Ирина Лагунина: Мы не раз за годы существования этой программы обращались к истории Гражданской войны в Испании. Прежде всего, из-за того, насколько прочно некоторые пропагандистские мифы проникли в российскую историографию и продолжают как под копировальную бумагу повторяться из одного произведения, из одного учебника в другой. Об одном таком мифе и его разоблачениях испанскими историками рассказывает мадридский корреспондент РС Виктор Черецкий.
Виктор Черецкий: В июле 1936 года испанские военные, возглавляемые генералом Франко и поддержанные умеренными политическими силами страны, подняли восстание против правительства так называемого Народного фронта, пытавшегося методами террора навязать Испании сталинский режим. Советский Союз тут же пришел на помощь своим единомышленникам. Любопытно, что и в России, и на Западе - среди лиц левых взглядов, до сих пор существует убеждение, что Сталин спасал не нарождавшийся тоталитаризм, а испанскую демократию. Тезис этот, разумеется, сам по себе абсурден, поскольку сталинизм и демократия - понятия диаметрально противоположные. Ведь даже непосредственные участники тех событий, признают, что в Испании происходила большевистская революция. Один из них – до сих пор здравствующий Сантьяго Каррильо, бывший генсек компартии:
Сантьяго Каррильо: У нас была революция. Мы ликвидировали капиталистов, у нас исчезли банкиры, земельная аристократия, помещики. Народ, рабочие, взяли собственность под свой контроль.
Виктор Черецкий: Для защиты "клона", создаваемого в рамках концепции мировой революции, в Испанию было поставлено большое количество советской военной техники и направлены военные специалисты. Среди лиц, отправившихся на Иберийский полуостров, почти половина являлись сотрудниками НКВД. У них, как тогда говорилось, имелось "спецзадание" - создать органы госбезопасности, которые должны были действовать по образу и подобию ЧК. Испанский историк, автор книг о гражданской войне в Испании доктор Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Присутствие сотрудников НКВД в Испании было значительным и их роль во время войны была весьма заметной. Например, они помогли испанским "левым" создать сеть "особых отделов", которые занимались чистками в собственных рядах. Кроме того, они научили испанских чекистов методам самых изощренных пыток и допросов, способных сломить психологически любую личность. Особенно активно действовали советские агенты в Барселоне в 1937 году.
Виктор Черецкий: Главная цель советской агентуры состояла в том, чтобы присматривать за своими подопечными - испанскими "левыми", часть которых не желала подчиняться приказам из Москвы и ратовала за собственный путь к коммунизму. Командовал чекистами "старший майор", то есть полковник НКВД, Лейба Лазаревич Фельдбин, некогда нанятый на оперативную работу лично Дзержинским. Фельдбин, он же Лев Никольский, Александр Берг, Вильям Годин и "Швед", в Испании выступал под псевдонимом Александр Орлов. Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Александр Орлов, ответственный сотрудник НКВД, был лично направлен в Испанию Сталиным. Именно ему надлежало расправиться с противниками сталинизма в стане левых сил. Любопытно, что решение о расправе принималось совместно с испанской компартией при личном участии ее лидера - Долорес Ибаррури, "Пасионарии".
Виктор Черецкий: Вершиной деятельности Лейбы Фельдбина в Испании стало уничтожение в 1937 году участников так называемого "анархо-троцкистского заговора". На самом деле – и это давно доказано историками - никакого заговора не было, да и сам этот термин "анархо-троцкистский" не имел никакого смысла. Просто Сталину и его местным обожателям из числа коммунистов и социалистов не нравилось, что в их испанской вотчине пользуются популярностью смертные враги сталинизма - анархисты, а также активисты так называемой Объединенной рабочей марксисткой партии, сокращенно ПОУМ. Последние были огульно обвинены в троцкизме, хотя к Троцкому и его движению не имели никакого отношения. Лидер ПОУМа Андреу Нин был схвачен и после зверских пыток казнен сотрудникам НКВД. Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Нина обвиняли в троцкизме. Это было заведомо ложное обвинение. Следует отметить, что в то время ярлык троцкиста, то есть "главного врага", вешали на всех коммунистов, кто не желал признавать сталинскую опеку над международным коммунистическим движением. Вслед за обвинением в троцкизме на человека вешали и ярлык агента мирового фашизма.
Виктор Черецкий: Лично расправой над Нином и его соратниками занимался сотрудник НКВД Иосиф Ромуальдович Григулевич по кличке "Юзик". Он инсценировал похищение этого рабочего лидера из тюрьмы, якобы, агентами Франко. Нина пытали на вилле вблизи Мадрида, добиваясь признания в сотрудничестве с Троцким и публичного раскаяния, а затем, ничего не добившись, застрелили. Историк Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Дело в том, что изначально Нина убивать вроде бы не собирались. Речь шла о том, чтобы состряпать в Испании процесс типа тех, что организовывались против "врагов народа" в Москве – против Зиновьева или Каменева. Для этого необходимо было сломить волю Нина, вынудить к самооговору, и представить его на процессе в качестве предателя рабочего класса. Но Григулевич неожиданно столкнулся с тем, что Нин даже под пытками не был сломлен. Пытками его довели до полусмерти, но так ничего и не добились. Его уже нельзя было никому показывать, настолько он был изувечен, поэтому его решили "убрать". Вывели в поле недалеко от города Алькала-дэ-Энарес, к северу от Мадрида, и убили выстрелом в затылок.
Виктор Черецкий: А до этого "Юзик" уже прославился осенью 36-го года. Его первым чекистским "подвигом" на испанской земле, по данным исследователей, стало участие в расстреле, без суда и следствия, примерно восьми тысяч представителей мадридской интеллигенции - у поселка Паракуэльяс вблизи испанской столицы. Это те, кого считали потенциальными "врагами" сталинизма в Испании - священники, студенты, врачи, журналисты, писатели, юристы, университетская профессура и так далее. Решение о расстрелах принимал, по свидетельству историков, уже упомянутый Сантьяго Каррильо, а "технические" вопросы помогал решать его советский советник "Юзик". Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Речь шла о "техническом содействии" со стороны советника, то есть о методике расстрелов. Дело в том, что раньше в Испании никогда так людей не уничтожали: не готовили заранее огромную траншею, не ставили арестованных таким образом, чтобы, они, получив пулю в затылок или спину, сами падали в могилу. Зато в России такой метод, как известно, применялся еще во времена Гражданской войны. Ну а что касается решения о расстрелах, то его, похоже, испанские коммунисты принимали самостоятельно, без советского вмешательства.
Виктор Черецкий: Третьей крупной чекистской фигурой в Испании являлся "генерал Котов" - под этим псевдонимом скрывался Наум Исаакович Эйтингон, в будущем генерал госбезопасности. Как непосредственный заместитель Фельдбина он был причастен ко всем тогдашним деяниям чекистов. Но поистине "исторической" заслугой Эйтингона перед сталинизмом, за которую он получил высокие награды и должности, было убийство "врага" номер один "отца народов" – Лейбы Давидовича Бронштейна или Троцкого. Эта история тоже связана с Испанией. Для убийства Троцкого Эйтингон завербовал молодого испанца по имени Рамон Меркадер, который и стал непосредственным исполнителем воли Сталина – в Мексике в августе 1940 года. Первым помощников Эйтингона по части организации убийства Троцкого был все тот же "Юзик" Григулевич. На операцию по ликвидации "главного врага народа" была выделена астрономическая по тем временам сумма – 300 тысяч долларов, а ее участникам дозволялось действовать самостоятельно, на свой страх и риск – без согласования с московским начальством. Условия по временам всеобщего большевистского контроля – беспрецедентные. О деятельности Эйтингона поведал в свое время отставной генерал госбезопасности Павел Судоплатов:
Павел Судоплатов: Эйтингону был дан карт-бланш в этом деле. На месте исходить, из возможностей, которые он создаст или которые можно будет создать. А докладывать о ходе подготовки операции в Москву незачем. Нам ведь важны были не детали, а сам исход.
Виктор Черецкий: Между тем, некоторые западные исследователи пишут, что деятельность упомянутых лиц, не только связана с кровавыми злодеяниями, совершенными ими, как говорится, по долгу службы, но и со скабрезными историями личного характера. Последние, по выражению историка Антонио Эрнандеса, могли бы даже послужить сюжетом для криминально-эротической новеллы. Любопытно, к примеру, что Фельдбин, делавший блестящую карьеру в центральном аппарате НКВД, попался в 36 году на "бытовухе". Он, будучи женатым, связался с молоденькой сотрудницей подразделения, которым руководил, Галиной Войтовой. Девица, желавшая развести своего возлюбленного с законной супругой, ему, в конце концов, надоела, и он ее бросил. Но девушка оказалась с характером – застрелилась из служебного нагана прямо на Лубянке! Так что Фельдбина срочно стали оформлять в Испанию, чтобы замять скандал, укрепить семью, а заодно навести сталинский порядок в подопечной стране. Ну а что касается убийства Троцкого, то здесь тоже не обошлось без любовных интриг. Так, склонили к этому "подвигу" Рамона Меркадера, образованного красавца, в совершенстве владевшего, помимо родных каталонского и испанского, еще тремя языками… не интриганы-чекисты, а собственная мамаша – Каридад Меркадер. Говорит некогда хорошо знавшая ее испанка Тереса Палау:
Тереса Палау: Ответственность за вербовку Рамона в советские органы безопасности лежит на его матери. Именно она вывезла его из Испании, чтобы он прошел специальную подготовку в России. Кто и каким образом убедил эту женщину, что ее сын должен стать убийцей – это вопрос отдельный. Я дискутировать на эту тему не хочу. Я излагаю лишь факты.
Виктор Черецкий: Впрочем, мотивы, почему Каридад Меркадер, женщина состоятельная и особо не политизированная, превратила своего сына в убийцу, известны. По многочисленным свидетельствам, она была продолжительное время любовницей Наума Эйтингона, кстати, отца к тому времени многочисленного семейства. За этот труд "подвиг" разведчика был отмечен особо - Орденом Ленина. Небезынтересно, что Рамона обучили в НКВД действовать аналогичным методом, ведь в окружение Троцкого он попал, став любовником его секретарши Сильвии Агелов. С ней он познакомился в Париже. Мари Крепо, в прошлом близкая подруга Сильвии:
Мари Крепо: Однажды Сильвия рассказала о молодом человеке, с который она познакомилась и который подарил ей огромный букет цветов. Она провела с ним ночь. Затем они стали жить вместе. Меня часто приглашали в компанию. Он водил нас в рестораны, в кафе. У него были деньги.
Виктор Черецкий: Что касается "Юзика" Григулевича, то он вроде бы наград за постельные подвиги не получал, однако, числился в органах знатоком ночных заведений для мужчин, с которыми с энтузиазмом знакомил командированных из Москвы товарищей.
Между тем, из всей чекистской троицы, проявившей себя в Испании, вершин в системе госбезопасности достиг лишь Эйтингон. И, как в советские времена полагалось, ему пришлось отвечать за грехи тех, чью волю он с энтузиазмом исполнял. Генерал провел 12 лет в застенках Гулага. Рассказывает его сын Владимир Эйтингон:
Владимир Эйтингон: В 51-ом году моего отца арестовали. Это было в октябре 51-го года. По вздорному обвинению в участии в сионистском заговоре в МГБ. То есть, большей глупости придумать было сложно.
Виктор Черецкий: Более удачно сложилась судьба Фельдбина и Григулевича. Первый еще в 38 году, находясь в Испании, сообразил, что возвращаться в Союз нельзя – там почти все его сослуживцы и знакомые к этому времени были ликвидированы Ежовым и Берией. Фельдбин сбежал, захватив с собой кассу испанской резидентуры, в США, где и оставался до конца жизни. Он является автором разоблачительных мемуаров о сталинизме. Что касается Григулевича, то он, женившись на мексиканке, долго работал в качестве разведчика-нелегала в Латинской Америке, а потом трудился в Москве на поприще страноведческой науки, публикуя материалы об испаноговорящих странах, знатоком которых считался. Как отмечают лица, знавшие его в последние годы, о делах молодости он никогда не вспоминал.
Виктор Черецкий: В июле 1936 года испанские военные, возглавляемые генералом Франко и поддержанные умеренными политическими силами страны, подняли восстание против правительства так называемого Народного фронта, пытавшегося методами террора навязать Испании сталинский режим. Советский Союз тут же пришел на помощь своим единомышленникам. Любопытно, что и в России, и на Западе - среди лиц левых взглядов, до сих пор существует убеждение, что Сталин спасал не нарождавшийся тоталитаризм, а испанскую демократию. Тезис этот, разумеется, сам по себе абсурден, поскольку сталинизм и демократия - понятия диаметрально противоположные. Ведь даже непосредственные участники тех событий, признают, что в Испании происходила большевистская революция. Один из них – до сих пор здравствующий Сантьяго Каррильо, бывший генсек компартии:
Сантьяго Каррильо: У нас была революция. Мы ликвидировали капиталистов, у нас исчезли банкиры, земельная аристократия, помещики. Народ, рабочие, взяли собственность под свой контроль.
Виктор Черецкий: Для защиты "клона", создаваемого в рамках концепции мировой революции, в Испанию было поставлено большое количество советской военной техники и направлены военные специалисты. Среди лиц, отправившихся на Иберийский полуостров, почти половина являлись сотрудниками НКВД. У них, как тогда говорилось, имелось "спецзадание" - создать органы госбезопасности, которые должны были действовать по образу и подобию ЧК. Испанский историк, автор книг о гражданской войне в Испании доктор Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Присутствие сотрудников НКВД в Испании было значительным и их роль во время войны была весьма заметной. Например, они помогли испанским "левым" создать сеть "особых отделов", которые занимались чистками в собственных рядах. Кроме того, они научили испанских чекистов методам самых изощренных пыток и допросов, способных сломить психологически любую личность. Особенно активно действовали советские агенты в Барселоне в 1937 году.
Виктор Черецкий: Главная цель советской агентуры состояла в том, чтобы присматривать за своими подопечными - испанскими "левыми", часть которых не желала подчиняться приказам из Москвы и ратовала за собственный путь к коммунизму. Командовал чекистами "старший майор", то есть полковник НКВД, Лейба Лазаревич Фельдбин, некогда нанятый на оперативную работу лично Дзержинским. Фельдбин, он же Лев Никольский, Александр Берг, Вильям Годин и "Швед", в Испании выступал под псевдонимом Александр Орлов. Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Александр Орлов, ответственный сотрудник НКВД, был лично направлен в Испанию Сталиным. Именно ему надлежало расправиться с противниками сталинизма в стане левых сил. Любопытно, что решение о расправе принималось совместно с испанской компартией при личном участии ее лидера - Долорес Ибаррури, "Пасионарии".
Виктор Черецкий: Вершиной деятельности Лейбы Фельдбина в Испании стало уничтожение в 1937 году участников так называемого "анархо-троцкистского заговора". На самом деле – и это давно доказано историками - никакого заговора не было, да и сам этот термин "анархо-троцкистский" не имел никакого смысла. Просто Сталину и его местным обожателям из числа коммунистов и социалистов не нравилось, что в их испанской вотчине пользуются популярностью смертные враги сталинизма - анархисты, а также активисты так называемой Объединенной рабочей марксисткой партии, сокращенно ПОУМ. Последние были огульно обвинены в троцкизме, хотя к Троцкому и его движению не имели никакого отношения. Лидер ПОУМа Андреу Нин был схвачен и после зверских пыток казнен сотрудникам НКВД. Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Нина обвиняли в троцкизме. Это было заведомо ложное обвинение. Следует отметить, что в то время ярлык троцкиста, то есть "главного врага", вешали на всех коммунистов, кто не желал признавать сталинскую опеку над международным коммунистическим движением. Вслед за обвинением в троцкизме на человека вешали и ярлык агента мирового фашизма.
Виктор Черецкий: Лично расправой над Нином и его соратниками занимался сотрудник НКВД Иосиф Ромуальдович Григулевич по кличке "Юзик". Он инсценировал похищение этого рабочего лидера из тюрьмы, якобы, агентами Франко. Нина пытали на вилле вблизи Мадрида, добиваясь признания в сотрудничестве с Троцким и публичного раскаяния, а затем, ничего не добившись, застрелили. Историк Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Дело в том, что изначально Нина убивать вроде бы не собирались. Речь шла о том, чтобы состряпать в Испании процесс типа тех, что организовывались против "врагов народа" в Москве – против Зиновьева или Каменева. Для этого необходимо было сломить волю Нина, вынудить к самооговору, и представить его на процессе в качестве предателя рабочего класса. Но Григулевич неожиданно столкнулся с тем, что Нин даже под пытками не был сломлен. Пытками его довели до полусмерти, но так ничего и не добились. Его уже нельзя было никому показывать, настолько он был изувечен, поэтому его решили "убрать". Вывели в поле недалеко от города Алькала-дэ-Энарес, к северу от Мадрида, и убили выстрелом в затылок.
Виктор Черецкий: А до этого "Юзик" уже прославился осенью 36-го года. Его первым чекистским "подвигом" на испанской земле, по данным исследователей, стало участие в расстреле, без суда и следствия, примерно восьми тысяч представителей мадридской интеллигенции - у поселка Паракуэльяс вблизи испанской столицы. Это те, кого считали потенциальными "врагами" сталинизма в Испании - священники, студенты, врачи, журналисты, писатели, юристы, университетская профессура и так далее. Решение о расстрелах принимал, по свидетельству историков, уже упомянутый Сантьяго Каррильо, а "технические" вопросы помогал решать его советский советник "Юзик". Сесар Видаль:
Сесар Видаль: Речь шла о "техническом содействии" со стороны советника, то есть о методике расстрелов. Дело в том, что раньше в Испании никогда так людей не уничтожали: не готовили заранее огромную траншею, не ставили арестованных таким образом, чтобы, они, получив пулю в затылок или спину, сами падали в могилу. Зато в России такой метод, как известно, применялся еще во времена Гражданской войны. Ну а что касается решения о расстрелах, то его, похоже, испанские коммунисты принимали самостоятельно, без советского вмешательства.
Виктор Черецкий: Третьей крупной чекистской фигурой в Испании являлся "генерал Котов" - под этим псевдонимом скрывался Наум Исаакович Эйтингон, в будущем генерал госбезопасности. Как непосредственный заместитель Фельдбина он был причастен ко всем тогдашним деяниям чекистов. Но поистине "исторической" заслугой Эйтингона перед сталинизмом, за которую он получил высокие награды и должности, было убийство "врага" номер один "отца народов" – Лейбы Давидовича Бронштейна или Троцкого. Эта история тоже связана с Испанией. Для убийства Троцкого Эйтингон завербовал молодого испанца по имени Рамон Меркадер, который и стал непосредственным исполнителем воли Сталина – в Мексике в августе 1940 года. Первым помощников Эйтингона по части организации убийства Троцкого был все тот же "Юзик" Григулевич. На операцию по ликвидации "главного врага народа" была выделена астрономическая по тем временам сумма – 300 тысяч долларов, а ее участникам дозволялось действовать самостоятельно, на свой страх и риск – без согласования с московским начальством. Условия по временам всеобщего большевистского контроля – беспрецедентные. О деятельности Эйтингона поведал в свое время отставной генерал госбезопасности Павел Судоплатов:
Павел Судоплатов: Эйтингону был дан карт-бланш в этом деле. На месте исходить, из возможностей, которые он создаст или которые можно будет создать. А докладывать о ходе подготовки операции в Москву незачем. Нам ведь важны были не детали, а сам исход.
Виктор Черецкий: Между тем, некоторые западные исследователи пишут, что деятельность упомянутых лиц, не только связана с кровавыми злодеяниями, совершенными ими, как говорится, по долгу службы, но и со скабрезными историями личного характера. Последние, по выражению историка Антонио Эрнандеса, могли бы даже послужить сюжетом для криминально-эротической новеллы. Любопытно, к примеру, что Фельдбин, делавший блестящую карьеру в центральном аппарате НКВД, попался в 36 году на "бытовухе". Он, будучи женатым, связался с молоденькой сотрудницей подразделения, которым руководил, Галиной Войтовой. Девица, желавшая развести своего возлюбленного с законной супругой, ему, в конце концов, надоела, и он ее бросил. Но девушка оказалась с характером – застрелилась из служебного нагана прямо на Лубянке! Так что Фельдбина срочно стали оформлять в Испанию, чтобы замять скандал, укрепить семью, а заодно навести сталинский порядок в подопечной стране. Ну а что касается убийства Троцкого, то здесь тоже не обошлось без любовных интриг. Так, склонили к этому "подвигу" Рамона Меркадера, образованного красавца, в совершенстве владевшего, помимо родных каталонского и испанского, еще тремя языками… не интриганы-чекисты, а собственная мамаша – Каридад Меркадер. Говорит некогда хорошо знавшая ее испанка Тереса Палау:
Тереса Палау: Ответственность за вербовку Рамона в советские органы безопасности лежит на его матери. Именно она вывезла его из Испании, чтобы он прошел специальную подготовку в России. Кто и каким образом убедил эту женщину, что ее сын должен стать убийцей – это вопрос отдельный. Я дискутировать на эту тему не хочу. Я излагаю лишь факты.
Виктор Черецкий: Впрочем, мотивы, почему Каридад Меркадер, женщина состоятельная и особо не политизированная, превратила своего сына в убийцу, известны. По многочисленным свидетельствам, она была продолжительное время любовницей Наума Эйтингона, кстати, отца к тому времени многочисленного семейства. За этот труд "подвиг" разведчика был отмечен особо - Орденом Ленина. Небезынтересно, что Рамона обучили в НКВД действовать аналогичным методом, ведь в окружение Троцкого он попал, став любовником его секретарши Сильвии Агелов. С ней он познакомился в Париже. Мари Крепо, в прошлом близкая подруга Сильвии:
Мари Крепо: Однажды Сильвия рассказала о молодом человеке, с который она познакомилась и который подарил ей огромный букет цветов. Она провела с ним ночь. Затем они стали жить вместе. Меня часто приглашали в компанию. Он водил нас в рестораны, в кафе. У него были деньги.
Виктор Черецкий: Что касается "Юзика" Григулевича, то он вроде бы наград за постельные подвиги не получал, однако, числился в органах знатоком ночных заведений для мужчин, с которыми с энтузиазмом знакомил командированных из Москвы товарищей.
Между тем, из всей чекистской троицы, проявившей себя в Испании, вершин в системе госбезопасности достиг лишь Эйтингон. И, как в советские времена полагалось, ему пришлось отвечать за грехи тех, чью волю он с энтузиазмом исполнял. Генерал провел 12 лет в застенках Гулага. Рассказывает его сын Владимир Эйтингон:
Владимир Эйтингон: В 51-ом году моего отца арестовали. Это было в октябре 51-го года. По вздорному обвинению в участии в сионистском заговоре в МГБ. То есть, большей глупости придумать было сложно.
Виктор Черецкий: Более удачно сложилась судьба Фельдбина и Григулевича. Первый еще в 38 году, находясь в Испании, сообразил, что возвращаться в Союз нельзя – там почти все его сослуживцы и знакомые к этому времени были ликвидированы Ежовым и Берией. Фельдбин сбежал, захватив с собой кассу испанской резидентуры, в США, где и оставался до конца жизни. Он является автором разоблачительных мемуаров о сталинизме. Что касается Григулевича, то он, женившись на мексиканке, долго работал в качестве разведчика-нелегала в Латинской Америке, а потом трудился в Москве на поприще страноведческой науки, публикуя материалы об испаноговорящих странах, знатоком которых считался. Как отмечают лица, знавшие его в последние годы, о делах молодости он никогда не вспоминал.
