Хосни Мубарак публично клялся Аллахом, что не уйдет с поста президента Египта. В настоящее время Аллах должен находиться в некотором недоумении, но это его проблемы.
Поговорим о наших.
Наши проблемы (в другой трактовке - наше счастье) заключаются в том, что нам - пофиг. Между Конституцией и севрюжиной с хреном россияне твердо выбрали севрюжину. Доступ к блюду с заветной белорыбицей волнует ныне население, утомленное правами человека…
На фиг абстракции, изыди, гражданское самосознание! Пристроить детей поближе к севрюжине, к Газпрому-Лукойлу, с дивидендом и правом выезда на встречку - вот столбовая мечта россиянина! Потому что иначе (уж это-то он усвоил твердо) хрен как раз ему и достанется.
В крайнем случае, мы согласны побыть на обслуге, но чтоб платили.
Правда, обслуги им, подо всю их нефть и барвихи, нужно миллионов двадцать, а нас, как назло, несколько больше, и вот тут начинается тот самый дарвинизм, кроме которого россиян уже не объединяет ничего - ни религия, ни язык, ни представления о прошлом, ни планы на будущее…
Дарвинизм этот творится по преимуществу внизу, - оттого-то, на второй трети своего классического тридцатилетнего срока, наш мубарак питерского разлива может позволить себе не особо волноваться.
Когда кончится дармовой завоз севрюжины под сто долларов за баррель, оно, конечно, все рухнет само; ближе к тридцатому году наш бессмертный тоже побежит клясться Аллахом…
Стало быть, по египетским меркам - двадцать лет в запасе имеется.
Короче: есть повод для оптимизма!
Поговорим о наших.
Наши проблемы (в другой трактовке - наше счастье) заключаются в том, что нам - пофиг. Между Конституцией и севрюжиной с хреном россияне твердо выбрали севрюжину. Доступ к блюду с заветной белорыбицей волнует ныне население, утомленное правами человека…
На фиг абстракции, изыди, гражданское самосознание! Пристроить детей поближе к севрюжине, к Газпрому-Лукойлу, с дивидендом и правом выезда на встречку - вот столбовая мечта россиянина! Потому что иначе (уж это-то он усвоил твердо) хрен как раз ему и достанется.
В крайнем случае, мы согласны побыть на обслуге, но чтоб платили.
Правда, обслуги им, подо всю их нефть и барвихи, нужно миллионов двадцать, а нас, как назло, несколько больше, и вот тут начинается тот самый дарвинизм, кроме которого россиян уже не объединяет ничего - ни религия, ни язык, ни представления о прошлом, ни планы на будущее…
Дарвинизм этот творится по преимуществу внизу, - оттого-то, на второй трети своего классического тридцатилетнего срока, наш мубарак питерского разлива может позволить себе не особо волноваться.
Когда кончится дармовой завоз севрюжины под сто долларов за баррель, оно, конечно, все рухнет само; ближе к тридцатому году наш бессмертный тоже побежит клясться Аллахом…
Стало быть, по египетским меркам - двадцать лет в запасе имеется.
Короче: есть повод для оптимизма!