Неожиданное согласие Ирана воплотить идею отправки своего низкообогащенного урана за границу – идею, которую некогда патронировала Россия и прошлой осенью одобрил Совет Безопасности ООН, застало Вашингтон, как говорят эксперты, врасплох.
Вскоре после известия о подписании Ираном, Турцией и Бразилией документа, подтверждающего готовность Ирана пойти на значительную уступку, пресс-секретарь Белого Дома обнародовал явно скептичное заявление с выражением сомнений по поводу реальных намерений Тегерана, отметив, что Иран продолжает работы по обогащению урана и не выражает готовности вступить в переговоры, которые бы могли прояснить назначение иранских ядерный исследований. В последовавшем чуть позже заявлении представителя Госдепартамента был сделан акцент на готовности США вступить в переговоры с Ираном в любой момент, если это поможет развеять тревоги международного сообщества.
Американские эксперты соглашаются, что этот дипломатический демарш Ирана при поддержке Турции и Бразилии серьезно затрудняет задачу западных столиц, которые убеждены, что единственный, потенциально работоспособный способ заблокировать ядерную программу Ирана – это безотлагательное введение ощутимых для иранских властей санкций. Через месяц должно состояться заседание Совета Безопасности с обсуждением возможных санкций, именно к той дате приурочено исполнение нового ирано-турецко-бразильского соглашения. Иран пусть с восьмимесячным опозданием, но, казалось бы, выполняет важную резолюцию ООН. Есть ли повод для новых санкций? Вашингтону и его союзникам придется серьезно поработать, чтобы нейтрализовать иранский демарш и вернуть всеобщее внимание к сути проблемы – разрастанию иранских работ по обогащению урана, считает Питер Крэйл из Американской ассоциации по контролю за вооружениями:
– Судя по заявлению Белого Дома, США приветствуют новый поворот событий, однако хотят сначала детально ознакомиться с текстом соглашения. Пока же США вместе с европейскими союзниками не намерены снимать с повестки дня вопрос о санкциях, как призывают Турция и Бразилия.
Дело в том, что предложение о введении дополнительных санкций вызвано беспокойством по поводу многих аспектов иранской ядерной программы, включая отказ Тегерана всесторонне сотрудничать с МАГАТЭ и его инспекторами. Идея обмена ядерным топливом была лишь первой ступенью, которая должна была привести затем к решению всей проблемы с ядерной программой Ирана. А Тегеран выдает эту часть за единственную проблему, решением которой дебаты исчерпываются. Поскольку США и Запад не согласны с таким подходом, вопрос о санкциях не снимается с повестки дня Совета Безопасности.
– После заключения ирано-турецкого соглашения, видимо, будет труднее добиться поддержки санкций Китаем и Россией, не говоря уже о Турции и Бразилии?
– Не ясно пока, какую позицию могут занять Россия и Китай после того, как ознакомятся с ирано-турецким договором более детально. Что касается Турции и Бразилии, то они уже заявили, что не видят необходимости в дополнительных санкциях. Я ожидаю прояснения ситуации в ближайшие недели, после того как МАГАТЭ сможет ознакомиться с договором и передаст свое заключение пяти постоянным членам Совета Безопасности и Германии, которые решат, нужны новые санкции или не нужны.
– Некоторые эксперты считают, что Иран пытается переиграть Запад...
– США и союзники упорно добиваются в последнее время введения новых санкций, и не удивительно, что Иран пытается сейчас воспрепятствовать этому. Новым договором Иран пытается отвлечь внимание международного сообщества от санкций и выдать урановый обмен за единственную нерешенную проблему. Тем не менее, тот факт, что Иран изменил прежнюю позицию и все же согласился на двадцатипроцентное обогащение какой-то части своего урана за пределами страны и под международным контролем – свидетельствует о результативности американского и международного давления.
Поскольку такое давление начало приносить реальные плоды, США, по мнению Питера Крэйла, скорее всего, будут продолжать переговоры о санкциях. Один из сильнейших аргументов сторонников санкций остается прежним: Иран активно обогащает уран, и перемещение части его запасов в Турцию не меняет ничего. Сделав демонстративную уступку, он не поступился главным: в его арсеналах останется больше тонны низкообогащенного урана, этого объема с лихвой хватит для экспериментов по доведению его до оружейного состояния.
Вскоре после известия о подписании Ираном, Турцией и Бразилией документа, подтверждающего готовность Ирана пойти на значительную уступку, пресс-секретарь Белого Дома обнародовал явно скептичное заявление с выражением сомнений по поводу реальных намерений Тегерана, отметив, что Иран продолжает работы по обогащению урана и не выражает готовности вступить в переговоры, которые бы могли прояснить назначение иранских ядерный исследований. В последовавшем чуть позже заявлении представителя Госдепартамента был сделан акцент на готовности США вступить в переговоры с Ираном в любой момент, если это поможет развеять тревоги международного сообщества.
Американские эксперты соглашаются, что этот дипломатический демарш Ирана при поддержке Турции и Бразилии серьезно затрудняет задачу западных столиц, которые убеждены, что единственный, потенциально работоспособный способ заблокировать ядерную программу Ирана – это безотлагательное введение ощутимых для иранских властей санкций. Через месяц должно состояться заседание Совета Безопасности с обсуждением возможных санкций, именно к той дате приурочено исполнение нового ирано-турецко-бразильского соглашения. Иран пусть с восьмимесячным опозданием, но, казалось бы, выполняет важную резолюцию ООН. Есть ли повод для новых санкций? Вашингтону и его союзникам придется серьезно поработать, чтобы нейтрализовать иранский демарш и вернуть всеобщее внимание к сути проблемы – разрастанию иранских работ по обогащению урана, считает Питер Крэйл из Американской ассоциации по контролю за вооружениями:
– Судя по заявлению Белого Дома, США приветствуют новый поворот событий, однако хотят сначала детально ознакомиться с текстом соглашения. Пока же США вместе с европейскими союзниками не намерены снимать с повестки дня вопрос о санкциях, как призывают Турция и Бразилия.
Дело в том, что предложение о введении дополнительных санкций вызвано беспокойством по поводу многих аспектов иранской ядерной программы, включая отказ Тегерана всесторонне сотрудничать с МАГАТЭ и его инспекторами. Идея обмена ядерным топливом была лишь первой ступенью, которая должна была привести затем к решению всей проблемы с ядерной программой Ирана. А Тегеран выдает эту часть за единственную проблему, решением которой дебаты исчерпываются. Поскольку США и Запад не согласны с таким подходом, вопрос о санкциях не снимается с повестки дня Совета Безопасности.
– После заключения ирано-турецкого соглашения, видимо, будет труднее добиться поддержки санкций Китаем и Россией, не говоря уже о Турции и Бразилии?
– Не ясно пока, какую позицию могут занять Россия и Китай после того, как ознакомятся с ирано-турецким договором более детально. Что касается Турции и Бразилии, то они уже заявили, что не видят необходимости в дополнительных санкциях. Я ожидаю прояснения ситуации в ближайшие недели, после того как МАГАТЭ сможет ознакомиться с договором и передаст свое заключение пяти постоянным членам Совета Безопасности и Германии, которые решат, нужны новые санкции или не нужны.
– Некоторые эксперты считают, что Иран пытается переиграть Запад...
– США и союзники упорно добиваются в последнее время введения новых санкций, и не удивительно, что Иран пытается сейчас воспрепятствовать этому. Новым договором Иран пытается отвлечь внимание международного сообщества от санкций и выдать урановый обмен за единственную нерешенную проблему. Тем не менее, тот факт, что Иран изменил прежнюю позицию и все же согласился на двадцатипроцентное обогащение какой-то части своего урана за пределами страны и под международным контролем – свидетельствует о результативности американского и международного давления.
Поскольку такое давление начало приносить реальные плоды, США, по мнению Питера Крэйла, скорее всего, будут продолжать переговоры о санкциях. Один из сильнейших аргументов сторонников санкций остается прежним: Иран активно обогащает уран, и перемещение части его запасов в Турцию не меняет ничего. Сделав демонстративную уступку, он не поступился главным: в его арсеналах останется больше тонны низкообогащенного урана, этого объема с лихвой хватит для экспериментов по доведению его до оружейного состояния.
