Николай, я попрошу вас рассказать вкратце, с чего начался ваш конфликт с сотрудниками милиции и почему вы оказались за решеткой?
Николай Куделко: Спасибо, что предоставили мне возможность рассказать мою историю. Я сам предприниматель, занимался бизнесом, продуктами питания, оптовой торговлей по России и СНГ. В апреле 2007 года у меня интересные стали происходить события. Когда я находился в служебной командировке за границей, у меня произошли кражи со взломом, в моей фирме. То есть было видно, что основательно кто-то был подготовлен и заранее все спланировано. Выяснилось, что замешан в этих криминальных операциях мой менеджер Козовков Виктор. Естественно, когда я об этом узнал через службу собственной безопасности, его вычислили, я имел, скажем, возможность с ним встретиться без всяких криминальных схем, и я просто спросил его, как он видит решение этих проблем, как мы дальше можем сотрудничать.
Марьяна Торочешникова: Вы его уволили?
Николай Куделко: Разговор был в пятницу. Он сказал: "Давайте встретимся в понедельник и все вопросы обсудим. Это какой-то оговор, тебе неправильно рассказали". После этого он пропал на полтора года. Естественно, я понял, что я буду гоняться в этой стране и доказывать? За руку я этого человека не поймал. Себе дороже. Но после этого у меня возникли серьезные неприятности. И я бы хотел предостеречь слушателей, вот я не усмотрел в этом человеке того, кто живет фактически тройной жизнью. На самом деле он был замешан в разбойных нападениях, и он должен был находиться в тюрьме. Но так получилось, что попал в тюрьму я.
Марьяна Торочешникова: А что за разбойные нападения и при чем здесь милиция?
Николай Куделко: Я объясню. Я вообще ввел свой бизнес и свою жизнь так, чтобы никого не обманывать, ни с кем не ругаться, жил спокойно. Но вот именно эта ситуация с этим менеджером повлияла. Сначала он обратился, как я понял, к каким-то криминальным структурам, потому что, когда я был в суде, приезжали свидетели из регионов и подтверждали, что оно неоднократно выезжал в регионы, чтобы решить проблему по физическому устранению меня. Потому что он понимал, что замешан в серьезных преступлениях и будет нести ответственность так или иначе. К сожалению, его там послушали, не знаю, соглашались или нет. Он, оказывается, был бывшим сотрудником милиции, и его выгнали за какие-то коррупционные преступления.
Марьяна Торочешникова: Судя по всему, оказавшись в этой конфликтной ситуации с вами и решив каким-то образом, видимо, обезопасить себя от ваших возможных претензий по возвращению похищенного, он обратился к своим бывшим коллегам.
Николай Куделко: Да, милиционерам. Как мне докладывали, он обращался и к сотрудникам ФСБ, с которыми раньше общался. Они мне тоже говорили, что он к ним обращался, и они ему сказали: "Нам Николай ничего плохого не сделал. Почему ты хочешь с нашей помощью сделать ему что-то плохое, отобрать бизнес или физические какие-то моменты…" Но он все-таки нашел таких людей в лице Департамента экономической безопасности МВД.
Марьяна Торочешникова: И вы считаете их виновными во всех своих дальнейших неприятностях.
Николай Куделко: Полностью! Они повинны в преступлениях, которые просто не укладываются… Произошло следующее. 18 апреля 2007 года я находился опять же в заграничной командировке, и мне позвонили, что происходит что-то непонятное. Какая-то группа людей в гражданском на иномарках подъехали, взламывают двери моих складов и начинают загружать продукцию в какие-то непонятные грузовые машины.
Марьяна Торочешникова: А что это такое, у них было какое-то решение суда на руках, постановление?
Николай Куделко: Я, естественно, всем звонил, чтобы попытались это остановить в срочном порядке, не дать возможность физически вывозить продукцию, но, тем не менее, у них полномочий на тот момент было больше, и весь процесс прошел так, как они хотели.
Марьяна Торочешникова: То есть весь ваш товар, хранящийся на ваших складах, забрали и вывезли.
Николай Куделко: Да. Получилось таким образом, что они, приехав туда, притащили с собой какое-то постановление от какого-то генерала Гулькова – постановление об осмотре складов. В рамках этого постановления ни на меня лично, ни на мою компанию не было заведено никаких административных или уголовных дел. Тем не менее, почему-то им хватило наглости… Мы документов не нашли, по которым они право имели вывозить продукцию.
Марьяна Торочешникова: Я предлагаю послушать звуковой фрагмент, а затем попрошу Николая объяснить, что это такое.
- Я ему дал понять, что они вообще там незаконно действовали. Я говорю: "Понимаете, вы изымали товар в присутствии какого-то охранника колхоза или еще кого-нибудь. Вы должны были найти законного представителя фирмы. Это незаконно. Выражаясь человеческим языком, это грабеж, открытое хищение чужого имущества". – "Да, да, да, типа, мы всегда так работаем". Я говорю: "Вы неправильно работаете. Вам еще повезло, что никто не жалуется. Вы за штатом. Я вынужден буду вас просто опрашивать, я должен буду опрашивать. Потому что вы гражданские люди, никто не будет заниматься вами. Я буду заниматься".
Марьяна Торочешникова: Николай, что это за человек? Я так понимаю, он говорит о том, что изъятие у вас товара было совершенно незаконно, во всяком случае, это очевидно из его слов.
Николай Куделко: Это оперуполномоченный Яковлев из города Видное, у которого на тот момент находились материалы по проверки по всем этим безобразиям, которые произошли с моей фирмой. Естественно, я его не сразу нашел. Это интересная процедура. В апреле у меня изъяли, не заведя никаких уголовных дел, и в июле или в августе меня ДЭБовцы направили к этому человеку, что материалы у него, все вопросы решай с ним.
Марьяна Торочешникова: Если оперуполномоченный, у которого находятся материалы дела, лично в разговоре с вами признает, что они действовали незаконно, тем более что они за штатом, гражданские люди, - почему в таком случае эта история не закончилась тогда, на том разговоре с оперуполномоченным Яковлевым? Почему вам не вернули всю продукцию и как случилось, что против вас самого возбудили уголовное дело?
Николай Куделко: Да, интересная ситуация. Такое впечатление, что мы живем не в стране, где существует закон, а есть какая-то группировка, которая решает все судьбы любых людей, собственности любых фирм и так далее. Как мне пояснил Яковлев… Вообще, у меня есть записи всех разговоров, я с этой публикой общался таким способом, потому что понял, что потом что-то доказать будет очень сложно.
Марьяна Торочешникова: То есть вы практически все разговоры, переговоры со всеми представителями властей или близкими к ним людьми фиксировали на диктофон.
Николай Куделко: Да, и на видео. Там сотни часов записей. Вот именно к Яковлеву материалы попали очень интересным способом. Приехали люди из Департамента экономической безопасности, то есть те люди, которые реально изымали этот товар, и они объяснили ему, что шаг влево, шаг вправо или попытка вынести еще какие-то решения в пользу меня или моей фирмы – и мы тебя просто порвем. То есть просто держи материалы, а мы тебе будем говорить, что делать.
Марьяна Торочешникова: То есть, обобщая, в один прекрасный день на ваши склады приехали неизвестные люди, которые потом оказались бывшими сотрудниками милиции, вывезли весь ваш товар. При этом мне было возбуждено никаких ни уголовных дел, ничего. А после этого с вами началась фактическая торговля.
Николай Куделко: Да. Торговля такая была, это как в заложники человека взяли и фактически объявили цену – полмиллиона долларов. Естественно, я сказал: ребята, у меня нет таких денег, я не нефтяная компания. Мне обрисовали перспективу: ты будешь разорен фактически, у нас все куплено. И дальше на этих записях Яковлев подтверждает, что у них все куплено, экспертизы все подложные. И в случае, если ты будешь жаловаться или ходить в прокуратуру и так далее, то ты лишишься всего товара. Его Валера зовут. Я говорю: "Валера, ты можешь съездить, посетить те склады, куда вывезли, оформить и так далее? Провести процедуру, которая положена по УПК". Он говорит: "Они мне это запрещают". То есть товар фактически они вывезли по знакомым. Я бы хотел акцент сделать, что во время вывоза товара всей этой группой… Там даже два подполковника в группе есть, Петров – подполковник милиции, Филиппов, ну, тут много, 10 человек где-то. Возглавлял эту группу очень одаренный человек по фамилии Орлов, он с собой вместе привел еще одного человека, якобы представителя Российского фонда федерального имущества, но на самом деле, никаких ни лицензий, ни документов, что это так, не было. То есть, я так понимаю, у них все это по накатанной идет. Они, прикрывшись постановлением Гулькова, начали свои незаконные действия, и мои сотрудники эти незаконные действия фиксировали. Он зафиксировали на видеокамеру, аудиозаписи есть, куда вывозился этот товар.
Марьяна Торочешникова: Николай, с вас потребовали полмиллиона долларов в качестве компенсации за возвращение товара. Вы, конечно, полмиллиона им не заплатили, но, насколько я понимаю, какие-то деньги вы им все-таки давали. То есть изначально вы пошли с ними на сделку, вы пошли на их условия.
Николай Куделко: Да, мне объяснили… Когда я приехал, у меня все разорено, у меня куча обязательств перед партнерами и так далее, я занимал какую-то социальную ячейку – и как будто какой-то метеорит пронесся. То есть был Коля, а сейчас его нет, ни бизнеса, вообще ничего. И понятно, в такой ситуации я ходил, думал, не сразу принял решение. Я, естественно, подготовил все документы, подтверждающие легальность приобретения товаров, предоставил им, тем не менее, их это не удовлетворило. Они сказали, что если я буду дергаться, то товар вообще не получу. И я принял решение. На слуху было много громких дел, когда люди просто умирают, и как говорит наш премьер-министр, "устанете пыль глотать в судах". Естественно, я понимал, что мне легче все-таки пойти на это и забыть это все.
Марьяна Торочешникова: Сколько денег вы заплатили?
Николай Куделко: Около 200 тысяч долларов. То есть все эти люди зафиксированы – это полковник МВД Денисов, Красильников Дмитрий, Алексеенко Павел. То есть все эти майоры, они… Я хотел бы акцент тоже сделать, что от этого генерала Гулькова они приезжали не один раз. До этих апрельских событий они приехали в ноябре 2006 года, также с постановлением Гулькова, на руки ничего не дали, просто дали прочитать, что "я, такой-то генерал…" и так далее. И предложили вариант проверки быстрой. Назначили встречу у Ленинских Горок, возле памятника, меня туда привезли, я им передал деньги в размере 25 тысяч долларов и сказал: "Ребята, больше меня не беспокойте, и ничем криминальным не занимаюсь". Но они мне посоветовали: "Если у тебя какие-то серьезные проблемы будут, ты на всякий случай наши телефоны запиши". Серьезные проблемы возникли у меня буквально через четыре месяца. Они уже приехали с этим же постановлением генерала Гулькова и забрали уже все – это больше 30 еврофур. Они вывозили 4 или 5 дней это все.
Марьяна Торочешникова: А что же произошло? Вы заплатили порядка 200 тысяч долларов, и тем не менее, товар, насколько я понимаю, вам не вернули. Они хотели больше?
Николай Куделко: Потом процедура происходила так, что они начали передо мной разыгрывать "а-ля комедию". Грубо говоря, ты сейчас заплатил одним, сейчас нужно ФСБ заплатить, еще каким-то деятелям, чиновникам крупным. На что я сказал: "Ребята, мы же так не договаривались". – "Ну, мы не знаем, договаривались или не договаривались, во всяком случае так дело не пойдет". Я сказал: "Хорошо, я предупреждаю вас, если не будет мне выдан товар, я пойду в прокуратуру". И в ближайший день буквально со мной связался этот Яковлев и сказал: "Мы хотим с тобой встретиться". Я говорю: "Хорошо, где мы можем встретиться?" – "Подъезжай в кафе в город Видное". Там присутствовал представитель РФФИ, о котором я говорил, Набиуллин Андрей, якобы представитель, а на самом деле никакого отношении к фонду он не имел. И, естественно, в присутствии Яковлева он мне дал одну вещь понять: ты сейчас заплатил деньги, а теперь надо платить мне, потому что я держу твой товар. Я понимал, что криком и разбирательствами там ничего не решишь. Хотя у меня все бурлило, потому что, извините меня…
Марьяна Торочешникова: И вы обратились, насколько я понимаю, в Департамент собственной безопасности милиции, когда поняли, что из вас будут бесконечно вытягивать деньги. Привлекли к ответственности каких-нибудь сотрудников?
Николай Куделко: Вообще никаких! Более того, значит, они меня снабжали какими-то датчиками, микрофонами, часть записей этой публики, с которой я общался, Яковлев и другие, представители РФФИ и ДЭБ, они все это имели в Департаменте собственной безопасности. Я каждый раз приезжал и им докладывал, как все происходит. Они сказали, что как только соберут нужные доказательства, меня вызовут, если что, снабдят деньгами и так далее. Никуда и никто меня больше не вызывал. В отношении меня быстренько возбудили уголовное дело. Я даже не успел опомниться. Я жил в центре, на Полянке. В пять часов утра путем обмана (вроде бы кого-то затопили) вламываются 6 человек. Хотя я собрал все документы, чтобы показать еще раз свою легальность. Мне сказали, кстати, приходить в понедельник с документами, а сами в 5 часов утра ворвались, меня на пол, надели наручники и отвезли на Петровку, 38.
Марьяна Торочешникова: В отношении вас было возбуждено уголовное дело по факту незаконного предпринимательства и незаконного использования чужого товарного знака, правильно я понимаю?
Николай Куделко: Да.
Марьяна Торочешникова: Все это время вы просидели в следственном изоляторе, до того, как было вынесено решение суда. И вас приговорили за эти преступления к шести годам лишения свободы.
Николай Куделко: Да, шесть лет.
Марьяна Торочешникова: Лариса, вы все это время были рядом с мужем, пытались его поддерживать. Известно ли вам, а что происходило с теми изъятыми товарами со складов, из-за которых все и началось?
Лариса Куделко: Конечно, известно. Изначально, почему Николай стал записывать эти все разговоры, переговоры, - он видел, стали звонить из регионов, продавцы сказали, что "твой товар продается большими объемами на рынке", а он мог продаваться, потому что у Николая были запатентованы все виды, и, так как фирма не выдавала никому никаких разрешений, именно этот товар мог продаваться только оттуда, откуда он изымался. Я в один прекрасный день пришла к следователю Монину и сказала: "Алексей Михайлович, вы знаете, что на Киевском рынке в большом объеме предлагают такой товар?" Это товар, который по идее должен являться вещдоком. А получилось так, что в течение последующих недель оттуда он почему-то исчез. Все следующие факты продажи мы следователю уже не говорили. И наши друзья, которые нас поддерживают, все это собирали – на аудио, видеозаписи, делали контрольные закупки, с чеками, со всем.
Марьяна Торочешникова: То есть фактически получается, что Николай сидит в следственном изоляторе, а его товар, который был изъят со всех складов, который якобы хранится в РФФИ на ответственном хранении, на самом деле продавался. И начав продавать эту продукцию, милиционеры или как-то связанные с ними люди требовали каких-то денег якобы за возвращение этого товара.
Лариса Куделко: Да.
Марьяна Торочешникова: А что говорили, товар находится на ответственном хранении или уже уничтожен?
Лариса Куделко: Фактически уже готовилось постановление об уничтожении товара из-за того, что фальсифицированным был товар признан. На самом же деле товар не мог быть утилизирован априори потому, что он в таких количествах продавался на рынках Москвы и регионов.
Николай Куделко: Во всех крупных сетях российских никаких нареканий и доказательств в суде не было представлено, только вот обвинительный уклон следствия, который напечатали на компьютере, а потом красиво перенесли это в приговор суда.
Лариса Куделко: Зато в материалы дела красиво лег договор об утилизации этой продукции. На самом же деле, когда Николай освободился, был сделан запрос фирмы, туда съездили представители фирмы, и то, что мы узнали, от этого вообще волосы становятся дыбом. Априори не может быть утилизирован данный товар только лишь потому, что лицензия данного предприятия не позволяет утилизировать пищевые отходы.
Марьяна Торочешникова: То есть фактически к вашему делу был подкреплен поддельный документ, который появился в материалах уголовного дела.
Николай Куделко: Которые следователь Монин, подполковник, следователь по особо важным делам, легализовал через уголовное дело.
Лариса Куделко: Это Следственный комитет МВД России!
Марьяна Торочешникова: Позвонил Сергей из города Железногорска в эфир Радио Свобода. Пожалуйста, говорите.
Слушатель: Меня зовут Сергей Викторович Нестеренко, я являюсь генеральным директором компании "Дель Франс", и я подтверждаю полностью то, что сейчас я слышал в прямом эфире от Николая Куделко. Я видел все правонарушения сотрудников милиции, и я готов подтвердить это все в любом варианте.
Марьяна Торочешникова: Сергей, с вашей точки зрения, почему никто из сотрудников милиции, задействованных в этой истории, до сих пор не понес ответственности? При таком количестве фальсифицированных документов, которые находятся в деле.
Слушатель: Сейчас ситуация такая, что куча заявлений, которые подаются в разные ведомства, они просто фильтруются и отбрасываются. То есть сейчас ситуация не контролируется.
Марьяна Торочешникова: То есть вы считаете, что жалобы граждан просто не доходят до тех, кто компетентен их рассматривать?
Слушатель: Совершенно верно.
Марьяна Торочешникова: Владимир из Новгородской области тоже дозвонился на Радио Свобода. Владимир, как вы считаете, имеет смысл попытаться договориться как-то с милиционерами, заплатить им какие-то деньги, чтобы избавиться от проблем, или нужно сразу на них жаловаться, звонить во все колокола и вступать с ними в неравную зачастую битву?
Слушатель: Я хочу сказать, что ни один ни второй вариант в нашем государстве сегодня не подходит. Первое, с кем договариваться? Второе, кому жаловаться?
Марьяна Торочешникова: А в чем выход тогда?
Слушатель: Проблема в том, что есть такое понятие – закон, и он один должен быть для всех. Такое понятие сегодня в России отсутствует. Я сожалею, конечно, и представляю, что пережил человек. Я позвонил, потому что мне искренне жаль этого человека. Рвут тех, у кого есть что взять.
Марьяна Торочешникова: Евгений, с вашей точки зрения, а почему вообще такая история с Николаем сложилась? Это получилось, как предположил наш слушатель, из-за того что у него было слишком много денег, которые жаждали поделить между собой люди, зарабатывающие значительно меньше, или по какой-то еще причине?
Евгений Черноусов: Я полагаю, что это типичная плачевная ситуация, драма для всех предпринимателей России. В чем заключается проблема? Сотрудники УБЭПа – это… Вы знаете, была в Советском Союзе такая служба – ОБХСС, и они оттуда плавно перешли в нашу современность в том же составе, ну, часть сократилась, и используются те же методы. Так вот, они вычисляют крупных поставщиков на рынок, допустим, кофе, как в данном случае, потом вычисляют, есть ли за ним какие-то силы, "крыша". А когда человек честно работает, зачем ему "крыша"? А в данном случае это тот вариант – честно работал человек. И вот тогда они подъезжают. Обратите внимание, постановление якобы вынес сам генерал – обратите внимание! – зам. начальника ОБЭП МВД Российской Федерации Гульков. Там четыре документа как под копирку написаны.
Марьяна Торочешникова: Подписанные собственноручно генералом.
Евгений Черноусов: Там не написано "генерал". Я работал в центральном аппарате, 30 лет проработал в МВД, полковник милиции, и я знаю, что такое генерал в центральном аппарате. Генерал никогда не подпишет, если там не будет подписи начальника. То есть наша версия такая: это документы поддельные изначально. И там фигурирует, что товар вывозили гражданские лица. Теперь надо разбираться, работали ли они в штате. Возможно, их уже сократили или вывели за штат, скорее всего, и они действовали, но схема отработана. Так вот, после этого, безусловно, действия Николая должны были быть более настойчивыми, он должен был обратиться в прокуратуру, бить во все колокола. Он этого не сделал.
Марьяна Торочешникова: Николай пытался с ними договориться.
Евгений Черноусов: Не надо договариваться! Как только он начал договариваться, он привел к тому, что всего лишился, и еще шесть лет ему дали. Но здесь проблема еще в том, что он действительно стал обращаться. Ведь люди думают: есть Департамент собственной безопасности МВД. Я ушел в 1995 году из милиции, не было этой службы, но было порядка в десятки раз больше. Вот создали эту службу, привели к тому, что стало очень плохо в милиции, надо реформировать, все, дальше некуда ехать. Вопрос: а зачем организовали эту службу? Так вот, это подтверждение. Смотрите, обратился в Службу собственной безопасности, там какая-то аппаратура, прослушка телефонов и так далее. Почему вы допустили и не проверили, что человек сел? Надо разбираться с теми, кто проверял, была ли слита информация, не была. То есть служба безопасности в данном случае работает плохо. Вот Лариса обратилась в центральный аппарат, на Пионерскую, но, вы знаете, ноль! Вот надо разбираться с этой службой.
Марьяна Торочешникова: На ваше заявление не отреагировали?
Лариса Куделко: Нет. Более того, есть еще такая проблема: они через адвоката сказали, что тебе это будет дороже стоить, потому что твоя жена не дружит с головой и обратилась на нашу же "крышу". Это говорит о том, что все фильтруется.
Марьяна Торочешникова: То есть получается, что ситуация абсолютно беспросветная. Человек, даже если он и хочет как-то бороться и противостоять сотрудникам милиции, пожелавшим поживиться за счет человека, он поддержки нигде не найдет. То есть получается, что ты приходишь в Департамент собственной безопасности милиции жалуешься на них, и тут же все то, что ты сказал, становится известно тем, про кого ты это все говоришь.
Лариса Куделко: Просто ускорился процесс ареста.
Евгений Черноусов: В данном случае мы говорим на уровне версий, потому что у нас нет доказательств, версию надо проверять, надо расследовать. Кстати говоря, единственный в России, первый случай, когда Николай Куделко напишет и уже написал текст заявления о возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников собственной безопасности МВД, которые допустили халатность, в результате чего он сел, они не проверили, они его не защитили. И это заявление пойдет Бастрыкину, поскольку там центральный аппарат. Так вот, есть выход! Надо было ему, конечно, обратиться к правозащитникам – это луч света в темном царстве в России, это единственные люди, которые помогают, которых боится милиция, власть, генералы боятся. Есть средства массовой информации. Надо бороться, используя все имеющиеся в России возможности.
Марьяна Торочешникова: Ну, я бы тоже не сказала, что милиция боится правозащитников. Как раз последние примеры – на них, может быть, обращают внимание, но чтобы их бояться… По-моему, коррумпированные сотрудники органов внутренних дел не боятся ничего – ни правозащитников, ни даже собственного начальства, поскольку знают, как можно выкрутиться.
Евгений Черноусов: Нет, Марьяна, вы не правы. Все мои дела, которые я выиграл, а с милицией, к сожалению, приходится бороться очень много, вы не думайте, что сотрудники милиции – у них совсем мозгов нет. Там грамотные, хитрые люди, они понимают, что если засвечена информация, они в сторону уйдут, они будут искать другой объект. В этом случае просто не была выстроена защита с учетом возможностей. В России, еще раз говорю, кроме правозащитников, кроме СМИ, надежды нет. Обратите внимание, я читал приговор суда (я там не участвовал, я вступил на стадии обжалования), в приговоре не написано, а там обязан судья написать, куда вещдоки деты. А почему не написано? Следователь вынес постановление об уничтожении, да, до решения суда, в УПК есть пункт, когда это предусматривается, взрывоопасный там объект и так далее, но даже в этом случае должно быть судебное решение. А судебного решения в деле нет.
Марьяна Торочешникова: Судебное решение на уничтожение.
Евгений Черноусов: Да. Так вот, судья принимает дело, видя, что предмет судебного разбирательства, все уничтожено, что нет уже состава преступления, что все это незаконно, - и она берет в производство и дает шесть лет! Вот это страшно.
Николай Куделко: Вот я хочу еще пояснить, что когда постановление выносили об уничтожении, как вы думаете, какой фирме он передал это уничтожать? Той же фирме, которая изымала, которая не имеет ни лицензии, ни аккредитации в Фонде имущества и так далее.
Лариса Куделко: Против которой было заведено уголовное дело.
Николай Куделко: И против которой было возбуждено уже год назад дело точно за такие же махинации с электроникой, с "Евросетью" и так далее.
Лариса Куделко: Это знаменитая фирма "Транзит Север Юг".
Николай Куделко: Да, они знали все эти механизмы. У меня такое ощущение, что все подделки, фальсификации, все легализуется на Газетном, 500 метров от Кремля. Это не где-то следователь за Уралом, это следователь по особо важным делам. Хочу обратить внимание, что за полтора года следствия ко мне в тюрьму вообще никто не приходил. Я там находился просто в пыточных условиях. Я постоянно там смотрел какие-то гладиаторские бои, какие-то отъемы чужого имущества. Эти группировки, которые грабят и убивают людей, я среди них находился. Меня там покупали, продавали, как товар на рынке. Когда я заехал в более-менее нормальные условия – 3 человек, через три дня я оказался у какого-то чеченца, который мне все рассказал, какая у меня недвижимость, как я должен ее переписать красиво, чтобы у меня и жена осталась живой, и все нормально было. А вечерами он мне рассказывал, как он дружил с Басаевым и Радуевым.
Марьяна Торочешникова: То есть прессинг не прекращался даже в следственном изоляторе, притом что следователи к вам не приходили.
Николай Куделко: Вот сначала шло изъятие, потом – вымогательство. По эстафете. Потом поняли, что ничего не могут возбудить, я для них стал опасен. Они просто возбудили уголовное дело, и Следственный комитет приписал мне заводы-переходы и начал следствие. И в тюрьме прямо происходил прессинг, отъем моего имущества, уже не бизнеса, недвижимости, земли, движимого имущества. Вот у меня были машины грузовые, джип, признанные вещдоком, и они просто по постановлению следователя так же были изъяты, и на них сейчас ездят совсем другие собственники. Я звоню этому собственнику и говорю: "Верните мне машину, вы на чужой машине ездите". Он говорит: "А вы обращайтесь в суд". Вот я побывал в тюрьме, меня всего лишили, и я хочу еще и доказываю, что это была моя собственность. Хочу предостеречь, попадая в Следственный комитет буквально на полдня, вы можете лишиться любой собственности и свободы. Самое главное для человека – свобода и здоровье. Я всего там лишился. Я мастер спорта по плаванию, и меня два раза в больницу забирали, а они приезжают только в экстренных ситуацию. Вообще, чтобы вызвать больницу или выйти по стоянию здоровья – это надо иметь 10 дней до смерти. Вот эта вся ГУЛАГовская система заточена на то, чтобы сломать человека.
Марьяна Торочешникова: Николай, вас обвиняли в незаконном предпринимательстве и незаконном использовании товарного знака, вам за это дали 6 лет. Кассационная инстанция этот приговор отменила, фактически признав ведь, насколько я понимаю из этого приговора суда, вас невиновным в совершении этих преступлений. Тем не менее, приговор не был оправдательным, вам дали ровно столько, сколько вы уже отсидели.
Николай Куделко: Вы правильно заметили, если бы на тот момент кассации я сидел полгода или год, мне бы дали ровно столько, сколько я отсидел. Вот я на тот момент просидел три года в пыточных условиях в СИЗО, где постоянно видел, как от наркомании умирают люди, от неоказания помощи. Вот то, что с Магнитским было, я с утра до вечера, каждый день засыпал и молился богу, чтобы остаться в живых.
Лариса Куделко: Конечно, я хочу сказать большое спасибо, благодаря общественному резонансу, благодаря тому, что консул наш, Литовской республики, был на слушаниях…
Марьяна Торочешникова: Да, мы, кстати, не пояснили для слушателей…
Лариса Куделко: Да, я понимала, что надо что-то делать, и я обратилась в средства массовой информации. Я благодарна также главе "Бизнес-Солидарности" Яне Яковлевой, потому что она удивительно неравнодушный человек.
Марьяна Торочешникова: Ну, конечно, она сама была в такой же ситуации.
Лариса Куделко: Да, я обратилась к ней, и она объяснила, что только средства массовой информации, только общественный резонанс поможет. И что удивительно, консул Литовской республики побывал на всех мероприятиях, и я не знаю, почему именно кассационная судебная коллегия так снизила наказание. Я думаю, что Николаю дали возможность поговорить. Обычно это в основном бывает без изменения. Он говорил 15 минут, он поднимал и показывал, какие есть у него в материалах уголовного дела документы.
Марьяна Торочешникова: И ссылался на те доказательства, которые могут подтвердить, что это документы фальшивые.
Лариса Куделко: Да. И изначально он говорил о том, что дело было заведено только с той целью, чтобы лишить его бизнеса и прикрыть свои незаконные действия. Потому и товар был продан, вещдоков нету.
Николай Куделко: И я хочу обратить внимание, возвращаясь к личности генерала Гулькова, когда я находился в тюрьме, я просто анализировал. Вот представьте, они берут у меня деньги возле этого памятника вождю революции, в одном кармане у него постановление этого Гулькова, а в другую он пихает деньги и кричит, как ему тяжело работать. Причем там находились три майора из этого департамента, все они сейчас за штатом. И вот заметьте, сотрудники 28 отдела ОРБ номер 6. Как мы узнали после изъятия, весь отдел бы уже за штатом.
Марьяна Торочешникова: То есть он уже был расформирован к тому моменту, как вам принесли и показали это постановление.
Николай Куделко: Да. А я догадываюсь, что есть еще и какой-то 21-ый отдел, и 14-ый. Вы представьте, что там гуляет. Это же не насморк. Я хочу сказать, что коррупция – это уже не уровень насморка, это на клеточном уровне, понимаете. Я приезжал, как на работу, в департамент экономической безопасности, и там как на стоянке у отеля "Хилтон", только "Майбаха" не было. Это сотрудники, молодежь, 30-35 лет. И я там часами стоял, и заходят – оглядываются постоянно, нет ли за ними чужой тени. То есть они сами уже чувствуют, где они работают. И я так это дело не оставлю! Граждане милиционеры, которые повинные в преступлениях, вы будете нести ответственность! Побывать в тюрьме в таких условиях и остаться человеком… Ведь там постоянные унижения, пытки и так далее.
Марьяна Торочешникова: У вас сейчас задача минимум заключается в том, чтобы вернуть то, что у вас отобрали, и привлечь к ответственности тех, кто в этом виновен, или все-таки несколько иначе вы себе представляете дальнейшее?
Николай Куделко: А ждал этого дня, я знал, что рано или поздно он наступит. Меня выкинули за ворота, мне дали 150 рублей. Причем выпустили раньше, хотели по-тихому все сделать, спустить на тормозах. Но я так это не оставлю. Я предупреждаю граждан, которые повинны в разграблении и так далее, что настанут перемены в вашей судьбе! Подписывал мое обвинительное заключение Гринь, зам. генерального прокурора, так вы хотя бы прочитайте, что подписываете. Там же одна фальсификация! И мы пишем всем, но все по кругу спускается тому, на кого мы жалуемся.
Евгений Черноусов: Подытоживая, я могу сказать, что, конечно, я смотрю на Николая, и у него эмоции, конечно, перехлестывают. Тем не менее, мы будем все делать только по закону. Наша задача – вернуть ему все имущество, привлечь к уголовной ответственности виновных лиц. И мы эту задачу будем выполнять. И отменить в порядке надзора незаконный приговор, которым судья узаконил фактически некоторые моменты, хотя мы считаем, что это фальсификация. И самое главное, в постановлении была статья 11, пункт 25 Закона о милиции. Президент Медведев исключил этот пункт из Закона о милиции, поскольку было понятно, сколько этим пунктом проникали туда под видом осмотра коммерческих структур милиционеры и сколько таких дел возбудили. Сейчас стоит вопрос о реформе милиции. Для чего вы нужны? Что вы сделали полезного для государства? Или к вам одни жалобы? Самое большое количество жалоб к этому подразделению. Вопрос очень серьезно стоит, мы люди в нашем государстве, а это люди другого государства – Литвы. И недобросовестные сотрудники милиции опорочили наше государство такими действиями!
Лариса Куделко: Просто иностранные предприниматели боятся сейчас что-то делать в России, его коллеги, партнеры.
Марьяна Торочешникова: Здесь было очень важно отметить, пояснить слушателям, что Николай и Лариса являются гражданами Литвы, но бизнес вели и жили вы все время на территории России. Может быть, поэтому вас посчитали такой легкой добычей те недобросовестные сотрудники милиции, которые фактически разграбили ваш бизнес.
В эфире Радио Свобода прозвучала передача "Человек имеет право". Со мной в студии сегодня были Николай и Лариса Куделко и их адвокат Евгений Черноусов.
