Хиллари Клинтон: Мы продолжаем подчеркивать, причем в самых жестких выражениях, наше неприятие подобного поведения и нашу надежду, что через давление, которое мы оказываем на кубинское правительство в связи с подобными фактами, эти узники совести будут в конце концов освобождены.
Ирина Лагунина: Смерть в тюрьме кубинского политзаключенного Орландо Сапаты вызвала протесты как мирового сообщества, так и людей на Кубе. Вы слышали заявление госсекретаря США Хиллари Клинтон по поводу этой трагедии. А вот заявление, сделанное в Гаване. Лаура Поллан, член движения жен кубинских диссидентов, которое называется «Дамы в белом», организовала у себя дома символический молебен по умершему.
Лаура Поллан: Он не был убийцей. Он не был вором. Он не был насильником. Он был искренним молодым человеком, который хотел лучшего будущего Кубе, он был борцом за права человека. Он хотел, чтобы Куба была другой. Но государство этого не поняло.
Ирина Лагунина: Впервые за последние 40 лет на Кубе умер от голодовки политический заключенный. И еще несколько человек прибегли сейчас к такой же мере. О реакции на поведение кубинских властей рассказывает Виктор Черецкий.
Виктор Черецкий: 42-летний кубинец Сапата Тамайо, осужденный за свою правозащитную деятельность на 36 лет тюрьмы, проводил голодовку. Он не был ни представителем диссидентствующей интеллигенции, ни выходцем из богатой семьи, благосостоянию которой положила конец кубинская революция. Орландо был рабочим. Однако он любил свободу и ненавидел коммунистическую диктатуру, превратившую его некогда процветавшую родину, подлинный земной рай, в кромешный ад. Орландо Сапата требовал для себя, как для и для других политических заключенных, всего лишь права не подвергаться постоянным пыткам и избиениям. Его фактически обрекли на голодную смерть. Так что противники нынешнего кубинского режима с полным основанием заявляют, что диссидент был убит. И, действительно, кубинские власти, постоянно кичащиеся достижениями своей медицины, ничего не сделали для его спасения. Этот факт вызвал возмущение даже у левого испанского правительства, которое традиционно благодушно относится к диктатуре братьев Кастро. Испанский премьер Хосе Луис Родригес Сапатеро осудил Кубу от имени Евросоюза, в котором Испания председательствует в этом полугодии.
Хосе Л. Родригес Сапатеро: Евросоюз не должен прекращать борьбу за права человека. Она является прерогативой для всего человечества. Сегодня этот вопрос особо остро стоит на Кубе. Мы крайне сожалеем о смерти Орландо Сапаты и выражаем соболезнование его родным и близким. Мы солидарны со страданиями кубинских политзаключенных. И требуем от кубинского режима, чтобы он вернул свободу узникам совести и впредь уважал права человека. Речь идет об основном требовании мирового сообщества.
Виктор Черецкий: Испанские и европейские средства информации публикуют высказывания матери покойного, которая считает, что ее сын был убит и что, к тому же, речь идет о преднамеренном убийстве. «Они добились того, к чему стремились – уничтожили борца за права человека», - сказала Рейна Луиса Тамайо. Она вспоминает, что ее сын подвергался в тюрьме самым изощренным пыткам.
Рейна Л. Тамайо: Я мать Орландо Сапаты Тамайо, который прошел через множество тюрем этой страны только за то, что был правозащитником. Он лишь хотел, чтобы у граждан Кубы были элементарные человеческие права. Моего сына посадили 6 декабря 2002 года. Его держали в тюрьме три месяца, выпустили, а потом забрали опять. Почему сыну дали такой огромный срок – 36 лет? Ведь он никого не убил, не ограбил? За что его постоянно избивали в тюрьме, за что издевались? После побоев он неоднократно попадал в больницу, но чаще ему отказывали в какой-либо медицинской помощи. От сотрясения мозга, полученного в результате побоев в тюрьме, он страдал постоянными головными болями. И не раз объявлял голодовку в знак протеста против издевательств над собой и над другими политзаключенными.
Виктор Черецкий: Мать узника опровергла утверждения деятелей тоталитарного режима, заявляющих теперь, после кончины диссидента, что Сапата был опасным уголовным преступником, да к тому же требовавшим себе «королевских условий содержания за решеткой».
Рейна Л. Тамайо: Я, как мать, и все наши родственники, всегда старались поддержать сына, чем могли. Он рано поседел. Недавно у него, после очередных побоев, открылась язва желудка. Он был тяжело болен – он больше не мог переносить пыток и издевательств – физических и моральных. Ведь все это время его держали в одиночной камере и не позволяли ни с кем общаться. Это ложь, что он требовал для себя привилегированного положения в тюрьме. У тюремщиков он иногда просил лишь немного воды, которую и пить-то было невозможно. Мой сын погиб в борьбе за демократию, за свободу народа Кубы.
Виктор Черецкий: В своем выступлении Рейна Луиса Тамайо обратилась к мировому сообществу с требованием оказать давление на кубинский режим, чтобы он прекратил практику физического уничтожения своих политических противников.
Рейна Л.Тамайо: Мне больно и я едва переношу это горе. Не дай Бог какой-либо матери увидеть мертвым своего сына. Я заявляю миру, что речь идет об умышленном убийстве. Ведь он все время страдал от пыток. И я заклинаю человечество, чтобы оно потребовало освобождения других политзаключенных, чтобы их не постигла учесть моего сына.
Виктор Черецкий: Обратились с аналогичным призывом к мировой общественности и противники кубинской диктатуры, живущие в изгнании. Кубинский диссидент, писатель и политик доктор Карлос Альберто Монтанер тоже считает, что смерть политзаключенного была спровоцирована властями. Кроме того, ответственность за его смерть несут, по его мнению, лично диктаторы – братья Кастро.
Карлос А.Монтанер: На Кубе нет ни одного капитана, ни одного майора, ни одного военного чина, который бы осмелился уничтожить по своей инициативе какого-то диссидента. Это прерогатива главы государства. Данное положение ввел сам Фидель Кастро еще в 1959 году, в самом начале своего правления. Диктатор все эти годы являлся полным хозяином и жизни, и смерти кубинцев. Так что нет никаких сомнений в том, что смерть Орландо была санкционированы высшей власть Кубы, то есть Раулем Кастро, который, скорее всего, перед тем, как принять решение, проконсультировался со своим братом Фиделем. И тот, разумеется, дал свое согласие, поскольку всегда являлся сторонником физического уничтожения своих противников.
Виктор Черецкий: Другой кубинский диссидент – Роберто Пласа Рико - не согласен с Монтанером. Он считает, что Рауль Кастро – человек, более жестокий, чем его брат Фидель, так что, возможно, он принял решение покончить с заключенным самостоятельно, без чьего-либо совета.
Роберто Пласа Рико: Мне хотелось бы спросить у диктатора Рауля Кастро, сколько еще будет траурных дней на Кубе? Ведь, когда эта диктатура рухнет, мы вынуждены будем практически все дни календаря отмечать день памяти какой-либо жертвы кровавого режима. Рауль Кастро повинен в смерти тысяч людей. Это циничный убийца: вся Куба знает его «знаменитую» фразу, сказанную после того, как Фидель посетовал, что на Кубе слишком много расстреливают. Он сказал, что отныне следует не расстреливать, а вешать.
Виктор Черецкий: В последнюю неделю во многих европейских столицах состоялись манифестации протеста против ущемления прав человека на Кубе. В демонстрации у кубинского посольства в Мадриде приняли участия сотни людей – кубинские иммигранты и испанцы. В течение получаса они выкрикивали только одно слово: «убийцы».
В интервью для прессы участники манифестации посетовали, что в мире еще находятся государства, которые поддерживают разносторонние отношения с кубинским режимом, не осуждают его преступления и даже снабжают его оружием. Критика в этой связи прозвучала в адрес России. Представитель кубинской иммиграции Рауль Фернандес.
Рауль Фернандес: Мы не можем молчать перед лицом убийства, совершенного кубинским государством. Ведь именно государство виновно в этой смерти. Известно, что в течение некоторого времени тюремщики даже не давали воды Орландо, пытаясь заставить его отказаться от своих требований, а когда спохватились, то было уже поздно. Вся эта история наглядно демонстрирует преступный характер существующей на Кубе системы. Одновременно должен заявить, что мы, кубинские демократы, разочарованы позицией некоторых держав, которые, называя себя демократическими, поддерживают преступный режим. Что касается нас, то мы будем продолжать бороться за свободу, за права человека на Кубе, бороться за право выражать свои мысли. Поэтому мы вышли сегодня на демонстрацию.
Виктор Черецкий: Считается, что в местах заключения на Кубе сегодня находится от 80 до 100 тысяч человек. Здесь самый большой процент заключенных на планете по отношению к общей численности населения страны. Кроме того, на Кубе более 300 узников совести. А всего с 1959 года, когда в стране установилась диктатура Кастро, через тюрьмы и концлагеря на острове прошли более полумиллиона человек. За это же время, по данным кубинской оппозиции, были расстреляны от 15 до 17 тысяч противников режима. Элисардо Санчес, руководитель Кубинской комиссии по правам человека.
Элисардо Санчес: Когда Кастро пришел к власти, на Кубе было всего 14 тюрем. В результате построения тоталитарного режима в стране было создано более двухсот тюрем и концлагерей. Создание аппарата устрашения – это единственно «достижение» режима. С уходом Фиделя Кастро по болезни в июле 2006 года и воцарением его брата Рауля ситуация не только не улучшилась, но и ухудшилась. Усилились репрессии против недовольных, увеличилось число политзаключенных.
Виктор Черецкий: О положении в местах заключения на Кубе рассказывает бывший тюремный врач Хосе Вальдес, которому удалось перебраться на Запад.
Хосе Вальдес: На мой взгляд, Куба, с тех пор как я понял суть этого режима, является одной большой тюрьмой. А места заключения политических противников режима – это концлагеря для их уничтожения. Надо посмотреть лишь на то, в каких условиях содержатся заключенные. В камерах площадью в 12 квадратных метров сделаны нары в три этажа на 36 человек. Но содержатся обычно в таких камерах не менее 50-55 человек: и политические заключенные, и уголовники – опасные убийцы.
Виктор Черецкий: По свидетельству доктора Вальдеса, людей в кубинских тюрьмах избивают профессионально, стараясь причинить как можно больше боли, не оставив при этом следов побоев. Но бывают и исключения, когда, к примеру, узникам выбивают зубы или даже глаза. В любом случае многие здесь становятся инвалидами на всю жизнь:
Хосе Вальдес: У нас мастера наносить побои. Бьют деревянными палками, но делают это через бумагу или картон, чтобы следов на теле заключенного не оставалось. Помнится, однажды палачи не рассчитали и ударили так одного 19-летнего юношу по голове, что выбили ему глаз. Потом его пытались лечить, но все напрасно – глаз так и не удалось спасти. Его мать пыталась жаловаться. Но ее жалобы остались не услышанными.
Виктор Черецкий: Подлинный бич кубинских тюрем - туберкулез. При этом больные не изолируются и находятся в камерах вместе с другими заключенными, так что болезнь быстро распространяется. Доктор Вальдес:
Хосе Вальдес: В тюрьмах – огромное число больных туберкулезом. Распространению болезни способствует скученность, отсутствие гигиены, скудное питание. Обычно заключенных кормят отваром из сахарного тростника или сои. В тюрьме, в которой я служил – в так называемом «Западном комплексе» - было 44 туберкулезных больных. Из них половина находились в крайне тяжелом состоянии. Фактически они были обречены.
Виктор Черецкий: В условиях продолжающегося террора кубинские оппозиционеры придерживаются сугубо мирных методов борьбы, несмотря на то, что их борьба постоянно именуется режимом «терроризмом». Вновь говорит политик и писатель Карлос Альберто Монтанер.
Карлос А. Монтанер: Борьба нашей оппозиции – это сугубо мирная борьба за демократические преобразования и права человека на Кубе. Мы полностью порвали с исторической традицией насильственного свержения власти, существовавшей в стране. Я думаю, что это правильное решение, поскольку совершенно очевидно, что насильственный путь обретения власти влечет за собой лишь негативные последствия. В нашей оппозиции – христианские демократы, либералы, социал-демократы и другие партии и организации, например, «зеленые», которые борются против ужасающего состояния нашей экологии. Есть у нас независимые профсоюзные деятели и так далее. Таким образом, наша оппозиция эволюционировала, как весь остальной мир – изменилась, признав права человека в качестве основного приоритета своей борьбы и отказавшись от насилия. Кто не изменил своей идеологии, так это власти Кубы. Они так и застыли на 1959 годе, когда пришли к власти, и по-прежнему стоят на позициях сталинизма. Оппозиция, по их выражению, это преступные элементы и террористы на службе ЦРУ. А все иностранные политики, которые их критикуют – наймиты Вашингтона. Они не эволюционируют. Они ничего не хотят менять в своем мировоззрении.
Виктор Черецкий: В этих условиях Карлос Альберто Монтанер так же, как и уже упомянутый политэмигрант Рауль Фернандес, считает, что демократические страны не должны идти на какие-либо уступки, заигрывать с кубинской диктатурой, сотрудничать с ней. Подобные действия не помогают кубинскому народу избавиться от диктатуры, - считает кубинский оппозиционный политик. Они лишь укрепляют позиции тоталитарного режима.
Ирина Лагунина: Смерть в тюрьме кубинского политзаключенного Орландо Сапаты вызвала протесты как мирового сообщества, так и людей на Кубе. Вы слышали заявление госсекретаря США Хиллари Клинтон по поводу этой трагедии. А вот заявление, сделанное в Гаване. Лаура Поллан, член движения жен кубинских диссидентов, которое называется «Дамы в белом», организовала у себя дома символический молебен по умершему.
Лаура Поллан: Он не был убийцей. Он не был вором. Он не был насильником. Он был искренним молодым человеком, который хотел лучшего будущего Кубе, он был борцом за права человека. Он хотел, чтобы Куба была другой. Но государство этого не поняло.
Ирина Лагунина: Впервые за последние 40 лет на Кубе умер от голодовки политический заключенный. И еще несколько человек прибегли сейчас к такой же мере. О реакции на поведение кубинских властей рассказывает Виктор Черецкий.
Виктор Черецкий: 42-летний кубинец Сапата Тамайо, осужденный за свою правозащитную деятельность на 36 лет тюрьмы, проводил голодовку. Он не был ни представителем диссидентствующей интеллигенции, ни выходцем из богатой семьи, благосостоянию которой положила конец кубинская революция. Орландо был рабочим. Однако он любил свободу и ненавидел коммунистическую диктатуру, превратившую его некогда процветавшую родину, подлинный земной рай, в кромешный ад. Орландо Сапата требовал для себя, как для и для других политических заключенных, всего лишь права не подвергаться постоянным пыткам и избиениям. Его фактически обрекли на голодную смерть. Так что противники нынешнего кубинского режима с полным основанием заявляют, что диссидент был убит. И, действительно, кубинские власти, постоянно кичащиеся достижениями своей медицины, ничего не сделали для его спасения. Этот факт вызвал возмущение даже у левого испанского правительства, которое традиционно благодушно относится к диктатуре братьев Кастро. Испанский премьер Хосе Луис Родригес Сапатеро осудил Кубу от имени Евросоюза, в котором Испания председательствует в этом полугодии.
Хосе Л. Родригес Сапатеро: Евросоюз не должен прекращать борьбу за права человека. Она является прерогативой для всего человечества. Сегодня этот вопрос особо остро стоит на Кубе. Мы крайне сожалеем о смерти Орландо Сапаты и выражаем соболезнование его родным и близким. Мы солидарны со страданиями кубинских политзаключенных. И требуем от кубинского режима, чтобы он вернул свободу узникам совести и впредь уважал права человека. Речь идет об основном требовании мирового сообщества.
Виктор Черецкий: Испанские и европейские средства информации публикуют высказывания матери покойного, которая считает, что ее сын был убит и что, к тому же, речь идет о преднамеренном убийстве. «Они добились того, к чему стремились – уничтожили борца за права человека», - сказала Рейна Луиса Тамайо. Она вспоминает, что ее сын подвергался в тюрьме самым изощренным пыткам.
Рейна Л. Тамайо: Я мать Орландо Сапаты Тамайо, который прошел через множество тюрем этой страны только за то, что был правозащитником. Он лишь хотел, чтобы у граждан Кубы были элементарные человеческие права. Моего сына посадили 6 декабря 2002 года. Его держали в тюрьме три месяца, выпустили, а потом забрали опять. Почему сыну дали такой огромный срок – 36 лет? Ведь он никого не убил, не ограбил? За что его постоянно избивали в тюрьме, за что издевались? После побоев он неоднократно попадал в больницу, но чаще ему отказывали в какой-либо медицинской помощи. От сотрясения мозга, полученного в результате побоев в тюрьме, он страдал постоянными головными болями. И не раз объявлял голодовку в знак протеста против издевательств над собой и над другими политзаключенными.
Виктор Черецкий: Мать узника опровергла утверждения деятелей тоталитарного режима, заявляющих теперь, после кончины диссидента, что Сапата был опасным уголовным преступником, да к тому же требовавшим себе «королевских условий содержания за решеткой».
Рейна Л. Тамайо: Я, как мать, и все наши родственники, всегда старались поддержать сына, чем могли. Он рано поседел. Недавно у него, после очередных побоев, открылась язва желудка. Он был тяжело болен – он больше не мог переносить пыток и издевательств – физических и моральных. Ведь все это время его держали в одиночной камере и не позволяли ни с кем общаться. Это ложь, что он требовал для себя привилегированного положения в тюрьме. У тюремщиков он иногда просил лишь немного воды, которую и пить-то было невозможно. Мой сын погиб в борьбе за демократию, за свободу народа Кубы.
Виктор Черецкий: В своем выступлении Рейна Луиса Тамайо обратилась к мировому сообществу с требованием оказать давление на кубинский режим, чтобы он прекратил практику физического уничтожения своих политических противников.
Рейна Л.Тамайо: Мне больно и я едва переношу это горе. Не дай Бог какой-либо матери увидеть мертвым своего сына. Я заявляю миру, что речь идет об умышленном убийстве. Ведь он все время страдал от пыток. И я заклинаю человечество, чтобы оно потребовало освобождения других политзаключенных, чтобы их не постигла учесть моего сына.
Виктор Черецкий: Обратились с аналогичным призывом к мировой общественности и противники кубинской диктатуры, живущие в изгнании. Кубинский диссидент, писатель и политик доктор Карлос Альберто Монтанер тоже считает, что смерть политзаключенного была спровоцирована властями. Кроме того, ответственность за его смерть несут, по его мнению, лично диктаторы – братья Кастро.
Карлос А.Монтанер: На Кубе нет ни одного капитана, ни одного майора, ни одного военного чина, который бы осмелился уничтожить по своей инициативе какого-то диссидента. Это прерогатива главы государства. Данное положение ввел сам Фидель Кастро еще в 1959 году, в самом начале своего правления. Диктатор все эти годы являлся полным хозяином и жизни, и смерти кубинцев. Так что нет никаких сомнений в том, что смерть Орландо была санкционированы высшей власть Кубы, то есть Раулем Кастро, который, скорее всего, перед тем, как принять решение, проконсультировался со своим братом Фиделем. И тот, разумеется, дал свое согласие, поскольку всегда являлся сторонником физического уничтожения своих противников.
Виктор Черецкий: Другой кубинский диссидент – Роберто Пласа Рико - не согласен с Монтанером. Он считает, что Рауль Кастро – человек, более жестокий, чем его брат Фидель, так что, возможно, он принял решение покончить с заключенным самостоятельно, без чьего-либо совета.
Роберто Пласа Рико: Мне хотелось бы спросить у диктатора Рауля Кастро, сколько еще будет траурных дней на Кубе? Ведь, когда эта диктатура рухнет, мы вынуждены будем практически все дни календаря отмечать день памяти какой-либо жертвы кровавого режима. Рауль Кастро повинен в смерти тысяч людей. Это циничный убийца: вся Куба знает его «знаменитую» фразу, сказанную после того, как Фидель посетовал, что на Кубе слишком много расстреливают. Он сказал, что отныне следует не расстреливать, а вешать.
Виктор Черецкий: В последнюю неделю во многих европейских столицах состоялись манифестации протеста против ущемления прав человека на Кубе. В демонстрации у кубинского посольства в Мадриде приняли участия сотни людей – кубинские иммигранты и испанцы. В течение получаса они выкрикивали только одно слово: «убийцы».
В интервью для прессы участники манифестации посетовали, что в мире еще находятся государства, которые поддерживают разносторонние отношения с кубинским режимом, не осуждают его преступления и даже снабжают его оружием. Критика в этой связи прозвучала в адрес России. Представитель кубинской иммиграции Рауль Фернандес.
Рауль Фернандес: Мы не можем молчать перед лицом убийства, совершенного кубинским государством. Ведь именно государство виновно в этой смерти. Известно, что в течение некоторого времени тюремщики даже не давали воды Орландо, пытаясь заставить его отказаться от своих требований, а когда спохватились, то было уже поздно. Вся эта история наглядно демонстрирует преступный характер существующей на Кубе системы. Одновременно должен заявить, что мы, кубинские демократы, разочарованы позицией некоторых держав, которые, называя себя демократическими, поддерживают преступный режим. Что касается нас, то мы будем продолжать бороться за свободу, за права человека на Кубе, бороться за право выражать свои мысли. Поэтому мы вышли сегодня на демонстрацию.
Виктор Черецкий: Считается, что в местах заключения на Кубе сегодня находится от 80 до 100 тысяч человек. Здесь самый большой процент заключенных на планете по отношению к общей численности населения страны. Кроме того, на Кубе более 300 узников совести. А всего с 1959 года, когда в стране установилась диктатура Кастро, через тюрьмы и концлагеря на острове прошли более полумиллиона человек. За это же время, по данным кубинской оппозиции, были расстреляны от 15 до 17 тысяч противников режима. Элисардо Санчес, руководитель Кубинской комиссии по правам человека.
Элисардо Санчес: Когда Кастро пришел к власти, на Кубе было всего 14 тюрем. В результате построения тоталитарного режима в стране было создано более двухсот тюрем и концлагерей. Создание аппарата устрашения – это единственно «достижение» режима. С уходом Фиделя Кастро по болезни в июле 2006 года и воцарением его брата Рауля ситуация не только не улучшилась, но и ухудшилась. Усилились репрессии против недовольных, увеличилось число политзаключенных.
Виктор Черецкий: О положении в местах заключения на Кубе рассказывает бывший тюремный врач Хосе Вальдес, которому удалось перебраться на Запад.
Хосе Вальдес: На мой взгляд, Куба, с тех пор как я понял суть этого режима, является одной большой тюрьмой. А места заключения политических противников режима – это концлагеря для их уничтожения. Надо посмотреть лишь на то, в каких условиях содержатся заключенные. В камерах площадью в 12 квадратных метров сделаны нары в три этажа на 36 человек. Но содержатся обычно в таких камерах не менее 50-55 человек: и политические заключенные, и уголовники – опасные убийцы.
Виктор Черецкий: По свидетельству доктора Вальдеса, людей в кубинских тюрьмах избивают профессионально, стараясь причинить как можно больше боли, не оставив при этом следов побоев. Но бывают и исключения, когда, к примеру, узникам выбивают зубы или даже глаза. В любом случае многие здесь становятся инвалидами на всю жизнь:
Хосе Вальдес: У нас мастера наносить побои. Бьют деревянными палками, но делают это через бумагу или картон, чтобы следов на теле заключенного не оставалось. Помнится, однажды палачи не рассчитали и ударили так одного 19-летнего юношу по голове, что выбили ему глаз. Потом его пытались лечить, но все напрасно – глаз так и не удалось спасти. Его мать пыталась жаловаться. Но ее жалобы остались не услышанными.
Виктор Черецкий: Подлинный бич кубинских тюрем - туберкулез. При этом больные не изолируются и находятся в камерах вместе с другими заключенными, так что болезнь быстро распространяется. Доктор Вальдес:
Хосе Вальдес: В тюрьмах – огромное число больных туберкулезом. Распространению болезни способствует скученность, отсутствие гигиены, скудное питание. Обычно заключенных кормят отваром из сахарного тростника или сои. В тюрьме, в которой я служил – в так называемом «Западном комплексе» - было 44 туберкулезных больных. Из них половина находились в крайне тяжелом состоянии. Фактически они были обречены.
Виктор Черецкий: В условиях продолжающегося террора кубинские оппозиционеры придерживаются сугубо мирных методов борьбы, несмотря на то, что их борьба постоянно именуется режимом «терроризмом». Вновь говорит политик и писатель Карлос Альберто Монтанер.
Карлос А. Монтанер: Борьба нашей оппозиции – это сугубо мирная борьба за демократические преобразования и права человека на Кубе. Мы полностью порвали с исторической традицией насильственного свержения власти, существовавшей в стране. Я думаю, что это правильное решение, поскольку совершенно очевидно, что насильственный путь обретения власти влечет за собой лишь негативные последствия. В нашей оппозиции – христианские демократы, либералы, социал-демократы и другие партии и организации, например, «зеленые», которые борются против ужасающего состояния нашей экологии. Есть у нас независимые профсоюзные деятели и так далее. Таким образом, наша оппозиция эволюционировала, как весь остальной мир – изменилась, признав права человека в качестве основного приоритета своей борьбы и отказавшись от насилия. Кто не изменил своей идеологии, так это власти Кубы. Они так и застыли на 1959 годе, когда пришли к власти, и по-прежнему стоят на позициях сталинизма. Оппозиция, по их выражению, это преступные элементы и террористы на службе ЦРУ. А все иностранные политики, которые их критикуют – наймиты Вашингтона. Они не эволюционируют. Они ничего не хотят менять в своем мировоззрении.
Виктор Черецкий: В этих условиях Карлос Альберто Монтанер так же, как и уже упомянутый политэмигрант Рауль Фернандес, считает, что демократические страны не должны идти на какие-либо уступки, заигрывать с кубинской диктатурой, сотрудничать с ней. Подобные действия не помогают кубинскому народу избавиться от диктатуры, - считает кубинский оппозиционный политик. Они лишь укрепляют позиции тоталитарного режима.
