Борис Гребенщиков, возвращаясь из Англии, несколько дней провел в Москве. И рассказал обозревателю Радио Свобода о фестивале Meltdown, в котором лидер группы "Аквариум" принимал участие:
– Рассказываю подробно. В Лондоне уже более 15 лет каждое лето проходит фестиваль Meltdown (слово, которое означает "расплавление", в частности, стержня в ядерном реакторе, ну и вообще расплавление чего-то), который поначалу и фестивалем было сложно назвать. Брали какую-то крупную джазовую авангардную фигуру, какой-то умный человек с чутким сердцем за это платил, этот авангардист приглашал всех, кто ему нравится, и неделю они играли в двух престижных залах "Роял Фестивал Холл" и "Квин Элизабет Холл".
Потом стали приглашать менее авангардистские и более мейнстримные фигуры наподобие Дэвида Боуи, Патти Смит или кого-то еще, и фестиваль становился все более, более популярным, интересным. Потому что, если выдающийся мастер каких-то музыкальных искусств получает карт-бланш на то, чтобы приглашать кого ему заблагорассудится, чтобы они просто играли и играли, то возникает очень интересное сочетание.
В этом году куратором фестиваля был назначен гений английской народной музыки, наверное, лучший живой гитарист из существующих на Земле и просто фантастический человек Ричард Томпсон, который когда-то основал весь английский фолк-рок с группой Fairport Convention. Не знаю, каким образом ему пришло в голову меня позвать. Но Томпсон решил, что, поскольку английская народная песня – и вообще та музыка, которой он занимается – бывает недовольна происходящим в стране, то, наверное, вечер революционно-политической песни будет как раз то, что очень всех развлечет. И меня туда "добавили", что называется, в качестве редкой специи, за что я, конечно, был страшно благодарен. Неделя фестиваля - по крайней мере в той части, что я успел застать, - была выдающимся зрелищем для глаз и ушей. Звучала какая угодно музыка – от луизианской casual до американских мусульман-панков таквакор. Плюс еще сам Ричард, плюс народная музыка – неделя как в раю.
– Какие политически-революционные песни вы изыскали в своем репертуаре?
– Моя знакомая, которая была музыкальным директором, часто мне звонила, спрашивала: "Боря, а вот эту песню мы можем под каким-нибудь предлогом назвать политической?" "Нет, – говорю, – к сожалению, не получится". Но мы нашли три: "8200", в которой есть недовольство положением дел, "Голубой огонек", которую только человек без юмора не в состоянии привязать к чему-нибудь политическому, и "Поезд в огне", которой мы закончили концерт. Удовольствие было для меня двойное, потому что и к песне я хорошо отношусь (я ее не вспоминал лет 20, а тут появился такой случай), и спеть с таким выдающимся составом подпевающих тоже было для меня крайне интересно. А подпевали столпы английской народной музыки – Томпсон, Мартин Карти, Норма Уотерсон, Лайза Карти и много кто еще. Красиво!
– Рассказываю подробно. В Лондоне уже более 15 лет каждое лето проходит фестиваль Meltdown (слово, которое означает "расплавление", в частности, стержня в ядерном реакторе, ну и вообще расплавление чего-то), который поначалу и фестивалем было сложно назвать. Брали какую-то крупную джазовую авангардную фигуру, какой-то умный человек с чутким сердцем за это платил, этот авангардист приглашал всех, кто ему нравится, и неделю они играли в двух престижных залах "Роял Фестивал Холл" и "Квин Элизабет Холл".
Потом стали приглашать менее авангардистские и более мейнстримные фигуры наподобие Дэвида Боуи, Патти Смит или кого-то еще, и фестиваль становился все более, более популярным, интересным. Потому что, если выдающийся мастер каких-то музыкальных искусств получает карт-бланш на то, чтобы приглашать кого ему заблагорассудится, чтобы они просто играли и играли, то возникает очень интересное сочетание.
В этом году куратором фестиваля был назначен гений английской народной музыки, наверное, лучший живой гитарист из существующих на Земле и просто фантастический человек Ричард Томпсон, который когда-то основал весь английский фолк-рок с группой Fairport Convention. Не знаю, каким образом ему пришло в голову меня позвать. Но Томпсон решил, что, поскольку английская народная песня – и вообще та музыка, которой он занимается – бывает недовольна происходящим в стране, то, наверное, вечер революционно-политической песни будет как раз то, что очень всех развлечет. И меня туда "добавили", что называется, в качестве редкой специи, за что я, конечно, был страшно благодарен. Неделя фестиваля - по крайней мере в той части, что я успел застать, - была выдающимся зрелищем для глаз и ушей. Звучала какая угодно музыка – от луизианской casual до американских мусульман-панков таквакор. Плюс еще сам Ричард, плюс народная музыка – неделя как в раю.
– Какие политически-революционные песни вы изыскали в своем репертуаре?
– Моя знакомая, которая была музыкальным директором, часто мне звонила, спрашивала: "Боря, а вот эту песню мы можем под каким-нибудь предлогом назвать политической?" "Нет, – говорю, – к сожалению, не получится". Но мы нашли три: "8200", в которой есть недовольство положением дел, "Голубой огонек", которую только человек без юмора не в состоянии привязать к чему-нибудь политическому, и "Поезд в огне", которой мы закончили концерт. Удовольствие было для меня двойное, потому что и к песне я хорошо отношусь (я ее не вспоминал лет 20, а тут появился такой случай), и спеть с таким выдающимся составом подпевающих тоже было для меня крайне интересно. А подпевали столпы английской народной музыки – Томпсон, Мартин Карти, Норма Уотерсон, Лайза Карти и много кто еще. Красиво!
