21 февраля 2011 года в 11 часов вечера в программе Александра Гениса – Вехи новой России. 2+2. Герман – Михалков, Щедрин – Хворостовский; кинопарад перед Оскаром: выбор "Американского часа"; драма поколений в однополом браке.
В новой рубрике, мы представим двух режиссеров – Алексея Германа и Никиту Михалкова, которые сделали больше всех для того, чтобы создать кинематографический портрет отечественной истории. О том, как это важно, нам всем сказал Анджей Вайда, представляя свой фильм "Катынь". "История, – по его словам, – становится частью национального сознания лишь тогда, когда о ней снимают хороший фильм". И Герман, и Михалков в 90-е годы сняли по очень важному фильму, которые рассказывают об одной и той же сталинской эпохе. Конечно, это очень разные фильмы.
Картина 1998-го года "Хрусталев, машину" стала эпохальным событием в истории кино, потому что она вышла за его, кино, пределы. Герман исследует не психологию, а онтологию советского бытия. Главное ее свойство – теснота. Запертое в клаустрофобическом пространстве месиво тел пульсирует одной коммунальной массой. Этике тут не развернуться – слишком тесно. Враги и друзья народа не перемешались, а срослись – так, что уже и Богу не отделить одних от других.
Чтобы говорить о вчерашнем Никите Михалкове, надо отвлечься от Михалкова сегодняшнего, а значит и от той роли просвещенного или непросвещенного консерватора, которую он сейчас взялся играть. В начале 90-х ситуация была иной. Фильм "Утомленные солнцем" был бесспорным "блокбастером" новой России. Его смотрели все – как футбол. И, как в футболе, у каждого было свое мнение. В этой картине все главное – на обочине сюжета. Лучшее в ней – любовно воссозданная специфически русская дачная жизнь. И никакие зловещие приключения фабулы не мешают зрителю наслаждаться красотой и прелестью этой фактуры. Этакая утопия дяди Степы, которую отнюдь не перечеркивают ужасы сталинских репрессий. В этом, а в не идеологических конструкциях, талант Михалкова. Он умел показывать то, что любил. А любовь – болезнь заразная.
А также 21 февраля в 23 часа в программе "Поверх барьеров. Американский час":
Перед Оскаром
…21 февраля, когда до оскаровской церемонии остается всего одна неделя, мы вспомним самые интересные – с точки зрения ведущего этой рубрики Андрея Загданского – фильмы года, получившие номинации на высшие кинематографические награды: Кристофер Нолан ''Начало''; Дэвид Финчер "Социальная сеть"; Том Хупер "Король говорит"; Бэнкси "Выход через сувенирный магазин"; Лиза Холоденко "Дети в порядке".
Необыкновенные американцы Владимира Морозова
…Мы с сестрой вместе с ним отдыхали. Купались, катались на лодках. И вдруг отец рассказал нам, что он гей. Я восприняла это спокойно. Мне было 10 лет, и позже я узнала, что у детей нет тех предрассудков по поводу секса, которые есть у взрослых. А сестре уже исполнилось 14, и она сильно переживала, стыдилась отца, скрывала это от своих подруг. А позже выяснилось, что она лесбиянка. Сестра призналась мне в этом только через много лет. Боялась, что я стану ее стыдится и ненавидеть. Это обычные опасения сексуальных меньшинств.
В новой рубрике, мы представим двух режиссеров – Алексея Германа и Никиту Михалкова, которые сделали больше всех для того, чтобы создать кинематографический портрет отечественной истории. О том, как это важно, нам всем сказал Анджей Вайда, представляя свой фильм "Катынь". "История, – по его словам, – становится частью национального сознания лишь тогда, когда о ней снимают хороший фильм". И Герман, и Михалков в 90-е годы сняли по очень важному фильму, которые рассказывают об одной и той же сталинской эпохе. Конечно, это очень разные фильмы.
Картина 1998-го года "Хрусталев, машину" стала эпохальным событием в истории кино, потому что она вышла за его, кино, пределы. Герман исследует не психологию, а онтологию советского бытия. Главное ее свойство – теснота. Запертое в клаустрофобическом пространстве месиво тел пульсирует одной коммунальной массой. Этике тут не развернуться – слишком тесно. Враги и друзья народа не перемешались, а срослись – так, что уже и Богу не отделить одних от других.
Чтобы говорить о вчерашнем Никите Михалкове, надо отвлечься от Михалкова сегодняшнего, а значит и от той роли просвещенного или непросвещенного консерватора, которую он сейчас взялся играть. В начале 90-х ситуация была иной. Фильм "Утомленные солнцем" был бесспорным "блокбастером" новой России. Его смотрели все – как футбол. И, как в футболе, у каждого было свое мнение. В этой картине все главное – на обочине сюжета. Лучшее в ней – любовно воссозданная специфически русская дачная жизнь. И никакие зловещие приключения фабулы не мешают зрителю наслаждаться красотой и прелестью этой фактуры. Этакая утопия дяди Степы, которую отнюдь не перечеркивают ужасы сталинских репрессий. В этом, а в не идеологических конструкциях, талант Михалкова. Он умел показывать то, что любил. А любовь – болезнь заразная.
А также 21 февраля в 23 часа в программе "Поверх барьеров. Американский час":
Перед Оскаром
…21 февраля, когда до оскаровской церемонии остается всего одна неделя, мы вспомним самые интересные – с точки зрения ведущего этой рубрики Андрея Загданского – фильмы года, получившие номинации на высшие кинематографические награды: Кристофер Нолан ''Начало''; Дэвид Финчер "Социальная сеть"; Том Хупер "Король говорит"; Бэнкси "Выход через сувенирный магазин"; Лиза Холоденко "Дети в порядке".
Необыкновенные американцы Владимира Морозова
…Мы с сестрой вместе с ним отдыхали. Купались, катались на лодках. И вдруг отец рассказал нам, что он гей. Я восприняла это спокойно. Мне было 10 лет, и позже я узнала, что у детей нет тех предрассудков по поводу секса, которые есть у взрослых. А сестре уже исполнилось 14, и она сильно переживала, стыдилась отца, скрывала это от своих подруг. А позже выяснилось, что она лесбиянка. Сестра призналась мне в этом только через много лет. Боялась, что я стану ее стыдится и ненавидеть. Это обычные опасения сексуальных меньшинств.