12 мая исполняется 35 лет российской правозащитной организации "Московская Хельсинкская группа". Юбилею посвящена специальная конференция в Москве "Права человека и роль неправительственных организаций в регионе ОБСЕ". В ней примут участие известные правозащитники, политики и общественные деятели.

О роли "Московской Хельсинкской группы" Радио Свобода рассказал историк правозащитного движения Александр Даниэль.

- С чего начиналась деятельность Московской Хельсинкской группы? Кто входил в ее состав в то время?

– Толчком к созданию Хельсинкской группы была целая цепочка событий. Это – заключительный акт совещания по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки, который был подписан и опубликован в августе 1975 года. Это событие обсуждалось в течение нескольких месяцев с Юрием Орловым, потом с Анатолием Щаранским, Александром Гинзбургом, Людмилой Алексеевой, с Андреем Амальриком. Идея создания общественной организации, которая действовала бы в рамках подписанных Хельсинкских соглашений и превращала бы понятную всем демагогию в реальность, – это была очень сильная идея. Потому что, когда в течение многих месяцев и лет, готовился заключительный акт в Хельсинки, было совершенно понятно, что ни Советский Союз, ни его европейские партнеры по переговорам – не принимают всерьез некоторые положения Хельсинкского акта. Те, которые касаются так называемой "третьей корзины", – комплекса проблем, связанных с выполнением базовых прав человека в странах, подписавших. Это была традиционная демагогия. Западным правительствам нужно было успокоение общественного мнения. Советскому Союзу это вообще не было нужно было, но почему бы и не подписать, если все равно никто особо требовать соблюдения этих прав не будет.

Но тут в дело вмешалась третья сила – общественность и, как ни странно, в том числе и советская, в лице диссидентов, которые создали вот эту самую организацию. Полностью она называлась – Общественная группа содействия выполнению Хельсинкских соглашений, а сокращенно – "Московская Хельсинкская группа". Понятно, что люди, вошедшие в эту группу, брали на себя очень серьезную ответственность. Потому что это уже не публицистическая протестная деятельность, как это было ранее в диссидентских кругах до этого времени. Началась деятельность по сбору информации – как сейчас бы сказали по мониторингу, анализу, систематизации информации о нарушениях прав человека, о нарушениях Хельсинкского акта и уж в самую последнюю очередь – работа по преданию ее гласности. В этом смысле, можно сказать, что Московская Хельсинская группа была первой профессиональной правозащитной организацией в стране.

– А эти принципы работы сохраняются в нынешней деятельности Московской Хельсинкской группы?

– Думаю, что – да. Мониторинг нарушений прав человека сегодняшняя МХГ выполняет так же тщательно и аккуратно, как и та диссидентская организация, которая была создана в мае 1976 года Юрием Орловым. Но было еще одно очень важное последствие создания Московской Хельсинкской группы. Через несколько месяцев после создания МХГ аналогичные группы были созданы сначала на Украине и в Литве, потом в Грузии и в Армении. Потом за рубежом возникли общественные комитеты поддержки Хельсинских групп. Так возникла Международное Хельсинкское движение. И оно приобрело такую общественную силу, что стало реально влиять на государственную политику, прежде всего, США. Так называемая доктрина Картера о том, что права человека не являются более внутренним делом государств, возникла именно на волне вот этого возникшего Хельсинкского движения. Это был полный переворот в философии дипломатии. Права человека стали фактором международного значения!

Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы"