Дейтонскими мирными соглашениями, которые 21 ноября 1995 года подписали тогдашние главы Боснии и Герцоговины, Хорватии и Сербии, официально была завершена трехлетняя война.
В соответствии с соглашением, которое было подписано на военной базе Райт-Патерсон в американском городке Дейтон, Босния была разделена на два субъекта - Федерацию Босния и Герцоговина и Республику Сербскую в составе одного государства. Однако через 15 лет после Дейтона эта страна по-прежнему разобщена и как общество, и как государство. Руководители боснийских сербов, боснийцев-мусульман и хорватов не в состоянии ни о чём договориться. Через неделю боснийские лидеры должны обсудить и подписать так называемую "Мадридскую декларацию", подготовленную Испанией, председательствующей в ЕС. Евросоюз и США считают, что с помощью этого документа Босния приступит к реформам своей нефункциональной государственной системы, что и облегчит евроатлантическую интеграцию.
Босния - единственная из балканских стран, которая не выполнила ни одного из условий, чтобы начать интегрироваться в Европу. Граждане страны обижены, что все соседи Боснии с Нового года могут разъезжать по Европе без виз и только они остались в изоляции. Но тем временем руководство страны, национальные лидеры сербов, хорватов и боснийцев ещё до начала переговоров заявляют, что их не устраивает предложенная Европой Мадридская декларация. Этот документ предусматривает конституционные изменения и реорганизацию системы власти с целью улучшения функционирования Боснии. Выполнение пунктов декларации помогло бы, как считают в Брюсселе, наладить отношения между тремя народами, частично подкорректировав условия Дейтонских мирных соглашений. Европа с инициативой торопится – осенью в Боснии пройдут очередные парламентские выборы и атмосфера в стране накаляется. Вот что считает уполномоченный Европейского парламента по Балканам Елко Кацин:
– На данный момент Босния и Герцеговина не является нормально функционирующим государством, а только такое государство могло бы получить статус кандидата ЕС и начать переговоры с Европейской комиссией. Эта декларация написана в очень позитивном духе, и если бы лидеры подписали ее и выразили желание претворить в жизнь, на практике это означало бы, что во время предвыборной кампании больше не было бы такого количества провокаций. Например, таких, как предсказание распада Боснии и Герцеговины или взаимных обвинений в намерении разрушить страну.
Как сейчас складывается ситуация в Боснии? Об этом Радио Свобода рассказала журналист из Сараево Гордана Сандич.
– На днях два национальных лидера Боснии – премьер-министр Республики Сербской Милорад Додик и председатель президиума Боснии и Герцеговины Харис Силайджич обменялись резкими высказываниями националистического толка. Эти заявления очень напоминали риторику в Боснии перед войной.
– Этот националистический ракурс усиливается именно перед выборами. Политические лидеры выступают с заявлениями, имеющими целью сплотить своих избирателей. Это у нас происходит годами. И главные игроки в Боснии – Милорад Додик и Харис Силайджич - уже начали свою политически-националистическую игру. Когда Додик объявил о возможности мирного отделения Республики Сербской от Боснии, Силайджич ответил, что все, кому не нравится Босния и Герцеговина, могут её покинуть, но взять с собой из неё ничего не могут. Это так похоже на военную риторику сербов и боснийцев-мусульман. А избиратели формируют мнение, равняясь на своих лидеров. Боснийские хорваты также поднимают голос, предупреждая, что Босния и Герцеговина всё больше похожа на конфедерацию двух субъектов, в одном из которых доминируют сербы, в другом – боснийцы, а хорватскому народу якобы грозит исчезновение.
– Босния и Герцеговина, наряду с Албанией, является самой бедной страной в Европе. Но, несмотря на этот факт, создается впечатление, что политика на уровне "нас ущемляют другие народы Боснии" занимает людей больше, чем тяжёлая экономическая ситуация.
– У нас каждый вопрос политический. Например, когда речь идёт о проблеме возвращения домой беженцев, о том, как вернуть им их жилье, тема из экономической переходит в плоскость политическую. Начинаются распри о том, почему одно здание восстановлено, а другое нет, кто их разрушил во время войны, какой национальности были люди, которые там ранее проживали. Политизируются даже списки по трудоустройству безработных: почему у боснийцев якобы меньше возможностей работать, чем у сербов, или наоборот.
– Порой эти ссоры доходят до абсурда. Политиков больше занимают не существенные для страны проблемы, а какая-то внешняя атрибутика. Например, сербы постоянно жалуются, что в Боснии якобы повсюду насаждается зелёный цвет – символ ислама.
– Наши политики никак не могут договориться даже о тексте гимна. Как заявил один сербский депутат парламента, если где-либо в тексте будет упомянут зелёный цвет, мы его не примем. Мы не в состоянии договорится о том, что трава зелёная, а небо голубое!
– Прошло 15 лет после войны, но кажется, что между народами в Боснии по-прежнему существует полное недоверие.
– Недоверие между народами осталось. Однако самое плохое и грустное то, что оно существует между молодыми людьми. Новые, послевоенные поколения воспитываются в ненависти к другим национальностям. У нас существует даже такой феномен: дети разных национальностей ходят в школу в разные смены, входят в здание через разные двери. Они не дружат между собой, не знают друг друга. За все годы после войны ни одна экскурсия учеников из Республики Сербской не посетила Сараево, ни одна школа из Сараево не ездила в Баня Луку. Молодёжь стравливают старики, которые с удовольствием питают себя национализмом, перенося его на молодые поколения. А это губительно для страны. Невероятно, но наши граждане действительно не мыслят самостоятельно, а следуют обманам национальных лидеров.
– В Боснии состояние ни войны, ни мира - эту фразу часто употребляют иностранные журналисты.
– Это состояние длится с момента подписания Дейтонских мирных соглашений. Мне кажется, что война невозможна. Ведь мир в Боснии охраняет международное сообщество, вооружённые силы НАТО. У нас есть и верховный международный представитель, который, кстати, останется здесь до тех пор, пока Босния не передаст заявку о желании вступить в Евросоюз. Так что международное сообщество не допустит новую войну. С другой стороны, так много здесь крови пролито, так много людей обездолено... Жертвы войны – это не только убитые и пропавшие без вести, но и разрушенные семьи. Граждане Боснии теперь живут в 100 различных странах мира, и мало кто из них возвращается домой. Их родственники, оставшиеся в Боснии, страдают, за границей рождаются дети, которых их бабушки и дедушки никогда не видели и не увидят. Все мы отдаем себе в этом отчет, и мало кто снова захочет стрельбы и крови.
А профессор социологии из Сараево Хидает Реповац на вопрос, возможна ли снова война в Боснии, отвечает так:
– Даже думать об этом не хочу! Однако такую опасность всё-таки надо учитывать. На сегодняшний день в Боснии ведётся политическая война – очень грубая и имеющая пагубные последствия. Эти последствия почувствуют на себе будущие поколения.
Профессор Реповац считает, что Босния попала в тупик:
– Я всё больше становлюсь пессимистом относительно возможности нашего прогресса – из-за людей, которые решают политическую судьбу Боснии и Герцеговины. У нас есть два тупика: один европейский, а другой наш собственный – боснийский. И я задаюсь вопросом, кто построил эти тупики? Европа ли – из-за неспособности европейской администрации разрешить вопрос Боснии и Герцеговины? Или наш племенной менталитет является причиной европейского тупика? Не знаю. Вот, посмотрите, когда наша делегация едет в Брюссель на переговоры, её члены представляют четыре-пять разных подходов, главным образом, партийных и националистических. И это вместо того, чтобы выступать за интересы государства. Нет делегации, которая бы представляла Боснию и Герцеговину в целом. И Евросоюз, понятно, отправляет их обратно: вы должны договориться! Но в Брюсселе ведь знают, что они никогда самостоятельно не договорятся. В этом и есть наш тупик.
В соответствии с соглашением, которое было подписано на военной базе Райт-Патерсон в американском городке Дейтон, Босния была разделена на два субъекта - Федерацию Босния и Герцоговина и Республику Сербскую в составе одного государства. Однако через 15 лет после Дейтона эта страна по-прежнему разобщена и как общество, и как государство. Руководители боснийских сербов, боснийцев-мусульман и хорватов не в состоянии ни о чём договориться. Через неделю боснийские лидеры должны обсудить и подписать так называемую "Мадридскую декларацию", подготовленную Испанией, председательствующей в ЕС. Евросоюз и США считают, что с помощью этого документа Босния приступит к реформам своей нефункциональной государственной системы, что и облегчит евроатлантическую интеграцию.
Босния - единственная из балканских стран, которая не выполнила ни одного из условий, чтобы начать интегрироваться в Европу. Граждане страны обижены, что все соседи Боснии с Нового года могут разъезжать по Европе без виз и только они остались в изоляции. Но тем временем руководство страны, национальные лидеры сербов, хорватов и боснийцев ещё до начала переговоров заявляют, что их не устраивает предложенная Европой Мадридская декларация. Этот документ предусматривает конституционные изменения и реорганизацию системы власти с целью улучшения функционирования Боснии. Выполнение пунктов декларации помогло бы, как считают в Брюсселе, наладить отношения между тремя народами, частично подкорректировав условия Дейтонских мирных соглашений. Европа с инициативой торопится – осенью в Боснии пройдут очередные парламентские выборы и атмосфера в стране накаляется. Вот что считает уполномоченный Европейского парламента по Балканам Елко Кацин:
– На данный момент Босния и Герцеговина не является нормально функционирующим государством, а только такое государство могло бы получить статус кандидата ЕС и начать переговоры с Европейской комиссией. Эта декларация написана в очень позитивном духе, и если бы лидеры подписали ее и выразили желание претворить в жизнь, на практике это означало бы, что во время предвыборной кампании больше не было бы такого количества провокаций. Например, таких, как предсказание распада Боснии и Герцеговины или взаимных обвинений в намерении разрушить страну.
Как сейчас складывается ситуация в Боснии? Об этом Радио Свобода рассказала журналист из Сараево Гордана Сандич.
– На днях два национальных лидера Боснии – премьер-министр Республики Сербской Милорад Додик и председатель президиума Боснии и Герцеговины Харис Силайджич обменялись резкими высказываниями националистического толка. Эти заявления очень напоминали риторику в Боснии перед войной.
– Этот националистический ракурс усиливается именно перед выборами. Политические лидеры выступают с заявлениями, имеющими целью сплотить своих избирателей. Это у нас происходит годами. И главные игроки в Боснии – Милорад Додик и Харис Силайджич - уже начали свою политически-националистическую игру. Когда Додик объявил о возможности мирного отделения Республики Сербской от Боснии, Силайджич ответил, что все, кому не нравится Босния и Герцеговина, могут её покинуть, но взять с собой из неё ничего не могут. Это так похоже на военную риторику сербов и боснийцев-мусульман. А избиратели формируют мнение, равняясь на своих лидеров. Боснийские хорваты также поднимают голос, предупреждая, что Босния и Герцеговина всё больше похожа на конфедерацию двух субъектов, в одном из которых доминируют сербы, в другом – боснийцы, а хорватскому народу якобы грозит исчезновение.
– Босния и Герцеговина, наряду с Албанией, является самой бедной страной в Европе. Но, несмотря на этот факт, создается впечатление, что политика на уровне "нас ущемляют другие народы Боснии" занимает людей больше, чем тяжёлая экономическая ситуация.
– У нас каждый вопрос политический. Например, когда речь идёт о проблеме возвращения домой беженцев, о том, как вернуть им их жилье, тема из экономической переходит в плоскость политическую. Начинаются распри о том, почему одно здание восстановлено, а другое нет, кто их разрушил во время войны, какой национальности были люди, которые там ранее проживали. Политизируются даже списки по трудоустройству безработных: почему у боснийцев якобы меньше возможностей работать, чем у сербов, или наоборот.
– Порой эти ссоры доходят до абсурда. Политиков больше занимают не существенные для страны проблемы, а какая-то внешняя атрибутика. Например, сербы постоянно жалуются, что в Боснии якобы повсюду насаждается зелёный цвет – символ ислама.
– Наши политики никак не могут договориться даже о тексте гимна. Как заявил один сербский депутат парламента, если где-либо в тексте будет упомянут зелёный цвет, мы его не примем. Мы не в состоянии договорится о том, что трава зелёная, а небо голубое!
– Прошло 15 лет после войны, но кажется, что между народами в Боснии по-прежнему существует полное недоверие.
– Недоверие между народами осталось. Однако самое плохое и грустное то, что оно существует между молодыми людьми. Новые, послевоенные поколения воспитываются в ненависти к другим национальностям. У нас существует даже такой феномен: дети разных национальностей ходят в школу в разные смены, входят в здание через разные двери. Они не дружат между собой, не знают друг друга. За все годы после войны ни одна экскурсия учеников из Республики Сербской не посетила Сараево, ни одна школа из Сараево не ездила в Баня Луку. Молодёжь стравливают старики, которые с удовольствием питают себя национализмом, перенося его на молодые поколения. А это губительно для страны. Невероятно, но наши граждане действительно не мыслят самостоятельно, а следуют обманам национальных лидеров.
– В Боснии состояние ни войны, ни мира - эту фразу часто употребляют иностранные журналисты.
– Это состояние длится с момента подписания Дейтонских мирных соглашений. Мне кажется, что война невозможна. Ведь мир в Боснии охраняет международное сообщество, вооружённые силы НАТО. У нас есть и верховный международный представитель, который, кстати, останется здесь до тех пор, пока Босния не передаст заявку о желании вступить в Евросоюз. Так что международное сообщество не допустит новую войну. С другой стороны, так много здесь крови пролито, так много людей обездолено... Жертвы войны – это не только убитые и пропавшие без вести, но и разрушенные семьи. Граждане Боснии теперь живут в 100 различных странах мира, и мало кто из них возвращается домой. Их родственники, оставшиеся в Боснии, страдают, за границей рождаются дети, которых их бабушки и дедушки никогда не видели и не увидят. Все мы отдаем себе в этом отчет, и мало кто снова захочет стрельбы и крови.
А профессор социологии из Сараево Хидает Реповац на вопрос, возможна ли снова война в Боснии, отвечает так:
– Даже думать об этом не хочу! Однако такую опасность всё-таки надо учитывать. На сегодняшний день в Боснии ведётся политическая война – очень грубая и имеющая пагубные последствия. Эти последствия почувствуют на себе будущие поколения.
Профессор Реповац считает, что Босния попала в тупик:
– Я всё больше становлюсь пессимистом относительно возможности нашего прогресса – из-за людей, которые решают политическую судьбу Боснии и Герцеговины. У нас есть два тупика: один европейский, а другой наш собственный – боснийский. И я задаюсь вопросом, кто построил эти тупики? Европа ли – из-за неспособности европейской администрации разрешить вопрос Боснии и Герцеговины? Или наш племенной менталитет является причиной европейского тупика? Не знаю. Вот, посмотрите, когда наша делегация едет в Брюссель на переговоры, её члены представляют четыре-пять разных подходов, главным образом, партийных и националистических. И это вместо того, чтобы выступать за интересы государства. Нет делегации, которая бы представляла Боснию и Герцеговину в целом. И Евросоюз, понятно, отправляет их обратно: вы должны договориться! Но в Брюсселе ведь знают, что они никогда самостоятельно не договорятся. В этом и есть наш тупик.
