16 мая суд Заводского района Минска приговорил жену экс-кандидата в президенты Андрея Санникова, журналистку Ирину Халип к двум годам лишения свободы с отсрочкой исполнения наказания на два года.
Также по делу о "массовых беспорядках" в день президентских выборов 19 декабря 2010 году осуждены Павел Северинец – руководитель предвыборного штаба Виталия Рымашевского, и Сергей Марцелев – глава избирательного штаба Николая Статкевича.
Изначально Павел Северинец, Сергей Марцелев и Ирина Халип обвинялись в организации массовых беспорядков, максимальная санкция по данной статье Уголовного кодекса предусматривает до 15 лет лишения свободы. Однако в марте обвинение фигурантам по "делу 19 декабря" было переквалифицировано на статью "организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них", что грозило наказанием в виде лишения свободы до трех лет. В итоге Халип приговорена к двум годам лишения свободы с отсрочкой исполнения наказания на два года, Северинец – к трем годам ограничения свободы с направлением в учреждение открытого типа, Марцелев – к двум годам лишения свободы с испытательным сроком на два года. Все троих освободили из-под стражи в зале суда. Меру пресечения до момента вступления приговора в законную силу изменили на подписку о невыезде.
Появление Халип, Северинца и Марцелева ожидавшие их родственники, правозащитники, общественные деятели, журналисты встретили овациями. Однако особое внимание все же было приковано к Ирине Халип: 14 мая суд Партизанского района Минска вынес обвинительный приговор мужу Ирины, экс-кандидату в президенты Андрею Санникову – пять лет колонии усиленного режима. Кстати, приговор огласили в день рождения их сына Данника, которому исполнялось четыре года. Не потерявшая за минувшие пять месяцев злоключений ни привычной выдержки, ни самообладания, Ирина Халип сказала:
– До чего же мы дошли, если радуемся тому, что нас посадили не на 10 лет и не на 15, а мне дали, наконец, возможность гулять с моим ребенком. Лишив его, кстати говоря, отца. Меня больше беспокоит приговор моему мужу – пять лет. Я прекрасно понимаю, что мой муж не будет сидеть пять лет. Я прекрасно понимаю, что его осудили только для того, чтобы потом обменять на очередного Луиса Карвалана, то есть – на жратву и кредиты...
Последние месяцы Ирина Халип провела под домашним арестом. Ей не позволялось выходить на улицу и даже подходить к окнам, пользоваться телефонной связью и интернетом, читать прессу. Относительно того, почему власти столь жестко с ней обращались, Ирина имеет свою версию:
– Все это время я пыталась понять: почему, собственно, меня сначала держали в СИЗО, а потом – под домашним арестом, хотя, по логике вещей, зачем женщину с ребенком держать под замком? Но после заявления моего мужа, которое он сделал в суде, о том, что ему угрожали моей и Данькиной жизнью, я поняла: меня просто держали заложницей. И мужу говорили: твоя жена и ребенок в наших руках. Они без связи с миром, они ничего никому не могут сказать. Так что, я понимаю: все это время я была заложницей, да и все мы остаемся заложниками...
Халип, Северинец и Марцелев уже заявили, что будут обжаловать приговор, поскольку считают его незаконным. Кроме того, Ирина собирается написать письмо мужу, с которым не имела возможности общаться пять месяцев. И еще – сделать генеральную уборку в квартире: "Вызову профессиональную бригаду, чтобы духа кагэбэшного в моем доме не осталось". Напомним, что все это время в квартире Санниковых фактически жили сотрудники спецслужб, следившие за условиями исполнения Халип требований домашнего ареста. Вместе с тем, Ирина говорит, что понимает всю серьезность своего положения:
– Я хочу, чтобы вы понимали: отсрочка исполнения приговора – это не условное неприменение, как у Сергея Марцелева. Это значит, что через два года меня будут судить снова. И суд будет определять: можно ли сказать, что я встала на путь исправления, или же такого сказать нельзя. Можно ли меня назвать законопослушным человеком. Но кто в нашей стране сможет назвать оппозиционного журналиста законопослушным гражданином? Естественно, никто… Впрочем, я хочу сказать спасибо всем своим коллегам, которые все это время помогали моей семье, поддерживали нас добрым словом. Спасибо моим родителям, которым довелось столько вынести.
Выходя из зала суда, Ирина Халип сказала, что гордится своим мужем и считает его национальным героем. По ее словам, Вацлав Гавел в свое время был осужден на четыре года, но потом стал президентом. Так что, резюмировала Ирина, у Санникова избирательная кампания продолжается.
Между тем, более трехсот литераторов, среди которых лауреат Нобелевской премии Вислава Шимборска из Польши и один из ведущих поэтов современности Томас Венцлова из Литвы, подписали письмо в поддержку находящихся в заключении белорусских писателей-оппозиционеров. Это письмо инициировано белорусским ПЕН-центром и обнародовано в Кракове на фестивале Чеслава Милоша. О письме Радио Свобода рассказали поэты Наталья Горбаневская и Андрей Хаданович.
Наталья Горбаневская, известный поэт, переводчик и правозащитник, накануне приговора Андрею Санникову и Ирине Халип сказала:
– В дни, когда проходит наш фестиваль, идет суд в Минске. Среди подсудимых двое моих личных друзей – Андрей Санников, который был кандидатом в президенты, и Александр Федута, филолог, историк культуры, выпустивший последнюю из своих книг "Поляки в Петербурге". Кроме того, там судят поэта Владимира Некляева, тоже бывшего кандидата в президенты, и еще несколько человек. Участвуя в этом фестивале, мы не можем делать вид, как будто этого нет. Все последние месяцы Белоруссия – это моя главная забота...
Андрей Хаданович, председатель белорусского ПЕН-центра, говорит о первой реакции людей на арест Андрея Санникова и Ирины Халип:
– Более всего, наверное, возмутил сам факт – ведь был арестован и содержался в тюрьме не только кандидат в президенты, известный политик Андрей Санников, но и его жена, известная журналистка Ирина Халип. А во время содержания их под стражей начались какие-то игры власти с отбиранием у бабушки с дедушкой и взятием под опеку их 3-летнего сына Даника. Это вызвало активную волну солидарности, сразу же возникали фотографии, сайты публиковали информацию. Большое количество людей, в том числе незнакомых, приезжали, привозили теплую одежду, деньги, которые перечислялись по мере вывешивания счета в Интернете.
Возникает вопрос – что делать студенту или доценту, приходя в аудиторию, зная, что его коллега, кандидат филологических наук Александр Иосифович Федута сидит в тюрьме КГБ? Состав преступления – инакомыслие, желание знать и помочь другим узнать правду о фальсификациях.
У Некляева, которого сейчас невозможно опубликовать в государственных медиа, книжки которого в один день исчезли из всех книжных магазинов, появилась публикация. Молодая девушка наносит татуировку на руке в виде четырех строчек стихотворения, которое стало известной песней на стихи Некляева.
Петиция, которую подготовили белорусские журналисты, дочь Некляева Ева, белорусский ПЕН-центр, адресована суду, который будет выносить решение по Некляеву. Это попытка повлиять на совесть судей, на, может быть, голос разума. Именно так понимают цель этого воззвания большинство известных литераторов, – заявил Андрей Хаданович.
Также по делу о "массовых беспорядках" в день президентских выборов 19 декабря 2010 году осуждены Павел Северинец – руководитель предвыборного штаба Виталия Рымашевского, и Сергей Марцелев – глава избирательного штаба Николая Статкевича.
Изначально Павел Северинец, Сергей Марцелев и Ирина Халип обвинялись в организации массовых беспорядков, максимальная санкция по данной статье Уголовного кодекса предусматривает до 15 лет лишения свободы. Однако в марте обвинение фигурантам по "делу 19 декабря" было переквалифицировано на статью "организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них", что грозило наказанием в виде лишения свободы до трех лет. В итоге Халип приговорена к двум годам лишения свободы с отсрочкой исполнения наказания на два года, Северинец – к трем годам ограничения свободы с направлением в учреждение открытого типа, Марцелев – к двум годам лишения свободы с испытательным сроком на два года. Все троих освободили из-под стражи в зале суда. Меру пресечения до момента вступления приговора в законную силу изменили на подписку о невыезде.
Появление Халип, Северинца и Марцелева ожидавшие их родственники, правозащитники, общественные деятели, журналисты встретили овациями. Однако особое внимание все же было приковано к Ирине Халип: 14 мая суд Партизанского района Минска вынес обвинительный приговор мужу Ирины, экс-кандидату в президенты Андрею Санникову – пять лет колонии усиленного режима. Кстати, приговор огласили в день рождения их сына Данника, которому исполнялось четыре года. Не потерявшая за минувшие пять месяцев злоключений ни привычной выдержки, ни самообладания, Ирина Халип сказала:
– До чего же мы дошли, если радуемся тому, что нас посадили не на 10 лет и не на 15, а мне дали, наконец, возможность гулять с моим ребенком. Лишив его, кстати говоря, отца. Меня больше беспокоит приговор моему мужу – пять лет. Я прекрасно понимаю, что мой муж не будет сидеть пять лет. Я прекрасно понимаю, что его осудили только для того, чтобы потом обменять на очередного Луиса Карвалана, то есть – на жратву и кредиты...
Последние месяцы Ирина Халип провела под домашним арестом. Ей не позволялось выходить на улицу и даже подходить к окнам, пользоваться телефонной связью и интернетом, читать прессу. Относительно того, почему власти столь жестко с ней обращались, Ирина имеет свою версию:
– Все это время я пыталась понять: почему, собственно, меня сначала держали в СИЗО, а потом – под домашним арестом, хотя, по логике вещей, зачем женщину с ребенком держать под замком? Но после заявления моего мужа, которое он сделал в суде, о том, что ему угрожали моей и Данькиной жизнью, я поняла: меня просто держали заложницей. И мужу говорили: твоя жена и ребенок в наших руках. Они без связи с миром, они ничего никому не могут сказать. Так что, я понимаю: все это время я была заложницей, да и все мы остаемся заложниками...
Халип, Северинец и Марцелев уже заявили, что будут обжаловать приговор, поскольку считают его незаконным. Кроме того, Ирина собирается написать письмо мужу, с которым не имела возможности общаться пять месяцев. И еще – сделать генеральную уборку в квартире: "Вызову профессиональную бригаду, чтобы духа кагэбэшного в моем доме не осталось". Напомним, что все это время в квартире Санниковых фактически жили сотрудники спецслужб, следившие за условиями исполнения Халип требований домашнего ареста. Вместе с тем, Ирина говорит, что понимает всю серьезность своего положения:
– Я хочу, чтобы вы понимали: отсрочка исполнения приговора – это не условное неприменение, как у Сергея Марцелева. Это значит, что через два года меня будут судить снова. И суд будет определять: можно ли сказать, что я встала на путь исправления, или же такого сказать нельзя. Можно ли меня назвать законопослушным человеком. Но кто в нашей стране сможет назвать оппозиционного журналиста законопослушным гражданином? Естественно, никто… Впрочем, я хочу сказать спасибо всем своим коллегам, которые все это время помогали моей семье, поддерживали нас добрым словом. Спасибо моим родителям, которым довелось столько вынести.
Выходя из зала суда, Ирина Халип сказала, что гордится своим мужем и считает его национальным героем. По ее словам, Вацлав Гавел в свое время был осужден на четыре года, но потом стал президентом. Так что, резюмировала Ирина, у Санникова избирательная кампания продолжается.
Между тем, более трехсот литераторов, среди которых лауреат Нобелевской премии Вислава Шимборска из Польши и один из ведущих поэтов современности Томас Венцлова из Литвы, подписали письмо в поддержку находящихся в заключении белорусских писателей-оппозиционеров. Это письмо инициировано белорусским ПЕН-центром и обнародовано в Кракове на фестивале Чеслава Милоша. О письме Радио Свобода рассказали поэты Наталья Горбаневская и Андрей Хаданович.
Наталья Горбаневская, известный поэт, переводчик и правозащитник, накануне приговора Андрею Санникову и Ирине Халип сказала:
– В дни, когда проходит наш фестиваль, идет суд в Минске. Среди подсудимых двое моих личных друзей – Андрей Санников, который был кандидатом в президенты, и Александр Федута, филолог, историк культуры, выпустивший последнюю из своих книг "Поляки в Петербурге". Кроме того, там судят поэта Владимира Некляева, тоже бывшего кандидата в президенты, и еще несколько человек. Участвуя в этом фестивале, мы не можем делать вид, как будто этого нет. Все последние месяцы Белоруссия – это моя главная забота...
Андрей Хаданович, председатель белорусского ПЕН-центра, говорит о первой реакции людей на арест Андрея Санникова и Ирины Халип:
– Более всего, наверное, возмутил сам факт – ведь был арестован и содержался в тюрьме не только кандидат в президенты, известный политик Андрей Санников, но и его жена, известная журналистка Ирина Халип. А во время содержания их под стражей начались какие-то игры власти с отбиранием у бабушки с дедушкой и взятием под опеку их 3-летнего сына Даника. Это вызвало активную волну солидарности, сразу же возникали фотографии, сайты публиковали информацию. Большое количество людей, в том числе незнакомых, приезжали, привозили теплую одежду, деньги, которые перечислялись по мере вывешивания счета в Интернете.
Возникает вопрос – что делать студенту или доценту, приходя в аудиторию, зная, что его коллега, кандидат филологических наук Александр Иосифович Федута сидит в тюрьме КГБ? Состав преступления – инакомыслие, желание знать и помочь другим узнать правду о фальсификациях.
У Некляева, которого сейчас невозможно опубликовать в государственных медиа, книжки которого в один день исчезли из всех книжных магазинов, появилась публикация. Молодая девушка наносит татуировку на руке в виде четырех строчек стихотворения, которое стало известной песней на стихи Некляева.
Петиция, которую подготовили белорусские журналисты, дочь Некляева Ева, белорусский ПЕН-центр, адресована суду, который будет выносить решение по Некляеву. Это попытка повлиять на совесть судей, на, может быть, голос разума. Именно так понимают цель этого воззвания большинство известных литераторов, – заявил Андрей Хаданович.
