Кажется, частично сбывается известное предсказание Сталина – прошло чуть более полувека со дня его смерти, а люди все ворошат мусор истории на его могиле. Именно ворошат, а не счищают, как предполагал сам диктатор. Исторический процесс оценки личности и роли Сталина идёт одновременно в двух противоположных направлениях: в России напрочь забыли Сосо Джугашвили и славят Иосифа Сталина; в Грузии, где ещё помнят способного юношу Сосо Джугашвили, стремятся вытравить из памяти, в буквальном смысле сровнять с землёй всё, что связано с именем Иосифа Сталина. Ведь именно последний уничтожил – в процентном отношении – больше всего людей на своей исторической родине. Для множества россиян Сталин – символ великой империи. Для большинства грузин имя Сталина (и Берии, и Орджоникидзе) есть синоним предательства национальных интересов: в "Музее советской оккупации" в Тбилиси представлены документы о злодейских деяниях посланной Лениным и Сталиным в Грузию 11-й армии под водительством Серго Орджоникидзе. Представители всего политического спектра – от правящей партии "националов" до радикальной оппозиции – считают Сталина чисто российским политиком, создавшим на обломках царской империи советскую. Оттого не в Тбилиси, а на улицах Москвы 9 мая можно будет увидеть портреты с изображением диктатора.

Что же до Грузии, то здесь вокруг имени Сталина разразился громкий скандал. Поводом послужило интервью министра внутренних дел Вано Мерабишвили, опубликованное в "Коммерсанте". Еще в начале марта министр поговорил с журналисткой газеты Ольгой Алленовой, которая аккуратно записала беседу и опубликовала ее в двух частях. Во второй, апрельской, публикации, рассуждая о нынешних российско-грузинских отношениях, Мерабишвили сказал следующее: "Знаете, Гиви Таргамадзе (нынешний глава парламентского комитета по обороне и безопасности) в августе 2008-го предложил российским военным 50 тысяч долларов за то, чтобы они разрушили памятник Сталину в Гори. Тогда ведь контакты неофициальные были, и за деньги можно было выкупить что-то у русских. Вот и решили выменять на деньги возможность избавиться от Сталина. Они ведь разбомбили Гори, но памятник Сталину не тронули". На вопрос журналистки о реакции российских военных, министр ответил: "Они оскорбились. За все остальное они готовы были брать деньги, но не за это".

Реакция грузинского общества на интервью была очень острой: многие посчитали ситуацию, описанную министром, оскорблением памяти жертв войны. Интерактивный опрос в ток-шоу оппозиционного телеканала "Кавкасия" дал следующий результат: 72 процента зрителей сочли преступными подобные контакты в ходе войны, аморальным – 6 процентов, остальные 22 процента их оправдали. Вопрос дискутировался на заседании парламента, где представители правящего большинства не нашли ничего лучше, чем заявить: "во время войны для спасения жизней соотечественников можно вести переговоры с врагом". В свою очередь, министерство внутренних дел в специальном заявлении отметило, что публикация в "Коммерсанте" в основном правильно передает высказывания Мерабишвили – с некоторыми неточностями. Сам же министр, выдержав двухдневную паузу, в интервью газете "24 часа" сказал, что пошутил в интервью с Алленовой. Впрочем, главный фигурант скандала Гиви Таргамадзе пока молчит.

В своём блокноте я сделал несколько пометок:

"Во время Отечественной войны Сталин отказался менять пленного немецкого генерала на своего сына – рядового офицера".

"Если после недавних визитов в Москву Бурджанадзе и Ногаидели грузинские власти окрестили их "российскими агентами", то как можно оценить ситуацию, о которой рассказал Мерабишвили?"

"Для бомбивших грузинскую территорию генералов каменный советский идол был ценнее жизни людей".