Новый договор о сокращении стратегических наступательных вооружений проходит первый тест в сенате США.
Договор полезный, но в некоторых пунктах сомнительный. Таков самый первый вывод американских законодателей, чье согласие потребуется для ратификации нового договора СНВ, подписанного 8 апреля в Праге. На первые по этому вопросу слушания в сенатском комитете по международным отношениям были приглашены два авторитетнейших эксперта – бывшие министры обороны Джеймс Шлесинджер и Уилльям Перри, участвовавшие в переговорах об ограничении и сокращении вооружений еще во времена Рейгана и Клинтона. Вот что сказал Джеймс Шлесинджер:
– Новый договор СНВ выглядит приемлемым в узком контексте стратегических вооружений, но его необходимо рассматривать также и в значительно более широком контексте. Особенно в соотношении с постоянно обновляющейся российской доктриной использования тактического ядерного оружия. Мы должны также учитывать связь между значительным российским арсеналом тактических ядерных вооружений и ее стратегическими ядерными силами.
Тезис о том, что значительное превосходство России в тактических ядерных зарядах (сколько их у России, точно не известно) должно быть учтено в системе американо-российских соглашений, проглядывал в выступлениях всех сенаторов. Но это не единственное, что их волнует. Отнимет ли новый договор возможность для создания противоракетных систем? Этот вопрос настойчиво задавали сенаторы. Вот как ответил на него Джеймс Шлесинджер:
– Администрация преувеличивает, когда говорит о том, что договор ни в коей мере не ограничивает наши возможности в этой области. Согласно договору, мы будем лимитированы в использовании существующих пусковых шахт межконтинентальных баллистических ракет и подводных лодок для противоракетной обороны.
Как предполагает известный американский публицист, бывший корреспондент газеты "Файненшнл Таймс" в Москве Дэвид Саттер, договор, скорее всего, будет ратифицирован, но его политические последствия - а на слушаниях много говорили об американо-российском сближении - могут обмануть ожидания оптимистов:
– Он даст американской стороне ощущение того, что в американо-российских отношениях достигнут прогресс. А российская сторона будет считать, что договор представляет собой странную уступку со стороны США, что заставит Москву думать о том, что у нее есть возможность добиться уступок и в других областях в будущем.
Обсуждение договора в сенате с участием представителей администрации начнется в мае. Главной целью сенаторов, судя по всему, будет получение гарантий того, что договор СНВ не станет могильщиком американских противоракетных планов.
Договор полезный, но в некоторых пунктах сомнительный. Таков самый первый вывод американских законодателей, чье согласие потребуется для ратификации нового договора СНВ, подписанного 8 апреля в Праге. На первые по этому вопросу слушания в сенатском комитете по международным отношениям были приглашены два авторитетнейших эксперта – бывшие министры обороны Джеймс Шлесинджер и Уилльям Перри, участвовавшие в переговорах об ограничении и сокращении вооружений еще во времена Рейгана и Клинтона. Вот что сказал Джеймс Шлесинджер:
– Новый договор СНВ выглядит приемлемым в узком контексте стратегических вооружений, но его необходимо рассматривать также и в значительно более широком контексте. Особенно в соотношении с постоянно обновляющейся российской доктриной использования тактического ядерного оружия. Мы должны также учитывать связь между значительным российским арсеналом тактических ядерных вооружений и ее стратегическими ядерными силами.
Тезис о том, что значительное превосходство России в тактических ядерных зарядах (сколько их у России, точно не известно) должно быть учтено в системе американо-российских соглашений, проглядывал в выступлениях всех сенаторов. Но это не единственное, что их волнует. Отнимет ли новый договор возможность для создания противоракетных систем? Этот вопрос настойчиво задавали сенаторы. Вот как ответил на него Джеймс Шлесинджер:
– Администрация преувеличивает, когда говорит о том, что договор ни в коей мере не ограничивает наши возможности в этой области. Согласно договору, мы будем лимитированы в использовании существующих пусковых шахт межконтинентальных баллистических ракет и подводных лодок для противоракетной обороны.
Как предполагает известный американский публицист, бывший корреспондент газеты "Файненшнл Таймс" в Москве Дэвид Саттер, договор, скорее всего, будет ратифицирован, но его политические последствия - а на слушаниях много говорили об американо-российском сближении - могут обмануть ожидания оптимистов:
– Он даст американской стороне ощущение того, что в американо-российских отношениях достигнут прогресс. А российская сторона будет считать, что договор представляет собой странную уступку со стороны США, что заставит Москву думать о том, что у нее есть возможность добиться уступок и в других областях в будущем.
Обсуждение договора в сенате с участием представителей администрации начнется в мае. Главной целью сенаторов, судя по всему, будет получение гарантий того, что договор СНВ не станет могильщиком американских противоракетных планов.
