Петр Вайль: Исполняется 350 лет Переяславской Раде - тому событию, которое в советской историографии именовалось "Воссоединение Украины с Россией". Прошлый, 300-летний юбилей, был отмечен монаршим подарком Хрущева, который исключил из Российской Федерации Крым и передал его Украине.
Недавно вышла в свет книга президента Леонида Кучмы с примечательным заглавием: "Украина – не Россия". После 12 лет независимости этот тезис все еще надо доказывать, в первую очередь, россиянам. Нет на свете другой страны, отношения с которой у России складываются так причудливо. При несомненной тесной близости двух народов, несомненное отличие украинцев от русских воспринимается почти как инакомыслие. Такие свои, и вдруг чужие: на этом комплексе замешаны многочисленные анекдоты, суть которых лишь в том, что рядом с русским звучит украинский язык - и это уже смешно, потому что хоть и другое, но очень похожее.
Оттого и мог Хрущев так легко выписать Крым из России и вписать в Украину. Вряд ли даже этот своевольный самодержец решился бы на подобный жест с Узбекистаном или Эстонией. Крымский волюнтаризм – проявление не имперского, а скорее семейного отношения. Дело родственное: хотим – дадим, хотим – отберем. Все в семье. Никто ж не предполагал, что семья распадется всего через 37 лет, и крымский вопрос станет самым острым и болезненным в этом распаде.
Совсем недавно Переяславскую Раду с нарядным Богданом Хмельницким при сабле запечатлевали на картинах, плакатах и почтовых марках. Это был знак и праздник. Теперь маятник качнулся. В Киеве и в Москве событие именуется не "Воссоединение Украины с Россией", а "Вхождение левобережной Украины в состав Московского царства на правах политической автономии". Таких праздников не бывает.
Недавно вышла в свет книга президента Леонида Кучмы с примечательным заглавием: "Украина – не Россия". После 12 лет независимости этот тезис все еще надо доказывать, в первую очередь, россиянам. Нет на свете другой страны, отношения с которой у России складываются так причудливо. При несомненной тесной близости двух народов, несомненное отличие украинцев от русских воспринимается почти как инакомыслие. Такие свои, и вдруг чужие: на этом комплексе замешаны многочисленные анекдоты, суть которых лишь в том, что рядом с русским звучит украинский язык - и это уже смешно, потому что хоть и другое, но очень похожее.
Оттого и мог Хрущев так легко выписать Крым из России и вписать в Украину. Вряд ли даже этот своевольный самодержец решился бы на подобный жест с Узбекистаном или Эстонией. Крымский волюнтаризм – проявление не имперского, а скорее семейного отношения. Дело родственное: хотим – дадим, хотим – отберем. Все в семье. Никто ж не предполагал, что семья распадется всего через 37 лет, и крымский вопрос станет самым острым и болезненным в этом распаде.
Совсем недавно Переяславскую Раду с нарядным Богданом Хмельницким при сабле запечатлевали на картинах, плакатах и почтовых марках. Это был знак и праздник. Теперь маятник качнулся. В Киеве и в Москве событие именуется не "Воссоединение Украины с Россией", а "Вхождение левобережной Украины в состав Московского царства на правах политической автономии". Таких праздников не бывает.