Мы все, конечно, знали, что украинцы – наши братья, и что не надо рыть ров между нами. Мы оттеняем друг друга в славянском союзе: одни – идеалисты, другие – материалисты, одни пишут стихи, другие – поют, кто – водку, кто – горилку. Но вдруг явился Янукович, взял лопату и стал так быстро забрасывать ров землей, с таким усердием, что его можно назвать чемпионом по горячей любви к России. Что ни день – то новые свидетельства любви. Еще немного, и рва, что был похож на могилу, и видно не будет, на его месте возникнет клумба, на клумбе – памятник, вокруг цветы. А те, кто на Украине рыли ров, в нем же и оказались: засыпали их землей, забили рот без долгих слов.

Русская душа плачет от умиления. И от НАТО Янукович отказался, хотя его туда не приглашали, и флот оставил, хотя флот и так никуда бы из Севастополя не уплыл, и за разведчиками перестали следить, хотя за ними все равно не уследишь. Но русское сердце – вещун. Оно понимает, что скоростная, нетерпеливая любовь, с одной стороны, комична, с другой - обманчива. И с венком как-то несерьезно получилось, не каждый день венки падают на голову человеку, и поспешность в любви похожа на домогательство. Любовь, похожая на "дай!", на "дай еще!" - любовь неразборчивая, имеет вид похотливости. А похотливость в политике ведет к взаимному охлаждению: насытятся любовью и – разбегутся. И что останется: расколотое надвое государство и Крым, непонятно к чему приклеенный? Физически, конечно, глава братского государства силен, лопатой махать умеет, а вот не зря путал Ахматову с Ахметовым или еще с кем-то близким по звучанию. Москва с холодным сердцем считает братские поцелуи. Сто. Сто один. Обслюнявил. Но глаз-то хитрый.