Отношения между президентом Франции и журналистами резко ухудшились. В чем причина?
– А вы, я конечно против вас ничего не имею, но вы, кажется, педофил. Кто мне это сказал? Я в этом уверен. Это информация из органов. Информация от устного источника. Вы можете оправдаться? И в результате вы вынуждены говорить: "Нет, я не педофил"… – так президент Франции Николя Саркози беседовал с французскими журналистами 19 ноября в Лиссабоне, в рамках саммита НАТО.
Нет, он не обвинил всерьез одного из собеседников в педофилии. Используя такой грубый прием, французский президент решил наглядно показать журналистам, как легко обвинить человека, не представив никаких доказательств. На прощанье французский президент сказал: "До встречи, друзья педофилы!"
Такой юмор французские журналисты не оценили, опубликовав и полный текст, и аудиозапись одиннадцатиминтной беседы, которая проходила в режиме "оff the record" ("не для печати").
Журналист, на которого был обращен "юмор" президента, провинился тем, что задал Николя Саркози вопрос о его причастности к коррупционным сделкам по продаже Пакистану вооружений в 90-ых годах прошлого века. Имеется в виду так называемое "дело Карачи". В 2002 году в этом пакистанском городе произошёл теракт, в результате которого погибли 14 человек, и среди них – 11 французов, сотрудников французского управления судостроения. По одной из версий следствия, теракт стал ответом на прекращение выплаты комиссионных в рамках контракта на продажу Пакистану французских подводных лодок. Предполагается, что часть комиссионных, которые поступали из Франции пакистанским чиновникам, возвращалась французским государственным служащим. Эти деньги, возможно, шли на финансирование президентской предвыборной кампании Эдуара Балладюра в 1995 году. Николя Саркози в то время был пресс-секретарем Балладюра.
"До встречи, друзья педофилы", – всего лишь очередной эпизод, свидетельствующий о непростых отношениях французского президента с журналистами. Отношения эти особенно ухудшились минувшим летом, в разгар скандала вокруг так называемого "дела Верт-Беттанкур". Тогда приближённые к Николя Саркози высокопоставленные чиновники наперебой атаковали интернет-издание "Медиапарт", обвиняя его в использовании "фашистских методов" и сравнивая его с "коллаборационистской прессой" времён оккупации.
Сайт "Медиапарт", основанный бывшим главным редактором газеты "Монд" Эдви Пленелем, опубликовал ряд сенсационных материалов – свидетельств приближённых владелицы косметической компании "Лореаль" Лилиан Беттанкур. Выяснилось, что миллиардерша уклонялась от уплаты налогов, причём её финансами ведала жена Эрика Вёрта, занимавшего в то время (с 2007 по 2009 года) пост министра бюджета. А потом издание опубликовало интервью с бухгалтером Лилиан Беттанкур, из которого следовало, что миллиардерша в 2007 году выдала Эрику Вёрту, который в тот момент занимал пост казначея правящей партии UMP, 150 тысяч евро наличными для финансирования предвыборной кампании Николя Саркози. По закону, во Франции политические пожертвования ограничены суммой в 7500 евро одной политической партии в год или в 4600 евро одному кандидату на одну предвыборную кампанию.
В конце октября у журналистов газеты "Монд" Жерара Даве и еженедельного журнала "Пуэн" Эрве Гаттэнго, украли компьютеры. Оба работали над "делом Вёрт-Беттанкур". В октябре же в одну из ночей произошла кража со взломом в редакции "Медиапарта", пропали компьютары и аудиозаписи интервью по тому же "делу Вёрт-Беттанкур". В ноябре из другого интернет издания – "Рю-89" – украли 20 компьютеров. Слишком много совпадений, говорят пострадавшие журналисты.
Отношения между Николя Саркози и журналистами не всегда были такими плохими. Совсем наоборот. До избрания президентом Франции Саркози символизировал смелого, блестящего, энергичного молодого политика, который бросал вызов старой гвардии в лице Жака Ширака. И, естественно, такой персонаж не мог не нравиться журналистам. Сам Саркози этим умело пользовался. Но когда он стал президентом, его роль изменилась. Правда, Саркози этого так и не смог понять, полагает Патрик Жарро, главный редактор Центрального агентства прессы, бывший главный редактор газеты "Монд":
– Николя Саркози считает, что журналисты, которые в большинстве своём в какой-то мере были на его стороне десять лет назад, теперь – против него. Но ведь с того момента, как он стал президентом, ситуация изменилась: у него власть, и, естественно, теперь ему задают вопросы, наблюдают за ним, говорят о его ошибках, промахах. А он очень болезненно на это реагирует. Кое-кто даже говорит, что эта проблема для Саркози – своего рода наваждение, чуть ли не паранойя, как недавно сказал главный редактор газеты "Канар аншэнэ". У Николя Саркози впечатление, что есть определённые журналисты, которые хотят во что бы то ни стало добиться его политической смерти, – говорит Патрик Жарро. Сегодняшние отошения между французским президентом и журналистами напоминают ему эпоху Франсуа Миттерана:
– Франсуа Миттеран тоже считал, что журналисты его ненавидели, преследовали. В связи этим он даже давал указания полицейским, занимавшимся его охраной, вести слежку за определёнными журналистами, которых он считал особенно враждебно к нему настроенными.В последние годы своего президентства, в 1993-94 годах, говоря о некоторых журналистах, он называл их собаками. Это было после похорон премьер-министра Пьера Береговуа, покончившего жизнь самоубийством в мае 1993 года. Фрасуа Миттеран произнёс речь. Он пытался объяснить причины самоубийства Береговуа, говорил о "его чести, брошенной на растерзанье собакам". Было ясно, что собаками он назвал журналистов.
– А вы, я конечно против вас ничего не имею, но вы, кажется, педофил. Кто мне это сказал? Я в этом уверен. Это информация из органов. Информация от устного источника. Вы можете оправдаться? И в результате вы вынуждены говорить: "Нет, я не педофил"… – так президент Франции Николя Саркози беседовал с французскими журналистами 19 ноября в Лиссабоне, в рамках саммита НАТО.
Нет, он не обвинил всерьез одного из собеседников в педофилии. Используя такой грубый прием, французский президент решил наглядно показать журналистам, как легко обвинить человека, не представив никаких доказательств. На прощанье французский президент сказал: "До встречи, друзья педофилы!"
Такой юмор французские журналисты не оценили, опубликовав и полный текст, и аудиозапись одиннадцатиминтной беседы, которая проходила в режиме "оff the record" ("не для печати").
Журналист, на которого был обращен "юмор" президента, провинился тем, что задал Николя Саркози вопрос о его причастности к коррупционным сделкам по продаже Пакистану вооружений в 90-ых годах прошлого века. Имеется в виду так называемое "дело Карачи". В 2002 году в этом пакистанском городе произошёл теракт, в результате которого погибли 14 человек, и среди них – 11 французов, сотрудников французского управления судостроения. По одной из версий следствия, теракт стал ответом на прекращение выплаты комиссионных в рамках контракта на продажу Пакистану французских подводных лодок. Предполагается, что часть комиссионных, которые поступали из Франции пакистанским чиновникам, возвращалась французским государственным служащим. Эти деньги, возможно, шли на финансирование президентской предвыборной кампании Эдуара Балладюра в 1995 году. Николя Саркози в то время был пресс-секретарем Балладюра.
"До встречи, друзья педофилы", – всего лишь очередной эпизод, свидетельствующий о непростых отношениях французского президента с журналистами. Отношения эти особенно ухудшились минувшим летом, в разгар скандала вокруг так называемого "дела Верт-Беттанкур". Тогда приближённые к Николя Саркози высокопоставленные чиновники наперебой атаковали интернет-издание "Медиапарт", обвиняя его в использовании "фашистских методов" и сравнивая его с "коллаборационистской прессой" времён оккупации.
Сайт "Медиапарт", основанный бывшим главным редактором газеты "Монд" Эдви Пленелем, опубликовал ряд сенсационных материалов – свидетельств приближённых владелицы косметической компании "Лореаль" Лилиан Беттанкур. Выяснилось, что миллиардерша уклонялась от уплаты налогов, причём её финансами ведала жена Эрика Вёрта, занимавшего в то время (с 2007 по 2009 года) пост министра бюджета. А потом издание опубликовало интервью с бухгалтером Лилиан Беттанкур, из которого следовало, что миллиардерша в 2007 году выдала Эрику Вёрту, который в тот момент занимал пост казначея правящей партии UMP, 150 тысяч евро наличными для финансирования предвыборной кампании Николя Саркози. По закону, во Франции политические пожертвования ограничены суммой в 7500 евро одной политической партии в год или в 4600 евро одному кандидату на одну предвыборную кампанию.
В конце октября у журналистов газеты "Монд" Жерара Даве и еженедельного журнала "Пуэн" Эрве Гаттэнго, украли компьютеры. Оба работали над "делом Вёрт-Беттанкур". В октябре же в одну из ночей произошла кража со взломом в редакции "Медиапарта", пропали компьютары и аудиозаписи интервью по тому же "делу Вёрт-Беттанкур". В ноябре из другого интернет издания – "Рю-89" – украли 20 компьютеров. Слишком много совпадений, говорят пострадавшие журналисты.
Отношения между Николя Саркози и журналистами не всегда были такими плохими. Совсем наоборот. До избрания президентом Франции Саркози символизировал смелого, блестящего, энергичного молодого политика, который бросал вызов старой гвардии в лице Жака Ширака. И, естественно, такой персонаж не мог не нравиться журналистам. Сам Саркози этим умело пользовался. Но когда он стал президентом, его роль изменилась. Правда, Саркози этого так и не смог понять, полагает Патрик Жарро, главный редактор Центрального агентства прессы, бывший главный редактор газеты "Монд":
– Николя Саркози считает, что журналисты, которые в большинстве своём в какой-то мере были на его стороне десять лет назад, теперь – против него. Но ведь с того момента, как он стал президентом, ситуация изменилась: у него власть, и, естественно, теперь ему задают вопросы, наблюдают за ним, говорят о его ошибках, промахах. А он очень болезненно на это реагирует. Кое-кто даже говорит, что эта проблема для Саркози – своего рода наваждение, чуть ли не паранойя, как недавно сказал главный редактор газеты "Канар аншэнэ". У Николя Саркози впечатление, что есть определённые журналисты, которые хотят во что бы то ни стало добиться его политической смерти, – говорит Патрик Жарро. Сегодняшние отошения между французским президентом и журналистами напоминают ему эпоху Франсуа Миттерана:
– Франсуа Миттеран тоже считал, что журналисты его ненавидели, преследовали. В связи этим он даже давал указания полицейским, занимавшимся его охраной, вести слежку за определёнными журналистами, которых он считал особенно враждебно к нему настроенными.В последние годы своего президентства, в 1993-94 годах, говоря о некоторых журналистах, он называл их собаками. Это было после похорон премьер-министра Пьера Береговуа, покончившего жизнь самоубийством в мае 1993 года. Фрасуа Миттеран произнёс речь. Он пытался объяснить причины самоубийства Береговуа, говорил о "его чести, брошенной на растерзанье собакам". Было ясно, что собаками он назвал журналистов.
