ДС:- Рой Элдридж, если рассматривать историю джаза, как огромную сцену, на которой расставлены фигуры музыкантов, стоял прямо перед Диззи Гиллеспи. Его использование тритона, его феноменальная виртуозность, его умение учиться не только у трубачей, но и у саксофонистов (у Коулмена Хокинса в первую очередь) – всё это превращало Little Jazz (то была его кличка) в фигуру уникальную, стоящую особняком.
В остывающем городском пекле, на океанском пляже, на даче, в гостях или же в полном одиночестве на летящем навстречу шоссе, вы слушаете «Время Джаза» на частотах «Свободы» или LIVE с нашего сайта svobodanews.ru. У микрофона в Лютеции – Дмитрий Савицкий.
Roy Eldridge - Little Jazz
ДС: - «Little Jazz», то бишь Рой Элдридж, с композицией Бастера Хардинга в составе оркестра Арти Шо. 5 апреля 45 года, город Ангелов – Лос-Анджелес.
Элдридж родился в январе, типичный Водолей, так что разговор сегодня не совсем о нем, а, как и обещано о «хорошо одетых джазменах». Тут нам, кстати, пригодится и кларнетист Арти Шо.
Когда молодой Рой Элдридж в начале сороковых прикатил из Питсбурга в Нью-Йорк и начал работать с продюсером Норменом Гранцом, он решил, что пора обзавестись приличным гардеробом, подобающим его новому статусу. Он вспоминал:
- Я играл в Гарлеме, в Savoy Ballroom и получал тридцать два доллара в неделю. Это были приличные деньги, и каждые две недели я покупал себе по костюму. «Уолмас» и «Бонд» были модными и недорогими марками. Я покупал костюм за костюмом и вдруг… они все вышли из моды! И появились эти новые с тьмой пуговиц, с плечиками, в полоску… А у меня дома склад ненужных костюмов. Мне стали платить еще больше. Да и эпоха была совсем иная: можно было провести чертовски приятный вечер, истратив всего лишь десять долларов.
Что ты нынче получишь за десятку? Ничего! Можешь заскочить в закусочную Ryan’s и выпить пару рюмок – и баста!»
Roy Eldridge - Shoe Shine Boys
ДС: - «Shoe Shine Boys», «Мальчишки, чистильщики ботинок», Лестера Янга. Рой Элдридж – вокал и труба; оркестр Флетчера Хендерсона; 4 августа 36 года, Чикаго.
Великий Арти Шо чем-то был похож на Бейси. Он, как и Граф, жмотничал и не хотел тратить деньги на костюмы для оркестра. У Шо был струнный секстет. Его талантом был восхищен сам Джордж Гершвин. Это привело к тому, что Арти получил ангажемент в нью-йоркском концертном зала «Парамаунт». Арти Шо собрал оркестр с Джорджем Уеттлингом на ударных. В день премьеры гитариста увезли в больницу с приступом аппендицита. На его место пригласили Эдди Кондона.
- Оркестр был одет,- вспоминает Эдди,- в клубную униформу и на всех были ужасные замшевые ботинки. В одной пьеске я солировал, а для этого я должен был встать и поставить правую ногу на кресло. Всё остальное время мои ноги были скрыты музыкальным стендом. Правая нога Уеттлинга была спрятана за большим барабаном. Его левая нога, однако, была выставлена на обозрение публики. У нас был один и тот же размер обуви, а так как униформу и обувь музыканты по решению Арти Шо должны были покупать сами, мы поделили пару замшевых ботинок с Уеттлингом. У Джорджа на концерте была обута левая нога, а у меня – правая…
Eddie Condon - I'm Gonna Stomp, Mr. Henry Lee
ДС: - «I'm Gonna Stomp, Mr. Henry Lee». Ленард Дейвис – труба; Джак Тигарден – тромбон; Мез Меззроу – кларнет; Хаппи Колдуелл – тенор-сакс; Джо Саливан – фортепьяно; Эдди Кондон – банджо и Джордж Стафорд – ударные. Архивная запись: 8 января 1929 года, Нью-Йорк.
Концерт восьмидесятилетнего авангардиста трубача, саксофониста, композитора Орнетта Коулмена в московском Доме Музыки, вызвал шквал радостных отзывов. Единственное, что мне во всех этих явно хвалебных статьях непонятно, так это почти стабильное утверждение, что Коулмен – музыкант-самоучка. Мол, поэтому так и играет – заумно! Прямо Велимир Хлебников на саксе!
Происходит все это, видимо, от древнего рефлекса: везде и повсюду искать диплом. Орнетт начинал в 14 лет на альте, через два года перешел на тенор и отправился на гастроли с оркестром R & B, Ритма-и-Блюза, Кларнеса Самюелса. Что правда, то правда, он работал лифтером в Лос-Анджелесе, а в свободное время изучал теорию музыки, гармонию и композицию. В американской школьной традиции есть такая замечательная деталь: детей в школе учат музыке. Так Чарли Мингус выбрал в школе контрабас, а Стен Гетц саксофон. Иногда подростков учили соседи-профессионалы. Чарли Мингуса – контрабасист Ред Календер. Но с дипломами у основной массы великих джазменов – плохо. Многие не умели читать ноты, а играли, как боги. В этом и прелесть свободной страны: на тебя смотрят целиком, как на человека, а не в твои бумаги.
Вот отрывок из статьи Николая Шиенока с сайта Джаз.Ру о концерте Орнетта Коулмена в Москве:
«…это, однако, тот самый случай, когда рассказ о концерте лучше всего начать с конца. В финале, на бис, квартет Коулмана исполнил самую известную и прекрасную балладу Орнетта — «Lonely Woman». А теперь перечитайте это предложение ещё раз и представьте: вы сидите в двух шагах от сцены, на которой сам Орнетт Коулман исполняет для вас «Lonely Woman». В Москве, на исходе первого десятилетия XXI века. Разве это не фантастика? Мне до сих пор не верится. А ведь так оно и было!»
Напомню: вы слушаете «Время Джаза» на частотах «Свободы» и с сайта радиостанции svobodanews.ru. У микрофона в Париже – ваш ДС.
Artie Shaw - Dancing on the Ceiling
ДС: «Dancing on the Ceiling», «Танцуя на потолке» Роджерса и Харта. Обещанный Арти Шо – лидер и кларнет; Хенк Джонс – рояль; Джо Пьюма – гитара; Томми Поттер – контрабас и Ирвинг Клагер – ударные. Лос-Анджелес, июль 54 года.
Арти жмотничал лишь в начале карьеры. Сам он одевался с особым шиком эпохи: широкие пиджаки, галстук-бабочка, полосатые рубахи, неизбежная, лихо заломленная шляпа. Ему бы еще очки и сигару да малость потолстеть, и получился бы его соперник – Бенни Гудмен.
Но вот великий денди джаза, тот самый, который раздавал налево и направо свои дорогие блейзеры, если у него вдруг отскочила пуговица!
Duke Ellington – Solitude
ДС: - «Solitude», «Одиночество» Эллингтона, ДеЛанже и Миллса. Эллингтон – рояль; Чарльз Мингус – контрабас и Макс Роач – ударные. 17 сентября 62 год, Нью-Йорк. Чудесный диск трио Эллингтона «Джунгли Денег» вышел на «Blue Note».
О «well dressed», хорошо одетом джазмене Дюке Эллингтоне (настоящая крамола называть его «хорошо одетым») после краткой сводки последних мировых новостей.
Два года назад трубач Уинтон Марсалис (вот о нем можно сказать, как и о Киз Джарете, что он получил классическое образование) записал во время джазового фестиваля в Марсиаке СД с французским аккордеонистом Ришаром Галлиано «От Билли Холидей до Эдит Пиаф».
Ришар Галлиано находится в межзоннике между джазом и французской эстрадной музыкой, близкой к цыганскому стилю «мануш». Си-ди начинается со знаменитой песни Эдит Пиаф «Толпа», “La Foule”. Дуэт Марсалиса и Галлиано звучит, как безумный цыганский танец. Когда солирует Марсалис, по словам рецензента «Даунбита», мелодия снова становится крутым и элегантным джазом. Когда солирует Ришар Галлиано – это чисто французская музыкальная традиция. Остальные участники комбо (пианист Дэн Ниммер, контрабасист Карлос Хернандез и ударник Эли Джексон) играют на уровне лидеров. Саксофонист и кларнетист Уолтер Брендин’ Младший играет великолепно и, пожалуй, остается самым недооцененным джазменом поколения. Диск вышел вместе с DVD концерта и вскрики трубы Марсалиса, стон кларнета Брединга и упорное нагнетание тревоги, ужаса аккордеоном Галлиано, создают драматичную атмосферу отчаянной песни Билли Холидей про суд Линча “Strange Fruit”.
СД «От Билли Холидей до Эдит Пиаф» в двух вариантах (второй с ДВД) только что появился в продаже.
Вы слушаете «Время Джаза» - в записи, подкасте, на средних и длинных или же LIVE с нашего сайта svobodanews.ru. У микрофона ваш – ДС.
Billy Eckstine & Sarah Vaughan - I've Got My Love to Keep Me Warm
ДС: - «I've Got My Love to Keep Me Warm», «Я не боюсь зимних холодов, моя любовь меня греет» - песня-стандарт Ирвинга Берлина. Сара Вон и Билли Экстайн. Оркестр Хэла Муни, Нью-Йорк, 57 год.
Билли Экстайн был красавцем. Он одевался с неподражаемой элегантностью. Он даже ввел в моду рубашки с широкими воротничками, которые с тех пор так и назывались «Mister B collars», «Воротнички Господина Би». Дюк Эллингтон писал, что между ними установилось дружеское соперничество:
«Билли выступал вместе с нами в нью-йоркском «Парамаунте» и то был настоящий праздник - слушать его целых пять раз в день. Кроме прочего между ним и мною происходило нечто забавное. В течение четырех недель ни он, ни я не появлялись на сцене в одном и том же костюме. Он растрогал меня тем, что приказал своему мажордому в Лос-Анджелесе срочно отправить в Нью-Йорк несколько ящиков с одеждой. К третьей неделе наших концертов в «Парамаунте» публика покупала билеты, чтобы, прежде всего, взглянуть, КАК мы одеты»…
Билли Экстайн был мощным соперником Дюка. Но вряд ли кто-либо мог по-настоящему обыграть Герцога на его любимой территории – в его костюмной. В 30 году Дюк снимался в своем первом фильме, комедии Мелвина Брауна «Check and Double Check» - «Проверь дважды». По дороге в Калифорнию на съемки он встретился с командой профессиональных театральных модельеров, специализировавшихся на обуви. Он тут же закал им дюжину пар туфель и принес эскизы: то были туфли легкие, как гусиный пух, с тонкой подошвой, с почти квадратным носком. Дизайн Эллингтона лет двадцать спустя превратился в то, что нынче называют «туфли итальянского стиля».
В довоенную эпоху туфли Дюка были постоянным предметом разговоров. Он продолжал их заказывать дюжинами: всех цветов и сортов кожи и скоро у него скопилось столько обуви, что на гастроли их отправляли в отдельных контейнерах. У него была привычка менять обувь между сетами: черную опойковую на черные лакированные; коричневые из крокодиловой кожи – на замшу… Трубач Рекс Стюарт писал, что однажды он играл в оркестре Дюка и был удивлен тем, что Герцог в антракте не поменял туфли. Оказалось, что на нем были штиблеты, которые он носил во время приема у королевы Великобритании и, не смотря на их слегка заношенный, стоптанный вид, они стали его любимыми.
Duke Ellington – Snibor
ДС: - «Snibor», Билли Стрейхорна. Оркестр Эллингтона, 1 сентября 67 года, Нью-Йорк Сити.
Дюк Эллингтон – рояль; Кэт Эндерсон, Мерсер Эллингтон, Херби Джонс, Кути Уильямс – трубы; Лоренс Браун, Бастер Купер – тромбоны; Чак Конорс – басовый тромбон; Джонни Ходжес – альт; Рассел Прокоп. Джимми Хемильтон – альт-саксофоны и кларнеты; Пол Гонзалвес – тенор-саксофон; Харри Карни – баритон; Аарон Белл – контрабас; Стив Литтл – ударные.
Во что был одет Дюк? Смокинг? Костюм-тройку? В твидовый пиджак с накладными карманами с клапанами – он почему-то любил носить эти странные пиджаки на гастролях в Европе… Впрочем, неважно. Для джазмена, для его нарциссизма, зеркалом является зал; аплодисменты – признанием в любви, и он выходит на авансцену со своим неизменным «I love you madly», «Я вас безумно люблю», немного хитря. Когда «I love you madly» говорят живому зеркалу, нарциссизм напитывается густым вином самоудовлетворения….
Рецензент минского сайта «Джаз-Квадрат», Дмитрий Веснин, сообщает о том, что, цитирую «один из величайших исполнителей жанра соул, Соломон Берк отметил своё семидесятилетие выходом нового альбома «Нет Ничего Невозможного», "Nothing's Impossible", записанного при участии легендарного продюсера Уилли Митчела, подарившего миру мягкие и грациозные аранжировки записей Эла Грина. Сочетая блюз, ритм-и-блюз и госпел, Соломон Берк показывает слушателям весь спектр человеческих эмоций, его голос идеально уместен как в винтажных "Everything About You" и "Say You Love Me Too", так и в сочных «New Company» и "Dreams". Вдохновляющая заглавная композиция, и ковер-версия "You Needed Me" Анн Морри, показывают полную красоту творческого союза Соломона Берка и Уилли Митчела, доказавших, что даже в великой музыке нет ничего невозможного».
Удивительно, но не только в псковской деревне или на крымском пляже, но и в пригородном поезде, летящем из Нью-Джерси в Нью-Йорк, вы слушает «Время Джаза» - на транзисторах всех марок или на Iphone’e, настроенном на наш сайт svobodanews.ru. У микрофона в жарком Париже – ваш ДС…
Dexter Gordon - A Night in Tunisia
ДС: - «A Night in Tunisia», популярный стандарт Диззи Гиллеспи 42 года. На Паутинке вы найдете более пятисот вариантов «Ночи в Тунисе». Правильное название пьесы без артикля «эй» - просто «Night in Tunisia».
Декстер Гордон, лидер, играл на тенор-саксофоне; Бад Пауэл – рояль; Пьер Мишло – контрабас и Кенни «Клук» Кларк – ударные. Диск «Наш человек в Париже» был записан 23 мая 63 года и прошел через ремастеринг Руди ван Гельдера сорок лет спустя.
Декстер или Декс был другом Майлза Дейвиса в его молодые годы в Нью-Йорке. И хотя Майлз был уверен в том, что он унаследовал от джазменов Сент-Луиса безупречный вкус, Декс отказывался фланировать с ним по Нью-Йорку или шляться по барам, пока Майлз не купит «настоящий» модный костюм от «F & M». Майлз сэкономил 47 баксов и купил серый с широкими плечами костюм, выглядевший так, как будто он был на два размера больше, чем нужно. Именно в этом костюме мы видим Майлза на всех фотографиях 48 года в оркестре Чарли «Птицы» Паркера. Декс, увидев Майлза в обновке, заулыбался:
- Now you’re hip, Jim!
В ту эпоху джазмены называли друг друга Джим. Быть hip и означало быть классно одетым.
Miles Davis – Springsville
ДС: - «Springsville», тема Джонни Каризи. Майлз Дейвис в составе оркестра Гила Эванса. Май 57 года, Нью-Йорк.
Жены Майлза меняли его вкус. Особенно на него повлияла актриса Сисили Тайсон: Майлз постепенно приобретал look рок-звезды. В музыкальной среде афроамериканцев стремительно росла тяга к чисто африканскому и индийскому стилям. Дейвис стал одеваться в «дашики», а затем обнаружил в Гринвич-Вилледже бутик, где все свои украшения и одежды покупал у аргентинского модельера Хернандо – сам Джимми Хендрикс. Майлз зачастил к Хернандо.
При этом Майлз никогда не требовал, чтобы музыканты его оркестров одевались в итальянские костюмы, в бубу или джелоба. Я видел его на сцене театра «Шатле» в Париже в чем-то пост-хиппиевском. В широких вольных одеждах с белой круглой плотной шапочкой на голове. Ощущение было такое, что ему забинтовали голову после операции.
Мингус так же одевался в свободные, похожие на бубу, рубахи, но всем было далеко до Рахсаана Ролланда Кёрка, который ходил обвешенный бусами, серебряными куриными лапами, в шароварах багдадского вора и с лиловым тюрбаном на голове. Это не было цирком. Это было обычной одеждой Рахсаана. Он никогда не «принадлежал» и всегда был «вне». Вот на нем, на великом мульти-инструменталисте, мы и расстанемся сегодня.
Уточню, что мне удалось лишь частично коснуться темы «хорошо одетых джазменов»:
Rahsaan Roland Kirk - Fly Town Nose Blues – 8:51 (R. KIRK - Bright Moments - ATLANTIC 8122-71409-2)
ДС: - «Fly Town Nose Blues», отрывок из композиции Кёрка. Рахсаан – носовая флейта и манзелло; Рог Бёртон – рояль; Хенри Пирсон – контрабас; Роберт Шай – ударные; Джо Хабао – перкашн. Январь 73 года. Концерт в клубе «Keystone», Сан-Франциско.
Подкаст «Времени джаза» ждет вас на нашем сайте svobodanews.ru. Удачной вам и не слишком раскаленной недели, всех благ, чао, бай-бай.
В остывающем городском пекле, на океанском пляже, на даче, в гостях или же в полном одиночестве на летящем навстречу шоссе, вы слушаете «Время Джаза» на частотах «Свободы» или LIVE с нашего сайта svobodanews.ru. У микрофона в Лютеции – Дмитрий Савицкий.
Roy Eldridge - Little Jazz
ДС: - «Little Jazz», то бишь Рой Элдридж, с композицией Бастера Хардинга в составе оркестра Арти Шо. 5 апреля 45 года, город Ангелов – Лос-Анджелес.
Элдридж родился в январе, типичный Водолей, так что разговор сегодня не совсем о нем, а, как и обещано о «хорошо одетых джазменах». Тут нам, кстати, пригодится и кларнетист Арти Шо.
Когда молодой Рой Элдридж в начале сороковых прикатил из Питсбурга в Нью-Йорк и начал работать с продюсером Норменом Гранцом, он решил, что пора обзавестись приличным гардеробом, подобающим его новому статусу. Он вспоминал:
- Я играл в Гарлеме, в Savoy Ballroom и получал тридцать два доллара в неделю. Это были приличные деньги, и каждые две недели я покупал себе по костюму. «Уолмас» и «Бонд» были модными и недорогими марками. Я покупал костюм за костюмом и вдруг… они все вышли из моды! И появились эти новые с тьмой пуговиц, с плечиками, в полоску… А у меня дома склад ненужных костюмов. Мне стали платить еще больше. Да и эпоха была совсем иная: можно было провести чертовски приятный вечер, истратив всего лишь десять долларов.
Что ты нынче получишь за десятку? Ничего! Можешь заскочить в закусочную Ryan’s и выпить пару рюмок – и баста!»
Roy Eldridge - Shoe Shine Boys
ДС: - «Shoe Shine Boys», «Мальчишки, чистильщики ботинок», Лестера Янга. Рой Элдридж – вокал и труба; оркестр Флетчера Хендерсона; 4 августа 36 года, Чикаго.
Великий Арти Шо чем-то был похож на Бейси. Он, как и Граф, жмотничал и не хотел тратить деньги на костюмы для оркестра. У Шо был струнный секстет. Его талантом был восхищен сам Джордж Гершвин. Это привело к тому, что Арти получил ангажемент в нью-йоркском концертном зала «Парамаунт». Арти Шо собрал оркестр с Джорджем Уеттлингом на ударных. В день премьеры гитариста увезли в больницу с приступом аппендицита. На его место пригласили Эдди Кондона.
- Оркестр был одет,- вспоминает Эдди,- в клубную униформу и на всех были ужасные замшевые ботинки. В одной пьеске я солировал, а для этого я должен был встать и поставить правую ногу на кресло. Всё остальное время мои ноги были скрыты музыкальным стендом. Правая нога Уеттлинга была спрятана за большим барабаном. Его левая нога, однако, была выставлена на обозрение публики. У нас был один и тот же размер обуви, а так как униформу и обувь музыканты по решению Арти Шо должны были покупать сами, мы поделили пару замшевых ботинок с Уеттлингом. У Джорджа на концерте была обута левая нога, а у меня – правая…
Eddie Condon - I'm Gonna Stomp, Mr. Henry Lee
ДС: - «I'm Gonna Stomp, Mr. Henry Lee». Ленард Дейвис – труба; Джак Тигарден – тромбон; Мез Меззроу – кларнет; Хаппи Колдуелл – тенор-сакс; Джо Саливан – фортепьяно; Эдди Кондон – банджо и Джордж Стафорд – ударные. Архивная запись: 8 января 1929 года, Нью-Йорк.
Концерт восьмидесятилетнего авангардиста трубача, саксофониста, композитора Орнетта Коулмена в московском Доме Музыки, вызвал шквал радостных отзывов. Единственное, что мне во всех этих явно хвалебных статьях непонятно, так это почти стабильное утверждение, что Коулмен – музыкант-самоучка. Мол, поэтому так и играет – заумно! Прямо Велимир Хлебников на саксе!
Происходит все это, видимо, от древнего рефлекса: везде и повсюду искать диплом. Орнетт начинал в 14 лет на альте, через два года перешел на тенор и отправился на гастроли с оркестром R & B, Ритма-и-Блюза, Кларнеса Самюелса. Что правда, то правда, он работал лифтером в Лос-Анджелесе, а в свободное время изучал теорию музыки, гармонию и композицию. В американской школьной традиции есть такая замечательная деталь: детей в школе учат музыке. Так Чарли Мингус выбрал в школе контрабас, а Стен Гетц саксофон. Иногда подростков учили соседи-профессионалы. Чарли Мингуса – контрабасист Ред Календер. Но с дипломами у основной массы великих джазменов – плохо. Многие не умели читать ноты, а играли, как боги. В этом и прелесть свободной страны: на тебя смотрят целиком, как на человека, а не в твои бумаги.
Вот отрывок из статьи Николая Шиенока с сайта Джаз.Ру о концерте Орнетта Коулмена в Москве:
«…это, однако, тот самый случай, когда рассказ о концерте лучше всего начать с конца. В финале, на бис, квартет Коулмана исполнил самую известную и прекрасную балладу Орнетта — «Lonely Woman». А теперь перечитайте это предложение ещё раз и представьте: вы сидите в двух шагах от сцены, на которой сам Орнетт Коулман исполняет для вас «Lonely Woman». В Москве, на исходе первого десятилетия XXI века. Разве это не фантастика? Мне до сих пор не верится. А ведь так оно и было!»
Напомню: вы слушаете «Время Джаза» на частотах «Свободы» и с сайта радиостанции svobodanews.ru. У микрофона в Париже – ваш ДС.
Artie Shaw - Dancing on the Ceiling
ДС: «Dancing on the Ceiling», «Танцуя на потолке» Роджерса и Харта. Обещанный Арти Шо – лидер и кларнет; Хенк Джонс – рояль; Джо Пьюма – гитара; Томми Поттер – контрабас и Ирвинг Клагер – ударные. Лос-Анджелес, июль 54 года.
Арти жмотничал лишь в начале карьеры. Сам он одевался с особым шиком эпохи: широкие пиджаки, галстук-бабочка, полосатые рубахи, неизбежная, лихо заломленная шляпа. Ему бы еще очки и сигару да малость потолстеть, и получился бы его соперник – Бенни Гудмен.
Но вот великий денди джаза, тот самый, который раздавал налево и направо свои дорогие блейзеры, если у него вдруг отскочила пуговица!
Duke Ellington – Solitude
ДС: - «Solitude», «Одиночество» Эллингтона, ДеЛанже и Миллса. Эллингтон – рояль; Чарльз Мингус – контрабас и Макс Роач – ударные. 17 сентября 62 год, Нью-Йорк. Чудесный диск трио Эллингтона «Джунгли Денег» вышел на «Blue Note».
О «well dressed», хорошо одетом джазмене Дюке Эллингтоне (настоящая крамола называть его «хорошо одетым») после краткой сводки последних мировых новостей.
Два года назад трубач Уинтон Марсалис (вот о нем можно сказать, как и о Киз Джарете, что он получил классическое образование) записал во время джазового фестиваля в Марсиаке СД с французским аккордеонистом Ришаром Галлиано «От Билли Холидей до Эдит Пиаф».
Ришар Галлиано находится в межзоннике между джазом и французской эстрадной музыкой, близкой к цыганскому стилю «мануш». Си-ди начинается со знаменитой песни Эдит Пиаф «Толпа», “La Foule”. Дуэт Марсалиса и Галлиано звучит, как безумный цыганский танец. Когда солирует Марсалис, по словам рецензента «Даунбита», мелодия снова становится крутым и элегантным джазом. Когда солирует Ришар Галлиано – это чисто французская музыкальная традиция. Остальные участники комбо (пианист Дэн Ниммер, контрабасист Карлос Хернандез и ударник Эли Джексон) играют на уровне лидеров. Саксофонист и кларнетист Уолтер Брендин’ Младший играет великолепно и, пожалуй, остается самым недооцененным джазменом поколения. Диск вышел вместе с DVD концерта и вскрики трубы Марсалиса, стон кларнета Брединга и упорное нагнетание тревоги, ужаса аккордеоном Галлиано, создают драматичную атмосферу отчаянной песни Билли Холидей про суд Линча “Strange Fruit”.
СД «От Билли Холидей до Эдит Пиаф» в двух вариантах (второй с ДВД) только что появился в продаже.
Вы слушаете «Время Джаза» - в записи, подкасте, на средних и длинных или же LIVE с нашего сайта svobodanews.ru. У микрофона ваш – ДС.
Billy Eckstine & Sarah Vaughan - I've Got My Love to Keep Me Warm
ДС: - «I've Got My Love to Keep Me Warm», «Я не боюсь зимних холодов, моя любовь меня греет» - песня-стандарт Ирвинга Берлина. Сара Вон и Билли Экстайн. Оркестр Хэла Муни, Нью-Йорк, 57 год.
Билли Экстайн был красавцем. Он одевался с неподражаемой элегантностью. Он даже ввел в моду рубашки с широкими воротничками, которые с тех пор так и назывались «Mister B collars», «Воротнички Господина Би». Дюк Эллингтон писал, что между ними установилось дружеское соперничество:
«Билли выступал вместе с нами в нью-йоркском «Парамаунте» и то был настоящий праздник - слушать его целых пять раз в день. Кроме прочего между ним и мною происходило нечто забавное. В течение четырех недель ни он, ни я не появлялись на сцене в одном и том же костюме. Он растрогал меня тем, что приказал своему мажордому в Лос-Анджелесе срочно отправить в Нью-Йорк несколько ящиков с одеждой. К третьей неделе наших концертов в «Парамаунте» публика покупала билеты, чтобы, прежде всего, взглянуть, КАК мы одеты»…
Билли Экстайн был мощным соперником Дюка. Но вряд ли кто-либо мог по-настоящему обыграть Герцога на его любимой территории – в его костюмной. В 30 году Дюк снимался в своем первом фильме, комедии Мелвина Брауна «Check and Double Check» - «Проверь дважды». По дороге в Калифорнию на съемки он встретился с командой профессиональных театральных модельеров, специализировавшихся на обуви. Он тут же закал им дюжину пар туфель и принес эскизы: то были туфли легкие, как гусиный пух, с тонкой подошвой, с почти квадратным носком. Дизайн Эллингтона лет двадцать спустя превратился в то, что нынче называют «туфли итальянского стиля».
В довоенную эпоху туфли Дюка были постоянным предметом разговоров. Он продолжал их заказывать дюжинами: всех цветов и сортов кожи и скоро у него скопилось столько обуви, что на гастроли их отправляли в отдельных контейнерах. У него была привычка менять обувь между сетами: черную опойковую на черные лакированные; коричневые из крокодиловой кожи – на замшу… Трубач Рекс Стюарт писал, что однажды он играл в оркестре Дюка и был удивлен тем, что Герцог в антракте не поменял туфли. Оказалось, что на нем были штиблеты, которые он носил во время приема у королевы Великобритании и, не смотря на их слегка заношенный, стоптанный вид, они стали его любимыми.
Duke Ellington – Snibor
ДС: - «Snibor», Билли Стрейхорна. Оркестр Эллингтона, 1 сентября 67 года, Нью-Йорк Сити.
Дюк Эллингтон – рояль; Кэт Эндерсон, Мерсер Эллингтон, Херби Джонс, Кути Уильямс – трубы; Лоренс Браун, Бастер Купер – тромбоны; Чак Конорс – басовый тромбон; Джонни Ходжес – альт; Рассел Прокоп. Джимми Хемильтон – альт-саксофоны и кларнеты; Пол Гонзалвес – тенор-саксофон; Харри Карни – баритон; Аарон Белл – контрабас; Стив Литтл – ударные.
Во что был одет Дюк? Смокинг? Костюм-тройку? В твидовый пиджак с накладными карманами с клапанами – он почему-то любил носить эти странные пиджаки на гастролях в Европе… Впрочем, неважно. Для джазмена, для его нарциссизма, зеркалом является зал; аплодисменты – признанием в любви, и он выходит на авансцену со своим неизменным «I love you madly», «Я вас безумно люблю», немного хитря. Когда «I love you madly» говорят живому зеркалу, нарциссизм напитывается густым вином самоудовлетворения….
Рецензент минского сайта «Джаз-Квадрат», Дмитрий Веснин, сообщает о том, что, цитирую «один из величайших исполнителей жанра соул, Соломон Берк отметил своё семидесятилетие выходом нового альбома «Нет Ничего Невозможного», "Nothing's Impossible", записанного при участии легендарного продюсера Уилли Митчела, подарившего миру мягкие и грациозные аранжировки записей Эла Грина. Сочетая блюз, ритм-и-блюз и госпел, Соломон Берк показывает слушателям весь спектр человеческих эмоций, его голос идеально уместен как в винтажных "Everything About You" и "Say You Love Me Too", так и в сочных «New Company» и "Dreams". Вдохновляющая заглавная композиция, и ковер-версия "You Needed Me" Анн Морри, показывают полную красоту творческого союза Соломона Берка и Уилли Митчела, доказавших, что даже в великой музыке нет ничего невозможного».
Удивительно, но не только в псковской деревне или на крымском пляже, но и в пригородном поезде, летящем из Нью-Джерси в Нью-Йорк, вы слушает «Время Джаза» - на транзисторах всех марок или на Iphone’e, настроенном на наш сайт svobodanews.ru. У микрофона в жарком Париже – ваш ДС…
Dexter Gordon - A Night in Tunisia
ДС: - «A Night in Tunisia», популярный стандарт Диззи Гиллеспи 42 года. На Паутинке вы найдете более пятисот вариантов «Ночи в Тунисе». Правильное название пьесы без артикля «эй» - просто «Night in Tunisia».
Декстер Гордон, лидер, играл на тенор-саксофоне; Бад Пауэл – рояль; Пьер Мишло – контрабас и Кенни «Клук» Кларк – ударные. Диск «Наш человек в Париже» был записан 23 мая 63 года и прошел через ремастеринг Руди ван Гельдера сорок лет спустя.
Декстер или Декс был другом Майлза Дейвиса в его молодые годы в Нью-Йорке. И хотя Майлз был уверен в том, что он унаследовал от джазменов Сент-Луиса безупречный вкус, Декс отказывался фланировать с ним по Нью-Йорку или шляться по барам, пока Майлз не купит «настоящий» модный костюм от «F & M». Майлз сэкономил 47 баксов и купил серый с широкими плечами костюм, выглядевший так, как будто он был на два размера больше, чем нужно. Именно в этом костюме мы видим Майлза на всех фотографиях 48 года в оркестре Чарли «Птицы» Паркера. Декс, увидев Майлза в обновке, заулыбался:
- Now you’re hip, Jim!
В ту эпоху джазмены называли друг друга Джим. Быть hip и означало быть классно одетым.
Miles Davis – Springsville
ДС: - «Springsville», тема Джонни Каризи. Майлз Дейвис в составе оркестра Гила Эванса. Май 57 года, Нью-Йорк.
Жены Майлза меняли его вкус. Особенно на него повлияла актриса Сисили Тайсон: Майлз постепенно приобретал look рок-звезды. В музыкальной среде афроамериканцев стремительно росла тяга к чисто африканскому и индийскому стилям. Дейвис стал одеваться в «дашики», а затем обнаружил в Гринвич-Вилледже бутик, где все свои украшения и одежды покупал у аргентинского модельера Хернандо – сам Джимми Хендрикс. Майлз зачастил к Хернандо.
При этом Майлз никогда не требовал, чтобы музыканты его оркестров одевались в итальянские костюмы, в бубу или джелоба. Я видел его на сцене театра «Шатле» в Париже в чем-то пост-хиппиевском. В широких вольных одеждах с белой круглой плотной шапочкой на голове. Ощущение было такое, что ему забинтовали голову после операции.
Мингус так же одевался в свободные, похожие на бубу, рубахи, но всем было далеко до Рахсаана Ролланда Кёрка, который ходил обвешенный бусами, серебряными куриными лапами, в шароварах багдадского вора и с лиловым тюрбаном на голове. Это не было цирком. Это было обычной одеждой Рахсаана. Он никогда не «принадлежал» и всегда был «вне». Вот на нем, на великом мульти-инструменталисте, мы и расстанемся сегодня.
Уточню, что мне удалось лишь частично коснуться темы «хорошо одетых джазменов»:
Rahsaan Roland Kirk - Fly Town Nose Blues – 8:51 (R. KIRK - Bright Moments - ATLANTIC 8122-71409-2)
ДС: - «Fly Town Nose Blues», отрывок из композиции Кёрка. Рахсаан – носовая флейта и манзелло; Рог Бёртон – рояль; Хенри Пирсон – контрабас; Роберт Шай – ударные; Джо Хабао – перкашн. Январь 73 года. Концерт в клубе «Keystone», Сан-Франциско.
Подкаст «Времени джаза» ждет вас на нашем сайте svobodanews.ru. Удачной вам и не слишком раскаленной недели, всех благ, чао, бай-бай.
