23 мая в 23 часа по московскому времени в программе Александра Гениса – юбилей "Русского самовара", Бродский в Новом Свете, Вехи новой России: дамский выпуск.
Нью-йоркскому клубу-ресторану "Самовар" – 25 лет.
Трудно переоценить значение этого юбилея для русской и остальной Америки. За эти годы "Самовар" стал живым музеем. На стенах висят картины и портреты всех российских знаменитостей, а в зале витают их тени, особенно в том углу, где всегда сидел Бродский.
Живых "Самовар" потчует с любовью к душе и желудку. Уважительно относясь к русской кухне в изгнании (чего стоит здешняя кулебяка, вишневое варенье с косточками и торт "Анна Павлова"), "Самовар" пестует дух артистического салона. Здесь читают стихи лучшие русские и американские (!) поэты. Именитые музыканты здесь играют Баха и Скрябина. Здесь можно было встретить Сюзан Сонтаг и Нормана Мейлера, Филиппа Рота, Эрнста Неизвестного, Милоша Формана, гастролирующих кубанских казаков и гордость русского экспорта – манекенщиц и хоккеистов. Здесь пьют домашние настойки, закусывают с азартом и болтают до утра.
Роман Каплан: Самовары не похожи друг на друга, это все ручная вещь, штучный товар, что называется. Поразительно в самоваре, кроме того, что он бронзовый, блестит, что он всегда был центром стола в России, центром тепла, которое исходило от него. Поэтому он мне всегда нравился, мне нравилась сама идея застолья, мне всегда нравилось наличие собеседников и собутыльников. А самовар невероятно утепляет эту обстановку и эту атмосферу.
Дмитрий Муратов: ''Самовар'' – это веселая версия Сен-Женевьев де Буа. Вот я вчера был в Смитсоновском музее в Вашингтоне, и если представить себе, что в музее национальной культуры Америки одновременно накрыты столы и собрались не случайные люди, а еще и дорогие друг другу, – вот это и есть "Самовар".
Стивен Коэн: Когда мы с женой в ''Самоваре'', мы чувствуем себя в Москве, но только если Роман здесь. Потому что он всегда в курсе, потому что он представитель московской культуры, но – самое важное – он представитель самой лучшей московской совести.
Александр Избицер: Каким вам видится ресторан из-за рояля? Полный жизни, со всеми ее гримасами, волнами – то приливами, то отливами, но никогда не мертвый, слава богу.
А также 23 мая в 23 часа по московскому времени в программе "Поверх барьеров. Американский час":
Американский Бродский.
"Бродский не стал мастером в английском, в том смысле, в каком им стал, например, Набоков. Поэтический английский Бродского остается вычурным, не идиоматичным и не музыкальным. Дарование Бродского угадывается интуитивно, оно ощутимо в его интеллектуальном диапазоне, смелых метафорах, в риторической мощи, – мы лишь догадываемся о его гении".
Шарапова – Водянова, Нетребко – Бородина.
Весенний выпуск рубрики "Вехи новой России" отдан дамам, которые лучше мужчин справились с коренным переломом русской жизни.
Нью-йоркскому клубу-ресторану "Самовар" – 25 лет.
Трудно переоценить значение этого юбилея для русской и остальной Америки. За эти годы "Самовар" стал живым музеем. На стенах висят картины и портреты всех российских знаменитостей, а в зале витают их тени, особенно в том углу, где всегда сидел Бродский.
Живых "Самовар" потчует с любовью к душе и желудку. Уважительно относясь к русской кухне в изгнании (чего стоит здешняя кулебяка, вишневое варенье с косточками и торт "Анна Павлова"), "Самовар" пестует дух артистического салона. Здесь читают стихи лучшие русские и американские (!) поэты. Именитые музыканты здесь играют Баха и Скрябина. Здесь можно было встретить Сюзан Сонтаг и Нормана Мейлера, Филиппа Рота, Эрнста Неизвестного, Милоша Формана, гастролирующих кубанских казаков и гордость русского экспорта – манекенщиц и хоккеистов. Здесь пьют домашние настойки, закусывают с азартом и болтают до утра.
Роман Каплан: Самовары не похожи друг на друга, это все ручная вещь, штучный товар, что называется. Поразительно в самоваре, кроме того, что он бронзовый, блестит, что он всегда был центром стола в России, центром тепла, которое исходило от него. Поэтому он мне всегда нравился, мне нравилась сама идея застолья, мне всегда нравилось наличие собеседников и собутыльников. А самовар невероятно утепляет эту обстановку и эту атмосферу.
Дмитрий Муратов: ''Самовар'' – это веселая версия Сен-Женевьев де Буа. Вот я вчера был в Смитсоновском музее в Вашингтоне, и если представить себе, что в музее национальной культуры Америки одновременно накрыты столы и собрались не случайные люди, а еще и дорогие друг другу, – вот это и есть "Самовар".
Стивен Коэн: Когда мы с женой в ''Самоваре'', мы чувствуем себя в Москве, но только если Роман здесь. Потому что он всегда в курсе, потому что он представитель московской культуры, но – самое важное – он представитель самой лучшей московской совести.
Александр Избицер: Каким вам видится ресторан из-за рояля? Полный жизни, со всеми ее гримасами, волнами – то приливами, то отливами, но никогда не мертвый, слава богу.
А также 23 мая в 23 часа по московскому времени в программе "Поверх барьеров. Американский час":
Американский Бродский.
"Бродский не стал мастером в английском, в том смысле, в каком им стал, например, Набоков. Поэтический английский Бродского остается вычурным, не идиоматичным и не музыкальным. Дарование Бродского угадывается интуитивно, оно ощутимо в его интеллектуальном диапазоне, смелых метафорах, в риторической мощи, – мы лишь догадываемся о его гении".
Шарапова – Водянова, Нетребко – Бородина.
Весенний выпуск рубрики "Вехи новой России" отдан дамам, которые лучше мужчин справились с коренным переломом русской жизни.
