Ирина Лагунина: В Сенате США прошло слушание об обстоятельствах и причинах освобождения правительством Шотландии ливийского террориста Абдельбасета аль-Меграхи, осужденного по "делу Локерби" - взрыв американского пассажирского самолета в декабре 1988 года, в результате которого погибли 270 человек. Аль-Меграхи был освобожден в качестве акта милосердия, как безнадежно больной раком. Однако американские врачи оспаривают диагноз, а политики обвиняют британские власти в том, что те принесли интересы правосудия в жертву своим экономическим интересам. Рассказывает Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: Авиакатастрофа в небе над Шотландией стала одним из крупнейших в истории террористических актов, превратившим Ливию в изгоя мирового сообщества. Ливийский лидер Муаммар Каддафи долго отказывался выдать обвиняемых. В конце концов, в надежде положить конец международной изоляции он согласился на компромиссный вариант: Верховный суд Шотландии слушал дело на нейтральной территории – в Нидерландах. Подельник аль-Меграхи был оправдан, а сам он приговорен к пожизненному тюремному заключению, которое ему предстояло отбывать в Шотландии. В ноябре 2003 года суд в Глазго решил, что аль-Меграхи получит право ходатайствовать об условно-досрочном освобождении по отбытии 27 лет заключения, считая с апреля 1999 года, когда он был экстрадрован из Ливии. В октябре 2008 года у него был диагностирован рак простаты, и его адвокаты стали добиваться освобождения по основаниям гуманности. В августе прошлого года министр юстиции Шотландии Кенни Маккаскил принял решение удовлетворить ходатайство защиты. Аль-Меграхи вернулся в Ливию и был встречен там как герой.
Слушание в сенатском комитете по международным делам провел сенатор-демократ Роберт Менендес.
Роберт Менендес: В моем собственном правительстве и, разумеется, в шотландском и британском правительствах, даже среди моих коллег в этом комитете есть люди, которые задаются вопросом, почему мы настаивали и настаиваем на расследовании обстоятельств досрочного освобождения аль-Меграхи. Моим сотрудникам и мне многие говорили: вы никогда не добьетесь повторного водворения г-на аль-Меграхи в тюрьму – зачем же все эти хлопоты? К чему, спрашивают эти люди, испытывать на прочность отношения между Соединенным Королевством и Соединенными Штатами? Зачем, в то время как перед нами очень много других важных проблем, о которых стоит беспокоиться - Афганистан, Иран, изменение климата – почему вы продолжаете заниматься этим делом?
Зачем? Я скажу вам, зачем и почему. Потому что 21 декабря 1988 года 270 ни в чем не повинных людей были убиты ливийским террористом, массовым убийцей по имени Абдельбасет аль-Меграхи. 189 жертв были из Соединенных Штатов Америки. Этот вопрос имеет также значение с точки зрения норм, которые мы устанавливаем в нашей борьбе против терроризма. Мы что же, даем понять, что осужденный террорист, серийный убийца, может спустя некоторое время выйти на свободу и жить, купаясь в роскоши? Мы что же, и впрямь хотим, что нас так поняли будущие террористы по всему миру? Таким образом, этот вопрос имеет значение и для нашей национальной безопасности.
Владимир Абаринов: Сенатор Менендес убежден, что международное сообщество было введено в заблуждение.
Роберт Менендес: Шотландское правительство утверждает, что оно освободило г-на аль-Меграхи из тюрьмы, потому что он умирал от рака простаты, жить ему оставалось всего три месяца. Они предложили ему освобождение по соображениям гуманности. Шотландское законодательство, без сомнения, допускает такое решение при определенных условиях. Если бы эти условия существовали, если бы освобождение отвечало закону и имеющимся прецедентам, я все равно категорически возражал бы против такого решения, но уважал бы право шотландского правительства на собственную юрисдикцию. Однако, как мы сейчас увидим, освобождение по гуманитарным соображениям весьма сомнительно, а возможно, эти соображения были сознательно искажены с тем, чтобы сделать возможным освобождение аль-Меграхи.
Владимир Абаринов: Как заявил Роберт Менендес, британские должностные лица, а также руководство компании Бритиш Петролеум, которая лоббировала освобождение аль-Меграхи, отказались сотрудничать с сенатским комитетом.
Роберт Менендес: Что ж, г-н аль-Меграхи жив. Вместо того, чтобы прожить три месяца, он прожил 13 месяцев и умирать не собирается. Это со всей определенностью говорит о том, что кто-то ошибся, а может быть, и хуже того. Этот комитет и семьи жертв хотят понять, как и почему было принято решение об освобождении.
Какие обстоятельства способствовали этому решению? Кто вынес медицинское заключение, которое стало основанием решения? Чьим интересам послужило его освобождение и обсуждались ли эти интересы перед его освобождением? Мы попытались получить всесторонние ответы. Мы просили о сотрудничестве многочисленных должностных лиц шотландского правительства, британского правительства и представителей Бритиш Петролеум. Более 30 человек получили просьбы о сотрудничестве с нашим расследованием – и все отказались.
Владимир Абаринов: Сенатор Кирстен Джиллибранд особенно подчеркнула роль, которую сыграла в освобождении аль-Меграхи компания BP.
Кирстен Джиллибранд: Тайна медицинского диагноза аль-Меграхи проясняется с каждым днем. Сегодня эксперты свидетельствуют, что его диагноз был подлогом и что правосудие пошло на поводу у финансовых интересов BP. Опубликованная информация внушает чрезвычайную тревогу – здесь и противоречивые оценки диагноза аль-Меграни, и собственное признание компанией BP ее причастности к этому делу. Вот почему мы требуем независимого расследования.
Сыграли ли финансовые интересы BP, ее заинтересованность в нефтедобыче в Ливии какую-либо роль, прямую или косвенную, в освобождении аль-Меграхи? В 2007 году BP подтвердила, что довела до сведения британского правительства, что если соглашение по передаче Ливии заключенного будет откладываться, это может повредить сделке, которая только что подписана компанией. Сообщалось также, что специальный советник компании по имени Марк Аллен, бывший сотрудник британской разведки, имеющий тесные связи в Лейбористской партии, ставил вопрос о передаче заключенного перед тогдашним министром юстиции Джеком Строу.
Владимир Абаринов: Позицию правительства США изложила высокопоставленный сотрудник госдепартамента Нэнси Макэлдауни.
Нэнси Маэлдауни: Учитывая ужасающий характер этого преступления, правительство Соединенных Штатов, начиная с того момента, когда Меграхи предстал перед судом, считало, что любой срок лишения свободы он должен до конца отбыть в Шотландии. С тех пор это было и остается нашей неизменной и категорической позицией. Администрация полагает, что решение шотландских властей освободить Меграхи и позволить ему вернуться в Ливию было глубоко ошибочным. Ошибочным с моральной точки зрения, потому что это оскорбление памяти погибших и их семей. Ошибочным политически, потому что оно подрывает международное взаимопонимание по вопросу о наказании Меграхи. И наконец, ошибочным в аспекте безопасности, поскольку демонстрирует нехватку решимости в деле привлечения террористов к ответу. Как неоднократно заявляли госсекретарь Клинтон и президент Обама, по нашему твердому убеждению, Меграхи не должен был оказаться на свободе и должен был отбыть весь определенный приговором срок в Шотландии.
Владимир Абаринов: Нэнси Макэлдауни отметила, что британское правительство рассматривало дело аль-Меграхи в свете своих экономических интересов.
Нэнси Маэлдауни: Новый элемент появился в деле в октябре 2008 года, когда мы узнали, что у Меграхи диагностирован неизлечимый рак простаты. Бывший Министр иностранных дел Дэвид Милибэнд позднее, в октябре 2009-го, объяснил палате общин, я цитирую: "Британским интересам, включая интересы британских подданных, британского бизнеса и возможного
сотрудничества в сфере безопасности, - этим интересам был бы нанесен ущерб, - возможно, огромный - если бы Meграхи остался умирать в шотландской тюрьме, а не в Ливии".
Владимир Абаринов: Эксперт по Ливии Джефф Портер рассказал законодателям, что для Муаммара Каддафи освобождение аль-Меграхи было делом принципа.
Джефф Портер: С самого начала было ясно, что для ливийского правительства освобождение аль-Меграхи составляет важную внешнеполитическую цель. Во-первых, ливийское правительство никогда не признавало законность решения суда в Нидерландах, равно как и законность тюремного заключения аль-Меграхи в Шотландии. Во-вторых, ливийский лидер полковник Муаммар Каддафи считал, что не получил в 2004 году должную компенсацию за свой отказ от оружия массового уничтожения. Он полагал, что этот отказ должен начисто стереть изменчивую историю его отношений с окружающим миром. В-третьих, аль-Меграхи – выходец из влиятельного рода Мегарха. Полковник Каддафи удерживает в своих руках власть в Ливии в том числе благодаря своей племенной политике. Добиться освобождения аль-Меграхи было критически важной задачей для Каддафи – оно гарантировало, что род Мегарха будет по-прежнему поддерживать Каддафи. И наконец, 2009 год был годом
40-летнего юбилея революции Каддафи в Ливии, и освобождение Меграхи было символическим событием, подходящим к торжествам по этому случаю.
Владимир Абаринов: Среди свидетелей были и врачи. Один из них – Джеймс Молер – работает в онкологическом центре в Буффало.
Джеймс Молер: Я уверен в том, что к моменту своего освобождения он получил надлежащее лечение и ему не оставалось жить три месяца. Я ничуть не удивлен, что он жив и здоров сегодня, почти 14 месяцев спустя.
Каково было состояние г-на аль-Меграхи в момент его выхода из тюрьмы? Чтобы понять это, мы должны рассмотреть его диагноз и методы лечения. Согласно медицинскому заключению, опубликованному шотландскими властями, у г-на аль-Меграхи был диагностирован в сентябре 2008 года рак простаты, который был уже неизлечим, поскольку метастазы проникли в кости. К счастью для него, прогрессирующий рак простаты почти во всех случаях может быть приведен в состояние ремиссии – для этого следует лишить рак мужских гормонов, питаясь которыми, он растет и дает метастазы. Организм отреагировал на лечение, но эта реакция была кратковременной. Рак быстро развивался, и в июле 2009 года появилась боль в костях. Вплоть до того момента лечение г-на Меграхи было стандартным. Но затем началась какая-то путаница. Шотландские должностные лица освободили его из милосердия, потому что полагали, что жить ему оставалось три месяца или еще меньше. За свои 23 года практики, в течение которых я лечил более двух тысяч пациентов с раком простаты и прочел тысячи подробных клинических исследований пациентов в подобном состоянии, я не сталкивался с методом, с помощью которого специалист был бы способен предсказать, что г-н аль-Меграхи проживет три месяца. Позвольте мне объяснить, почему. Пациент с раком простаты, если ему действительно осталось жить три месяца, почти не встает с постели. Однако он самостоятельно спустился по трапу самолета по прибытии в Ливию, как вы видели в видеозаписи.
Владимир Абаринов: Из своего пожизненного срока аль-Меграхи отбыл за решеткой восемь с половиной лет – по 11 с половиной дней за каждое из совершенных им убийств.
Владимир Абаринов: Авиакатастрофа в небе над Шотландией стала одним из крупнейших в истории террористических актов, превратившим Ливию в изгоя мирового сообщества. Ливийский лидер Муаммар Каддафи долго отказывался выдать обвиняемых. В конце концов, в надежде положить конец международной изоляции он согласился на компромиссный вариант: Верховный суд Шотландии слушал дело на нейтральной территории – в Нидерландах. Подельник аль-Меграхи был оправдан, а сам он приговорен к пожизненному тюремному заключению, которое ему предстояло отбывать в Шотландии. В ноябре 2003 года суд в Глазго решил, что аль-Меграхи получит право ходатайствовать об условно-досрочном освобождении по отбытии 27 лет заключения, считая с апреля 1999 года, когда он был экстрадрован из Ливии. В октябре 2008 года у него был диагностирован рак простаты, и его адвокаты стали добиваться освобождения по основаниям гуманности. В августе прошлого года министр юстиции Шотландии Кенни Маккаскил принял решение удовлетворить ходатайство защиты. Аль-Меграхи вернулся в Ливию и был встречен там как герой.
Слушание в сенатском комитете по международным делам провел сенатор-демократ Роберт Менендес.
Роберт Менендес: В моем собственном правительстве и, разумеется, в шотландском и британском правительствах, даже среди моих коллег в этом комитете есть люди, которые задаются вопросом, почему мы настаивали и настаиваем на расследовании обстоятельств досрочного освобождения аль-Меграхи. Моим сотрудникам и мне многие говорили: вы никогда не добьетесь повторного водворения г-на аль-Меграхи в тюрьму – зачем же все эти хлопоты? К чему, спрашивают эти люди, испытывать на прочность отношения между Соединенным Королевством и Соединенными Штатами? Зачем, в то время как перед нами очень много других важных проблем, о которых стоит беспокоиться - Афганистан, Иран, изменение климата – почему вы продолжаете заниматься этим делом?
Зачем? Я скажу вам, зачем и почему. Потому что 21 декабря 1988 года 270 ни в чем не повинных людей были убиты ливийским террористом, массовым убийцей по имени Абдельбасет аль-Меграхи. 189 жертв были из Соединенных Штатов Америки. Этот вопрос имеет также значение с точки зрения норм, которые мы устанавливаем в нашей борьбе против терроризма. Мы что же, даем понять, что осужденный террорист, серийный убийца, может спустя некоторое время выйти на свободу и жить, купаясь в роскоши? Мы что же, и впрямь хотим, что нас так поняли будущие террористы по всему миру? Таким образом, этот вопрос имеет значение и для нашей национальной безопасности.
Владимир Абаринов: Сенатор Менендес убежден, что международное сообщество было введено в заблуждение.
Роберт Менендес: Шотландское правительство утверждает, что оно освободило г-на аль-Меграхи из тюрьмы, потому что он умирал от рака простаты, жить ему оставалось всего три месяца. Они предложили ему освобождение по соображениям гуманности. Шотландское законодательство, без сомнения, допускает такое решение при определенных условиях. Если бы эти условия существовали, если бы освобождение отвечало закону и имеющимся прецедентам, я все равно категорически возражал бы против такого решения, но уважал бы право шотландского правительства на собственную юрисдикцию. Однако, как мы сейчас увидим, освобождение по гуманитарным соображениям весьма сомнительно, а возможно, эти соображения были сознательно искажены с тем, чтобы сделать возможным освобождение аль-Меграхи.
Владимир Абаринов: Как заявил Роберт Менендес, британские должностные лица, а также руководство компании Бритиш Петролеум, которая лоббировала освобождение аль-Меграхи, отказались сотрудничать с сенатским комитетом.
Роберт Менендес: Что ж, г-н аль-Меграхи жив. Вместо того, чтобы прожить три месяца, он прожил 13 месяцев и умирать не собирается. Это со всей определенностью говорит о том, что кто-то ошибся, а может быть, и хуже того. Этот комитет и семьи жертв хотят понять, как и почему было принято решение об освобождении.
Какие обстоятельства способствовали этому решению? Кто вынес медицинское заключение, которое стало основанием решения? Чьим интересам послужило его освобождение и обсуждались ли эти интересы перед его освобождением? Мы попытались получить всесторонние ответы. Мы просили о сотрудничестве многочисленных должностных лиц шотландского правительства, британского правительства и представителей Бритиш Петролеум. Более 30 человек получили просьбы о сотрудничестве с нашим расследованием – и все отказались.
Владимир Абаринов: Сенатор Кирстен Джиллибранд особенно подчеркнула роль, которую сыграла в освобождении аль-Меграхи компания BP.
Кирстен Джиллибранд: Тайна медицинского диагноза аль-Меграхи проясняется с каждым днем. Сегодня эксперты свидетельствуют, что его диагноз был подлогом и что правосудие пошло на поводу у финансовых интересов BP. Опубликованная информация внушает чрезвычайную тревогу – здесь и противоречивые оценки диагноза аль-Меграни, и собственное признание компанией BP ее причастности к этому делу. Вот почему мы требуем независимого расследования.
Сыграли ли финансовые интересы BP, ее заинтересованность в нефтедобыче в Ливии какую-либо роль, прямую или косвенную, в освобождении аль-Меграхи? В 2007 году BP подтвердила, что довела до сведения британского правительства, что если соглашение по передаче Ливии заключенного будет откладываться, это может повредить сделке, которая только что подписана компанией. Сообщалось также, что специальный советник компании по имени Марк Аллен, бывший сотрудник британской разведки, имеющий тесные связи в Лейбористской партии, ставил вопрос о передаче заключенного перед тогдашним министром юстиции Джеком Строу.
Владимир Абаринов: Позицию правительства США изложила высокопоставленный сотрудник госдепартамента Нэнси Макэлдауни.
Нэнси Маэлдауни: Учитывая ужасающий характер этого преступления, правительство Соединенных Штатов, начиная с того момента, когда Меграхи предстал перед судом, считало, что любой срок лишения свободы он должен до конца отбыть в Шотландии. С тех пор это было и остается нашей неизменной и категорической позицией. Администрация полагает, что решение шотландских властей освободить Меграхи и позволить ему вернуться в Ливию было глубоко ошибочным. Ошибочным с моральной точки зрения, потому что это оскорбление памяти погибших и их семей. Ошибочным политически, потому что оно подрывает международное взаимопонимание по вопросу о наказании Меграхи. И наконец, ошибочным в аспекте безопасности, поскольку демонстрирует нехватку решимости в деле привлечения террористов к ответу. Как неоднократно заявляли госсекретарь Клинтон и президент Обама, по нашему твердому убеждению, Меграхи не должен был оказаться на свободе и должен был отбыть весь определенный приговором срок в Шотландии.
Владимир Абаринов: Нэнси Макэлдауни отметила, что британское правительство рассматривало дело аль-Меграхи в свете своих экономических интересов.
Нэнси Маэлдауни: Новый элемент появился в деле в октябре 2008 года, когда мы узнали, что у Меграхи диагностирован неизлечимый рак простаты. Бывший Министр иностранных дел Дэвид Милибэнд позднее, в октябре 2009-го, объяснил палате общин, я цитирую: "Британским интересам, включая интересы британских подданных, британского бизнеса и возможного
сотрудничества в сфере безопасности, - этим интересам был бы нанесен ущерб, - возможно, огромный - если бы Meграхи остался умирать в шотландской тюрьме, а не в Ливии".
Владимир Абаринов: Эксперт по Ливии Джефф Портер рассказал законодателям, что для Муаммара Каддафи освобождение аль-Меграхи было делом принципа.
Джефф Портер: С самого начала было ясно, что для ливийского правительства освобождение аль-Меграхи составляет важную внешнеполитическую цель. Во-первых, ливийское правительство никогда не признавало законность решения суда в Нидерландах, равно как и законность тюремного заключения аль-Меграхи в Шотландии. Во-вторых, ливийский лидер полковник Муаммар Каддафи считал, что не получил в 2004 году должную компенсацию за свой отказ от оружия массового уничтожения. Он полагал, что этот отказ должен начисто стереть изменчивую историю его отношений с окружающим миром. В-третьих, аль-Меграхи – выходец из влиятельного рода Мегарха. Полковник Каддафи удерживает в своих руках власть в Ливии в том числе благодаря своей племенной политике. Добиться освобождения аль-Меграхи было критически важной задачей для Каддафи – оно гарантировало, что род Мегарха будет по-прежнему поддерживать Каддафи. И наконец, 2009 год был годом
40-летнего юбилея революции Каддафи в Ливии, и освобождение Меграхи было символическим событием, подходящим к торжествам по этому случаю.
Владимир Абаринов: Среди свидетелей были и врачи. Один из них – Джеймс Молер – работает в онкологическом центре в Буффало.
Джеймс Молер: Я уверен в том, что к моменту своего освобождения он получил надлежащее лечение и ему не оставалось жить три месяца. Я ничуть не удивлен, что он жив и здоров сегодня, почти 14 месяцев спустя.
Каково было состояние г-на аль-Меграхи в момент его выхода из тюрьмы? Чтобы понять это, мы должны рассмотреть его диагноз и методы лечения. Согласно медицинскому заключению, опубликованному шотландскими властями, у г-на аль-Меграхи был диагностирован в сентябре 2008 года рак простаты, который был уже неизлечим, поскольку метастазы проникли в кости. К счастью для него, прогрессирующий рак простаты почти во всех случаях может быть приведен в состояние ремиссии – для этого следует лишить рак мужских гормонов, питаясь которыми, он растет и дает метастазы. Организм отреагировал на лечение, но эта реакция была кратковременной. Рак быстро развивался, и в июле 2009 года появилась боль в костях. Вплоть до того момента лечение г-на Меграхи было стандартным. Но затем началась какая-то путаница. Шотландские должностные лица освободили его из милосердия, потому что полагали, что жить ему оставалось три месяца или еще меньше. За свои 23 года практики, в течение которых я лечил более двух тысяч пациентов с раком простаты и прочел тысячи подробных клинических исследований пациентов в подобном состоянии, я не сталкивался с методом, с помощью которого специалист был бы способен предсказать, что г-н аль-Меграхи проживет три месяца. Позвольте мне объяснить, почему. Пациент с раком простаты, если ему действительно осталось жить три месяца, почти не встает с постели. Однако он самостоятельно спустился по трапу самолета по прибытии в Ливию, как вы видели в видеозаписи.
Владимир Абаринов: Из своего пожизненного срока аль-Меграхи отбыл за решеткой восемь с половиной лет – по 11 с половиной дней за каждое из совершенных им убийств.
