Это история о том, как большая реформа в стране обернулась большой трагедией для одной семьи.
Диме Семенову было 22 года. Он пошел в армию после института. Отслужил в Северской части Томской области всего 2 месяца и заболел менингитом. До того, как его привезли в госпиталь, он 5 дней еще лежал в казарме. Сослуживцы рассказывали сбивчиво, что заболело их несколько человек, в том числе и Дима, что их не клали в лазарет, лечили какими-то таблетками. В итоге драгоценное время было упущено, болезнь прогрессировала и Дима впал в кому. Его привезли в Томский военный госпиталь. Вызвали из Челябинска мать. Дима у нее единственный сын. Отличник. Художник. Красавец.
Два месяца солдат лежал в коме в военном госпитале. Все это время мать не отходила от сына. У нее не было денег ни на жилье, ни на питание. Медсестры госпиталя кормили женщину, одевали. Разрешили жить рядом с сыном. Мать от Диминой кровати почти не отходила. Пока ее сын дышал, она хотела быть рядом с ним и цеплялась за его жизнь, пусть и в коме, как за соломинку. Она надеялась на чудо.
Сначала Диму хотели перевезти в другую клинику, в Новосибирске, там и оборудование лучше и специалисты есть. Но новосибирские медики обследовали молодого человека и вынесли вердикт - нетранспортабелен. Дима остался в военном госпитале Томска.
И тут из Минобороны пришел приказ. Ликвидировать Томский военно-медицинский институт, и вместе с ним военный госпиталь и поликлинику. На ликвидацию дали месяц. До 1 октября все должно быть расформировано, люди уволены, оборудование вывезено.
Военные медики приказу подчинились. Спустя три недели венный госпиталь опустел, врачи складывали последние вещи и не верили, что такой корабль, оказывается, так быстро можно было потопить.
В пустом здании госпиталя остался только один пациент. Дима Семенов. Нетранспортабельный.
Что делать, никто не знал. Решение, спустя неделю, приняли по-военному быстро, не обсуждая, и даже не получив разрешения матери. Ее даже не предупредили, о том, что сына, подчеркну – нетранспортабельного - перевозят в Областную клиническую больницу.
Спустя два дня Дима умер. Конечно, нельзя сказать наверняка, что случилось это из-за транспортировки. Шансов выйти из комы у Димы почти не было.
Но так совпало: ликвидация военного госпиталя и смерть Димы.
То, как развивались события дальше, очень показательно для нашей армии.
Военные не дали никакого сопровождения, в морг Диму привезли одного. Убитой горем матери не выделили ни копейки. Сами военные ничего не оплатили. В итоге, сотрудники морга, зная ситуацию, подготовили тело Димы бесплатно. За ритуальный зал скинулись и заплатили медсестры военного госпиталя. Они же купили простынь, чтобы не класть солдата в пустой гроб. Несколько часов ждали у морга, когда из воинской части привезут форму. А ее все не везли.
Больше того, мать вместе с гробом сына хотели отправить до Челябинска на поезде. Это трое суток пути. Но после того, как вмешался комитет солдатских матерей, все-таки нашли деньги на самолет. Собрали и отдали матери какую-то сумму неравнодушные люди.
Когда еще Дима лежал в госпитале, военные упрекнули мать, сказав: «знаете, сколько денег мы уже потратили на лечение вашего сына...», на что мать им ответила: «А вы считаете, у жизни моего мальчика есть цена?» О том, что, разумеется, нет, человеческая жизнь бесценна, матери никто не ответил .
И вот после всей этой истории, складывается только одно впечатление – приказ Минобороны в Томске выполнили. И за ценой не постояли.
Диме Семенову было 22 года. Он пошел в армию после института. Отслужил в Северской части Томской области всего 2 месяца и заболел менингитом. До того, как его привезли в госпиталь, он 5 дней еще лежал в казарме. Сослуживцы рассказывали сбивчиво, что заболело их несколько человек, в том числе и Дима, что их не клали в лазарет, лечили какими-то таблетками. В итоге драгоценное время было упущено, болезнь прогрессировала и Дима впал в кому. Его привезли в Томский военный госпиталь. Вызвали из Челябинска мать. Дима у нее единственный сын. Отличник. Художник. Красавец.
Два месяца солдат лежал в коме в военном госпитале. Все это время мать не отходила от сына. У нее не было денег ни на жилье, ни на питание. Медсестры госпиталя кормили женщину, одевали. Разрешили жить рядом с сыном. Мать от Диминой кровати почти не отходила. Пока ее сын дышал, она хотела быть рядом с ним и цеплялась за его жизнь, пусть и в коме, как за соломинку. Она надеялась на чудо.
Сначала Диму хотели перевезти в другую клинику, в Новосибирске, там и оборудование лучше и специалисты есть. Но новосибирские медики обследовали молодого человека и вынесли вердикт - нетранспортабелен. Дима остался в военном госпитале Томска.
И тут из Минобороны пришел приказ. Ликвидировать Томский военно-медицинский институт, и вместе с ним военный госпиталь и поликлинику. На ликвидацию дали месяц. До 1 октября все должно быть расформировано, люди уволены, оборудование вывезено.
Военные медики приказу подчинились. Спустя три недели венный госпиталь опустел, врачи складывали последние вещи и не верили, что такой корабль, оказывается, так быстро можно было потопить.
В пустом здании госпиталя остался только один пациент. Дима Семенов. Нетранспортабельный.
Что делать, никто не знал. Решение, спустя неделю, приняли по-военному быстро, не обсуждая, и даже не получив разрешения матери. Ее даже не предупредили, о том, что сына, подчеркну – нетранспортабельного - перевозят в Областную клиническую больницу.
Спустя два дня Дима умер. Конечно, нельзя сказать наверняка, что случилось это из-за транспортировки. Шансов выйти из комы у Димы почти не было.
Но так совпало: ликвидация военного госпиталя и смерть Димы.
То, как развивались события дальше, очень показательно для нашей армии.
Военные не дали никакого сопровождения, в морг Диму привезли одного. Убитой горем матери не выделили ни копейки. Сами военные ничего не оплатили. В итоге, сотрудники морга, зная ситуацию, подготовили тело Димы бесплатно. За ритуальный зал скинулись и заплатили медсестры военного госпиталя. Они же купили простынь, чтобы не класть солдата в пустой гроб. Несколько часов ждали у морга, когда из воинской части привезут форму. А ее все не везли.
Больше того, мать вместе с гробом сына хотели отправить до Челябинска на поезде. Это трое суток пути. Но после того, как вмешался комитет солдатских матерей, все-таки нашли деньги на самолет. Собрали и отдали матери какую-то сумму неравнодушные люди.
Когда еще Дима лежал в госпитале, военные упрекнули мать, сказав: «знаете, сколько денег мы уже потратили на лечение вашего сына...», на что мать им ответила: «А вы считаете, у жизни моего мальчика есть цена?» О том, что, разумеется, нет, человеческая жизнь бесценна, матери никто не ответил .
И вот после всей этой истории, складывается только одно впечатление – приказ Минобороны в Томске выполнили. И за ценой не постояли.
