Избиение журналиста Олега Кашина остается в центре внимания российской блогосферы. В специально созданном сообществе ЖЖ-пользователи обсуждают вопросы организации пикетов в поддержку пострадавшего, там же сообщается, что префектура Центрального административного округа Москвы приняла уведомление о проведении в четверг пикета на Пушкинской площади, обсуждается идея проведения Дня единых действий в поддержку журналиста по всей стране.
Отдельную тему для дискуссий создала редакционная статья в газете "Ведомости", провозглашающая в качестве одной из целей профессионального журналистского сообщества "лоббирование законодательных изменений, благодаря которым преступление против журналиста будет считаться преступлением против государства и приравниваться к преступлениям против высших чиновников, депутатов или судей". Призыв редакции "Ведомостей" комментирует у себя в ЖЖ политик Владимир Милов:
Нечего сказать, нашли господа журналисты рецепт борьбы с нападениями на собратьев по перу. Передвинуть колючую проволку чуть подальше - так, чтобы ютящиеся у забора журналисты под ее защиту тоже попали. Внести, грубо говоря, изменения в федеральный закон "Об основах апартеида", приравняв журналистов к белым людям. А что там будет со всеми остальными россиянами - не важно. И это пишет в редакционной статье газета, постоянно критикующая проект иннограда Сколково за стремление создать внутренний оффшор, жители которого наслаждались бы совершенными правилами и условиями жизни, недоступными остальному населению страны.
Обсуждение возможных заказчиков избиения перешло в теоретическую плоскость. Множество сочувственных откликов вызвало в ЖЖ мнение Станислава Львовского, опубликованное на блог-портале inliberty.ru:
Если отбросить бытовую версию, которая, право, представляется довольно невероятной, остается один вопрос: частным или государственным является заказчик нападения на Кашина? Ответить на него трудно – просто потому, что смысл терминов "государственный" и "частный" в текущей российской ситуации чрезвычайно размыт: это относится не только к насилию, но и к сугубо экономическим реалиям. Государственным или частным является "Газпром"? А "Роснефть"? А "Лукойл"? Процесс, который мы наблюдали в течение путинского десятилетия — и продолжаем наблюдать по сей день, — состоит в обмене административных активов, осознаваемых властью как избыточные или просто не слишком ценные, на лояльность. В число этих избыточных активов попала и монополия на насилие. Все это, оказываясь постоянным фоном жизни, лишает людей ощущения безопасности, порождает восприятие структур, маркируемых как "государственные" или "властные", в качестве "Чужого" — не потому, что насилие обязательно исходит от них, но потому, что уже не совсем понятно, в каких отношениях находятся гопник в подъезде с милиционером на улице. Первый отнимает телефон и бьет сразу, а второй сначала проверяет документы — велика ли разница?
***
Американские блогеры продолжают обсуждать результаты состоявшихся 4 ноября промежуточных выборов. Если в стане демократов с тех пор поселилась тревога, то активисты, выступающие за легализацию марихуаны, напротив, полны оптимизма. Несмотря на то, что соответствующий законопроект штата Калифорния поддержало только 46% избирателей при необходимых 50%, впереди еще президентские выборы 2012 года, и тогда ситуация, по мнению активиста и блогера Huffington Post Роба Кампиа, может измениться:
Я уверен, что мы на пути к окончательной победе. Конечно, обидно, что Закон №19 не прошел, однако это было предсказуемо. Это связано с большой явкой консерваторов и пожилых избирателей, тогда как молодежь, ратуящая за легализацию, не пришла. Так всегда случается на промежуточных выборах, поэтому я уверен, что выборы в ноябре 2012 – момент весьма благоприятный.
Другой сторонник легализации, Расс Белвил, считает, что активистам уже удалось опровергнуть большинство доводов своих оппонентов, но самая важная битва – с предрассудками общества – еще впереди:
У нас неплохо получилось показать, что существует расовая диспропорция в арестах за хранение марихуаны (черных подвергают арестам в 2-3 раза чаще, чем белых). Мы показали, сколько денег расходуется на подобные правоохранительные действия и сколько на это уходит полицейских ресурсов. Мы продемонстрировали, что незаконная торговля марихуаной, например, в Мексике, связана с насилием. Однако этого всего недостаточно, если мы не обратимся к отрицательному восприятию марихуаны в обществе. В основе запрета лежит вера в то, что это благой запрет. Если мы не будем касаться вопросов моральности употребления марихуаны, вся наша критика запрета воспринимается как поиск мелких недостатков, а не вердикт в отношении запрета как такового.
Именно на моральности употребления марихуаны настаивает в своем блоге на сайте журнала The Atlantic Эндрю Салливан, публикуя признание одного из читателей:
Я вырос в семье, где курили травку. Мои родители смотрели на это как на любые другие взрослые увеселения. Они учили меня, что надо ответственно и уважительно относится к правам других людей. Я окончил колледж, потом получил степень бакалавра и сейчас весьма успешно строю свою карьеру в сфере образования. Впрочем, если меня арестуют за хранение марихуаны, тут у меня будут серьезные проблемы. Хотя если я и злоупотребляю чем-нибудь, то скорее вином, чем марихуаной.
Мои родители раньше работали на госслужбе; теперь они на пенсии и до сих про курят траву. В этом году на Рождество я приготовлю им замечательный обед, мама откроет несколько бутылок бургундского, а папа накачает несколько шариков из ингалятора. Мы будем смеяться, говорить и есть. Я жду того дня, когда мой сын вырастет и сможет присоединиться к нам: поддержать разговор, сделать пару затяжек и поднять тост.
Отдельную тему для дискуссий создала редакционная статья в газете "Ведомости", провозглашающая в качестве одной из целей профессионального журналистского сообщества "лоббирование законодательных изменений, благодаря которым преступление против журналиста будет считаться преступлением против государства и приравниваться к преступлениям против высших чиновников, депутатов или судей". Призыв редакции "Ведомостей" комментирует у себя в ЖЖ политик Владимир Милов:
Нечего сказать, нашли господа журналисты рецепт борьбы с нападениями на собратьев по перу. Передвинуть колючую проволку чуть подальше - так, чтобы ютящиеся у забора журналисты под ее защиту тоже попали. Внести, грубо говоря, изменения в федеральный закон "Об основах апартеида", приравняв журналистов к белым людям. А что там будет со всеми остальными россиянами - не важно. И это пишет в редакционной статье газета, постоянно критикующая проект иннограда Сколково за стремление создать внутренний оффшор, жители которого наслаждались бы совершенными правилами и условиями жизни, недоступными остальному населению страны.
Обсуждение возможных заказчиков избиения перешло в теоретическую плоскость. Множество сочувственных откликов вызвало в ЖЖ мнение Станислава Львовского, опубликованное на блог-портале inliberty.ru:
Если отбросить бытовую версию, которая, право, представляется довольно невероятной, остается один вопрос: частным или государственным является заказчик нападения на Кашина? Ответить на него трудно – просто потому, что смысл терминов "государственный" и "частный" в текущей российской ситуации чрезвычайно размыт: это относится не только к насилию, но и к сугубо экономическим реалиям. Государственным или частным является "Газпром"? А "Роснефть"? А "Лукойл"? Процесс, который мы наблюдали в течение путинского десятилетия — и продолжаем наблюдать по сей день, — состоит в обмене административных активов, осознаваемых властью как избыточные или просто не слишком ценные, на лояльность. В число этих избыточных активов попала и монополия на насилие. Все это, оказываясь постоянным фоном жизни, лишает людей ощущения безопасности, порождает восприятие структур, маркируемых как "государственные" или "властные", в качестве "Чужого" — не потому, что насилие обязательно исходит от них, но потому, что уже не совсем понятно, в каких отношениях находятся гопник в подъезде с милиционером на улице. Первый отнимает телефон и бьет сразу, а второй сначала проверяет документы — велика ли разница?
***
Американские блогеры продолжают обсуждать результаты состоявшихся 4 ноября промежуточных выборов. Если в стане демократов с тех пор поселилась тревога, то активисты, выступающие за легализацию марихуаны, напротив, полны оптимизма. Несмотря на то, что соответствующий законопроект штата Калифорния поддержало только 46% избирателей при необходимых 50%, впереди еще президентские выборы 2012 года, и тогда ситуация, по мнению активиста и блогера Huffington Post Роба Кампиа, может измениться:
Я уверен, что мы на пути к окончательной победе. Конечно, обидно, что Закон №19 не прошел, однако это было предсказуемо. Это связано с большой явкой консерваторов и пожилых избирателей, тогда как молодежь, ратуящая за легализацию, не пришла. Так всегда случается на промежуточных выборах, поэтому я уверен, что выборы в ноябре 2012 – момент весьма благоприятный.
Другой сторонник легализации, Расс Белвил, считает, что активистам уже удалось опровергнуть большинство доводов своих оппонентов, но самая важная битва – с предрассудками общества – еще впереди:
У нас неплохо получилось показать, что существует расовая диспропорция в арестах за хранение марихуаны (черных подвергают арестам в 2-3 раза чаще, чем белых). Мы показали, сколько денег расходуется на подобные правоохранительные действия и сколько на это уходит полицейских ресурсов. Мы продемонстрировали, что незаконная торговля марихуаной, например, в Мексике, связана с насилием. Однако этого всего недостаточно, если мы не обратимся к отрицательному восприятию марихуаны в обществе. В основе запрета лежит вера в то, что это благой запрет. Если мы не будем касаться вопросов моральности употребления марихуаны, вся наша критика запрета воспринимается как поиск мелких недостатков, а не вердикт в отношении запрета как такового.
Именно на моральности употребления марихуаны настаивает в своем блоге на сайте журнала The Atlantic Эндрю Салливан, публикуя признание одного из читателей:
Я вырос в семье, где курили травку. Мои родители смотрели на это как на любые другие взрослые увеселения. Они учили меня, что надо ответственно и уважительно относится к правам других людей. Я окончил колледж, потом получил степень бакалавра и сейчас весьма успешно строю свою карьеру в сфере образования. Впрочем, если меня арестуют за хранение марихуаны, тут у меня будут серьезные проблемы. Хотя если я и злоупотребляю чем-нибудь, то скорее вином, чем марихуаной.
Мои родители раньше работали на госслужбе; теперь они на пенсии и до сих про курят траву. В этом году на Рождество я приготовлю им замечательный обед, мама откроет несколько бутылок бургундского, а папа накачает несколько шариков из ингалятора. Мы будем смеяться, говорить и есть. Я жду того дня, когда мой сын вырастет и сможет присоединиться к нам: поддержать разговор, сделать пару затяжек и поднять тост.
