4 мая в Минске был задержан президент российского Центра развития демократии и прав человека Юрий Джибладзе. Вместе с ним в милицию людьми в штатском были доставлены еще несколько граждан России, двоим из которых на два года теперь запрещен въезд на территорию союзного государства.
Юрий Джибладзе рассказал в интервью РС о подробностях инцидента.
- В Минске, в офисе правозащитного центра "Весна" должна была состояться пресс-конференция представителей Комитета международного контроля за ситуацией с правами человека в Республике Беларусь. На ней предполагалось представить доклад комитета о правовом анализе событий 19 декабря 2010 года в Минске.
- Вы были в числе экспертов?
- Да, я был одним из соавторов доклада. Главный спецдокладчик ит автор - Нил Джарман, профессор университета в Белфасте и руководитель группы экспертов ОБСЕ по свободе собраний - должен был участвовать в мероприятии по видеосвязи из Белфаста. Доклад должны были представлять я и украинский эксперт Владимир Чемериз. Когда мы прибыли к офису "Весна", наши коллеги сообщили, что в офисе появились сотрудники правоохранительных органов, участковый милиционер, представитель уголовного розыска и миграционной службы. Они заперли офис, ссылаясь на сигнал некоего гражданина о том, что в офис якобы заносились подозрительные коробки, возможно, с взрывчаткой.
- Кто, кроме вас и Чемериза, должны были участвовать в презентации?
- Модерировать конференцию должен был Александр Мнацаканян, представитель нашей наблюдательной миссии. Также в офисе находились две наших сотрудницы, гражданки России Виктория Громова и Любовь Захарова. Представителя "Весны" и двух наших коллег из России вывели из офиса, посадили в милицейскую машину и отправили в участок в Первомайское РОВД.
- Им было предъявлено какое-то основание?
- В связи с сигналом о взрывчатке. Они не были задержаны, они, как было сказано, были доставлены для дачи объяснений. Мы, тем не менее, приняли решение проводить пресс-конференцию прямо на улице, во дворе. Было довольно много прессы, в том числе и снимающей, в частности был российский Первый канал, а также ряд зарубежных и белорусских СМИ. Милиция попыталась прекратить пресс-конференцию, а потом появились люди в штатском, которые отказывались представляться и, в отличие от милиционеров, вели себя довольно грубо и бесцеремонно, указывая милиционерам, кого именно следует задержать. Таким образом, задержали меня, Чемериза и еще одну российскую правозащитницу, сотрудницу миссии, Ирину Прикачеву из Мурманска. Еще через пятнадцать минут задержали также и Александра Мнацаканяна, который находился в полукилометре от этого места. Все, как было заявлено, были задержаны для выяснения личности - несмотря на то, что у нас были документы и обратные билеты.
- Сколько времени вы провели в РУВД?
- Около трех часов. С нас были взяты письменные объяснения, после чего Александру Мнацаканяну и Виктории Громовой были уведомления о том, что они включены в список лиц, въезд которых в Белоруссию запрещен или нежелателен. Запрет действует два года.
Им объяснили, что речь идет о вопросах национальной безопасности.
- Обращались ли вы в российское консульство?
- Да. И сотрудники посольства приехали в УВД находились там до последнего отпущенного на свободу. Другое дело, что эти вопросы, безусловно, нужно поднимать на уровне гораздо более высоком, заявлений посла Сурикова уже недостаточно. Вопрос должен решаться уже на уровне МИДа, поскольку это абсолютно противоречит не только нормам международного права, где деятельность правозащитников особым образом охраняется и защищается, но и так называемому союзному договору России и Белоруссии.
- Могли бы вы коротко изложить основные положения вашего доклада?
- Во-первых, ход событий 19 декабря говорит о том, что акция протеста была мирным собранием - за исключением короткого эпизода с незначительной группой людей, которая действительно совершила нападение на дом правительства. Все остальные участники и организаторы акции протеста не имели отношения к этому эпизоду. Эти события следует рассматривать отдельно. Люди, находившиеся на площади, в том числе и организаторы, не должны обвиняться в организации или участии в массовых беспорядках. Это противоречит и законодательству республики Беларусь, и международному праву.
Во-вторых, действия милиции были как минимум непропорциональные. Очевидно, что целью действий милиции в момент разгона было не поддержание общественного порядка, а запугивание людей. Поэтому судебные должны опираться на иную квалификацию, а дела уже осужденных должны быть в соотвествии с этим пересмотрены.
Юрий Джибладзе рассказал в интервью РС о подробностях инцидента.
- В Минске, в офисе правозащитного центра "Весна" должна была состояться пресс-конференция представителей Комитета международного контроля за ситуацией с правами человека в Республике Беларусь. На ней предполагалось представить доклад комитета о правовом анализе событий 19 декабря 2010 года в Минске.
- Вы были в числе экспертов?
- Да, я был одним из соавторов доклада. Главный спецдокладчик ит автор - Нил Джарман, профессор университета в Белфасте и руководитель группы экспертов ОБСЕ по свободе собраний - должен был участвовать в мероприятии по видеосвязи из Белфаста. Доклад должны были представлять я и украинский эксперт Владимир Чемериз. Когда мы прибыли к офису "Весна", наши коллеги сообщили, что в офисе появились сотрудники правоохранительных органов, участковый милиционер, представитель уголовного розыска и миграционной службы. Они заперли офис, ссылаясь на сигнал некоего гражданина о том, что в офис якобы заносились подозрительные коробки, возможно, с взрывчаткой.
- Кто, кроме вас и Чемериза, должны были участвовать в презентации?
- Модерировать конференцию должен был Александр Мнацаканян, представитель нашей наблюдательной миссии. Также в офисе находились две наших сотрудницы, гражданки России Виктория Громова и Любовь Захарова. Представителя "Весны" и двух наших коллег из России вывели из офиса, посадили в милицейскую машину и отправили в участок в Первомайское РОВД.
- Им было предъявлено какое-то основание?
- В связи с сигналом о взрывчатке. Они не были задержаны, они, как было сказано, были доставлены для дачи объяснений. Мы, тем не менее, приняли решение проводить пресс-конференцию прямо на улице, во дворе. Было довольно много прессы, в том числе и снимающей, в частности был российский Первый канал, а также ряд зарубежных и белорусских СМИ. Милиция попыталась прекратить пресс-конференцию, а потом появились люди в штатском, которые отказывались представляться и, в отличие от милиционеров, вели себя довольно грубо и бесцеремонно, указывая милиционерам, кого именно следует задержать. Таким образом, задержали меня, Чемериза и еще одну российскую правозащитницу, сотрудницу миссии, Ирину Прикачеву из Мурманска. Еще через пятнадцать минут задержали также и Александра Мнацаканяна, который находился в полукилометре от этого места. Все, как было заявлено, были задержаны для выяснения личности - несмотря на то, что у нас были документы и обратные билеты.
- Сколько времени вы провели в РУВД?
- Около трех часов. С нас были взяты письменные объяснения, после чего Александру Мнацаканяну и Виктории Громовой были уведомления о том, что они включены в список лиц, въезд которых в Белоруссию запрещен или нежелателен. Запрет действует два года.
Им объяснили, что речь идет о вопросах национальной безопасности.
- Обращались ли вы в российское консульство?
- Да. И сотрудники посольства приехали в УВД находились там до последнего отпущенного на свободу. Другое дело, что эти вопросы, безусловно, нужно поднимать на уровне гораздо более высоком, заявлений посла Сурикова уже недостаточно. Вопрос должен решаться уже на уровне МИДа, поскольку это абсолютно противоречит не только нормам международного права, где деятельность правозащитников особым образом охраняется и защищается, но и так называемому союзному договору России и Белоруссии.
- Могли бы вы коротко изложить основные положения вашего доклада?
- Во-первых, ход событий 19 декабря говорит о том, что акция протеста была мирным собранием - за исключением короткого эпизода с незначительной группой людей, которая действительно совершила нападение на дом правительства. Все остальные участники и организаторы акции протеста не имели отношения к этому эпизоду. Эти события следует рассматривать отдельно. Люди, находившиеся на площади, в том числе и организаторы, не должны обвиняться в организации или участии в массовых беспорядках. Это противоречит и законодательству республики Беларусь, и международному праву.
Во-вторых, действия милиции были как минимум непропорциональные. Очевидно, что целью действий милиции в момент разгона было не поддержание общественного порядка, а запугивание людей. Поэтому судебные должны опираться на иную квалификацию, а дела уже осужденных должны быть в соотвествии с этим пересмотрены.
