Организатор известной молодежной акции "Монстрация" в Новосибирске художник Артем Лоскутов получил обвинительное заключение по уголовному делу, возбужденному в отношении него по ст. 319 Уголовного кодекса. Об этом Радио Свобода сообщил сам Лоскутов:
– Я продолжаю обвиняться по двум эпизодам по статье 319 "Сопротивление представителям власти". Мне вернули все изъятые вещи. Была проведена экспертиза моих компьютеров и сделан вывод, что пост, опубликованный в интернете по второму эпизоду "оскорбления", написан не на этих компьютерах. Так что доказать что-либо по второму эпизоду будет проблематично. Я отказываюсь от того, писал какие-либо оскорбительные посты.
Артему Лоскутову предъявлено обвинение по двум эпизодам. По версии следствия, 26 сентября прошлого года в центре Новосибирска он публично оскорбил сразу четверых сотрудников патрульно-постовой службы, находившихся при исполнении должностных обязанностей, а 3 ноября разместил в своем блоге статью, содержавшую оскорбительные высказывания в адрес полковника милиции Александра Музалева.
Своими наблюдениями об отношении государства, чиновников к художникам в современной России с Радио Свобода поделился искусствовед Андрей Ерофеев – один из организаторов знаменитой выставки "Запретное искусство":
– Сегодня десятки художников оказываются так или иначе подавленными или нейтрализованными органами правопорядка, милиции, ФСБ – в общем, государственной властью. Например, я и мои товарищи оказались под ударом ультраправых активистов профашистского плана, которые действовали на свой страх и риск, а государство заняло нейтральную позицию: мол, разбирайтесь между собой. А теперь наступил новый этап, когда уже не ультраправые нападают на искусство, а само государство навязывает агрессивно-репрессивную систему в отношении искусства. А художники в итоге разбегаются. Кто-то в Китай, как, например, Илья Фальковский, лидер группы ПГ, кто-то улетел в США, кто-то – в Германию. Олег Кулик сбежал, как всегда, на Тибет. Группа "Война" – под судом, новосибирец Лоскутов – тоже под судом. В общем идет разгром авангардного российского движения. Это не означает разгром всей художественной культуры – в нашем искусстве есть и другие тенденции, но происходит насильственная смена стиля.
– Это желание чиновников вмешаться в искусство каким-то образом законодательно закреплено?
– Нет, закон такого права не дает, это просто привычка чиновников так себя вести. Ведь мы имеем дело с чиновничеством, воспитанным по советским лекалам. Эти люди считают, что сами могут выстраивать культуру и лучше всех знают, что такое культура. И раз им чего-то не хочется, значит, этого не должно быть. Они исходят из того, что современная культура должна существовать в виде прикладном эстетском и не должно реагировать на происходящее в нашем разгоряченном, разогретом обществе. Они приветствуют минимализм, тенденции, в которых не может быть отражена никакая информация о происходящем в стране. И как только художник берет фотоаппарат или садится на компьютер и что-то делает о происходящем сегодня – о событиях, связанных с ксенофобскими настроениями и убийствами на почве расовой ненависти, о взаимоотношениях с органами правопорядка, – сразу же следует резкая, какая-то волчья агрессивная реакция. Человека просто заставляют страдать. Вот группу "Война" не просто схватили, арестовали, посадили на три месяца, а они 17 часов сидели с полиэтиленовыми мешками на головах, руки – в наручниках, они просто задыхались. Но ведь это же художники – не бандиты, не террористы, а художники, которые сделали огромное граффити на Литейном мосту. Но за это ведь нельзя пытать. И вообще нельзя наказывать за поступки, которые кажутся кому-то хулиганскими. Стрит-арт и граффитизм – это общепринятые художественные движения во всем мире. Даже в Китае это разрешено. И роль Министерства культуры в этой истории меня вообще поражает: чиновники молчат, как будто ничего не происходит, как будто они вообще не ответственны за культуру, как будто бы не понимают, что именно должны защищать. Это милиционеры не обязаны понимать, что имеют дело с искусством, а Министерство культуры обязано.. Наше чиновничество от культуры делает вид, что вообще никак не связано с нашей актуальной культурой.
– В советское время была идеологическая борьба, и если были претензии к художникам, то это были претензии идеологического характера. Сейчас не идеология, а что-то другое пришло ей на смену?
– Вопрос не в идеологии, а в том, что власть не терпит личность, которая желает вступить с ней в коммуникацию. Есть личность – художник, независимый человек, он не представляет никакие социальные движения, он сам по себе возмущен какими-то обстоятельствами и заявляет что-то громогласно, публично. Власть не привыкла к таким взаимоотношениях, она не понимает, что надо с обществом вступать в диалог, а не требовать слепого подчинения. Это было в советское время, и это восстановилось в полной мере сейчас.
– Я продолжаю обвиняться по двум эпизодам по статье 319 "Сопротивление представителям власти". Мне вернули все изъятые вещи. Была проведена экспертиза моих компьютеров и сделан вывод, что пост, опубликованный в интернете по второму эпизоду "оскорбления", написан не на этих компьютерах. Так что доказать что-либо по второму эпизоду будет проблематично. Я отказываюсь от того, писал какие-либо оскорбительные посты.
Артему Лоскутову предъявлено обвинение по двум эпизодам. По версии следствия, 26 сентября прошлого года в центре Новосибирска он публично оскорбил сразу четверых сотрудников патрульно-постовой службы, находившихся при исполнении должностных обязанностей, а 3 ноября разместил в своем блоге статью, содержавшую оскорбительные высказывания в адрес полковника милиции Александра Музалева.
Своими наблюдениями об отношении государства, чиновников к художникам в современной России с Радио Свобода поделился искусствовед Андрей Ерофеев – один из организаторов знаменитой выставки "Запретное искусство":
– Сегодня десятки художников оказываются так или иначе подавленными или нейтрализованными органами правопорядка, милиции, ФСБ – в общем, государственной властью. Например, я и мои товарищи оказались под ударом ультраправых активистов профашистского плана, которые действовали на свой страх и риск, а государство заняло нейтральную позицию: мол, разбирайтесь между собой. А теперь наступил новый этап, когда уже не ультраправые нападают на искусство, а само государство навязывает агрессивно-репрессивную систему в отношении искусства. А художники в итоге разбегаются. Кто-то в Китай, как, например, Илья Фальковский, лидер группы ПГ, кто-то улетел в США, кто-то – в Германию. Олег Кулик сбежал, как всегда, на Тибет. Группа "Война" – под судом, новосибирец Лоскутов – тоже под судом. В общем идет разгром авангардного российского движения. Это не означает разгром всей художественной культуры – в нашем искусстве есть и другие тенденции, но происходит насильственная смена стиля.
– Это желание чиновников вмешаться в искусство каким-то образом законодательно закреплено?
– Нет, закон такого права не дает, это просто привычка чиновников так себя вести. Ведь мы имеем дело с чиновничеством, воспитанным по советским лекалам. Эти люди считают, что сами могут выстраивать культуру и лучше всех знают, что такое культура. И раз им чего-то не хочется, значит, этого не должно быть. Они исходят из того, что современная культура должна существовать в виде прикладном эстетском и не должно реагировать на происходящее в нашем разгоряченном, разогретом обществе. Они приветствуют минимализм, тенденции, в которых не может быть отражена никакая информация о происходящем в стране. И как только художник берет фотоаппарат или садится на компьютер и что-то делает о происходящем сегодня – о событиях, связанных с ксенофобскими настроениями и убийствами на почве расовой ненависти, о взаимоотношениях с органами правопорядка, – сразу же следует резкая, какая-то волчья агрессивная реакция. Человека просто заставляют страдать. Вот группу "Война" не просто схватили, арестовали, посадили на три месяца, а они 17 часов сидели с полиэтиленовыми мешками на головах, руки – в наручниках, они просто задыхались. Но ведь это же художники – не бандиты, не террористы, а художники, которые сделали огромное граффити на Литейном мосту. Но за это ведь нельзя пытать. И вообще нельзя наказывать за поступки, которые кажутся кому-то хулиганскими. Стрит-арт и граффитизм – это общепринятые художественные движения во всем мире. Даже в Китае это разрешено. И роль Министерства культуры в этой истории меня вообще поражает: чиновники молчат, как будто ничего не происходит, как будто они вообще не ответственны за культуру, как будто бы не понимают, что именно должны защищать. Это милиционеры не обязаны понимать, что имеют дело с искусством, а Министерство культуры обязано.. Наше чиновничество от культуры делает вид, что вообще никак не связано с нашей актуальной культурой.
– В советское время была идеологическая борьба, и если были претензии к художникам, то это были претензии идеологического характера. Сейчас не идеология, а что-то другое пришло ей на смену?
– Вопрос не в идеологии, а в том, что власть не терпит личность, которая желает вступить с ней в коммуникацию. Есть личность – художник, независимый человек, он не представляет никакие социальные движения, он сам по себе возмущен какими-то обстоятельствами и заявляет что-то громогласно, публично. Власть не привыкла к таким взаимоотношениях, она не понимает, что надо с обществом вступать в диалог, а не требовать слепого подчинения. Это было в советское время, и это восстановилось в полной мере сейчас.
