Олег Кусов, Москва: 349 заложников, освобожденных в субботу утром в итоге спецоперации, сейчас находятся в 13 московской городской больнице. По словам медиков, все люди живы, их состояние удовлетворительное. У 13-й больницы работала Любовь Чижова.
Любовь Чижова: Машины "скорой помощи" начали прибывать к 13-й московской больнице на Велозаводской улице сразу после штурма и освобождения заложников. Территория больницы сразу же была оцеплена милицией, ни родственников, ни журналистов в приемный покой не пустили. Люди томились в ожидании около трех часов. Я поговорила с одной из женщин, ждавшей вестей из больницы.
Женщина: У нас есть сведения, что здесь сын. Сын работал в "Норд-Осте".
Любовь Чижова: А как вы узнали, что он здесь?
Женщина: Мы с Мельникова позвонили домой, нам сказали, что он в 13-й. Честно говоря, звонила дочь, я не знаю, сам ли он позвонил или кто-то сообщил.
Любовь Чижова: А вы не знаете, в каком он состоянии находится?
Женщина: Нет, ничего не знаю. Единственное, что нам сказали, что из "Норд-Оста" все живы работники.
Любовь Чижова: У 13-й больницы я встретила молодого человека лет 20-ти, который представился как Максим, у него в руках красная роза. Кого вы здесь встречаете?
Максим: Девушку свою. Ходила на мюзикл с подругами.
Любовь Чижова: Простите за такой вопрос, как вы себя чувствовали все эти двое суток, пока она находилась в заложниках?
Максим: Я не знаю, как это объяснить можно. Мы переживали, стояли там каждый вечер после института, после работы все время там ждали.
Любовь Чижова: Что вы знаете о ней сейчас?
Максим: Ничего не знаю. Звонили родители и узнали, что она в 13-й больнице здесь лежит.
Любовь Чижова: Все это время никаких известий из больницы не поступало. Но вот из ворот вышла пожилая женщина, медсестра больницы, и рассказала, как чувствуют себя привезенные люди.
Медсестра: Всех тошнит, все они сами говорят – отравлены газом. За ними хорошо главврач ухаживает, всем своевременно оказывают помощь. Все нормально.
Любовь Чижова: Чуть позднее появился врач и попытался объяснить родственникам, что сегодня доступа к больным не будет и им следует расходиться. Взволнованные люди его не слушали и тогда к ним обратился один из милицейских чинов, вышедший вместе с доктором.
Милиционер: Уважаемые граждане, доступа сегодня к больным не будет, с ними занимаются специалисты, врачи-специалисты, всем оказывается помощь. Всех покормят. Все справки через справочную службу данной больницы. С завтрашнего дня будет все известно. Просто смысла здесь толпиться нет никакого. Домой сегодня никто не будет выписан.
Любовь Чижова: Сергей Федотов, сын и муж заложниц из дома культуры на Мельникова, недоволен как родственников информируют о состоянии их близких.
Сергей Федотов: Я вполне понимаю ту неразбериху, которая случилась, поскольку столько людей вывезти, сразу разместить, конечно, и милиции трудно, и врачам трудно. Но можно было какого-то человека сюда, чтобы он какую-то информацию давал, пусть предварительные списки вывесят. Нет, будут держать людей до последнего. Все на нервах. Мы, конечно, понимаем, что надо людям отлежаться и сегодня их не выпишут, но хотя бы знать точно, здесь люди или не здесь или нам по другим больницам мотаться придется.
Любовь Чижова: Однако четверых бывших заложников врачи 13-й больницы все же отпустили по домам еще в субботу. Родственники сразу же повели их к автомобилям. Общаться с журналистами никто не стал, люди обнимались и плакали. Известно, что большинство пострадавших, которые продолжают оставаться в 13-й больнице, отравлены слезоточивым газом. По словам медиков, у многих наблюдается тошнота и головокружение. Есть информация о том, что некоторые заложники находятся в хирургическом отделении.
Олег Кусов: Из 42-х человек, доставленных в медицинский центр Склифосовского, персоналу и сотрудникам следственных органов удалось установить личности только 12-ти. Эти люди смогли сами назвать свои фамилии. Остальные 30 человек остаются в бессознательном состоянии в реанимации. Около 11-ти часов к журналистам вышел заместитель главного врача по лечебной части института Владимир Рябинин.
Владимир Рябинин: Поступило 42 человека. Из них все живые, находятся в реанимационных отделениях в тяжелом состоянии. В основном это отравление неизвестным газом. Это все, что известно сейчас, остальная информация будет позже.
Олег Кусов: Из неофициальных высказываний сотрудников больницы можно было предположить, что в помещение театрального центра был применен усыпляющий газ нервно-паралитического свойства. Чуть позже сотрудники милиции стали пресекать любые попытки журналистов заговорить с медицинским персоналом, дверь больницы была наглухо закрыта. К этому времени у здания собрались родственники бывших заложников, но они ничего не добились от медиков и милиционеров. Людей от безысходности стала охватывать паника.Наш корреспондент Никита Татарский поговорил с другом одного из бывших заложников, которого он безуспешно пытался отыскать почти по всем московским больницам.
Мужчина: Когда их захватили, он позвонил и сказал, что захватили, они находятся там. Был живой еще. Мы были в 13-й больнице, там тоже стоят люди. Ни списков, ничего нет. Естественно, мы знаем, что еще в Склиф повезли, мы поехали сюда, здесь тоже ничего не говорят. Туда никто не прошел, не пускают. Есть список 12-ти человек, которые точно известно, что они здесь, но и его даже не могут показать почему-то. Туда не пускают, он висит возле регистратуры. Друга зовут Саша, жену Вероника, у них маленький ребенок, который находится у нас, годовалый ребенок. Они его оставили и пошли смотреть спектакль. Такая трагедия.
Олег Кусов: Примерно в 12 часов медики вывесили на дверях больницы номера телефонов "горячей линии". Моя коллега Марьяна Торочешникова попыталась дозвониться по этим телефонам. Вот что она установила.
Марьяна Торочешникова: В информационный центр "горячей линии" непрерывно поступают данные из московских больниц, в которых находятся освобожденные заложники. Списки составляются по принципу – фамилия либо инициалы и состояние здоровья. Большинство госпитализированных, по словам оператора "горячей линии", находятся в тяжелом состоянии, многие с диагнозом "интоксикация" и практически все в состоянии нервного шока. Дозвониться по телефонам "горячей линии" практически невозможно. Оператор объясняет это тем, что на беседу с каждым обратившемся уходит много времени. Поиск близких, по его словам, осложняется еще и тем, что в настоящий момент установлены личности не многим более трехсот человек, в то время как в больницах, по различным данным, находятся от 400 до 550-ти человек. Кроме того, во время разговора операторы нередко вынуждены оказывать родственникам бывших заложников психологическую помощь. Вот телефоны "горячей линии", по которым вы можете узнать интересующую вас информацию: 239-52-86, 239-69-21, 276-25-76.
Олег Кусов: Как нам сообщили, списки пострадавших в эти часы постоянно обновляются.
Любовь Чижова: Машины "скорой помощи" начали прибывать к 13-й московской больнице на Велозаводской улице сразу после штурма и освобождения заложников. Территория больницы сразу же была оцеплена милицией, ни родственников, ни журналистов в приемный покой не пустили. Люди томились в ожидании около трех часов. Я поговорила с одной из женщин, ждавшей вестей из больницы.
Женщина: У нас есть сведения, что здесь сын. Сын работал в "Норд-Осте".
Любовь Чижова: А как вы узнали, что он здесь?
Женщина: Мы с Мельникова позвонили домой, нам сказали, что он в 13-й. Честно говоря, звонила дочь, я не знаю, сам ли он позвонил или кто-то сообщил.
Любовь Чижова: А вы не знаете, в каком он состоянии находится?
Женщина: Нет, ничего не знаю. Единственное, что нам сказали, что из "Норд-Оста" все живы работники.
Любовь Чижова: У 13-й больницы я встретила молодого человека лет 20-ти, который представился как Максим, у него в руках красная роза. Кого вы здесь встречаете?
Максим: Девушку свою. Ходила на мюзикл с подругами.
Любовь Чижова: Простите за такой вопрос, как вы себя чувствовали все эти двое суток, пока она находилась в заложниках?
Максим: Я не знаю, как это объяснить можно. Мы переживали, стояли там каждый вечер после института, после работы все время там ждали.
Любовь Чижова: Что вы знаете о ней сейчас?
Максим: Ничего не знаю. Звонили родители и узнали, что она в 13-й больнице здесь лежит.
Любовь Чижова: Все это время никаких известий из больницы не поступало. Но вот из ворот вышла пожилая женщина, медсестра больницы, и рассказала, как чувствуют себя привезенные люди.
Медсестра: Всех тошнит, все они сами говорят – отравлены газом. За ними хорошо главврач ухаживает, всем своевременно оказывают помощь. Все нормально.
Любовь Чижова: Чуть позднее появился врач и попытался объяснить родственникам, что сегодня доступа к больным не будет и им следует расходиться. Взволнованные люди его не слушали и тогда к ним обратился один из милицейских чинов, вышедший вместе с доктором.
Милиционер: Уважаемые граждане, доступа сегодня к больным не будет, с ними занимаются специалисты, врачи-специалисты, всем оказывается помощь. Всех покормят. Все справки через справочную службу данной больницы. С завтрашнего дня будет все известно. Просто смысла здесь толпиться нет никакого. Домой сегодня никто не будет выписан.
Любовь Чижова: Сергей Федотов, сын и муж заложниц из дома культуры на Мельникова, недоволен как родственников информируют о состоянии их близких.
Сергей Федотов: Я вполне понимаю ту неразбериху, которая случилась, поскольку столько людей вывезти, сразу разместить, конечно, и милиции трудно, и врачам трудно. Но можно было какого-то человека сюда, чтобы он какую-то информацию давал, пусть предварительные списки вывесят. Нет, будут держать людей до последнего. Все на нервах. Мы, конечно, понимаем, что надо людям отлежаться и сегодня их не выпишут, но хотя бы знать точно, здесь люди или не здесь или нам по другим больницам мотаться придется.
Любовь Чижова: Однако четверых бывших заложников врачи 13-й больницы все же отпустили по домам еще в субботу. Родственники сразу же повели их к автомобилям. Общаться с журналистами никто не стал, люди обнимались и плакали. Известно, что большинство пострадавших, которые продолжают оставаться в 13-й больнице, отравлены слезоточивым газом. По словам медиков, у многих наблюдается тошнота и головокружение. Есть информация о том, что некоторые заложники находятся в хирургическом отделении.
Олег Кусов: Из 42-х человек, доставленных в медицинский центр Склифосовского, персоналу и сотрудникам следственных органов удалось установить личности только 12-ти. Эти люди смогли сами назвать свои фамилии. Остальные 30 человек остаются в бессознательном состоянии в реанимации. Около 11-ти часов к журналистам вышел заместитель главного врача по лечебной части института Владимир Рябинин.
Владимир Рябинин: Поступило 42 человека. Из них все живые, находятся в реанимационных отделениях в тяжелом состоянии. В основном это отравление неизвестным газом. Это все, что известно сейчас, остальная информация будет позже.
Олег Кусов: Из неофициальных высказываний сотрудников больницы можно было предположить, что в помещение театрального центра был применен усыпляющий газ нервно-паралитического свойства. Чуть позже сотрудники милиции стали пресекать любые попытки журналистов заговорить с медицинским персоналом, дверь больницы была наглухо закрыта. К этому времени у здания собрались родственники бывших заложников, но они ничего не добились от медиков и милиционеров. Людей от безысходности стала охватывать паника.Наш корреспондент Никита Татарский поговорил с другом одного из бывших заложников, которого он безуспешно пытался отыскать почти по всем московским больницам.
Мужчина: Когда их захватили, он позвонил и сказал, что захватили, они находятся там. Был живой еще. Мы были в 13-й больнице, там тоже стоят люди. Ни списков, ничего нет. Естественно, мы знаем, что еще в Склиф повезли, мы поехали сюда, здесь тоже ничего не говорят. Туда никто не прошел, не пускают. Есть список 12-ти человек, которые точно известно, что они здесь, но и его даже не могут показать почему-то. Туда не пускают, он висит возле регистратуры. Друга зовут Саша, жену Вероника, у них маленький ребенок, который находится у нас, годовалый ребенок. Они его оставили и пошли смотреть спектакль. Такая трагедия.
Олег Кусов: Примерно в 12 часов медики вывесили на дверях больницы номера телефонов "горячей линии". Моя коллега Марьяна Торочешникова попыталась дозвониться по этим телефонам. Вот что она установила.
Марьяна Торочешникова: В информационный центр "горячей линии" непрерывно поступают данные из московских больниц, в которых находятся освобожденные заложники. Списки составляются по принципу – фамилия либо инициалы и состояние здоровья. Большинство госпитализированных, по словам оператора "горячей линии", находятся в тяжелом состоянии, многие с диагнозом "интоксикация" и практически все в состоянии нервного шока. Дозвониться по телефонам "горячей линии" практически невозможно. Оператор объясняет это тем, что на беседу с каждым обратившемся уходит много времени. Поиск близких, по его словам, осложняется еще и тем, что в настоящий момент установлены личности не многим более трехсот человек, в то время как в больницах, по различным данным, находятся от 400 до 550-ти человек. Кроме того, во время разговора операторы нередко вынуждены оказывать родственникам бывших заложников психологическую помощь. Вот телефоны "горячей линии", по которым вы можете узнать интересующую вас информацию: 239-52-86, 239-69-21, 276-25-76.
Олег Кусов: Как нам сообщили, списки пострадавших в эти часы постоянно обновляются.
