На прошедшем в Сеуле саммите стран "большой двадцатки" лишь частично были затронуты вопросы банковского регулирования. Кроме того, лидеры G20 предпочли обойти стороной идею – возврата к "золотому стандарту" для реформирования мировой финансовой системы.
В преддверии саммита в британской деловой газете Financial Times была опубликована статья президента Всемирного банка Роберта Зеллика, озаглавленная "Большая двадцатка" должна смотреть за пределы системы Бреттон-Вудс-2". В виду имелась нынешняя международная финансовая система, основанная на плавающих валютных курсах, возникшая в 1970-е годы прошлого века.
Роберт Зеллик полагает, что обновленная система, отражая, в частности, как появление единой европейской валюты, так и возросшую роль развивающихся стран в мировой экономике, должна учитывать в качестве ориентира не только традиционные доллар, фунт стерлингов и иену, но также евро и юань. Более того, одним из международных ориентиров, по мысли автора, могло бы стать и золото. "Хотя в учебниках оно считается устаревшими деньгами, – пишет Роберт Зеллик, – рынки используют его как альтернативу валютным активам".
Идея даже частичного возврата к некоему "золотому стандарту", на котором базировались международная валютная системы до Второй мировой войны, стала предметом обширных дискуссий на саммите G20среди экономистов, но – не политиков.
В принципе о золотом стандарте вспоминают в мире каждый раз при наступлении того или иного кризиса. Причем вспоминают именно как о некоей реальной альтернативе, а не просто теме для будущих обсуждений, к которой, по сути, и сводится нынешнее предложение президента Всемирного банка.
Пробный камень
Сама по себе, идея возврата к "золотому стандарту" не имеет практического значения, поскольку 90 процентов всего добытого золота мира находится сейчас в руках частных владельцев, отмечает научный сотрудник Гуверовского центра Стэнфордского университета в США, профессор экономики Михаил Бернштам. По его словам, центральным банкам придется выкупать с рынка такие объемы золота, которые соответствовали бы объемам уже выпущенных ими денег, что грозит огромной инфляцией: "Кроме того, у одних стран золота больше, у других меньше, а это значит, что в одних странах будет инфляция, а в других – дефляция. И угроза мировой финансовой системе окажется гораздо большей, чем все нынешние колебания курсов валют и другие проблемы. Поэтому практического будущего у золотого стандарта не существует".
Привязку валюты страны к имеющимся у нее золотым резервам, как было до Второй мировой войны, научный сотрудник немецкого Института мировой экономики в городе Киле Клаус-Юрген Герн также считает крайне маловероятной. Впрочем, подчеркивает он, президент Всемирного банка этого и не предлагает: "Его предложение, как мне представляется, сводится к созданию валютной корзины, по отношению к которой можно было бы гибко регулировать текущий курс валют, а их соотношение с золотом должно быть лишь условным. Хотя более конкретно на эту тему президент Всемирного банка пока не высказался".
Но, поводом для самого его предложения, полагает Клаус-Юрген Герн, стала обеспокоенность тем, что на американский финансовый рынок может хлынуть масса долларов – следствие новых стимулов для роста экономики США, что, в свою очередь, может ускорить долларовую инфляцию. А именно американский доллар является пока главной резервной валютой мира. "У меня лично такое ощущение, что президент Всемирного банка решил бросить некий пробный камень и посмотреть, какие от этого пойдут круги по воде? – предполагает Герн. – Другими словами, дать старт новой дискуссии".
На последнем саммите G20, эта дискуссия, однако, не состоялась. Как, впрочем, и продолжение разговора о послекризисном реформировании международного регулирования крупнейших банков.
Банки "двадцатки"
С одной стороны, на саммите G20 была поддержана главная новация последних месяцев в этой сфере – новое соглашение о банковском регулировании, известное как "Базель-3". Оно было одобрено Базельским комитетом международного банковского надзора, в котором представлено большинство индустриально развитых стран мира, еще в середине сентября.
В частности, действующие нормативы достаточности собственного капитала банков, предусмотренные соглашением "Базель-2", в течение ближайших восьми лет будут повышены более чем втрое, включая создание банками дополнительных, антикризисных резервов. Кроме того, впервые эти нормативы перестают быть просто рекомендациями банкам и превращаются в жесткие требования к ним, несоблюдение которых повлечет штрафные санкции.
С другой стороны, согласованные в принципе министрами финансов предложения о новой, двухуровневой структуре регулирования наиболее крупных банков мира, на встрече лидеров стран G20 не обсуждались. В том числе и формирование списка банков "большой двадцатки", над которым международные финансовые регуляторы работают уже целый год. Фактически впервые предлагается определять значимость того или иного крупного банка не по объему накопленных им активов, а по тому, какую роль он играет в мировой финансовой системе, отмечает Михаил Бернштам. Например, и Японии, и в Китае есть очень крупные банки, однако неких системных рисков для мировой экономики их возможные проблемы не представляют – их основные операции сосредоточены внутри их стран. Поэтому и основное регулирование таких банков предлагается сохранить на национальном уровне.
Но существует целый ряд очень крупных банков – в США, Великобритании, Германии, Франции, Нидерландах и Испании, которые действительно являются банками мирового масштаба – "системными", когда сфера их деятельности простирается далеко за границы своих стран. И предполагалось, что в рамках саммита G20 будет обсуждаться не только сам перечень таких банков, но и направления грядущего международного регулирования их бизнеса, отмечает Михаил Бернштам.
По его словам, именно этот вопрос, по идее, должен был стать на саммите одним из центральных, так как речь идет о предотвращении возникновения в будущем системных финансовых рисков. Более того, его обсуждение на высшем уровне было в значительной степени подготовлено министрами финансов. "Однако в итоге эта проблема отошла на второй план. И вместо нее велись споры по вопросам, не имеющим реальной и практической ценности, прежде всего – по валютным дисбалансам".
После сеульского саммита, председательство в G20 по ротации переходит к Франции. Президент Николя Саркози уже заявил, что главным приоритетом G20 Франция считает реформу мировой финансовой системы.
В преддверии саммита в британской деловой газете Financial Times была опубликована статья президента Всемирного банка Роберта Зеллика, озаглавленная "Большая двадцатка" должна смотреть за пределы системы Бреттон-Вудс-2". В виду имелась нынешняя международная финансовая система, основанная на плавающих валютных курсах, возникшая в 1970-е годы прошлого века.
Роберт Зеллик полагает, что обновленная система, отражая, в частности, как появление единой европейской валюты, так и возросшую роль развивающихся стран в мировой экономике, должна учитывать в качестве ориентира не только традиционные доллар, фунт стерлингов и иену, но также евро и юань. Более того, одним из международных ориентиров, по мысли автора, могло бы стать и золото. "Хотя в учебниках оно считается устаревшими деньгами, – пишет Роберт Зеллик, – рынки используют его как альтернативу валютным активам".
Идея даже частичного возврата к некоему "золотому стандарту", на котором базировались международная валютная системы до Второй мировой войны, стала предметом обширных дискуссий на саммите G20среди экономистов, но – не политиков.
В принципе о золотом стандарте вспоминают в мире каждый раз при наступлении того или иного кризиса. Причем вспоминают именно как о некоей реальной альтернативе, а не просто теме для будущих обсуждений, к которой, по сути, и сводится нынешнее предложение президента Всемирного банка.
Пробный камень
Сама по себе, идея возврата к "золотому стандарту" не имеет практического значения, поскольку 90 процентов всего добытого золота мира находится сейчас в руках частных владельцев, отмечает научный сотрудник Гуверовского центра Стэнфордского университета в США, профессор экономики Михаил Бернштам. По его словам, центральным банкам придется выкупать с рынка такие объемы золота, которые соответствовали бы объемам уже выпущенных ими денег, что грозит огромной инфляцией: "Кроме того, у одних стран золота больше, у других меньше, а это значит, что в одних странах будет инфляция, а в других – дефляция. И угроза мировой финансовой системе окажется гораздо большей, чем все нынешние колебания курсов валют и другие проблемы. Поэтому практического будущего у золотого стандарта не существует".
Привязку валюты страны к имеющимся у нее золотым резервам, как было до Второй мировой войны, научный сотрудник немецкого Института мировой экономики в городе Киле Клаус-Юрген Герн также считает крайне маловероятной. Впрочем, подчеркивает он, президент Всемирного банка этого и не предлагает: "Его предложение, как мне представляется, сводится к созданию валютной корзины, по отношению к которой можно было бы гибко регулировать текущий курс валют, а их соотношение с золотом должно быть лишь условным. Хотя более конкретно на эту тему президент Всемирного банка пока не высказался".
Но, поводом для самого его предложения, полагает Клаус-Юрген Герн, стала обеспокоенность тем, что на американский финансовый рынок может хлынуть масса долларов – следствие новых стимулов для роста экономики США, что, в свою очередь, может ускорить долларовую инфляцию. А именно американский доллар является пока главной резервной валютой мира. "У меня лично такое ощущение, что президент Всемирного банка решил бросить некий пробный камень и посмотреть, какие от этого пойдут круги по воде? – предполагает Герн. – Другими словами, дать старт новой дискуссии".
На последнем саммите G20, эта дискуссия, однако, не состоялась. Как, впрочем, и продолжение разговора о послекризисном реформировании международного регулирования крупнейших банков.
Банки "двадцатки"
С одной стороны, на саммите G20 была поддержана главная новация последних месяцев в этой сфере – новое соглашение о банковском регулировании, известное как "Базель-3". Оно было одобрено Базельским комитетом международного банковского надзора, в котором представлено большинство индустриально развитых стран мира, еще в середине сентября.
В частности, действующие нормативы достаточности собственного капитала банков, предусмотренные соглашением "Базель-2", в течение ближайших восьми лет будут повышены более чем втрое, включая создание банками дополнительных, антикризисных резервов. Кроме того, впервые эти нормативы перестают быть просто рекомендациями банкам и превращаются в жесткие требования к ним, несоблюдение которых повлечет штрафные санкции.
С другой стороны, согласованные в принципе министрами финансов предложения о новой, двухуровневой структуре регулирования наиболее крупных банков мира, на встрече лидеров стран G20 не обсуждались. В том числе и формирование списка банков "большой двадцатки", над которым международные финансовые регуляторы работают уже целый год. Фактически впервые предлагается определять значимость того или иного крупного банка не по объему накопленных им активов, а по тому, какую роль он играет в мировой финансовой системе, отмечает Михаил Бернштам. Например, и Японии, и в Китае есть очень крупные банки, однако неких системных рисков для мировой экономики их возможные проблемы не представляют – их основные операции сосредоточены внутри их стран. Поэтому и основное регулирование таких банков предлагается сохранить на национальном уровне.
Но существует целый ряд очень крупных банков – в США, Великобритании, Германии, Франции, Нидерландах и Испании, которые действительно являются банками мирового масштаба – "системными", когда сфера их деятельности простирается далеко за границы своих стран. И предполагалось, что в рамках саммита G20 будет обсуждаться не только сам перечень таких банков, но и направления грядущего международного регулирования их бизнеса, отмечает Михаил Бернштам.
По его словам, именно этот вопрос, по идее, должен был стать на саммите одним из центральных, так как речь идет о предотвращении возникновения в будущем системных финансовых рисков. Более того, его обсуждение на высшем уровне было в значительной степени подготовлено министрами финансов. "Однако в итоге эта проблема отошла на второй план. И вместо нее велись споры по вопросам, не имеющим реальной и практической ценности, прежде всего – по валютным дисбалансам".
После сеульского саммита, председательство в G20 по ротации переходит к Франции. Президент Николя Саркози уже заявил, что главным приоритетом G20 Франция считает реформу мировой финансовой системы.
