Дмитрий Волчек: Наш следующий гость - Мелисса Алфейн, директор “Пушкин-пресс”, лондонского издательства, которое специализируется на переводной европейской литературе. Среди авторов “Пушкин-пресс” - “малые” классики 20-го века. Благодаря усилиям этого издательства в Британии начался подъем интереса к Стефану Цвейгу, появились новые переводы Итало Звево и Жорж Санд, вышли письма Генри Джеймса и роман Кьеркегора в современном переводе. В моей домашней библиотеке много книг, выпущенных “Пушкин-пресс”: роман живущего в Швейцарии гаитянца Жана-Эфеля Мильцэ “Ночной алфавит”, проза аргентинца Эдуардо Берти, великолепное “Путешествие на Афон” Франсуа Ожьераса. С Мелиссой Алфейн беседует Анна Асланян.

Анна Асланян: Расскажите о том, как начинался ваш проект.

Мелисса Алфейн: Издательство открылось в 1997 году. Началось все с моих поездок по Европе. Я давно обратила внимание на замечательные издательства во Франции, в Италии – эти страны знакомы мне лучше других, – которые занимаются переводной литературой. В Англии таких почти не существовало. Впервые эта идея пришла мне в голову на Сардинии. Я поехала отдыхать на Сардинию – место абсолютно не литературное. В гавани я заметила книжный ларек. Там были книги прекрасных издателей – таких, как “Адельфи”, “Селлерио”. Они выпускали замечательные книжки, переведенные со всевозможных языков, включая английский, русский, сербский, хорватский – все, что угодно. Я подумала: какая красота! Я изучала английскую литературу в Оксфорде и считала себя человеком хорошо образованным, но тут поняла, что почти ничего не знаю о литературе, существующей вне англоязычного мира. И я решила: здорово было бы сделать нечто подобное для англоязычной аудитории. Это не только ниша на рынке, пока никем не занятая – это будет еще и ценный вклад в культуру. Ведь если не читаешь на иностранных языках, ничего этого просто не знаешь.

Анна Асланян: Стало быть, это был ваш первый шаг в издательском деле?

Мелисса Алфейн: Прежде я работала в издательствах, на очень низких должностях – как правило, ассистентом. Опыта у меня было довольно мало. Но появилась идея, меня вдохновившая. Вдохновение пришло из тех стран, о которых я говорила – из Франции, Италии. Во Франции, существуют великие примеры: “Галлимар”, “Фламмарион”, еще – издательства поменьше, но весьма значимые, такие, как “Кристиан Бургуа”. Они специализируются на переводах, традиционно очень сильны в них. Очень важно для меня было издавать и классиков, и современные книги. Начала я с классиков. Например, я обнаружила, что Стефана Цвейга давно не переиздавали – я читала его в детстве, и его рассказы произвели на меня глубочайшее впечатление. Так вот, его книги по-английски в то время совершенно перестали печатать – абсолютно, ничего нельзя было найти. Я начала с него. Кто еще? Да, Шницлер – тоже автор того периода, представитель fin de siecle, конца 19-го – начала 20-го века, включая 20-е годы. Австрийский писатель, очень интересный, на него оказал большое влияние Фрейд. Вот с этого все и началось. Но и современных писателей мне всегда хотелось издавать – я понимала, что важно их поддерживать как потенциальных продолжателей европейской литературной традиции.

Анна Асланян: Ваша стратегия – оживлять “малых” классиков – явно приносит плоды, судя по реакции британской публики. Какие еще успехи, помимо возрождения интереса в Англии к Стефану Цвейгу, вы бы отметили?

Мелисса Алфейн: Главные наши удачи – Стефан Цвейг и Антал Серб. Еще одна черта стратегии издательства – печатать вещи, которые кому-то полюбились. Поэтому мы часто обращаемся не к основным классикам, которых все читали в рамках школьной программы, а к тем книгам, которыми люди, прочтя их самостоятельно, делятся с друзьями, про которые говорят: это здорово! Моя итальянская подруга прочла “Путешествие при лунном свете”; теперь эта книга вышла в “Пушкин-пресс” – лучшее, на мой взгляд, наше произведение. Антал Серб – венгерский писатель, он погиб в концлагере. Немного не дожил до конца войны. Так вот, моя подруга прочла эту книгу по-итальянски и сказала: совершенно поразительная вещь! Мы решили, ну хорошо, попробуем. Дальше произошла невероятная история. Довольно много времени у нас ушло на то, чтобы выяснить, кому принадлежат права; оказалось, его дочери, Юдит Серб. В конце концов, права на перевод мы купили, хотя найти владелицу было очень сложно; тут нам помог Венгерский культурный центр. Они же рассказали нам про учителя одной из школ Манчестера, который работает над переводом этой книги – просто так, для себя. Лен Рикс, так звали этого человека. Мы познакомились, и я напечатала его перевод. Он работал над книгой просто ради собственного удовольствия. Самостоятельно выучил венгерский – удивительный человек. Этот его перевод стал первым из четырех, которые мы издали; в этом году должна выйти пятая книга Антала Серба. Жизнь Рикса целиком переменилась. Из обычного школьного учителя он стал известным переводчиком, одним из лучших переводчиков с венгерского, получил несколько премий, переехал в Кембридж... И все это вышло совершенно случайно. Началось с любви одного человека к этой книге, а потом она стала культовой, вошла в разряд классики. Поразительная книга – романтическая, мистическая – замечательная вещь!

Анна Асланян: История с человеком, самостоятельно выучившим венгерский, впечатляет. Полагаю, у вас есть и другие переводчики, сотрудничающие с вами постоянно?

Мелисса Алфейн: Переводы – дело весьма непростое, это интенсивный процесс. Ведь они для нас – ключ к успеху. 90 процентов наших книг – переводные; англоязычную литературу мы издаем, но мало. Качество перевода имеет важнейшее значение, я очень серьезно к этому отношусь. Наши редакторы много работают с переводчиками. У нас сложилась группа очень хороших профессионалов – не сразу, на это ушло довольно много времени. Например, со Стефаном Цвейгом нам повезло. Им занималась Антеа Белл – на мой взгляд, один из лучших в мире переводчиков с немецкого на английский. Затем Лен Рикс, который переводит Антала Серба. Так что своими успехами мы в большой степени обязаны переводчикам.
А с Андреем Белым история такая. Мне давно хотелось издать что-нибудь русское, я искала современных русских писателей, встречалась с петербургскими литераторами. Трудно было на что-то решиться – ведь мы не печатаем экспериментальную литературу, только традиционные художественные произведения. И вот мне попался “Петербург” Белого во французском переводе, Белый очень известен во Франции, а в Англии его знали лишь в академических кругах. Потом меня познакомили с замечательным переводчиком, Джоном Элсуортом. Книга довольно сложная, но прекрасная. Поразительное богатство образов, столько поэзии, сама история потрясающая, захватывающая. Словом, это было большое достижение. Роман пользуется успехом, сейчас мы готовим новое издание.

Анна Асланян: Планируете ли вы издавать русскую литературу и дальше?

Мелисса Алфейн: Хотелось бы – и русских классиков, и современных авторов, если найдем что-нибудь подходящее. Мы можем издавать лишь три-четыре современные книги в год, это ведь очень сложно в коммерческом отношении, поэтому приходится выбирать чрезвычайно осторожно. В прошлом году у нас вышла книга молодого тосканского писателя Пьетро Гросси – сборник “Кулаки”, состоящий из трех новелл. Недавно его номинировали на две премии, теперь мы ждем результатов – они станут известны в мае. Нас очень порадовало то, что одного из наших новых авторов признали. В общем, для меня важны обе эти вещи – открывать новые имена и в то же время печатать классиков, недостаточно известных английскому и американскому читателю.

Анна Асланян: Судя по вашему рассказу, в выборе авторов играют немалую роль ваши личные литературные вкусы.

Мелисса Алфейн: Книги, которые я хочу издавать – те, что мне нравятся. Знаете, покупаешь книжку, читаешь и потом говоришь друзьям: это обязательно надо прочесть. Мое детство прошло в Южной Африке, я много читала. Чтение было невероятно важным для меня, как полагаю, и для многих других подростков – когда тебе одиноко, книги открывают тебе целый мир. Вот такая литература меня интересует, в особенности – книги на иностранных языках. Читаешь о том, что происходит в России, Венгрии, Франции, и видишь все те же человеческие переживания. Поразительно!
У нас вышла книга гаитянского автора, Жана-Эфеля Мильцэ. Как мы его нашли? Да, тоже по чьему-то совету. Потрясающий писатель, очень поэтичный. Роман “Ночной алфавит” был написан несколько лет тому назад. Там идет речь о насилии, о бедности, о тяжелых жизненных ситуациях у автора на родине. После недавних событий Мильцэ писал и для периодических изданий о том, что происходит на Гаити.
Еще один наш автор – чешский писатель Петер Краль. Он жил в Париже, сейчас вернулся в Чехию. Милан Кундера высоко ценил его прозу. Мы напечатали сборник его эссе о повседневной жизни. По-английски он называется “Практическое знание”. Собираемся издать еще две его книги. Эти эссе – замечательные, поражают воображение, заставляют увидеть какие-то вещи в ином свете. Захватывающее чтение!

Анна Асланян: Что побудило вас издавать книги Франсуа Ожьераса?

Мелисса Алфейн: Это тоже было сделано по рекомендации одного моего друга. Он знаком с Микуэлем Барсело, художником, представлявшим Испанию на Венецианской биеннале в прошлом году. Ожьерас оказал на Барсело очень сильное влияние как художник. Он порекомендовал моему другу одну книгу Ожьераса, так я и открыла его для себя. На прошлогодней биеннале в Венеции у Барсело был целый зал, посвященный живописи Ожьераса. В прошлом году мы издали его “Путешествие на Афон”. Очень сложный писатель, но чрезвычайно интересный, лиричный. Он открыто писал, безо всякой скованности о сексуальности в различных ее проявлениях. Его книги очень поэтичны. Словом, и в этом случае нам посоветовали обратить внимание на автора, и в результате удалось открыть его заново. Во Франции он, кстати, тоже был относительно неизвестен. Нам же удалось создать для него читательскую аудиторию.

Анна Асланян: Ваш каталог состоит в основном из художественных книг. Печатаете ли вы нон-фикшн?

Мелисса Алфейн: Да, мы издали целую серию книг о Венеции – опять-таки, это связано с моими личными интересами, я провела там много времени. У нас вышла книга “Против Венеции” Режи Дебре, известного французского философа. Это – своего рода иронический взгляд на Венецию; мне очень понравилось. В то же время мы издали “Разные Венеции” Поля Морана – это была первая из его книг, вышедших у нас. В ней собраны его венецианские воспоминания – например, рассказы о Прусте, сидящем в кафе... Затем мы выпустили и другие вещи Морана – так, большим успехом пользуются его мемуары о Коко Шанель; у нас вышли уже три издания. Еще мы напечатали письма Генри Джеймса, тоже во многом связанные с Венецией. Это была серия из двух книг, под редакцией профессора американской литературы из Университета Венеции, Розеллы Цорци. Как видите, нон-фикшн мы издаем, хотя и не очень много. В этом году у нас выходят две знаменитые вещи Стефана Цвейга – биографии Марии-Антуанетты и Мэри Стюарт.

Анна Асланян: Как вам удается выживать в нынешнем финансовом климате?

Мелисса Алфейн: Для меня очень важно, чтобы книги прекрасно выглядели. Поэтому мы всегда вкладываем большие средства в каждое издание – делаем красивые обложки, стремимся, чтобы людям нравилась наша книга как объект, чтобы чтение доставляло настоящее удовольствие. Когда я начинала, электронные книги еще не были изобретены. Я отдаю предпочтение бумажным изданиям – по-моему, люди, которым нравятся книги как таковые, найдутся всегда. Издавать книги так, как это делаем мы – дело весьма дорогостоящее. Как следствие, нам всегда приходится бороться за выживание. В прошлом году мы получили грант от Британского совета по искусству, что сильно помогло; надеюсь на их поддержку и в будущем. Издавая иностранную литературу, мы всегда подаем на гранты в соответствующих странах. Французы, немцы, итальянцы – они нам очень помогали. Для независимого издательства, выпускающего переводную литературу, это очень важно – помощь официальных организаций.

Анна Асланян: В заключение расскажите, как возникло это название – “Пушкин-пресс”?

Мелисса Алфейн: Тут мне придется сказать правду. Меня уже спрашивали об этом петербургские литераторы. Мой ответ их порадовал. А то поначалу они сочли, что назвать издательство “Пушкин-пресс” – это уж слишком. Но я им объяснила: когда я надумала открыть компанию, у меня был кот по имени Пушкин – названный, разумеется, в честь поэта. А издательство я назвала в честь этого кота. В первые несколько лет у нас даже эмблема была такая – кот; потом мы ее сменили. Словом, название издательства происходит от имени поэта, но промежуточным звеном стал кот. Как бы то ни было, оно придает нам значительности. Люди обычно говорят: ага, “Пушкин-пресс”! Название оказалось удачным. Я очень рада тому, что оно связано с поэтом, хоть и не напрямую.