10 августа на военно-морской базе Гуантанамо началось заседание военного трибунала, на котором рассматривается дело канадского гражданина Омара Хадра, обвиняемого в убийстве и причастности к терроризму. Этот суд привлекает особое внимание, поскольку обвиняемому в момент совершения преступлений было пятнадцать лет.
Омар Хадр был взят в плен военными США в Афганистане в 2002 году после боя, в ходе которого он, согласно обвинению, убил американского сержанта, бросив в него гранату. Хадр также обвиняется в шпионаже и материальной поддержке терроризма. Военному жюри присяжных в ходе процесса предстоит, в частности, определить: принимать ли во внимание признание самого Хадра в причастности к терроризму, которое, как утверждает защита, он сделал восемь лет назад под давлением и угрозами со стороны американских следователей.
Что отличает нынешний трибунал в Гуантанамо от трибунала времен администрации Джорджа Буша, инициировавшей создание таких судов после терактов 11 сентября? На этот вопрос овечает Чарльз Стимсон, старший сотрудник вашингтонского фонда "Наследие":
– Администрация Обамы сохранила большинство принципов работы военных комиссий, действовавших при администрации Буша. Изменено два ключевых правила. Во-первых, показания с чужих слов теперь учитываются судом только в случае доказательства их достоверности. Во-вторых, введен запрет на использование признания подсудимого, если оно было получено под давлением. Но в остальном это, по сути, те же комиссии.
Процесс над Омаром Хадром – это также первый в истории США суд над боевиком-подростком. 10 августа спецпредставитель ООН по вопросу о положении детей во время вооруженных конфликтов распространила заявление, в котором утверждается, что данный процесс нарушает международные правовые нормы. Она считает, что поскольку Хадру в момент инкриминируемых ему действий было 15 лет, он должен быть приравнен к категории детей-солдат и подлежит обращению с ними как с жертвами войны. Чарльз Стимсон, комментируя это заявление, говорит о разнице между детьми-солдатами и добровольцами вроде Хадра:
– Существует огромная юридическая и моральная разница между традиционным детьми-содатами, которых заставили воевать с оружием в руках и интересы которых защищает цивилизованное сообщество, и 15-летним юношей, почти мужчиной, который добровольно прошел курс обучения терроризму, обязался присоединиться к джихаду. Он умышленно - по крайней мере, так считает обвинение - забрасывал гранатами американских военнослужащих. ООН считает, что каждый, не достигший 18-ти лет, должен считаться бойцом-ребенком. Но это не вяжется с действительностью и на деле стимулирует террористические группы к тому, чтобы рекрутировать несовершеннолетних.
Начиная с 2001 года, по обвинениям, связанным с причастностью к терроризму, специальными военными комиссиями были осуждены четыре заключенных тюрьмы в Гуантанамо; двое из них признали себя виновными. Сегодня в Гуантанамо содержится примерно 180 подозреваемых в терроризме. Администрация Обамы еще не определила точный график закрытия тюрьмы.
Омар Хадр был взят в плен военными США в Афганистане в 2002 году после боя, в ходе которого он, согласно обвинению, убил американского сержанта, бросив в него гранату. Хадр также обвиняется в шпионаже и материальной поддержке терроризма. Военному жюри присяжных в ходе процесса предстоит, в частности, определить: принимать ли во внимание признание самого Хадра в причастности к терроризму, которое, как утверждает защита, он сделал восемь лет назад под давлением и угрозами со стороны американских следователей.
Что отличает нынешний трибунал в Гуантанамо от трибунала времен администрации Джорджа Буша, инициировавшей создание таких судов после терактов 11 сентября? На этот вопрос овечает Чарльз Стимсон, старший сотрудник вашингтонского фонда "Наследие":
– Администрация Обамы сохранила большинство принципов работы военных комиссий, действовавших при администрации Буша. Изменено два ключевых правила. Во-первых, показания с чужих слов теперь учитываются судом только в случае доказательства их достоверности. Во-вторых, введен запрет на использование признания подсудимого, если оно было получено под давлением. Но в остальном это, по сути, те же комиссии.
Процесс над Омаром Хадром – это также первый в истории США суд над боевиком-подростком. 10 августа спецпредставитель ООН по вопросу о положении детей во время вооруженных конфликтов распространила заявление, в котором утверждается, что данный процесс нарушает международные правовые нормы. Она считает, что поскольку Хадру в момент инкриминируемых ему действий было 15 лет, он должен быть приравнен к категории детей-солдат и подлежит обращению с ними как с жертвами войны. Чарльз Стимсон, комментируя это заявление, говорит о разнице между детьми-солдатами и добровольцами вроде Хадра:
– Существует огромная юридическая и моральная разница между традиционным детьми-содатами, которых заставили воевать с оружием в руках и интересы которых защищает цивилизованное сообщество, и 15-летним юношей, почти мужчиной, который добровольно прошел курс обучения терроризму, обязался присоединиться к джихаду. Он умышленно - по крайней мере, так считает обвинение - забрасывал гранатами американских военнослужащих. ООН считает, что каждый, не достигший 18-ти лет, должен считаться бойцом-ребенком. Но это не вяжется с действительностью и на деле стимулирует террористические группы к тому, чтобы рекрутировать несовершеннолетних.
Начиная с 2001 года, по обвинениям, связанным с причастностью к терроризму, специальными военными комиссиями были осуждены четыре заключенных тюрьмы в Гуантанамо; двое из них признали себя виновными. Сегодня в Гуантанамо содержится примерно 180 подозреваемых в терроризме. Администрация Обамы еще не определила точный график закрытия тюрьмы.
