Виктор Резунков: Сегодня у нас в петербургской студии гость - депутат Государственной Думы, первый заместитель председателя фракции "Справедливая Россия", член Комитета Государственной Думы по бюджету и налогам Оксана Дмитриева.
Выступая недавно в Государственной Думе с отчетом о работе правительства, премьер-министр Владимир Путин заявил: "Нам предстоит провести реформу бюджета, глубокую модернизацию государственных финансов и всего государственного управления в течение 2011-12 годов. В чем же будет заключаться эта реформа? Какие "сюрпризы" ожидают бюджетников и пенсионеров в ближайшее время? В этом мы и попытаемся сегодня разобраться.
Оксана Генриховна, скажите, пожалуйста, в чем причина, и есть ли причина этой назревшей реформы бюджета, скажем так?
Оксана Дмитриева: Я не вижу никаких причин. На мой взгляд, причина - это еще раз все перетасовать и каким-то образом сократить те средства, которые идут на традиционную бюджетную систему, и увеличить долю средств, которые идут по конкурсам, тендерам и по различным целевым программам. На мой взгляд, это неправильная концепция, потому что бюджетная система, она консервативна, должно быть преимущественно сметное финансирование бюджетных учреждений, и цели у них - оказание услуг и выполнение функций, а не зарабатывание денег и какие-то показатели эффективности.
Потому что очень сложно измерить эффективность деятельность бюджетного учреждения. Ну, как вы измерите эффективность работы школы? Как правило, это идет только через аттестацию, через административный контроль. Потому что даже если одна школа показывает лучшие результаты, допустим, при поступлении в вузы или при пресловутом ЕГЭ, хотя я противник этой системы, но это же не только зависит от качества педагогов, от того, как они учат, но и от качества детей. Понятно, точно так же как, как больница. Совершенно очевидно, что нейрохирургические операции в госпитале Бурденко будут делать заведомо лучше, чем в районной больнице, но это не основание для того, чтобы закрывать районную больницу. Она все равно должна оказывать определенные функции именно в этом месте, потому что должны быть срочные операции, операции, которые должны делать по месту жительства, и она все равно должна быть. Все не могут лечиться в госпитале имени Бурденко. И качество госпиталя имени Бурденко тоже не обеспечивается по всей территории страны, в каждой районной больнице. Вот это просто пример. Точно так же как школы. Если 239-я математическая школа, но такого уровня преподавания математики не может быть во всех тысяче школ Санкт-Петербурга или двух тысячах школах Москвы. Не может этого быть, потому что такого количества талантливых детей со склонностью к математике - просто не обеспечить таким количеством все школы. Это специфика. Я просто привела пример того, что разная специфика учреждений, и вот бюджетные учреждения должны быть нацелены на оказание услуг именно в данном месте, данному контингенту, и эта сесть должна содержаться, а качество оценивается через аттестацию работников, через аккредитацию учреждений, через государственный контроль. Чем занимался отец Владимира Ильича Ленина? Смотритель народных училищ - как бы методист РОНО, причем не гимназий, а районных училищ, вот он проверял качество бюджетных учреждений конца 80-х годов, созданных по декретам Александра Второго, когда у нас, в общем-то, и возникла бюджетная сеть и казначейская система исполнения бюджета.
Поэтому я думаю, что эти реформы - надуманные. И та реформа, о которой сказал Путин в своем выступлении, это продолжение того закона, который государственная Дума приняла в пятницу, и того закона, который сегодня был проголосован в Совете Федерации. Наша фракция выступала и голосовала против во всех трех чтениях в Государственной Думе, и Сергей Миронов был единственным выступающим против в Совете Федерации, он выступал сегодня против этого законопроекта и, соответственно, голосовал против.
Виктор Резунков: Оксана Генриховна, прежде чем мы будем обсуждать этот закон, который принят уже и в Совете Федерации, закон "Об изменении статуса и порядка финансирования государственных учреждений", я хотел вам задать вопрос: а что, кроме этого закона, еще предполагается?
Оксана Дмитриева: Кроме этого, сейчас пока сложно предположить, но первое, что предполагается. Например, то, что говорил Путин, у нас, допустим, здравоохранение - есть здравоохранение в Минздраве, есть учреждения здравоохранения, допустим, в Росатоме, эта специализированная система, которая существует много лет, есть медицинские учреждения в других ведомствах. Значит, насколько я понимаю, считается целесообразным всех их передать, чтобы финансирование шло через Минздрав. Ну, на мой взгляд, это совершенно нецелесообразно. Есть устоявшиеся, хорошо работающие системы, допустим, в Минатоме. Мы уже проходили разрушение системы здравоохранения, которая была в бывшем Министерстве путей сообщения. И что, эти больницы все были приняты на баланс субъектов Федерации? Нет, они во многом позакрывались, и была ликвидирована база, которая много лет накапливалась. Это первое.
Второе тоже связано с нашим переходом в новый статус бюджетных учреждений, на бессметное финансирование. Это значит, что финансирование бюджетного учреждения уже не будет идти по бюджетной смете. Это значит, что государство уже не обязано будет полностью или частично финансировать принадлежащие ему учреждения. Государство будет выдавать государственные задания, некую субсидию, ну, допустим, на обучение 300 учеников, по какому-то стандарту, который мы еще пока не знаем.
Виктор Резунков: Вполне возможно, очень маленькому.
Оксана Дмитриева: Да, вполне возможно, очень маленькому, но школа может быть на 600 мест, а вам говорят, что вот вам госзадание на 300, приходит к вам ученика, а вы ему говорите: "Вы 301-й - платите". Это означает, что практически у ведомства все будет идти по госзаданию. Причем госзадание - это вот у вас расходы на образование, и дальше они как-то распределяются. В бюджете есть несколько классификаций, это довольно сложно, есть классификация по функциям, есть классификация по ведомствам, и есть классификация по программам. Значит, одно время они боролись с функциональной классификацией, и в результате бюджет слепой, потому что нам, например, по науке очень сложно определить, сколько средств идет, потому что нет такого функционального раздела. И говорили, что главная классификация - это по ведомствам, которую в общем, очень сложно читать, когда плохая функциональная классификация. А теперь они говорят: нет, наши ведомства, поскольку они все бюджетные учреждения, они теперь не бюджетные, а непонятно что, и главное будет у нас - по программам, мы все средства будем выделять под функции и под программы. Здесь следующий принцип, во-первых, плох - отказ от смены, непонятно, что они будут делать вместо реальной классификации. И вообще непонятно, как мы будем сопоставлять год к году. Здесь очень много специфических вещей, и они вытекают... принципиальным в этом является изменение статуса бюджетных учреждений.
Таким образом, все школы, больницы, библиотеки и музей, кроме лепрозорием и противочумных станций, и силовых...
Виктор Резунков: А почему такое исключение?
Оксана Дмитриева: Ну, вот считается, что они будут казенными предприятиями. Ну, за лепрозории точно никто не заплатит и противочумные станции, у них нет возможности иметь платные услуги, поскольку чумой мало кто болеет или не болеет вообще, а в лепрозориях вряд ли будут за это дело платить. И силовые ведомства. Все остальные являются бюджетными учреждениями лишь по названию. На самом деле, по их правомочиям это уже коммерческие организации, главная цель которых - не оказание услуг, не исполнение функций учреждения, а зарабатывание денег и извлечение прибыли.
Виктор Резунков: А с точки зрения коррупции это, по-моему, очень...
Оксана Дмитриева: Нет, это уже не будет коррупция, это будет законная деятельность по извлечению прибыли. Для населения это расширение платных услуг, причем на всех уровнях, которые до этого времени были бесплатными. Далее, это возможность банкротства бюджетного учреждения - школы, больницы, библиотеки. Потому что отмена субсидиарной ответственности по долгам бюджетного учреждения, бюджетное учреждение может брать кредиты, следовательно, может иметь долги, и если оно их вовремя не возвращает, то оно отвечает своим имуществом, а государство не отвечает. А какое имущество у школы? Здание и различное движимое имущество. В законе написано, что оно не может самостоятельно распоряжаться недвижимым имуществом и особо ценным движимым. И якобы вот сторонники этого закона говорят, что банкротство невозможно. Ну, как оно невозможно, если в законе четко прописано: обращение взыскания на имущество должника и приостановление операций по счетам должника, и списание этих средств. Ну, вот, представьте себе: школа, плохую политику проводил директор или вынужден был это делать, кредиты, он должен, отдать не может. У него прежде всего списывают все с его счетов - это зарплата учителей, это ассигнования на коммунальные услуги, то есть все-все-все списывают. И казначейство обязано это списать, как по счетам, которые в коммерческих банках, которые они получают право вести, и по счетам в казначействе. Далее - обращение взыскания на имущество должника. Ну, вот, допустим, не особо ценное. Школа не может иметь особо ценного движимого имущества; парты, компьютеры, знаю, что еще у школы может быть. Может школа функционировать без счетов, с нулем, не платя ничего учителям и не имея никакого инвентаря, которые может быть полностью изъят? Все равно не расплатился. Дальше идут к руководителю РОНО, который представляет собственника, и говорят: ну, вот должен, парты взяли, компьютеры взяли, деньги со счетов списали - все равно должен, - давайте договариваться, давайте принимать решение. Поскольку государство не будет оплачивать долг вот этой школы, то...
Виктор Резунков: А государство не будет оплачивать?
Оксана Дмитриева: Нет, у него нет субсидиарной ответственности. Но собственник может принять решение о распоряжении имуществом, в частности об отчуждении имущества. То есть представитель РОНО говорит: "Ну, давайте берите кусок либо здания, либо сада при школе, либо кусок территории и так далее. То есть это возможность принимать решения по задолженности с согласия чиновника. Представляете, какая там может быть коррупция и какой сговор: искусственное банкротство и по сговору передача любого имущества, в том числе недвижимости. И следующий момент - это просто сжатие бюджетной сети. То есть если сейчас закрытие школы или больницы - это скандал. Вы снимаете со сметного финансирования, вы должны сократить, вы должны людям заплатить за сокращение штатной численности и так далее. А тут вы делаете очень просто: вы им уменьшаете, уменьшаете, уменьшаете плановые задания и ставите их перед фактом, что они не могут функционировать. Если школа у вас на 600 мест, а ей дают базовое финансирование, госзадание на 200 учеников, оно может за счет вот этого госзадания реально обеспечить отопление, освещение этого здания?
Виктор Резунков: Ну, оно может сдать, допустим, в аренду каким-нибудь бизнесменам половину школы, например.
Оксана Дмитриева: Да, сдать в аренду половину школы - это вполне реально.
Виктор Резунков: Вот такой процесс.
Оксана Дмитриева: Да, вот видите, тут вариантов может быть много. Я даже не уверена, что все сейчас могу сказать. Или она должна осуществлять платные услуги.
Виктор Резунков: Выходит, прав был Геннадий Зюганов, когда сравнил это с монетизацией льгот по своему значению для России?
Оксана Дмитриева: Я думаю, что он, безусловно, прав, но это хуже. Более того, если монетизация льгот - это было очевидно уже на следующий день после введения этого закона, то этот закон гораздо более опасный. И мне уже спрашивали, вот с какой болезнью вы это сравните. Вот если монетизация льгот - это инфаркт сразу, то этот закон - это, скорее, лучевая болезнь, которая будет долго и мучительно поражать нашу бюджетную сферу. Причем тогда, когда будут самые опасные симптомы, допустим, платность или закрытие, или банкротство, не все точно осознают причину, что это связано вот с этим законом. Потому что первое время может не быть никаких следствий, просто какая-то неразбериха.
Виктор Резунков: Еще надо учесть, что он в 2012 году будет вступать в силу, да?
Оксана Дмитриева: Субсидиарная ответственность отменяется с 1 января 2011 года. У него еще тоже очень мучительное вступление в силу, потому что середина 2012 года - это когда последнее муниципальное предприятие должно перейти на эти условия. А оно имеет право перейти раньше, по федеральным бюджетным учреждениям это раньше, значит, переходный период заканчивается, субсидиарная ответственность - с 1 января 2011 года, то есть уже фактически осталось полгода, и уже сейчас начинают разрабатываться реестры, бюджетные учреждения, госзадания, субсидии, то есть весь процесс уже пошел.
Виктор Резунков: Если оценивать с точки зрения политической, это очень рискованно. Смотрите, в 2011 году - выборы в Госдуму, в 2012 году - выборы президента. Не кажется ли вам, что это может вызвать достаточно негативную реакцию в обществе?
Оксана Дмитриева: Вы знаете, во-первых, процесс будет растянут, и самые негативные следствия не будут сразу. Я уже сказала, что это вот как лучевая болезнь.
Виктор Резунков: То есть если акции протеста будут, то они будут локальными и маленькими, скорее, да?
Оксана Дмитриева: Да, потому что это не будет повсеместно. Более того, отдельные субъекты Федерации смогут, где разумное руководство, оно может нейтрализовать отрицательные действия данного законопроекта, прежде всего Москва. Потому что я оцениваю функционирование там социального блока как очень разумное, в течение всего этого времени они негативные последствия 122-го закона о монетизации льгот тоже, в общем-то, минимизировали. Поэтому вот как бы следствия будут неочевидны для людей или очевидны не сразу. И это растянуто во времени. Поэтому, к сожалению, мы все будем еще очень долго пожинать эти плоды, и главное - они безвозвратны. Будет та же система, что с детскими дошкольными учреждениями: их ликвидировали, их число сократилось практически вдвое, и восстановить их мы не можем, потому что это очень дорого. Но это все-таки детские дошкольные учреждения, а представьте - вузы, лабораторные корпуса, или музеи краеведческие, где будут разворованы фонды - как это все... Это вообще можно не восстановить никогда. Или библиотеки, где будут тоже разворованы фонды, или просто уничтожены.
Виктор Резунков: Оксана Генриховна, но как это объяснить? Человеческая логика какая-то должна быть! Почему такой закон вообще проталкивают, принимают? Или тут о человеческой роли, морали уже разговор не идет даже?
Оксана Дмитриева: Ну, во-первых, этот закон в моем понимании абсурден. Как мы с вами говорили до начала передачи о философии, кто-то из великих философов сказал, что абсурд опровергнуть невозможно. Но это так, по большому счету. Теперь, какие внутренние причины? Первая причина - это, конечно, дележ собственности, которая еще осталась. Поделили заводы, поделили фабрики, поделили нефть, поделили воду, начали делить леса. Не поделенная, неразделенным, неприватизированным осталась лишь собственность, которая вот в бюджетной сети. Это, безусловно, возможность ее ползучей приватизации, это первое. Через банкротство, через различные другие схемы. Мы никогда не можем понять истинные причины, они могут быть очень примитивные. Мне неоднократно приходилось сталкиваться с тем, что, чтобы украсть на три копейки, вот какой-то конкретный лакомый кусок, предлагались реформы, которые наносили вред на миллиарды рублей. Поэтому вполне возможно, что кто-то положил глаз на вполне конкретное учреждение, которое он хочет... ну, или извлекать прибыль соответствующим образом, или как бы претензии на имущество, и вот он придумал такую систему, которая бы позволила это делать в широких масштабах, то есть иметь частное предприятие с государственной собственностью. То есть вполне возможно, что есть определенный интерес у определенного круга лиц именно такой. Теперь, следующий момент. Есть еще и какой-то интерес чиновничества, Минфина, который плохо справляется с казначейской системой управления бюджета и, в принципе, плохо отладил управление бюджетными учреждениями. Не справляются они с этим, так же как не справляется, допустим, Министерство экономики с инвестициями бюджетными, поэтому оно сейчас их не осуществляет, а очень любит вкладывать в уставные фонды. Есть такой аспект.
Виктор Резунков: Да, ужасно! Неужели может быть так, что из-за каких-то мелких интересов можно перевернуть вообще всю систему целой страны?..
Оксана Дмитриева: Что говорил Макиавелли? Ищите самую простую, примитивную причину.
Виктор Резунков: Оксана Генриховна, недавно сделал заявление, буквально вчера, министр финансов Алексей Кудрин, он сказал, что Резервный фонд в России в нынешнем году пополняться не будет, и вопрос заключается в том, исчерпаем мы его в этом году или нет, а про 2011 год пока трудно говорить. С другой стороны, Министерство финансов теперь - это было принято вчера соответствующее постановление правительства России - больше не обязано ежемесячно публиковать на своем официальном сайте сведения о доходах и тратах Резервного фонда и Фонда национального благосостояния. Что это значит все вообще? Объясните, пожалуйста. И в какой степени и как это может сказаться на ситуации с бюджетниками и пенсионерами в России?
Оксана Дмитриева: Во-первых, что значит - мы исчерпаем Резервный фонд? Во-первых, он никуда не девается, потому что это реально деньги, которые идут на покрытие дефицита бюджета, они идут за счет эмиссии, печатания денег, и никакие золотовалютные резервы на это не идут, а Резервный фонд - это часть золотовалютных резервов, это просто такой разный учет этих денег. Считайте, что те деньги, которые были записаны за Минфином, теперь будут записаны за Центральным банком. Поэтому они даже в принципе не могут исчерпаться, физически. Теперь что касается учетных позиций. Дело в том, что резервный фонд может не пополняться, только если из него сейчас не будут брать деньги, а дефицит бюджета реально покрывать из дополнительных доходов бюджета, которые бюджет получает за счет гораздо более высокой цены на нефть, чем запланировано, поэтому он в принципе не может быть исчерпан, потому что из него ничего не берут. А дефицит, как я уже сказала, покрывается за счет дополнительных доходов, которые на расходы не идут. Что касается бюджетников, то ситуация плохая, потому что заработная плата бюджетников в 2010 году не индексируется, хотя деньги, я считаю, есть, и она не индексировалась в 2009 году, и последняя индексация была в декабре 2008-го, то есть практически больше 2 лет не было индексации. Вот существенное отставание, потому что если это не Москва и не Санкт-Петербург, то зарплата учителя – 5, 6, 7 тысяч, притом что 3 тысячи может быть оплата коммунальных расходов, ЖКХ. Пенсионерам то, что запланировано, будет выполнено, но на самом деле последняя индексация 1 апреля была – на 6 процентов, и больше индексаций страховой части не запланировано (ну, а теперь они вместе), будет только индексация социальных пенсий. И те, кто получает вторую пенсию.
Виктор Резунков: У нас, по-моему, больше 39 миллионов пенсионеров. Вот повысить им пенсию в полтора раза в этом году, с индексацией я имею в виду, к чему это может привести? К росту инфляции?
Оксана Дмитриева: Все повышения, о которых говорили, в полтора раза, они уже все прошли. С 1 января это была валоризация, которая отнюдь не в полтора раза, а это где-то процентов 25 была, даже меньше, процентов 20. И на 6 процентов с 1 апреля. Вот и все. Никакого повышения нет, просто когда они говорят – в полтора раза, они сравнивают январь или, я не знаю, апрель 2009 года…
Виктор Резунков: Как угодно, короче.
Оксана Дмитриева: Да, можно же посчитать как угодно - и будет полтора.
Виктор Резунков: Николай из Московской области, пожалуйста, ваш вопрос?
Слушатель: Добрый вечер. Когда прекратит вот этот закон действовать о ежегодном повышении коммунальных услуг? Дело в том, что народ беднеет, доходы не растут, а коммунальные услуги каждый год растут, и они при этом введены законодательно. Представляете, несмотря на кризис, несмотря на упадок тех производств, на которых работали люди, просто-напросто, если посчитать, через 5-7 лет люди просто вынуждены будут выселяться, потому что просто им нечем будет платить за квартиру. Может быть, как-то выйти вам с этим вопросом и прекратить этот идиотский закон. Как так можно, на каком это уровне вообще все принималось? То есть надо по факту смотреть - минимум доходов населения.
Оксана Дмитриева: Во-первых, к большому сожалению, нет закона, который бы регулировал утверждение тарифов естественных монополий. Поскольку тарифы по естественным монополиям утверждаются не Думой, не законом, только справочно они дают при рассмотрении бюджета, какие тарифы собираются закладывать, а утверждаются они на федеральном уровне исполнительной властью только по естественным монополиям. Железнодорожный транспорт - Федеральная служба по тарифам, РАО РЖД, газ и электроэнергия. Дальше конкретные тарифы по теплоснабжению, по энергоснабжению уже утверждаются на уровне субъектов Федерации. При этом якобы утверждает Федеральная служба по тарифам предельное повышение, но регион начинает торговаться: вы мне 25 процентов - нет, в 25 я не уложусь, давайте 28. А потом еще отдельные муниципалитеты превышают, допустим, утвержденные 28 - по газу, по воде или еще по чему-то. Поэтому, на самом деле, никакого законодательства нет, тут полнейший произвол, если так вот все суммировать. Более того, закон, которые вносили депутаты нашей фракции, в том числе и я, о регулировании тарифов естественных монополий, он не принимался, и вот последний раз его не приняли уже весной этого года, текущего года, несмотря на общий крик по поводу того, что нужно обуздать рост тарифов.
Виктор Резунков: Владимир из Москвы, пожалуйста, ваш вопрос?
Слушатель: Добрый день. Оксана Генриховна, у меня к вам два небольших вопроса. Значит, насколько я понимаю, из бюджета были выделены деньги на валоризацию с 1 января. Вот уже прошло 4 месяца, лично я неоднократно обращался в наш Пенсионный фонд, "Крылатское", и видел там десятки людей, которым эта валоризация не проведена. Объяснение такое: "Мы не успеваем". Но ведь за это время уже и индексация была без учета, по-видимому, валоризации.
Оксана Дмитриева: Первое, вы напишите заявление в Пенсионный фонд. Можете написать мне заявление, в Государственную Думу. Если валоризация не проведена, я напишу в Пенсионный фонд и потребую, естественно, компенсировать все то, что они должны были сделать с 1 января. Потому что, в отличие от всех других вопросов в Пенсионном фонде, эта валоризация, это повышение должно было быть автоматически, а не по личному заявлению, и автоматически с 1 января. Поэтому это абсолютное нарушение. Все доклады идут о том, что все осуществлено, хотя люди очень недовольны.
Виктор Резунков: Андрей из Великих Лук, пожалуйста, ваш вопрос?
Слушатель: Здравствуйте. Министерство финансов, Кудрин, я его цитирую: "Рост потребительских цен не превысит 7,5 процента". И второе, премьер-министр Путин: "Индексация не приведет к нарушению экономических параметров". И третье, я хотел бы сказать, вот только что звонил Владимир, так вот, о реформах вы тут беседовали, и как раз это кстати к этому Владимиру. Царь далеко, а Бог высоко. Все эти реформы растворяются.
Оксана Дмитриева: Ну, реформы, они не только растворяются, они изначально концептуально плохо сделаны, на стадии даже их утверждения. Поэтому можно сразу предположить, что они растворятся, - даже не потому, что их плохо исполняют, а просто потому, что они бездарны, бездумны, а иногда изначально абсолютно вредны. Что касается инфляции, вы знаете, ну, во-первых, как она считается, инфляция? Во-вторых, ее всегда можно приуменьшить, потому что это такая корзина: вы приуменьшили рост тарифов или долю тарифов, ну, вот обслуживания ЖКХ, в вашем бюджете, подобрали такие продукты в эту корзинку, по которой считается инфляция, которые, допустим, выросли в меньшей степени или не выросли вообще. Поэтому этот уровень, во-первых, я сомневаюсь, что она будет 7,5 процента, а она будет выше, потому что очень высокий рост тарифов. Во-вторых, получается, что для низкодоходных слоев населения инфляция существенно выше, потому что у них очень большую долю составляют расходы на ЖКХ - процентов 20, а иногда и больше. И естественно, что когда эти тарифы вырастают на 25 процентов, а в некоторых регионах были и на 60 процентов, какой это удар по бюджету человека наносит!
Виктор Резунков: Оксана Генриховна, кстати, о тарифах. Вот министр экономического развития Эльвира Набиуллина выступила с инициативой устанавливать тарифы естественных монополий на три года, а не на год, как сейчас. И Минэкономразвития считает, что тем самым сдержит рост цен на продукцию естественных монополий, и появится возможность более-менее точно планировать инфляцию. Как вы можете это прокомментировать?
Оксана Дмитриева: Вы знаете, у нас и бюджет раньше пытались делать на три года, и потом каждый год вносили, значит, по 4-5 раз корректировки. И вроде как и бюджетный план был по тарифам на определенный период времени, но там, допустим, было по 26 процентов в год рост тарифов на электроэнергию, поэтому откорректировали в чуть меньшую сторону по прошлому году. Поэтому мне кажется, что в данной ситуации это не принципиально, а принципиально то, что это должно утверждаться законом, и что все тарифы должны утверждаться законом, пусть хотя бы на очередной финансовый год, и так, чтобы они не превышали рост тарифов среднего уровня инфляции, который закладывается в бюджете.
Виктор Резунков: Владимир с Алтая нам пишет: "Моя учительская пенсия в полтора раза меньше, чем у советских санитарок, техничек, инвалидов. Спасибо Путину за нищенскую старость!"
Оксана Дмитриева: Значит, это эффект вот этой валоризации. Я хочу напомнить, что мы единственные были против вот этой валоризации, вот этого закона о порядке исчисления пенсий, за что на нас, значит, вешали всех собак, но мы выстояли. И я, в общем-то, единственный из экспертов, кто выступал против. Потому что она очень несправедливая, она очень сильно ущемляет людей, которые имеют периоды подготовки к профессиональной деятельности. Прежде всего учителя, врачи. Потому что исключены периоды учебы из стажа, исключены периоды, допустим, ухода за ребенком, учеба, и все это до 1991 года. Поэтому, даже если учитель отрабатывал потом, после 1991 года, те пять лет, что он учился, это все валоризация не учитывает. И поэтому, да, действительно, получается штраф за учебу, который составляет от 500 рублей до 1,5 тысяч при прочих равных условиях. А если учитель получал больше существенно, чем технички и санитарки, то заработок до 2002 года учитывается только в пределах коэффициента 1,2, то есть 20 процентов превышения над средним. Допустим, я кончала школу, ну, вот в 70-е годы, и в конце 70-х годов учитель с большим стажем мог получать и 200 рублей, и 230, то есть у него коэффициент был по тем временам, где-то в два раза превышающий средний, - это все не учитывается, учитывается в размере санитарки, ну, чуть больше, чем санитарка. А стаж у него убрали.
Виктор Резунков: Анатолий из Брянской области, пожалуйста, ваш вопрос?
Слушатель: Добрый вечер, дамы и господа. Оксана Генриховна, у меня два вопроса к вам. Что на самом деле произойдет с ценами на лекарства, которые предложило путинское правительство? И второе, как вы считаете, что же ждет Россию в дальнейшем в финансово-экономическом плане? Спасибо и всех благ вам!
Оксана Дмитриева: Спасибо! Что касается цены, я считаю, что тот закон об обращении лекарственных средств, который принят, он не приведет к стабилизации цен на лекарства. Более того, он очень невыгоден нашей отечественной фармацевтической промышленности, поэтому он может привести к повышению цен на самые примитивные и дешевые товары, лекарства, к которым мы с вами все привыкли, там какая-нибудь перекись водорода, марганцовка, анальгин, цитрамон, которые в традиционном исполнении, в традиционных упаковках, без прилагаемых инструкций и так далее. Все это может вырасти в разы, в десятки раз даже. Потому что там составлен закон. И сама по себе процедура регулирования цены, - ну, это я вам как экономист говорю, - она совершенно неосуществима. Она абсолютно неосуществима! Это только возможность зажать некоторых наших отечественных производителей. Более того, стремление у оптовиков и разницы вымывать дешевый ассортимент. Наше было предложение, которое не было проголосовано, - фиксировать конечную цену на лекарства, на упаковки по значимым лекарствам. И это можно сделать в разбивке по поясам, как, помните, раньше на сгущенном молоке писали: цена первого пояса, цена второго, цена третьего... И так в некоторых странах есть. Поэтому если мы действительно серьезно хотели регулировать цену на лекарства, то нужно было сделать так. Вот так не сделано, поэтому какая-то очень сложная система, вряд ли она будет реализована. Вот уже с 1 апреля действует система регистрации отпускных цен на лекарства - кто-нибудь почувствовал, упали цены в аптеках? Вот можете сами уже посмотреть.
И что будет с финансово-экономическим состоянием? Первое, ну, вот мой прогноз: цена на нефть будет расти, поэтому будут большие доходы бюджета. Рубль будет укрепляться, что, в общем-то, не очень хорошо для нашего отечественного производства. Нефтяные цены и отрасли потянут за собой постепенно какие-то другие отрасли, ну, рынок промстройматериалов, рынок недвижимости, связанные обслуживающие отрасли. И при этом те отрасли машиностроения и обрабатывающей промышленности, которые мы потеряли в период кризиса, вряд ли они восстановятся. Пока, во всяком случае, этого не видно.
Виктор Резунков: Людмила Александровна из Москвы, пожалуйста, ваш вопрос?
Слушатель: Здравствуйте, Оксана Генриховна и ведущий! Здоровья вам. Я вот что хочу спросить по поводу нашей жизни. Мне вот 71 год, я при многих правителях жила, но вот сейчас я живу - это все так зыбко под ногами. И вот что вы говорите, пофамильно какие люди у нас есть, кто это придумывает такие законы, кто их проводит в жизнь, вот теперь они будут по образованию, по здравоохранению, с пенсионерами и так далее, - вот хотелось бы пофамильно назвать этих людей. И хотелось бы спросить у вас, а к какому конечному результату это все нас приведете? Вот что будет с нами в ближайшем будущем? Потому что ждать больше нечего. Спасибо, что вы меня выслушали.
Оксана Дмитриева: Спасибо. Ну, первое, законы, конечно, каждый имеет своего автора. Вот закон о бюджетных учреждениях - это Министерство финансов имеет официального представителя - заместителя министра финансов. И говорят, что среди экспертов были Высшая школа экономики и Институт экономики города, но это только предположения, потому что на уровне экспертного сообщества авторы не выступают. Внесен он был правительством, и мы имеем дело с чиновниками правительства по этому закону, кто является официальным представителем. Теперь что касается того, кто это проводил. Этот закон прошел в Государственной Думе, за него проголосовали 31 депутатов от "Единой России", все до единого, вот все до единого. И никто из оппозиции при всех наших различиях, - КПРФ, "Справедливая Россия", ЛДПР, - за данный законопроект ни во втором, ни в третьем чтении не проголосовал. Вот кто проводит эти законы. Причем, вы знаете, что меня всегда удивляет. Часть людей из "Единой России", профессиональных, они были против этого законопроекта, отдавали себе отчет, но почему-то никто из них не решился проголосовать против. Я вот всегда думаю: почему? В тюрьмы бы их никто не посадил, жизни бы их никто не лишил, то есть они ничем не рискуют, ну, кроме, может быть, каких-то особенностей своей карьеры, но ведь это политик.
Виктор Резунков: У них, наверное, там какие-нибудь инструкции есть специальные, знаете, как во времена Сталина были, когда распространялась такая инструкция, как что делать, и так далее.
Оксана Дмитриева: Я понимаю. И что значит - инструкция? Инструкция у нас тоже есть, мы в "Справедливой России" принимаем решение по голосованию. И, кстати, по этим законам у нас было консолидированное голосование против, консолидированное, то есть, если кто-то вдруг проголосовал бы за этот закон, то были бы, естественно, партийные санкции. Но у нас практически все, может быть, кто-то немножко колебался, но все были идеологически против этого закона. А там тоже были идеологически люди против этого закона, но они не решились. Вот где мужество гражданское?
Виктор Резунков: Это философский вопрос.
Оксана Дмитриева: Наверное, да.
Виктор Резунков: Николай Иванович из Московской области, пожалуйста, ваш вопрос?
Слушатель: Здравствуйте. Вы очень милые, добрые люди, и мы, пенсионеры, на вас как на боженьку смотрим. Оксана Генриховна, будьте добры, я подключился позже, может быть, до этого был уже разговор о том, как вот нестраховые периоды учитываются, я о пенсионерах-северянах. Более шести лет общаюсь я и с Госдумой, и с добрыми другими людьми в отношении учета стажа за работу на Севере. Нет ли последних...
Оксана Дмитриева: Есть последнее, да. Только что провалили наш закон с Сергеем Михайловичем Мироновым по нестраховым периодам. При этом, знаете, провалили тихо, вечером. Никакие средства массовой информации уже эту информацию не взяли. То есть всем как-то она... Вот 10 лет идет борьба, и всем как-то вот надоело, свыклись с этой проблемой, и вот отбрасывают и отбрасывают. То есть, вы знаете, примерно так же, как по труженикам тыла - не принимают и не принимают. Говорим о том, что нужно принимать, потому что скоро вообще никого не будет, - не принимают. То же самое здесь - просто ждут, когда вот этот вопрос уже кого бы то ни было перестанет волновать. Но он не перестанет волновать, потому что нестраховые периоды есть даже у тех, кто еще не на пенсии. Вот у меня они есть - пять лет учебы. У меня их мало, поскольку я вышла сразу, через 10 дней после рождения ребенка, на работу, я не была в очной аспирантуре, я как бы работала научным сотрудником, писала диссертацию, я не была в докторантуре, потому что я тоже как бы защищалась, руководя лабораторией, у меня не было мужа-военнослужащего, поэтому я не моталась с ним по гарнизонам, то есть у меня, в общем, очень небольшое количество выпавших этих периодов. У большинства моих сверстниц или сверстников (в основном сверстниц) гораздо больше. И вот они через какое-то время, через 10 лет, через 7, через 5 они пойдут на пенсию, и у них эта часть трудовой биографии до 2005 года тоже существенно снизит их пенсионное обеспечение.
Виктор Резунков: Очень много, Оксана Генриховна, вопросов по поводу Украины. Вот Алла Павловна, пенсионерка, спрашивает: "Оксана Генриховна, наш национальный лидер в должности премьер-министра авторитарно решил дать миллиардную скидку на газ для Украины из бюджета, а не за счет "Газпрома", у которого миллиарды и непрофильные активы, и заработная плата в размере миллионных прибылей. В то же время предлагают школы и больницы перевести на самоокупаемость, то есть за наш счет. С нового года стоимость газа для Московской области увеличилась на 40 процентов, а налог на землю общего пользования - в 3,5 раза. Все эти поступления в бюджет пойдут на скидку на газ для Украины?"
Оксана Дмитриева: Вы знаете, я бы так не связывала, потому что, на самом деле, по Украине, там в бюджет же мы не получаем прямо деньги за газ, мы получаем по экспортной пошлине. Экспортная пошлина идет по нефти и газу и по налогу на добычу полезных ископаемых. На внутреннего потребителя и по странам СНГ, в данном случае Украина и Белоруссия - все время была некая такая дифференциация по налогу на добычу полезных ископаемых. Поэтому тут в любом случае это все идет через "Газпром", то есть для нас налогоплательщиком все время является "Газпром" по газу. И сказать, что это только за счет получения средств из бюджета, ну, здесь надо... я сейчас вам сказать не могу, надо разбираться, это отдельная тема. Другое дело, если говорить о договоре с Украиной, то я сторонник подписания этого договора, и несмотря на то, что я всегда против вот различных трат в виде поддержки крупных собственников, банков и так далее, я считаю, что интеграция с Украиной и определенный союз, он того стоит. Точно так же как с Белоруссией. Потому что здесь есть определенные стратегические, геополитические преимущества, и преимущества экономические, если их, конечно, потом грамотно использовать. Поэтому это важный момент. Я считаю, что заключенный договор в целом, если это все просуммировать, он России выгоден, и недаром мы и КПРФ голосовали за ратификацию данного договора. Другое дело, что в бюджете есть масса других трат, на которых можно было спокойно сэкономить. Это, например, докапитализация банков - 250 миллиардов рублей, которая примерно равна нашим расходам на здравоохранение. Это вкладывание денег в Стабилизационный фонд, его пополнение или его не трата, это не обложение олигархов, не обложение крупных доходов, то есть тут денег очень много. И рентабельность по нефти и газу составляет 700-800 процентов, поэтому источники есть.
Виктор Резунков: Спасибо большое, Оксана Генриховна.
