Ирина Лагунина: Во вторник Северная Корея официально признала, что ее ученым удалось создать каскад центрифуг для обогащения урана. "В настоящее время активно сооружается реактор на легкой воде, работает современный завод по обогащению урана, оборудованный несколькими тысячами центрифуг, для того, чтобы обеспечить бесперебойные поставки топлива", - сообщила правительственная газета "Нодон Синмун". Сообщение не стало открытием для экспертов, но факт, что правительство КНДР заявляет об этом всему миру, сам по себе любопытен. Эскалация напряженности на Корейском полуострове – составная часть плана перехода власти в Пхеньяне от нынешнего вождя к преемнику. К такому выводу пришли американские эксперты в ходе дискуссии в вашингтонском Центре стратегических и международных исследований. Рассказывает Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: Дискуссия о событиях на Корейском полуострове была запланирована до последних актов агрессии Северной Кореи в отношении Южной. Действия Пхеньяна внесли в нее дополнительную тревожную ноту. Однако начался разговор, модератором которого был обозреватель телекомпании CBS Боб Шиффер, с новых данных о ядерном потенциале КНДР. Эти данные были получены в ходе состоявшегося в середине этого месяца посещения американской делегацией во главе с видным ученым-ядерщиком Зигфридом Хэкером ядерного комплекса в Йонбене. На вопрос Боба Шиффера отвечает специальный представитель США на шестисторонних переговорах с Северной Кореей Сун Ким.
Боб Шиффер: Позвольте мне начать с вас, посол. Сообщите нам последние данные. Что произошло? Просто расскажите нам, что произошло, что нового мы узнали и стоит ли нам тревожиться по этому поводу?
Сун Ким: Произошло то, что северокорейцы пригласили Зига Хэкера, ученого-ядерщика с мировым именем, и показали ему объект, который, судя по всему, является производством по обогащению урана. Тревожиться надо, но я должен подчеркнуть, что этот не новость. Мы уже в течение некоторого времени следим за развитием событий и обеспокоены ими. Мы неоднократно заявляли о своих тревогах и подозрениях непосредственно представителям Северной Кореи как в ходе двусторонних контактов, так и в рамках шестисторонних переговоров. С нашей точки зрения, если сообщения достоверны, то это явное нарушение северокорейской стороной обязательств, взятых ею на себя в результате шестистороннего переговорного процесса, а также обязательств в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН 1874, принятой в прошлой году.
В данный момент посол Босуорт совершает поездку по странам региона с тем, чтобы проконсультироваться с нашими партнерами и определить, как наилучшим образом реагировать на этот вызов. Мы продолжим эти консультации. Должен указать, что в течение последних полутора лет северокрейцы демонстрируют дурное поведение в том, что касается пусков ракет, ядерных испытаний и, разумеется, в эту тенденцию укладывается и трагический инцидент с нападением на южнокорейское судно. Мы весьма тесно координируем наши действия с другими участниками шестисторонних переговоров и членами Совета Безопасности, чтобы дать надлежащий ответ на северокорейскую провокацию, и именно это мы сделаем...
Боб Шиффер: Но что конкретно они нам показали? Что нового мы нашли или открыли?
Владимир Абаринов: На этот вопрос Боба Шиффера отвечает Виктор Ча, эксперт Центра стратегических и международных исследований.
Виктор Ча: Они показали Зигу Хэкеру две тысячи центрифуг на предприятии, существование которого с некоторых пор беспокоит Соединенные Штаты. В октябре 2002 США напрямую выразили протест по поводу этого объекта северокорейской стороне. Что явилось неожиданностью для Зига Хэкера и лично для меня как для человека, который давно следит за этой темой, это то, насколько далеко они смогли продвинуться по сравнению с тем, в чем их подозревали эксперты. Так что я согласен с тем, что последнее событие подтвердило наши худшие опасения относительно стремления северокорейцев идти в своей ядерной программе по пути обогащения урана. В то же время это тревожный факт, потому что они добились гораздо большего, чем кто бы то ни было ожидал от них.
Владимир Абаринов: Разговор продолжает журналист CNN Джилл Доэрти, только что закончившая работу над фильмом о северокорейской ядерной программе.
Джил Доэрти: Думаю, здесь возникает множество вопросов. Говорят о том, что этот факт внушает тревогу, и это, конечно, справедливо. Но я не думаю, что у нас есть ответ на вопрос, почему они вдруг взяли да и показали нам свое предприятие. Если они делали что-то, что хотели сохранить втайне, логика подсказывает, что они не позволили бы профессору гулять по заводу, не дали бы ему фотографировать. Некоторые считают, что Северная Корея хотела, чтобы об этом стало известно, чтобы остальной мир знал, что у них есть такие возможности. Представитель госдепартамента на брифинге сказал: они показали свое предприятие лишь мельком, а теперь мы должны определить их реальные возможности. Таким образом, нам, как обычно, не хватает ясности. Здесь возможна – посол это знает лучше, чем я – игра, в которой они выигрывают в любом случае.
Владимир Абаринов: У корреспондента "Нью-Йорк таймс" Дэвида Сэнгера особый взгляд на северокорейские дела.
Боб Шиффер: Дэвид, как вы смотрите на это?
Дэвид Сэнгер: Думаю, есть две интересные проблемы, которых мы сегодня коснулись. Имел ли здесь место провал разведки, это первое. И второе - является ли нынешняя проблема продолжением той, по поводу которой мы беспокоились в прошлом? Думаю, г-н Ким абсолютно прав: Соединенные Штаты озабочены этой проблемой с 1998 года, когда появились первые сообщения о том, что Северная Корея приобрела оборудование для обогащения урана в Пакистане через Абдула Кадыр Хана. Ну а затем в 2002 году произошло острое столкновение посла Джима Келли с северокорейцами, которое в конечном счете положило конец соглашению 1994 года, подписанному президентом Клинтоном. Интересно, что мы не видели северокорейское предприятие и даже не представляли, что они способны построить такое сложное производство. Соединенные Штаты впервые получили представление об этом лишь тогда, когда в Сирии был построен реактор, и глава израильской разведки Моссад вошел в кабинет Стива Хэдли и бросил ему на журнальный стол досье на эту тему, а несколько месяцев спустя израильтяне уничтожили объект. Так что это по-прежнему очень сложная задача для разведки.
Что касается вопроса о мотивации... Я могу назвать три-четыре мотива, и все они противоречат друг другу. Очевидный мотив состоит в том, что они торгуются. Боб Гейтс однажды сказал, и эта фраза стала знаменитой: "Мы не покупаем одну и ту же лошадь дважды". Поэтому они пришли на базар с другой лошадью. Это вполне вероятно. Второй возможный мотив заключается в том, что они хотят показать, что их ядерная программа уже необратима, и Соединенным Штатам пора решать проблему с Северной Кореей так, как они решили ее с Пакистаном, Индией или Израилем, то есть принять тот факт, что Северная Корея теперь обладает ядерным оружием. Третья возможность, какую я могу вообразить, связана с тем, что они больше не могут производить плутоний. Зиг Хэкер рассказал нам, когда вернулся, что они не запускали устаревший реактор, который производит плутоний. Они хотят обеспечить постоянное производство топлива в количестве, достаточном, чтобы производить один-два ядерных заряда в год. И разумеется, встанет вопрос о разрешении продавать топливо, равно как и пополнять свой арсенал. Так что мотив может быть любым или все сразу – любой из трех результатов их устроит.
Владимир Абаринов: Насколько велика северокрейская ядерная угроза и в чем конкретно она заключается? Боб Шиффер и Джилл Доэрти.
Боб Шиффер: Джилл Доэрти, после всех этих лет, что вы провели в той части света – в чем, вы полагаете, бóльшая опасность – в том, что Северная Корея стремится к обладанию собственным ядерным оружием, или в том, что они станут продавать ядерные технологии другим?
Джилл Доэрти: Думаю, и то, и другое. К тому, что сказал Дэвид, можно добавить четвертый сценарий. Как сказал мне сегодня один эксперт, все это выглядит как большая пиар-акция. Мы говорим об этом. Это событие в сводке новостей. Для Северной Кореи это просто бесплатная реклама ее ядерных возможностей. Реклама, предназначенная для потенциальных покупателей. Это может быть та же Сирия, это может быть Латинская Америка. Есть целый ряд отдельных личностей, которые хотели бы заполучить эти технологии.
Владимир Абаринов: Каким образом новый виток ядерной напряженности связан с возможными политическими переменами в Пхеньяне? Боб Шиффер и Сун Ким.
Боб Шиффер: Как обстоит дело с передачей власти в Северной Корее? Что происходит в этом отношении? Познакомьте нам с нынешним положением вещей.
Сун Ким: Представляется почти несомненным, что преемником будет младший сын, Ким Чжон Ын. Два месяца назад ему присвоено звание генерала армии, хотя он ни единого дня не служил в вооруженных силах. Он также назначен на ключевой пост в партии. Всем известно, что нынешний лидер Северной Кореи Ким Чен Ир болен, и рано или поздно совершится переход власти к третьему поколению правящей династии. Людей беспокоит молодость Ким Чен Уна. Ему всего лишь 25 или 26 лет. Вы хотите, чтобы 25-летний человек правил страной, которая обладает ядерным оружием и решает проблему обогащения урана? Следует помнить, что для северокорейцев это совершенно нормально, они привыкли, что их вожди правят по полвека. И потому они приходят к власти молодыми. Ким Ир Сен был назначен, когда ему было 33 года. Так что еще одно возможное объяснение, почему Северная Корея сообщила миру о своем новом ядерном производстве, заключается в том, что это составная часть более масштабного замысла – дать молодому лидеру новую прочную опору. Исключительно важный аспект состоит в том, что единственное свершение, которым ознаменовалось пребывание у власти Ким Чен Ира, начиная с 1994 года, - это превращение страны в ядерную державу.
Владимир Абаринов: Таким образом, Пхеньян в очередной раз привлек к себе внимание, преследуя, быть может, не одну, а сразу несколько целей – как опытный игрок, делающий сразу несколько ставок.
Владимир Абаринов: Дискуссия о событиях на Корейском полуострове была запланирована до последних актов агрессии Северной Кореи в отношении Южной. Действия Пхеньяна внесли в нее дополнительную тревожную ноту. Однако начался разговор, модератором которого был обозреватель телекомпании CBS Боб Шиффер, с новых данных о ядерном потенциале КНДР. Эти данные были получены в ходе состоявшегося в середине этого месяца посещения американской делегацией во главе с видным ученым-ядерщиком Зигфридом Хэкером ядерного комплекса в Йонбене. На вопрос Боба Шиффера отвечает специальный представитель США на шестисторонних переговорах с Северной Кореей Сун Ким.
Боб Шиффер: Позвольте мне начать с вас, посол. Сообщите нам последние данные. Что произошло? Просто расскажите нам, что произошло, что нового мы узнали и стоит ли нам тревожиться по этому поводу?
Сун Ким: Произошло то, что северокорейцы пригласили Зига Хэкера, ученого-ядерщика с мировым именем, и показали ему объект, который, судя по всему, является производством по обогащению урана. Тревожиться надо, но я должен подчеркнуть, что этот не новость. Мы уже в течение некоторого времени следим за развитием событий и обеспокоены ими. Мы неоднократно заявляли о своих тревогах и подозрениях непосредственно представителям Северной Кореи как в ходе двусторонних контактов, так и в рамках шестисторонних переговоров. С нашей точки зрения, если сообщения достоверны, то это явное нарушение северокорейской стороной обязательств, взятых ею на себя в результате шестистороннего переговорного процесса, а также обязательств в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН 1874, принятой в прошлой году.
В данный момент посол Босуорт совершает поездку по странам региона с тем, чтобы проконсультироваться с нашими партнерами и определить, как наилучшим образом реагировать на этот вызов. Мы продолжим эти консультации. Должен указать, что в течение последних полутора лет северокрейцы демонстрируют дурное поведение в том, что касается пусков ракет, ядерных испытаний и, разумеется, в эту тенденцию укладывается и трагический инцидент с нападением на южнокорейское судно. Мы весьма тесно координируем наши действия с другими участниками шестисторонних переговоров и членами Совета Безопасности, чтобы дать надлежащий ответ на северокорейскую провокацию, и именно это мы сделаем...
Боб Шиффер: Но что конкретно они нам показали? Что нового мы нашли или открыли?
Владимир Абаринов: На этот вопрос Боба Шиффера отвечает Виктор Ча, эксперт Центра стратегических и международных исследований.
Виктор Ча: Они показали Зигу Хэкеру две тысячи центрифуг на предприятии, существование которого с некоторых пор беспокоит Соединенные Штаты. В октябре 2002 США напрямую выразили протест по поводу этого объекта северокорейской стороне. Что явилось неожиданностью для Зига Хэкера и лично для меня как для человека, который давно следит за этой темой, это то, насколько далеко они смогли продвинуться по сравнению с тем, в чем их подозревали эксперты. Так что я согласен с тем, что последнее событие подтвердило наши худшие опасения относительно стремления северокорейцев идти в своей ядерной программе по пути обогащения урана. В то же время это тревожный факт, потому что они добились гораздо большего, чем кто бы то ни было ожидал от них.
Владимир Абаринов: Разговор продолжает журналист CNN Джилл Доэрти, только что закончившая работу над фильмом о северокорейской ядерной программе.
Джил Доэрти: Думаю, здесь возникает множество вопросов. Говорят о том, что этот факт внушает тревогу, и это, конечно, справедливо. Но я не думаю, что у нас есть ответ на вопрос, почему они вдруг взяли да и показали нам свое предприятие. Если они делали что-то, что хотели сохранить втайне, логика подсказывает, что они не позволили бы профессору гулять по заводу, не дали бы ему фотографировать. Некоторые считают, что Северная Корея хотела, чтобы об этом стало известно, чтобы остальной мир знал, что у них есть такие возможности. Представитель госдепартамента на брифинге сказал: они показали свое предприятие лишь мельком, а теперь мы должны определить их реальные возможности. Таким образом, нам, как обычно, не хватает ясности. Здесь возможна – посол это знает лучше, чем я – игра, в которой они выигрывают в любом случае.
Владимир Абаринов: У корреспондента "Нью-Йорк таймс" Дэвида Сэнгера особый взгляд на северокорейские дела.
Боб Шиффер: Дэвид, как вы смотрите на это?
Дэвид Сэнгер: Думаю, есть две интересные проблемы, которых мы сегодня коснулись. Имел ли здесь место провал разведки, это первое. И второе - является ли нынешняя проблема продолжением той, по поводу которой мы беспокоились в прошлом? Думаю, г-н Ким абсолютно прав: Соединенные Штаты озабочены этой проблемой с 1998 года, когда появились первые сообщения о том, что Северная Корея приобрела оборудование для обогащения урана в Пакистане через Абдула Кадыр Хана. Ну а затем в 2002 году произошло острое столкновение посла Джима Келли с северокорейцами, которое в конечном счете положило конец соглашению 1994 года, подписанному президентом Клинтоном. Интересно, что мы не видели северокорейское предприятие и даже не представляли, что они способны построить такое сложное производство. Соединенные Штаты впервые получили представление об этом лишь тогда, когда в Сирии был построен реактор, и глава израильской разведки Моссад вошел в кабинет Стива Хэдли и бросил ему на журнальный стол досье на эту тему, а несколько месяцев спустя израильтяне уничтожили объект. Так что это по-прежнему очень сложная задача для разведки.
Что касается вопроса о мотивации... Я могу назвать три-четыре мотива, и все они противоречат друг другу. Очевидный мотив состоит в том, что они торгуются. Боб Гейтс однажды сказал, и эта фраза стала знаменитой: "Мы не покупаем одну и ту же лошадь дважды". Поэтому они пришли на базар с другой лошадью. Это вполне вероятно. Второй возможный мотив заключается в том, что они хотят показать, что их ядерная программа уже необратима, и Соединенным Штатам пора решать проблему с Северной Кореей так, как они решили ее с Пакистаном, Индией или Израилем, то есть принять тот факт, что Северная Корея теперь обладает ядерным оружием. Третья возможность, какую я могу вообразить, связана с тем, что они больше не могут производить плутоний. Зиг Хэкер рассказал нам, когда вернулся, что они не запускали устаревший реактор, который производит плутоний. Они хотят обеспечить постоянное производство топлива в количестве, достаточном, чтобы производить один-два ядерных заряда в год. И разумеется, встанет вопрос о разрешении продавать топливо, равно как и пополнять свой арсенал. Так что мотив может быть любым или все сразу – любой из трех результатов их устроит.
Владимир Абаринов: Насколько велика северокрейская ядерная угроза и в чем конкретно она заключается? Боб Шиффер и Джилл Доэрти.
Боб Шиффер: Джилл Доэрти, после всех этих лет, что вы провели в той части света – в чем, вы полагаете, бóльшая опасность – в том, что Северная Корея стремится к обладанию собственным ядерным оружием, или в том, что они станут продавать ядерные технологии другим?
Джилл Доэрти: Думаю, и то, и другое. К тому, что сказал Дэвид, можно добавить четвертый сценарий. Как сказал мне сегодня один эксперт, все это выглядит как большая пиар-акция. Мы говорим об этом. Это событие в сводке новостей. Для Северной Кореи это просто бесплатная реклама ее ядерных возможностей. Реклама, предназначенная для потенциальных покупателей. Это может быть та же Сирия, это может быть Латинская Америка. Есть целый ряд отдельных личностей, которые хотели бы заполучить эти технологии.
Владимир Абаринов: Каким образом новый виток ядерной напряженности связан с возможными политическими переменами в Пхеньяне? Боб Шиффер и Сун Ким.
Боб Шиффер: Как обстоит дело с передачей власти в Северной Корее? Что происходит в этом отношении? Познакомьте нам с нынешним положением вещей.
Сун Ким: Представляется почти несомненным, что преемником будет младший сын, Ким Чжон Ын. Два месяца назад ему присвоено звание генерала армии, хотя он ни единого дня не служил в вооруженных силах. Он также назначен на ключевой пост в партии. Всем известно, что нынешний лидер Северной Кореи Ким Чен Ир болен, и рано или поздно совершится переход власти к третьему поколению правящей династии. Людей беспокоит молодость Ким Чен Уна. Ему всего лишь 25 или 26 лет. Вы хотите, чтобы 25-летний человек правил страной, которая обладает ядерным оружием и решает проблему обогащения урана? Следует помнить, что для северокорейцев это совершенно нормально, они привыкли, что их вожди правят по полвека. И потому они приходят к власти молодыми. Ким Ир Сен был назначен, когда ему было 33 года. Так что еще одно возможное объяснение, почему Северная Корея сообщила миру о своем новом ядерном производстве, заключается в том, что это составная часть более масштабного замысла – дать молодому лидеру новую прочную опору. Исключительно важный аспект состоит в том, что единственное свершение, которым ознаменовалось пребывание у власти Ким Чен Ира, начиная с 1994 года, - это превращение страны в ядерную державу.
Владимир Абаринов: Таким образом, Пхеньян в очередной раз привлек к себе внимание, преследуя, быть может, не одну, а сразу несколько целей – как опытный игрок, делающий сразу несколько ставок.
