Ирина Лагунина: Российские власти создают в подмосковном поселке Сколково так называемый "инноград" - центр новых технологий, о котором часто говорят как о российской Кремниевой долине. В Сколкове планируется создать благоприятные условия для научной деятельности и бизнеса, занимающегося разработкой инноваций – в "иннограде" будет особый правовой, административный, налоговый и таможенный режим.
Существует немало критики проекта, в частности, говорится о том, что в России не существует необходимого спроса на инновационные технологии.
О роли государства в проекте Сколково, о том, какие цели ставят себе создатели "иннограда" в интервью Радио Свобода (корреспондентам Оуэну Стронгу и Валентину Барышникову) рассказал руководитель проекта "Сколково", крупный российский предприниматель Виктор Вексельберг.
Валентин Барышников: Первый вопрос, который был задан Виктору Вексельбергу, касался роли государства в проекте "Сколково" и соотношения ее с ролью частных инвесторов – в сравнении с американской Кремниевой долиной.
Виктор Вексельберг: Безусловно, история развития Силиконовой долины – это, с одной стороны, частный бизнес, но при этом в значительной степени Силиконовая долина состоялась на государственных заказах. И в определенном смысле эта ситуация сохраняется до сегодняшнего дня. При этом мы абсолютно не пытаемся повторить структуру создания Силиконовой долины по многим причинам, если сказать просто – это просто невозможно. Российский проект инновационного города в Сколково и роль государства в первую очередь как такового – это, главное, создание среды, в которой, мы считаем, частному инвестору будет комфортно. И наша задача как раз обеспечить условия, которые в какой-то мере будут отличаться от традиционных представлений российских условий для того, чтобы и венчурный капитал, и крупный капитал, и стартаповские проекты могли туда придти и развиваться. Поэтому когда мы говорим о роли государства, то на начальном этапе она будет заключаться в финансировании создания инфраструктуры. То есть в основном деньги пойдут на строительство объектов как офисного назначения, где будут размещаться те предприятия, которые будут зарегистрированы, так и для строительства жилого комплекса и объектов социального назначения, то есть это имеется в виду больницы, школы, развлекательные учреждения.
И если нам удастся в совокупности создание инфраструктуры нового поколения, которая будет оперировать и в новом правовом пространстве, потому что сейчас в думу внесен закон, который будет регулировать деятельность предприятий, зарегистрированных в Сколково, и эти предприятия, планируется, будут обладать определенными льготами, как налоговыми, так и льготами, связанными с таможенным регулированием, с упрощенными режимами для получения разрешения для работы иностранных граждан и многие другие. Поэтому в совокупности и сочетании всех этих аспектов, мы уверены, что вот такая среда будет создана и нам удастся привлечь туда компании, которые будут заниматься инновационными проектами.
Я хочу сказать. что это не бизнес-проект, поэтому фонд, который создан для целей управления этим проектом, он не коммерческий, у него нет задачи зарабатывать прибыль. задача фонда – обеспечить условий для компаний, которые будут заниматься инновационными, причем, на разных стадиях, чтобы они зарабатывали.
Валентин Барышников: Как я себе представляю: работает какая-то группа ученых, которая предлагает какую-то технологию. Приходит кто-то, кто говорит: я готов вложить в вашу технологию свои средства. И потом получить или не получить прибыль, если эта технология пойдет или не пойдет. Это дело высоко рискованное, потому что в высоких технологиях "Фейсбук" пошел, а тысячи подобных проектов не пошли. Это такое абсолютно децентрализованное поле. Как вы представляете, как это должно быть устроено в России? Кто выбирает? Государство берет на себя роль такого центра?
Виктор Вексельберг: Нет, конечно. Предположим, мы создали эту среду. Что это значит, что мы создали эту среду? С какого момента мы скажем: вот мы достигли определенного результата? Это в тот момент, когда там будет обязательно функционировать образовательный исследовательский центр, скажем, университет, только не полномасштабный университет, а начиная с уровня магистратуры и аспирантуры. Там будут исследовательские центры крупных компаний, там будет инкубатор, там будут филиалы наших академических институтов. И в совокупности наличия всех этих компонент мы надеемся, что будет происходит катализация процессов обмена знаниями, опытом, общениями и создавать новые идеи. Что будет происходить после этого? Как вы говорите, есть группа ученых. Группа ученых приходит к нам в Сколково и говорит: зарегистрируйте нас, мы хотим у вас работать. Мы регистрируем, но при этом мы пока ничего не обещаем. Просто говорим: мы вас зарегистрировали, мы готовы предоставить офисное помещение, мы готовы в зависимости от специализации вам оказать содействие в использовании лабораторного оборудования. Дальше мы будем оказывать содействие в поисках вам инвесторов. Фонд будет сотрудничать как с крупными компаниями, которые заинтересованы в тех или иных направлениях с венчурным капиталом, который будет сам принимать решение, что ему финансировать, в чем принимать участие или нет. И у нас будет некоторый объем средств, который мы будем распределять между определенными проектами по принципу грантов. Вот этот проект нам интересен – получите грант и двигайтесь совместно. Конечно, не 100% финансирование, в зависимости от конкретной ситуации мы будем принимать решение, какова доля нашего соучастия должна быть в финансировании конкретного проекта. Заведомо не выше 50%.
Валентин Барышников: Критики проекта говорят, что в России нет спроса на технологии новые эпохи инновационной просто потому, что производство, структура отсталая, технология отсталая. Интересно знать, как вы себе представляете, как будет распределяться структура именно венчурного капитала? Это будут больше иностранные компании? Какой вы видите инновационный потенциал российских частных компаний?
Виктор Вексельберг: Все-таки на сегодняшний день мировая экономика глобальна и потребность в инновационных решениях в российской экономике ничем не отличается от потребности в инновационных решениях в любой западной компании. У России другая проблема. В России на сегодняшний день очень слабо развит элемент коммерциализации. Вот этого мостика между оформленной идеей в виде патентов и реализации этой идеи в бизнес, в рынок. То есть нахождение или построение конечного продукта, который будет востребован или продвинут уже рынком. И таких специалистов нет, таких технологий нет. Венчурного капитала российского практически нет.
Поэтому сразу отвечаю вам, что на первых этапах, конечно, я считаю, что если мы говорим о венчурном капитале, то обязательно значительную роль должен сыграть иностранный венчурный капитал. То есть до того момента, пока, я уверен, в России разовьется собственный венчурный капитал. Но это не единственный источник финансирования такого рода проект. Такого рода проекты заказываются крупными компаниями, которые ведут свою какую-то деятельность и заказывают университетам определенные научно-исследовательские работы. Говорят: вот нам надо материал с такими-то свойствами или нам нужно лекарство с такими-то параметрами. Задача состоит в том, чтобы как можно больше обеспечить количество заказов тому университету, который будет там работать.
С другой стороны, это не просто университет. Наша задача – найти тех правильных людей, тех профессоров, которые будут одновременно заниматься как исследовательской деятельностью, так и преподавательской деятельностью. Это те принципы, по которым сегодня работают ведущие университеты мира. Именно поэтому мы заключили с ними соглашение и будем пытаться применять тот опыт, который сегодня MIT активно пропагандирует внедряет у себя и помогает другим университетам в мире делать аналогичные решения.
Валентин Барышников: Еще один вопрос, заданный руководителю проекта "Сколково", крупному российскому предпринимателю Виктору Вексельбергу корреспондентом Радио Свобода Оуэном Стронгом, касался особых, отличных от остальной России условий для ведения бизнеса, которые будут созданы в Сколкове – там будет действовать особый правовой, административный, налоговый и таможенный режим – подобно специальным экономическим зонам в Китае. Нас интересовало, планируется ли, проверив эти особые условия на Сколкове, распространить их на другие регионы России, или напротив, со временем вернуть Сколково к общероссийским условиям, или создать больше подобных изолированных зон с особым статусом.
Виктор Вексельберг: В вопросе содержится абсолютно правильный ответ, потому что таких проектов, как Сколково, для такой масштабной страны как Россия должно быть, конечно, много. И мы рассматриваем этот проект как пилотный проект, на котором должны быть обкатаны определенные технологии в регулировании, в стимулировании. Если они будут успешные, то, конечно, они должны быть в значительной степени распространены на всю территорию России. И абсолютно не надо противопоставлять Сколково другим инноградам, которые сегодня существуют, и особым экономическим зонам, и университетам, которые очень успешно живут и работают. Вообще в России на сегодняшний день есть целый ряд отдельных государственных программ по поддержке разных элементов того, что будет сделано в Сколково. Но, например, есть программа поддержки и привлечения иностранных преподавателей в Россию для преподавания в российских вузах. Есть программа, связанная с финансированием малых предприятий, которые создаются на базе университетов, и под это выделяются достаточно большие деньги. То есть внимательно посмотреть, то это все элементы одного и того же, связанного с тем, чтобы в целом в российской экономике ускорить процесс перевода ее на инновационный подход. И совершенно необязательно, чтобы это было только в Сколково.
Я уверен, что очень скоро мы увидим появление аналогичных или подобных центров во всей России. Безусловно, должен быть и на Урале, и на Дальнем Востоке, и в Питере, еще где-то, потому что одного Сколково мало.
Валентин Барышников: Вы говорите об ученых, но инновации – это ученые и капитал, который вкладывается. Мы говорим о том, что в Сколково будет создан особый режим условий для бизнеса. Вот эти условия будут распространяться на страну, они останутся изолированными? Вопрос здесь на самом деле ключевой: условия для существования бизнеса. В Сколково делают какие-то особые условия, значит в других частях страны условия менее благоприятные бизнесу. И поэтому я спрашиваю: это как обкатка для всей страны?
Виктор Вексельберг: В Сколково речь идет о вполне конкретном виде деятельности. Это научно-исследовательская и опытно-конструкторская деятельность. В Сколково не предполагается размещение производственных компаний. И льготы, которые даются, даются только компаниям, которые занимаются этим видом деятельности. А говорить о том, что нужно по всей стране в больших масштабах создать много высококвалифицированных центров по научно-исследовательской деятельности, об этом можно, конечно, мечтать, но так никогда не будет.
Валентин Барышников: У меня из этого возникает ощущение, что вы оставляете за полем зрения промышленность, которая должна воплощать.
Виктор Вексельберг: Абсолютно точно. Поэтому надо четко понимать, на чем мы будем сосредоточены. Безусловно, мы не можем заняться всем. Есть совсем другие проекты, например, в Гонконге проект реализации приблизительно такой же истории включает в себя и производственную часть. Это вопрос модели подхода. Мы остановимся на том, что мы считаем, что наша задача – обеспечить среду появления идей, ее завершение в виде конечного продукта, это может быть патент, это может быть опытный образец. И потом менеджеры, которые должны появиться, должны научиться вот эти идеи и эти продукты на начальной стадии продавать в рынок. У нас система льгот построена таким образом: льготы распространены на начальный этап жизни проекта. Предположим, как вы говорите, "Фейсбук", появился какой-то аналогичный продукт. Пришло пять молодых ребят, что-то придумали, начали что-то производить. Как только они вырастут, достигнут достаточно небольшого уровня, по-моему, граница 300 миллионов рублей оборота, они теряют все льготы. Даже если они сидят в Сколково, они будут платить точно такие же налоги, как все компании на территории России. Инновация – это не модернизация, это наша задача придумать то, чего нет.
