и потом в день открытия ее очень красиво, замечательно закрыли. Нам сказали, что очень плохое международное положение и что мы не можем себе позволить такую экспозицию сейчас. Знаете, есть такие группы активные диссидентские, а были, наоборот, более или менее левое крыло Союза, до нас была группа 11-ти таких хороших живописцев, в основном. Так вот мы оказались в середине между ними. Я так видел, что мы собираемся не чтобы бороться, а просто показать друг другу работы и сделать такую смешную, с моей точки зрения, акцию, как попросить правление сделать нашу выставку.
Татьяна Вольтская: И после этого закрытия?
Анатолий Заславский: Совсем тихо. Нам сказали замечательную фразу: “В отдельности все очень хорошие художники, но вместе у вас очень плохая выставка”. У нас коллектив весьма специфический, такая тонкая психологическая компания, между яростными диссидентами и советскими людьми, и, как сказал Лев Ланец, - “Мне кажется, что мы не победили”, - после того, как нас просто размазали по тарелке.
Татьяна Вольтская: Версия Анатолия Заславского о тишайшей группе не устраивает Валерия Мишина.
Валерий Мишин: Я участвовал в квартирных выставках, в известной выставке в Москве в конце 70-х “на болоте”, в “газанеевских”, в “нечаевских” выставках. И искусство, которое я представляю, никогда не являлось тишайшим. Вот, посмотрите, у меня две работы, они называются “Возмутители спокойствия”.
Татьяна Вольтская: Да, действительно, красные, желтые кричащие пятна. Я так и не поняла, о чем они кричат. Вообще, честно говоря, живопись мне понравилась меньше, чем скульптура и графика. Вот скульптурная работа Любы Добашиной - портрет скульптора Константина Симуна. Бюст разделен на несколько объемов, между руками и головой свободно течет воздух, в середине фигуры - полость, а в ней движется маленький Маятник Фуко. Понятно, что человек очарован идеями времени и пространства, изменяющими каждую минуту и его самого. Лев Ланец тоже показался мне очень интересным скульптором, перед глазами до сих пор стоят нимбы его Святых, как бы растущие из голов большими колесами, и голова Христа, где капли крови образуют углубление на лице в форме острых капель. Очень много красивой графики, красивой керамики и очарованных зрителей, часть из которых, как поэт Валерий Черешня, знает художников хорошо и давно следит за их работами.
Валерий Черешня: Каждый человек задавался, наверное, вопросом, почему он вообще смотрит в это пространство картины. Постепенно я для себя ответил на этот вопрос так, что каждый наш взгляд на природу, на людей, на пейзаж, он всегда, по крайней мере, прагматичен. А в картине, если художник хорош, он преображает эти предметы таким образом, что это пространство бескорыстия, которое тебя привлекает. Эти художники обладают этим качеством в полной мере, в лучших своих работах.
Татьяна Вольтская: А за бескорыстие иногда с неба падают дары, например, дар прозрения. Есть среди работ Анатолия Громова серия фотографий “Прощание с Летним садом” - пронзительные, по-настоящему художественные снимки, как будто автор предвидит, что сад закроют на несколько лет, многие деревья срубят, а подлинники статуй заменят на копии. И взгляд художника одновременно ласкает и оплакивает старый щербатый мрамор, очеловечивая и одухотворяя его до степени, которая кажется почти невероятной.
Татьяна Вольтская: На плакатах изображена лестница, конечно, смахивающая на Лестницу Иакова, направленную в небо, но на этом сходство и заканчивается, библейских сюжетов тут найдется немного, зато есть фотографии самих художников, еще молодых и задорных, чьи одежды и весь окружающий интерьер просто кричат об их советском происхождении и нелегкой судьбе. Как образовалась Группа Восьми, куда вела их лестница? Об этом говорит Любовь Добашина, по чьей инициативе в 1975 году группа и возникла из небытия.
Любовь Добашина: Решили созвать группу - каждой твари по паре: два живописца, два скульптора, два прикладника и два графика.
Татьяна Вольтская: Группа Восьми "Лестница" - очень долговечная - обычно объединения распадаются раньше, - говорит художник Анатолий Заславский.
Анатолий Заславский: Здесь мы тоже, к сожалению, расстались по естественным причинам - из нас четыре человека уже умерло. Все, собственно, началось с того, что мы попытались сделать выставку в залах Союза художников РСФСР. Лет шесть длилась подготовка к этой выставке, и потом в день открытия ее очень красиво, замечательно закрыли. Нам сказали, что очень плохое международное положение и что мы не можем себе позволить такую экспозицию сейчас. Знаете, есть такие группы активные диссидентские, а были, наоборот, более или менее левое крыло Союза, до нас была группа 11-ти таких хороших живописцев, в основном. Так вот мы оказались в середине между ними. Я так видел, что мы собираемся не чтобы бороться, а просто показать друг другу работы и сделать такую смешную, с моей точки зрения, акцию, как попросить правление сделать нашу выставку.
Татьяна Вольтская: И после этого закрытия?
Анатолий Заславский: Совсем тихо. Нам сказали замечательную фразу: “В отдельности все очень хорошие художники, но вместе у вас очень плохая выставка”. У нас коллектив весьма специфический, такая тонкая психологическая компания, между яростными диссидентами и советскими людьми, и, как сказал Лев Ланец, - “Мне кажется, что мы не победили”, - после того, как нас просто размазали по тарелке.
Татьяна Вольтская: Версия Анатолия Заславского о тишайшей группе не устраивает Валерия Мишина.
Валерий Мишин: Я участвовал в квартирных выставках, в известной выставке в Москве в конце 70-х “на болоте”, в “газанеевских”, в “нечаевских” выставках. И искусство, которое я представляю, никогда не являлось тишайшим. Вот, посмотрите, у меня две работы, они называются “Возмутители спокойствия”.
Татьяна Вольтская: Да, действительно, красные, желтые кричащие пятна. Я так и не поняла, о чем они кричат. Вообще, честно говоря, живопись мне понравилась меньше, чем скульптура и графика. Вот скульптурная работа Любы Добашиной - портрет скульптора Константина Симуна. Бюст разделен на несколько объемов, между руками и головой свободно течет воздух, в середине фигуры - полость, а в ней движется маленький Маятник Фуко. Понятно, что человек очарован идеями времени и пространства, изменяющими каждую минуту и его самого. Лев Ланец тоже показался мне очень интересным скульптором, перед глазами до сих пор стоят нимбы его Святых, как бы растущие из голов большими колесами, и голова Христа, где капли крови образуют углубление на лице в форме острых капель. Очень много красивой графики, красивой керамики и очарованных зрителей, часть из которых, как поэт Валерий Черешня, знает художников хорошо и давно следит за их работами.
Валерий Черешня: Каждый человек задавался, наверное, вопросом, почему он вообще смотрит в это пространство картины. Постепенно я для себя ответил на этот вопрос так, что каждый наш взгляд на природу, на людей, на пейзаж, он всегда, по крайней мере, прагматичен. А в картине, если художник хорош, он преображает эти предметы таким образом, что это пространство бескорыстия, которое тебя привлекает. Эти художники обладают этим качеством в полной мере, в лучших своих работах.
Татьяна Вольтская: А за бескорыстие иногда с неба падают дары, например, дар прозрения. Есть среди работ Анатолия Громова серия фотографий “Прощание с Летним садом” - пронзительные, по-настоящему художественные снимки, как будто автор предвидит, что сад закроют на несколько лет, многие деревья срубят, а подлинники статуй заменят на копии. И взгляд художника одновременно ласкает и оплакивает старый щербатый мрамор, очеловечивая и одухотворяя его до степени, которая кажется почти невероятной.
