Ирина Лагунина: В Испании в некоторых средствах информации опубликованы заметки в связи с 25-летием так называемой Объединенной левой коалиции. Речь идет о политическом альянсе коммунистов и их ближайших союзниках. Сегодня эта организация, созданная в свое время для поддержки компартии, по оценке наблюдателей, утратила какое-либо влияние в обществе. Рассказывает Виктор Черецкий.
Виктор Черецкий: Коалиция возникла в 1986 году. Ее задача состояла в том, чтобы помочь компартии расширить свою социальную базу, поскольку к середине 80-х она потеряла многих своих избирателей. В глазах испанцев компартия ассоциировалась лишь с митингами, шествиями под красным флагом под звуки интернационала, нищетой, баррикадами, войной и подпольем. Ну а коммунисты не разубеждали избирателей и упорно сохраняли лозунги, унаследованные со времен Коминтерна, и призывы типа "Но пасаран!", "Долой буржуев!", "Землю – крестьянам, фабрики – рабочим!", "Лучше стоя, чем на коленях" и так далее. Впрочем, с подобными призывами компартия не рассталась и до сих пор. Вот отрывок из недавнего выступления на митинге в Мадриде партийного босса Кармело Суареса:
Кармело Суарес: Мы коммунисты учимся у истории. Мы учимся у тех наших товарищей, которые защищали Мадрид от фашизма в 36-ом году и провозглашали "Но пасаран"! Этот лозунг жив и сегодня. Мы говорим нашим врагам-капиталистам, что они не пройдут со своей предательской демократией! Для нас – сознательных революционных масс – нет недосягаемых целей. Когда рабочий класс ощущает свои силы и организуется для борьбы, возглавляемый своим авангардом – коммунистами, нет препятствий, способных остановить его на пути к освобождению. Мы не ищем себе места в руководящих структурах этого прогнившего общества, в его правительстве или парламенте, мы никогда не будем плясать под дудку олигархов. Мы – это будущее Испании. Мы добьемся свободы народов!
Виктор Черецкий: Во второй половине 70-х годов прошлого века в связи с бурными событиями в Испании - демонтажем диктатуры генерала Франко - подобные лозунги еще кое-кого привлекали. Это и позволило компартии на выборах 1979 года получить 23 места в парламенте. Но уже через три года – по мере упрочения в Испании парламентской демократии – коммунистам досталось в результате очередных выборов всего лишь четыре места. Об идеологическом прозрении многих испанцев, ранее веривших в компартию, рассказывает журналист Фидерико Хименес Лосантос:
Фидерико Хименес: Коммунисты громогласно рассуждали о свободе и демократии, но фактически боролись за установление большевистской тирании в стране. Многим в то время стало ясно, что для них демократия, к которой мы перешли после смерти диктатора Франко, являлась лишь своего рода трамплином на пути к коммунистической диктатуре. Таким образом, свобода не представляла для компартии никакой ценности. Это было лишь средство, которое коммунисты намеривались использовать для создания антидемократического тоталитарного общества.
Виктор Черецкий: Разочарование в коммунистических идеях носило массовый характер, особенно в среде молодых интеллектуалов. В условиях полной свободы, многопартийности, преуспевающей рыночной экономики, роста благосостояния населения им стали непонятны рассуждения о необходимости установить диктатуру пролетариата. Не понимали испанцы, зачем следовало отказаться от частной собственности и предпринимательства, все обобществить и поделить. Перед лицом подобного непонимания лидеры компартии решили несколько перестроиться, поменять хотя бы вывеску и смягчить лозунги. Историк, автор ряда работ о компартии, Пио Моа.
Пио Моа: Руководители компартии решили как бы зачеркнуть свое прошлое. То есть они прибегли к тому, что сами называли ревизионизмом, к измене основным принципам своей политики. Сталина и его учение предписывалось придать забвению. Впрочем, это была всего лишь дань конъюнктуре. Испанские коммунисты, по сути, продолжали и продолжают оставаться сталинистами – и в идеологии, и в повседневной деятельности. Серьезно от сталинских идей они никогда и не думали отказываться. Но демонстрировать их публично в то время они не считали нужным. Ну а те из коммунистов, которые не соглашались с двурушничеством, были из партии изгнаны.
Виктор Черецкий: По задумке руководства компартии в новую Объединенную левую коалицию должны были войти так называемые "мелкобуржуазные элементы" - региональные националисты-сепаратисты, социал-демократы и республиканцы, представители сексуальных меньшинств и феминистских организаций, а также различных мелких группировок с ультралевой идеологией. Коммунисты продолжали играть главную роль в созданной ими коалиции. Представители других партий и групп составляли в ней всего 20%. Менее агрессивными должны были стать и публичные выступления коммунистов, действовавших отныне от имени коалиции. Им предписывалось повсеместно демонстрировать "человеческое лицо" компартии. Вот образец выступления одного из деятелей Объединенной левой коалиции - Франсиско Мартинеса - из провинции Кордоба:
Франсиско Мартинес: Мы живем в трудные времена. Именно поэтому многие люди хотят сегодня перемен. И во главе этого процесса перемен должна идти Объединенная левая коалиция, представляющая интересы всех прогрессивных сил страны. Только она способна гарантировать движение вперед. Мы должны работать на уровне муниципалитетов, потому что здесь наша социальная база. Мы должны идейно противостоять тем, кто действует не в интересах народа, чья деятельность идет вразрез с интересами молодежи, женщин, пенсионеров, всех трудящихся.
Виктор Черецкий: Прошло время – особой популярности коалиция компартии не принесла. И теперь коммунистические лидеры заявляют, что ее создание явилось "стратегической ошибкой". Более того, компартия, спрятавшись за ширмой Единой левой коалиции, "как бы обрекла саму себя на подполье и отказ от своих боевых революционных традиций", - я цитирую Фелипе Алькараса, члена руководства компартии:
Фелипе Алькарас: Кризис партии налицо, и нам следует выйти из нашего второго подполья. Первое подполье – во времена Франко – было вынужденным. Ну а теперь мы ушли в подполье добровольно, возложив все надежды на Объединенную левую коалицию. Но это не сработало. Поэтому нам надо сплачивать ряды и делать более сильной не коалицию, а нашу партию.
Виктор Черецкий: Что касается партийного кризиса, то он действительно налицо. На парламентских выборах 2008 года коммунисты получили всего один мандат. До этого Компартия потеряла мандаты и на уровне муниципалитетов. И если население в кое-каких поселках еще голосовало за мэров-коммунистов, то, по мнению наблюдателей, лишь за их личные качества, а не по партийной принадлежности. Подобные плачевные результаты повлекли за собой внутренний разлад. Склоки, интриги, отставки. Партия вновь пересмотрела свою доктрину и решила вернуться к истокам. По выражению журналиста Хименеса Лосантоса, "овечья шкура им не помогла" и они решили вновь предстать перед обществом в первозданном виде, авось поможет. Одновременно лидер Объединенный левой коалиции врач Гаспар Льямасарес был обвинен в забвении коммунистических идеалов. Его заменили крестьянским вожаком Кайо Лара. В отличие от интеллигентного и мягкого доктора Льямасареса, этот деятель больше напоминает исторических лидеров компартии типа Долорес Ибаррури – не очень грамотных, но зато преданных идеям Сталина, исполненных революционной патетики и классовой ненависти. С этих позиций Лара критикует состояние дел в Испании и во всей Западной Европе, отрицает современную западную демократию и считает, что она должна быть низвергнута революционными массами:
Кайо Лара: Сегодня перед коммунистами и всеми левыми силами стоит важная задача. Мы должны установить подлинную демократию в нашей стране. Мы раньше, по простоте душевной, думали, что западная демократия – это власть народа, которая осуществляется посредством выборов в представительные органы, где заседают народные избранники. Это мэрии, региональные органы управления, парламент и так далее. Но все это оказалось обманом. У нас нет демократии! Понятие демократии у нас извращено.
Виктор Черецкий: У товарища Лары припасена и альтернатива современному испанскому и западному обществу. В образцы годится, по его мнению, лишь одно явление современного мира - военный режим венесуэльского диктатора подполковника Чавеса. И не беда, что последний обрек народ своей некогда процветавшей страны на нищету, полуголодное существование, полное бесправие, ввел цензуру и сажает диссидентов. Чавес, по оценке испанских коммунистов, это живое олицетворение демократии. Лара, к примеру, в восторге от популистских выходок Чавеса в многочасовом телешоу "Алло, президент!":
Кайо Лара: Мы хорошо знаем президента Чавеса, которого враги называют диктатором, хотя он был выбран народом на законных основаниях. Мы все видели по телевизору, как он в ответ на жалобу двухсот неимущих граждан, что им частный банк не дает кредит на покупку жилья, в открытом телеэфире позвонил в этот банк и заставил его выдать кредиты под угрозой национализации. Это не утопия! Это реальная жизнь! Нам следовало бы иметь в стране аналогичную демократию. И мы будем бороться именно за такую демократию! Ведь перед нами пример, как она успешно осуществляется на практике.
Виктор Черецкий: Впрочем, некоторые наблюдатели полагают, что именно такой лидер, как Лара, нужен коммунистам сейчас, когда Испанию охватил экономический кризис. Самое время для митингов недовольных, уличных шествий, потасовок с полицией и призывов к диктатуре пролетариата. Самое время оживить призраки прошлого. Журналист, бывший член компартии Херман Терч:
Херман Терч: Сейчас к руководству "левыми" пришли неграмотные радикалы. Они совершенно не подготовлены к какой-либо политической деятельности, не имеют никакого образования. Зато они уверены в своей правоте, достаточно агрессивны и скорее напоминают членов секты, чем деятелей политической партии.
Виктор Черецкий: Испанский журналист нашел объяснение интеллектуальной деградации компартии и ее возвращению к уровню 30-х годов прошлого столетия – временам Коминтерна. Херман Терч:
Херман Терч: В компартии произошел процесс, свойственный всем большевистским партиям. Это так называемая "негативная селекция". Ее результатом стал приход к руководству аппаратчиков, сделавших партийную карьеру не благодаря каким-то талантам, а исключительно за счет беспринципности и угодничества перед лидерами. И одновременно это люди мстительные и беспощадные со своими собственными подчиненными. Подобное, как я уже сказал, свойственно партиям тоталитарного типа. Селекция продолжается постоянно и, очутившись у власти, новые лидеры окружают себя еще более некомпетентными соратниками, опасаясь, что любой толковый подчиненный может "подсидеть" своего начальника.
Виктор Черецкий: В подобной ситуации у компартии и у Объединенных левых нет никаких перспектив – считает бывший генсек испанских коммунистов Сантьяго Каррильо:
Сантьяго Каррильо: Я оцениваю Объединенную левую коалицию как больного, находящегося в конечной фазе смертельной болезни. Не думаю, что у коалиции есть какое-либо будущее с людьми, черпающими вдохновение в давно неактуальных теориях и идеях. Возможно, что отстраненный ныне от должности Льямасарес был ее последним наиболее умным и дальновидным руководителем. От него хотя бы исходили кое-какие новые идеи, которые могли приспособить движение к современным условиям.
Виктор Черецкий: С аналогичным "оптимизмом" в кавычках смотрит на будущее "левых" и другой бывший генсек компартии - Франсиско Фрутос. "Наша партия давно потеряла свое собственное лицо и шарахается из стороны в сторону", - заявил этот деятель. И в этом с ним согласно большинство местных наблюдателей. Беда коммунистов в том, что они так и не смогли найти себя на политической сцене Испании. Возможно, это произошло потому, что для партии, рожденной для претворения в жизнь утопических идей, просто нет места в современной жизни.
Виктор Черецкий: Коалиция возникла в 1986 году. Ее задача состояла в том, чтобы помочь компартии расширить свою социальную базу, поскольку к середине 80-х она потеряла многих своих избирателей. В глазах испанцев компартия ассоциировалась лишь с митингами, шествиями под красным флагом под звуки интернационала, нищетой, баррикадами, войной и подпольем. Ну а коммунисты не разубеждали избирателей и упорно сохраняли лозунги, унаследованные со времен Коминтерна, и призывы типа "Но пасаран!", "Долой буржуев!", "Землю – крестьянам, фабрики – рабочим!", "Лучше стоя, чем на коленях" и так далее. Впрочем, с подобными призывами компартия не рассталась и до сих пор. Вот отрывок из недавнего выступления на митинге в Мадриде партийного босса Кармело Суареса:
Кармело Суарес: Мы коммунисты учимся у истории. Мы учимся у тех наших товарищей, которые защищали Мадрид от фашизма в 36-ом году и провозглашали "Но пасаран"! Этот лозунг жив и сегодня. Мы говорим нашим врагам-капиталистам, что они не пройдут со своей предательской демократией! Для нас – сознательных революционных масс – нет недосягаемых целей. Когда рабочий класс ощущает свои силы и организуется для борьбы, возглавляемый своим авангардом – коммунистами, нет препятствий, способных остановить его на пути к освобождению. Мы не ищем себе места в руководящих структурах этого прогнившего общества, в его правительстве или парламенте, мы никогда не будем плясать под дудку олигархов. Мы – это будущее Испании. Мы добьемся свободы народов!
Виктор Черецкий: Во второй половине 70-х годов прошлого века в связи с бурными событиями в Испании - демонтажем диктатуры генерала Франко - подобные лозунги еще кое-кого привлекали. Это и позволило компартии на выборах 1979 года получить 23 места в парламенте. Но уже через три года – по мере упрочения в Испании парламентской демократии – коммунистам досталось в результате очередных выборов всего лишь четыре места. Об идеологическом прозрении многих испанцев, ранее веривших в компартию, рассказывает журналист Фидерико Хименес Лосантос:
Фидерико Хименес: Коммунисты громогласно рассуждали о свободе и демократии, но фактически боролись за установление большевистской тирании в стране. Многим в то время стало ясно, что для них демократия, к которой мы перешли после смерти диктатора Франко, являлась лишь своего рода трамплином на пути к коммунистической диктатуре. Таким образом, свобода не представляла для компартии никакой ценности. Это было лишь средство, которое коммунисты намеривались использовать для создания антидемократического тоталитарного общества.
Виктор Черецкий: Разочарование в коммунистических идеях носило массовый характер, особенно в среде молодых интеллектуалов. В условиях полной свободы, многопартийности, преуспевающей рыночной экономики, роста благосостояния населения им стали непонятны рассуждения о необходимости установить диктатуру пролетариата. Не понимали испанцы, зачем следовало отказаться от частной собственности и предпринимательства, все обобществить и поделить. Перед лицом подобного непонимания лидеры компартии решили несколько перестроиться, поменять хотя бы вывеску и смягчить лозунги. Историк, автор ряда работ о компартии, Пио Моа.
Пио Моа: Руководители компартии решили как бы зачеркнуть свое прошлое. То есть они прибегли к тому, что сами называли ревизионизмом, к измене основным принципам своей политики. Сталина и его учение предписывалось придать забвению. Впрочем, это была всего лишь дань конъюнктуре. Испанские коммунисты, по сути, продолжали и продолжают оставаться сталинистами – и в идеологии, и в повседневной деятельности. Серьезно от сталинских идей они никогда и не думали отказываться. Но демонстрировать их публично в то время они не считали нужным. Ну а те из коммунистов, которые не соглашались с двурушничеством, были из партии изгнаны.
Виктор Черецкий: По задумке руководства компартии в новую Объединенную левую коалицию должны были войти так называемые "мелкобуржуазные элементы" - региональные националисты-сепаратисты, социал-демократы и республиканцы, представители сексуальных меньшинств и феминистских организаций, а также различных мелких группировок с ультралевой идеологией. Коммунисты продолжали играть главную роль в созданной ими коалиции. Представители других партий и групп составляли в ней всего 20%. Менее агрессивными должны были стать и публичные выступления коммунистов, действовавших отныне от имени коалиции. Им предписывалось повсеместно демонстрировать "человеческое лицо" компартии. Вот образец выступления одного из деятелей Объединенной левой коалиции - Франсиско Мартинеса - из провинции Кордоба:
Франсиско Мартинес: Мы живем в трудные времена. Именно поэтому многие люди хотят сегодня перемен. И во главе этого процесса перемен должна идти Объединенная левая коалиция, представляющая интересы всех прогрессивных сил страны. Только она способна гарантировать движение вперед. Мы должны работать на уровне муниципалитетов, потому что здесь наша социальная база. Мы должны идейно противостоять тем, кто действует не в интересах народа, чья деятельность идет вразрез с интересами молодежи, женщин, пенсионеров, всех трудящихся.
Виктор Черецкий: Прошло время – особой популярности коалиция компартии не принесла. И теперь коммунистические лидеры заявляют, что ее создание явилось "стратегической ошибкой". Более того, компартия, спрятавшись за ширмой Единой левой коалиции, "как бы обрекла саму себя на подполье и отказ от своих боевых революционных традиций", - я цитирую Фелипе Алькараса, члена руководства компартии:
Фелипе Алькарас: Кризис партии налицо, и нам следует выйти из нашего второго подполья. Первое подполье – во времена Франко – было вынужденным. Ну а теперь мы ушли в подполье добровольно, возложив все надежды на Объединенную левую коалицию. Но это не сработало. Поэтому нам надо сплачивать ряды и делать более сильной не коалицию, а нашу партию.
Виктор Черецкий: Что касается партийного кризиса, то он действительно налицо. На парламентских выборах 2008 года коммунисты получили всего один мандат. До этого Компартия потеряла мандаты и на уровне муниципалитетов. И если население в кое-каких поселках еще голосовало за мэров-коммунистов, то, по мнению наблюдателей, лишь за их личные качества, а не по партийной принадлежности. Подобные плачевные результаты повлекли за собой внутренний разлад. Склоки, интриги, отставки. Партия вновь пересмотрела свою доктрину и решила вернуться к истокам. По выражению журналиста Хименеса Лосантоса, "овечья шкура им не помогла" и они решили вновь предстать перед обществом в первозданном виде, авось поможет. Одновременно лидер Объединенный левой коалиции врач Гаспар Льямасарес был обвинен в забвении коммунистических идеалов. Его заменили крестьянским вожаком Кайо Лара. В отличие от интеллигентного и мягкого доктора Льямасареса, этот деятель больше напоминает исторических лидеров компартии типа Долорес Ибаррури – не очень грамотных, но зато преданных идеям Сталина, исполненных революционной патетики и классовой ненависти. С этих позиций Лара критикует состояние дел в Испании и во всей Западной Европе, отрицает современную западную демократию и считает, что она должна быть низвергнута революционными массами:
Кайо Лара: Сегодня перед коммунистами и всеми левыми силами стоит важная задача. Мы должны установить подлинную демократию в нашей стране. Мы раньше, по простоте душевной, думали, что западная демократия – это власть народа, которая осуществляется посредством выборов в представительные органы, где заседают народные избранники. Это мэрии, региональные органы управления, парламент и так далее. Но все это оказалось обманом. У нас нет демократии! Понятие демократии у нас извращено.
Виктор Черецкий: У товарища Лары припасена и альтернатива современному испанскому и западному обществу. В образцы годится, по его мнению, лишь одно явление современного мира - военный режим венесуэльского диктатора подполковника Чавеса. И не беда, что последний обрек народ своей некогда процветавшей страны на нищету, полуголодное существование, полное бесправие, ввел цензуру и сажает диссидентов. Чавес, по оценке испанских коммунистов, это живое олицетворение демократии. Лара, к примеру, в восторге от популистских выходок Чавеса в многочасовом телешоу "Алло, президент!":
Кайо Лара: Мы хорошо знаем президента Чавеса, которого враги называют диктатором, хотя он был выбран народом на законных основаниях. Мы все видели по телевизору, как он в ответ на жалобу двухсот неимущих граждан, что им частный банк не дает кредит на покупку жилья, в открытом телеэфире позвонил в этот банк и заставил его выдать кредиты под угрозой национализации. Это не утопия! Это реальная жизнь! Нам следовало бы иметь в стране аналогичную демократию. И мы будем бороться именно за такую демократию! Ведь перед нами пример, как она успешно осуществляется на практике.
Виктор Черецкий: Впрочем, некоторые наблюдатели полагают, что именно такой лидер, как Лара, нужен коммунистам сейчас, когда Испанию охватил экономический кризис. Самое время для митингов недовольных, уличных шествий, потасовок с полицией и призывов к диктатуре пролетариата. Самое время оживить призраки прошлого. Журналист, бывший член компартии Херман Терч:
Херман Терч: Сейчас к руководству "левыми" пришли неграмотные радикалы. Они совершенно не подготовлены к какой-либо политической деятельности, не имеют никакого образования. Зато они уверены в своей правоте, достаточно агрессивны и скорее напоминают членов секты, чем деятелей политической партии.
Виктор Черецкий: Испанский журналист нашел объяснение интеллектуальной деградации компартии и ее возвращению к уровню 30-х годов прошлого столетия – временам Коминтерна. Херман Терч:
Херман Терч: В компартии произошел процесс, свойственный всем большевистским партиям. Это так называемая "негативная селекция". Ее результатом стал приход к руководству аппаратчиков, сделавших партийную карьеру не благодаря каким-то талантам, а исключительно за счет беспринципности и угодничества перед лидерами. И одновременно это люди мстительные и беспощадные со своими собственными подчиненными. Подобное, как я уже сказал, свойственно партиям тоталитарного типа. Селекция продолжается постоянно и, очутившись у власти, новые лидеры окружают себя еще более некомпетентными соратниками, опасаясь, что любой толковый подчиненный может "подсидеть" своего начальника.
Виктор Черецкий: В подобной ситуации у компартии и у Объединенных левых нет никаких перспектив – считает бывший генсек испанских коммунистов Сантьяго Каррильо:
Сантьяго Каррильо: Я оцениваю Объединенную левую коалицию как больного, находящегося в конечной фазе смертельной болезни. Не думаю, что у коалиции есть какое-либо будущее с людьми, черпающими вдохновение в давно неактуальных теориях и идеях. Возможно, что отстраненный ныне от должности Льямасарес был ее последним наиболее умным и дальновидным руководителем. От него хотя бы исходили кое-какие новые идеи, которые могли приспособить движение к современным условиям.
Виктор Черецкий: С аналогичным "оптимизмом" в кавычках смотрит на будущее "левых" и другой бывший генсек компартии - Франсиско Фрутос. "Наша партия давно потеряла свое собственное лицо и шарахается из стороны в сторону", - заявил этот деятель. И в этом с ним согласно большинство местных наблюдателей. Беда коммунистов в том, что они так и не смогли найти себя на политической сцене Испании. Возможно, это произошло потому, что для партии, рожденной для претворения в жизнь утопических идей, просто нет места в современной жизни.
