Фестиваль "Сезон Станиславского" завершился спектаклем Мюнхенкаммершпиле "Иов" в постановке знаменитого голландского режиссера Йохана Симмонса.
В 1930 году Йозеф Рот написал роман по мотивам "Книги Иова". Сюжет в значительной степени совпадает с библейским: иудей Мендель Зингер теряет всех своих детей и готов возроптать против Господа. Действие романа Рота происходит на Юге России накануне Первой мировой войны, а потом – в Америке, куда эмигрирует семья Менделя. Иов поначалу совершенно счастлив. А Мендель – обычный, бедный человек, учитель, у которого, к тому же, младший ребенок – аутист.
Иов изгнан из города, а Мендель покидает местечко и перебирается в Америку-искусительницу по доброй воле, да еще бросив на произвол судьбы больного сына. Иов страдает не только нравственно, но и телесно. Мендель – нет. Финал инсценировки можно назвать оптимистическим. Мендель встречает младшего сына – тот выздоровел, стал знаменитым дирижером, и старику предстоит нянчить его детей.
В 1998 году в Москву приезжал бразильский спектакль , поставленный по самой "Книге Иова", Йохан Симмонс остановил свой выбор на инсценировке романа Рота. Прецедент такого рода тоже был, когда американский режиссер Лев Шехтман выпустил спектакль в Молодежном театре на Фонтанке. По свидетельству очевидцев, там все было живописно, колоритно и сильно напоминало российские спектакли по Шолому Алейхему. Ничего этого в работе Мюнхенкаммершпиле нет.
На подмостках установлен круглый шатер, похожий не то на шапито, не то на карусель без лошадок. Возможно, этот образ приходит в спектакль из "Жестяного барабана" Гюнтера Грасса. Там мальчику мерещится, что он и другие дети никак не могут сойти с бесконечно вращающейся карусели, и тогда он кричит: "Господи, если можешь, останови свою Карусель". По разные стороны сценической конструкции написаны слова " Рождение. Любовь. Смерть". Спектакль поставлен режиссером-минималистом, но исполнитель главной роли Андрэ Юнг играет " по правде чувств", не дистанцируется от своего Менделя, позволяет ему сопереживать. О своих впечатлениях говорит религиовед Борис Фаликов:
– Это произведение Йозефа Рота, оно является современным парафразом вечной библейской истории о Иове. И как бы повторяется ощущение того, что ты праведник, и в то же время ты – проклят. Это трагедия, и ты не можешь найти никакого ей объяснения. Вопли, обращенные к богу, звучат очень подлинно, трагично, и, мне кажется, актер, который сыграл Менделя Зингера, сумел передать ощущение трагедии, богооставленности.
На вопрос Радио Свобода о том, знакомо ли большинство зрителей Германии с "Книгой Иова" и как воспринимается ими еврейская тема, Андрэ Юнг ответил:
– Об этой книге известно 90 процентам зрителей, особенно в театральных кругах. Дело в том, что вообще еврейская тема, в частности, восточно-еврейская тема для немцев играет очень большую роль в силу исторических причин. Немцы положили очень много усилий, душевных сил на то, чтобы как-то переработать эту тему, и им эта тема очень близка.
– Какие темы, мысли кажутся вам самыми важными в спектакле?
– Наверное, одно из посланий – жизнь человека вне родины. И вопрос: где находится, собственно, родина человека – там, где лежат его мертвецы, или там, где он живет, или там, куда уехали его родные. Но помимо этого, есть еще несколько параллельных моментов: например, глубокие чувства, глубокие переживания, связанные со страданиями человека, связанные с чудесами. И вот тема чуда в современном мире часто воспринимается как некий китч, она часто высмеивается. В Германии есть целый пласт изданий, которые считают эту пьесу не более чем китчем. В то же время есть другие, которые видят ее глубину, которые приходят на нее и все два часа сидят заряженные постоянными эмоциями и чувствами. Они говорят: слава богу, что у нас снова есть такой театр.
В 1930 году Йозеф Рот написал роман по мотивам "Книги Иова". Сюжет в значительной степени совпадает с библейским: иудей Мендель Зингер теряет всех своих детей и готов возроптать против Господа. Действие романа Рота происходит на Юге России накануне Первой мировой войны, а потом – в Америке, куда эмигрирует семья Менделя. Иов поначалу совершенно счастлив. А Мендель – обычный, бедный человек, учитель, у которого, к тому же, младший ребенок – аутист.
Иов изгнан из города, а Мендель покидает местечко и перебирается в Америку-искусительницу по доброй воле, да еще бросив на произвол судьбы больного сына. Иов страдает не только нравственно, но и телесно. Мендель – нет. Финал инсценировки можно назвать оптимистическим. Мендель встречает младшего сына – тот выздоровел, стал знаменитым дирижером, и старику предстоит нянчить его детей.
В 1998 году в Москву приезжал бразильский спектакль , поставленный по самой "Книге Иова", Йохан Симмонс остановил свой выбор на инсценировке романа Рота. Прецедент такого рода тоже был, когда американский режиссер Лев Шехтман выпустил спектакль в Молодежном театре на Фонтанке. По свидетельству очевидцев, там все было живописно, колоритно и сильно напоминало российские спектакли по Шолому Алейхему. Ничего этого в работе Мюнхенкаммершпиле нет.
На подмостках установлен круглый шатер, похожий не то на шапито, не то на карусель без лошадок. Возможно, этот образ приходит в спектакль из "Жестяного барабана" Гюнтера Грасса. Там мальчику мерещится, что он и другие дети никак не могут сойти с бесконечно вращающейся карусели, и тогда он кричит: "Господи, если можешь, останови свою Карусель". По разные стороны сценической конструкции написаны слова " Рождение. Любовь. Смерть". Спектакль поставлен режиссером-минималистом, но исполнитель главной роли Андрэ Юнг играет " по правде чувств", не дистанцируется от своего Менделя, позволяет ему сопереживать. О своих впечатлениях говорит религиовед Борис Фаликов:
– Это произведение Йозефа Рота, оно является современным парафразом вечной библейской истории о Иове. И как бы повторяется ощущение того, что ты праведник, и в то же время ты – проклят. Это трагедия, и ты не можешь найти никакого ей объяснения. Вопли, обращенные к богу, звучат очень подлинно, трагично, и, мне кажется, актер, который сыграл Менделя Зингера, сумел передать ощущение трагедии, богооставленности.
На вопрос Радио Свобода о том, знакомо ли большинство зрителей Германии с "Книгой Иова" и как воспринимается ими еврейская тема, Андрэ Юнг ответил:
– Об этой книге известно 90 процентам зрителей, особенно в театральных кругах. Дело в том, что вообще еврейская тема, в частности, восточно-еврейская тема для немцев играет очень большую роль в силу исторических причин. Немцы положили очень много усилий, душевных сил на то, чтобы как-то переработать эту тему, и им эта тема очень близка.
– Какие темы, мысли кажутся вам самыми важными в спектакле?
– Наверное, одно из посланий – жизнь человека вне родины. И вопрос: где находится, собственно, родина человека – там, где лежат его мертвецы, или там, где он живет, или там, куда уехали его родные. Но помимо этого, есть еще несколько параллельных моментов: например, глубокие чувства, глубокие переживания, связанные со страданиями человека, связанные с чудесами. И вот тема чуда в современном мире часто воспринимается как некий китч, она часто высмеивается. В Германии есть целый пласт изданий, которые считают эту пьесу не более чем китчем. В то же время есть другие, которые видят ее глубину, которые приходят на нее и все два часа сидят заряженные постоянными эмоциями и чувствами. Они говорят: слава богу, что у нас снова есть такой театр.
