Эксперты продолжают обсуждение политической, экономической, финансовой подоплеке отставки Юрия Лужкова и назначения на пост мэра Москвы Сергея Собянина. Есть своя позиция и у "Архнадзора" – общественного движения, последовательно выступающего за сохранение исторических объектов Москвы и сохранение ее культурного наследия.
Об этом говорит московский краевед, координатор движения "Архнадзор" Рустам Рахматуллин:
– Мы обеспокоены проблемами развития исторического центра и объектов наследия на всей территории Москвы. От новых властей мы ждем нового отношения к этой тематике. Но в действительности ничего по-настоящему нового мы не имеем в виду. Мы хотим, прежде всего, возвращения к нормам закона, когда снос невозможен, даже не упомянут, как понятие, в законодательстве, когда невозможно архитектурное вторжение в тело памятника и на территорию памятника, новое творение на месте старого. Когда невозможна практика новоделов в том смысле, в каком это понимается сейчас: снести в пятницу, чтобы задешево построить в понедельник. Если на эти исходные позиции встать с самого начала, дальше может быть интересно. Дальше начинается то, чем в действительности хочется заниматься: программами популяризации огромного московского наследия, программами его научной реставрации. Московское наследие – это только одних памятников 80 с половиной тысяч. Понятно, никому в обиду не будь сказано, что москвичи этого массива не знают. Вот мы и рассчитываем, что новое руководство города согласится с этими исходными принципами.
– После отставки Юрия Лужкова появились некоторые проблески диалога, с представителями "Архнадзора" встречался Владимир Ресин, временно исполняющий обязанности мэра. После этого произошли какие-то изменения?
– Список требований мы представили как раз господину Ресину. Он состоял из нескольких разделов: адресный, связанный с прямыми угрозами наследию, второй адресный, связанный с опасностью медленного угасания, саморазрушения памятников. Что-то уже исполнено. Мы говорили о необходимости разобраться с разрушением усадьбы Шаховских, с реконструкцией "Детского мира", с застройкой Хитровской площади "Дон-строем", "Большой Ленинградкой" и памятниками, оказавшимися на ее пути, это Тверской виадук, площадь Белорусского вокзала. Реконструкция "Геликон-оперы" в ее вандальной части приостановлена господином Росляком на месяц для такого же детального документального разбирательства. На Пушкинской площади остановлено огораживание для археологических или геодезических работ, поскольку мы не видим утвержденного проекта.
Некоторые решения приняты еще до нашей встречи, это касается и депозитариев музеев Кремля, и в особенности отказа от перекрытия Провиантских складов. Это был один из любимых проектов Лужкова. Вот это решение было по-настоящему симптоматичным, поскольку означало отказ именно от капитального строительства на территории памятников, от их реконструкции вместо реставрации, вторжение новой архитектуры в тело памятника. Это то, о чем мы говорили около 20 лет и не находили понимания, пока руководил городом Юрий Лужков.
– Вы считаете Юрия Лужкова злым гением Москвы в том, что касается сохранения исторического наследия?
– Здесь я скажу от себя, поскольку в "Архнадзоре" не голосовалось понятие "злой гений". Да, я считаю его, несомненно, злым гением московского наследия, первым и, надеюсь, последним человеком, любимые проекты которого лежали вне правового поля, человеком, который дал зеленый свет вандализму рыночного периода 90-х и 2000-х годов. Он принял сторону инвесторов против старого города. Воспитал генерацию инвесторов, архитекторов, экспертов и даже хозяйствующих интеллигентов, руководителей некоторых культурных учреждений, которые сейчас готовы продолжать его традицию.
– Сергей Собянин сделал уже довольно много заявлений о своих планах. Специально он не говорил о проблемах исторического наследия Москвы, и о говорить о его позиции пока можно косвенно. Судя по всему, Собянин готов пойти на частичный пересмотр Генерального плана развития Москвы. Вы удивлены тем, что пока Собянин не говорил о проблемах архитектурного наследия?
– Это, безусловно, огорчает и настораживает, как и то, что президент Медведев не назвал эту проблему в числе приоритетных, когда беседовал с господином Собяниным перед внесением его кандидатуры в городскую Думу. Это странно тем более, что критика градостроительной политики Лужкова и политики в области наследия, пожалуй, занимала одно из первых мест в критике деятельности правительства Москвы вообще, во все эти годы – и в 90-е, и в 2000-е. Мне кажется, это отчасти связано с тем, что федеральный центр в действительности давно отстранился от решения архитектурных проблем столицы России.
Никогда город или эпоха в городской жизни не называлась именем губернатора. У нас не бывало какой-нибудь голицынской Москвы, но бывала александровская или николаевская. Был екатерининский классицизм, было елизаветинское барокко, но ни один губернатор не дал и не мог дать свое имя никакому художественному направлению. А вот теперь мы говорим о лужковской Москве, о лужковском стиле. Но это признак провинциализации. При Юрии Михайловиче город действительно превратился в некий субъект Федерации номер такой-то, который исполняет столичные функции, но уже не помнит почему. В самом деле, федералам нужно вернуться в Москву. Кремль должен вернуться в Москву. Собственно, вот такая задача была поставлена президентом господину Собянину и, я полагаю, что очень скоро станет понятна важнейшая составляющая этой задачи – как раз градостроительство и охрана наследия.
– Сергей Собянин не москвич, я не знаю, любит ли он Москву. Как вы думаете, вообще не москвич способен на этом посту трудиться во благо москвичей?
– Думаю, что может. Мне, конечно, хотелось бы, чтобы мэр дольше прожил в Москве, больше, теснее был с ней связан, но нет ничего невозможного.
– Того, чтобы заниматься теми проблемами, которые вы перечислили, нужно их знать и нужно любить Москву. Есть тут какие-то перспективы у Собянина?
– Действительно, тема любви к городу – это сейчас главная тема. Я уточню, любви к старому городу. Прививка любви к старому городу – это, возможно, самое необходимое сейчас для нового мэра. Я не знаю, как осуществить это технически. Узнавание старого города – это огромный объем информации, действительно целая наука, когда один, например, дворянский род владел десятью, двадцатью сохранившимися домами, а сейчас никто из прохожих не может назвать хотя бы один. Мы рассчитываем и надеемся, что новый глава города проникнется любовью к старой Москве.
– Среди московских чиновников, с которыми "Архнадзору" приходилось иметь дело, есть люди, любящие и знающие Москву, ту Москву, о которой вы говорите?
– Несомненно. Предположим, главный архитектор Александр Викторович Кузьмин знает Москву очень хорошо, он абсолютно в материале, но ему не повезло с предыдущим мэром. Специалисты в Москомнаследия, безусловно, существуют. Там есть сотрудники новой формации, такого полицейского типа, я говорю это в положительном смысле, потому что с коммерсантами иногда должны говорить офицеры в погонах. Но там есть и специалисты, безусловно, – краеведы, историки города с именем в структурах Москомнаследия. Есть такие люди, конечно, и в структурах Моспроекта, Института Генплана, если не в правительственных, то в околоправительственных, околомэрских структурах.
Этот и другие важные материалы итогового выпуск программы "Время Свободы" читайте на странице"Подводим итоги с Андреем Шарым"
Об этом говорит московский краевед, координатор движения "Архнадзор" Рустам Рахматуллин:
– Мы обеспокоены проблемами развития исторического центра и объектов наследия на всей территории Москвы. От новых властей мы ждем нового отношения к этой тематике. Но в действительности ничего по-настоящему нового мы не имеем в виду. Мы хотим, прежде всего, возвращения к нормам закона, когда снос невозможен, даже не упомянут, как понятие, в законодательстве, когда невозможно архитектурное вторжение в тело памятника и на территорию памятника, новое творение на месте старого. Когда невозможна практика новоделов в том смысле, в каком это понимается сейчас: снести в пятницу, чтобы задешево построить в понедельник. Если на эти исходные позиции встать с самого начала, дальше может быть интересно. Дальше начинается то, чем в действительности хочется заниматься: программами популяризации огромного московского наследия, программами его научной реставрации. Московское наследие – это только одних памятников 80 с половиной тысяч. Понятно, никому в обиду не будь сказано, что москвичи этого массива не знают. Вот мы и рассчитываем, что новое руководство города согласится с этими исходными принципами.
Мы хотим, прежде всего, возвращения к нормам закона, когда снос невозможен, даже не упомянут, как понятие, в законодательстве, когда невозможно архитектурное вторжение в тело памятника
– После отставки Юрия Лужкова появились некоторые проблески диалога, с представителями "Архнадзора" встречался Владимир Ресин, временно исполняющий обязанности мэра. После этого произошли какие-то изменения?
– Список требований мы представили как раз господину Ресину. Он состоял из нескольких разделов: адресный, связанный с прямыми угрозами наследию, второй адресный, связанный с опасностью медленного угасания, саморазрушения памятников. Что-то уже исполнено. Мы говорили о необходимости разобраться с разрушением усадьбы Шаховских, с реконструкцией "Детского мира", с застройкой Хитровской площади "Дон-строем", "Большой Ленинградкой" и памятниками, оказавшимися на ее пути, это Тверской виадук, площадь Белорусского вокзала. Реконструкция "Геликон-оперы" в ее вандальной части приостановлена господином Росляком на месяц для такого же детального документального разбирательства. На Пушкинской площади остановлено огораживание для археологических или геодезических работ, поскольку мы не видим утвержденного проекта.
Некоторые решения приняты еще до нашей встречи, это касается и депозитариев музеев Кремля, и в особенности отказа от перекрытия Провиантских складов. Это был один из любимых проектов Лужкова. Вот это решение было по-настоящему симптоматичным, поскольку означало отказ именно от капитального строительства на территории памятников, от их реконструкции вместо реставрации, вторжение новой архитектуры в тело памятника. Это то, о чем мы говорили около 20 лет и не находили понимания, пока руководил городом Юрий Лужков.
– Вы считаете Юрия Лужкова злым гением Москвы в том, что касается сохранения исторического наследия?
– Здесь я скажу от себя, поскольку в "Архнадзоре" не голосовалось понятие "злой гений". Да, я считаю его, несомненно, злым гением московского наследия, первым и, надеюсь, последним человеком, любимые проекты которого лежали вне правового поля, человеком, который дал зеленый свет вандализму рыночного периода 90-х и 2000-х годов. Он принял сторону инвесторов против старого города. Воспитал генерацию инвесторов, архитекторов, экспертов и даже хозяйствующих интеллигентов, руководителей некоторых культурных учреждений, которые сейчас готовы продолжать его традицию.
– Сергей Собянин сделал уже довольно много заявлений о своих планах. Специально он не говорил о проблемах исторического наследия Москвы, и о говорить о его позиции пока можно косвенно. Судя по всему, Собянин готов пойти на частичный пересмотр Генерального плана развития Москвы. Вы удивлены тем, что пока Собянин не говорил о проблемах архитектурного наследия?
– Это, безусловно, огорчает и настораживает, как и то, что президент Медведев не назвал эту проблему в числе приоритетных, когда беседовал с господином Собяниным перед внесением его кандидатуры в городскую Думу. Это странно тем более, что критика градостроительной политики Лужкова и политики в области наследия, пожалуй, занимала одно из первых мест в критике деятельности правительства Москвы вообще, во все эти годы – и в 90-е, и в 2000-е. Мне кажется, это отчасти связано с тем, что федеральный центр в действительности давно отстранился от решения архитектурных проблем столицы России.
Никогда город или эпоха в городской жизни не называлась именем губернатора. У нас не бывало какой-нибудь голицынской Москвы, но бывала александровская или николаевская. Был екатерининский классицизм, было елизаветинское барокко, но ни один губернатор не дал и не мог дать свое имя никакому художественному направлению. А вот теперь мы говорим о лужковской Москве, о лужковском стиле. Но это признак провинциализации. При Юрии Михайловиче город действительно превратился в некий субъект Федерации номер такой-то, который исполняет столичные функции, но уже не помнит почему. В самом деле, федералам нужно вернуться в Москву. Кремль должен вернуться в Москву. Собственно, вот такая задача была поставлена президентом господину Собянину и, я полагаю, что очень скоро станет понятна важнейшая составляющая этой задачи – как раз градостроительство и охрана наследия.
– Сергей Собянин не москвич, я не знаю, любит ли он Москву. Как вы думаете, вообще не москвич способен на этом посту трудиться во благо москвичей?
– Думаю, что может. Мне, конечно, хотелось бы, чтобы мэр дольше прожил в Москве, больше, теснее был с ней связан, но нет ничего невозможного.
– Того, чтобы заниматься теми проблемами, которые вы перечислили, нужно их знать и нужно любить Москву. Есть тут какие-то перспективы у Собянина?
– Действительно, тема любви к городу – это сейчас главная тема. Я уточню, любви к старому городу. Прививка любви к старому городу – это, возможно, самое необходимое сейчас для нового мэра. Я не знаю, как осуществить это технически. Узнавание старого города – это огромный объем информации, действительно целая наука, когда один, например, дворянский род владел десятью, двадцатью сохранившимися домами, а сейчас никто из прохожих не может назвать хотя бы один. Мы рассчитываем и надеемся, что новый глава города проникнется любовью к старой Москве.
– Среди московских чиновников, с которыми "Архнадзору" приходилось иметь дело, есть люди, любящие и знающие Москву, ту Москву, о которой вы говорите?
– Несомненно. Предположим, главный архитектор Александр Викторович Кузьмин знает Москву очень хорошо, он абсолютно в материале, но ему не повезло с предыдущим мэром. Специалисты в Москомнаследия, безусловно, существуют. Там есть сотрудники новой формации, такого полицейского типа, я говорю это в положительном смысле, потому что с коммерсантами иногда должны говорить офицеры в погонах. Но там есть и специалисты, безусловно, – краеведы, историки города с именем в структурах Москомнаследия. Есть такие люди, конечно, и в структурах Моспроекта, Института Генплана, если не в правительственных, то в околоправительственных, околомэрских структурах.
Этот и другие важные материалы итогового выпуск программы "Время Свободы" читайте на странице"Подводим итоги с Андреем Шарым"
