Программу ведет Олег Вахрушев. В программе принимает участие корреспондент Радио Свобода в Екатеринбурге Ирина Мурашова.
Олег Вахрушев: В Екатеринбурге прошла всероссийская научно-практическая конференция «Теневая экономика: проблемы диагностики и нейтрализации». На ней ученые, депутаты Государственной Думы и представители правоохранительных структур выяснили, что теневая экономика приносит не только вред, но и пользу.
Ирина Мурашова: Теневая экономика есть в любом обществе, вне зависимости от степени его экономического или политического развития. По разным оценкам, объем теневой экономики в России составляет от 30 до 50 процентов внутреннего валового продукта, то есть от 2 до 2,5 триллионов рублей. Впервые об этой проблеме в Советском Союзе заговорили в конце 80-х годов сотрудники Института экономики Уральского отделения Российской Академии наук. Директор института Александр Татаркин подчеркивает, что теневая экономика сейчас больше всего развита в сельском хозяйстве, а также лесной, металлургической, угольной и оборонной промышленности. Но есть и исключения.
Александр Татаркин: По Ханты-Мансийскому и Ямало-Ненецкому округу уровень теневого сектора примерно на европейском уровне, где-то 10-12 процентов. Потому что нефть и газ - основные продукты промышленного производства и добычи в этих странах - перекачиваются, транспортируются по трубам, и там очень легко контролировать эту систему.
Ирина Мурашова: К сфере теневой экономики в России можно отнести даже ведение личного хозяйства: законов, которые от "А" до "Я" регламентируют садово-огородную деятельность, нет, поэтому продажа ведра яблок на обочине - это теневая экономика. Торговать надо в строго определенных местах и платить за это налоги. Так что не удивительно, что в теневом бизнесе занят каждый пятый житель России.
Александр Татаркин: Я не могу однозначно оценить теневую деятельность. Я считаю, что в этот переломный период теневая деятельность имеет не только отрицательные последствия. Теневой сектор расширяет и повышает занятость населения, создает иногда лучшие условия с точки зрения заработной платы, дает возможность заниматься любимым делом или делом по специальности, особенно в научно-исследовательском секторе.
Ирина Мурашова: Что же касается вреда, то и здесь Россия пошла своим путем. Если за границей от теневой экономики страдают в первую очередь торговля, производство и экология, то в России - бюджеты всех уровней. От неуплаты налогов и пошлин не получают денег больницы, школы, ВУЗы, научные институты и учреждения культуры. Поэтому участники конференции - кстати, первой в России, - пришли к выводу, что с теневой экономикой бороться надо - но не запретами. Надо всего лишь убедить россиян, что теневая экономика в любом ее проявлении - это плохо. А потом остается дождаться, когда темпы экономического роста России стабилизируются и когда социальные реформы будут действительно социальными, без двойных стандартов.
Олег Вахрушев: В Екатеринбурге прошла всероссийская научно-практическая конференция «Теневая экономика: проблемы диагностики и нейтрализации». На ней ученые, депутаты Государственной Думы и представители правоохранительных структур выяснили, что теневая экономика приносит не только вред, но и пользу.
Ирина Мурашова: Теневая экономика есть в любом обществе, вне зависимости от степени его экономического или политического развития. По разным оценкам, объем теневой экономики в России составляет от 30 до 50 процентов внутреннего валового продукта, то есть от 2 до 2,5 триллионов рублей. Впервые об этой проблеме в Советском Союзе заговорили в конце 80-х годов сотрудники Института экономики Уральского отделения Российской Академии наук. Директор института Александр Татаркин подчеркивает, что теневая экономика сейчас больше всего развита в сельском хозяйстве, а также лесной, металлургической, угольной и оборонной промышленности. Но есть и исключения.
Александр Татаркин: По Ханты-Мансийскому и Ямало-Ненецкому округу уровень теневого сектора примерно на европейском уровне, где-то 10-12 процентов. Потому что нефть и газ - основные продукты промышленного производства и добычи в этих странах - перекачиваются, транспортируются по трубам, и там очень легко контролировать эту систему.
Ирина Мурашова: К сфере теневой экономики в России можно отнести даже ведение личного хозяйства: законов, которые от "А" до "Я" регламентируют садово-огородную деятельность, нет, поэтому продажа ведра яблок на обочине - это теневая экономика. Торговать надо в строго определенных местах и платить за это налоги. Так что не удивительно, что в теневом бизнесе занят каждый пятый житель России.
Александр Татаркин: Я не могу однозначно оценить теневую деятельность. Я считаю, что в этот переломный период теневая деятельность имеет не только отрицательные последствия. Теневой сектор расширяет и повышает занятость населения, создает иногда лучшие условия с точки зрения заработной платы, дает возможность заниматься любимым делом или делом по специальности, особенно в научно-исследовательском секторе.
Ирина Мурашова: Что же касается вреда, то и здесь Россия пошла своим путем. Если за границей от теневой экономики страдают в первую очередь торговля, производство и экология, то в России - бюджеты всех уровней. От неуплаты налогов и пошлин не получают денег больницы, школы, ВУЗы, научные институты и учреждения культуры. Поэтому участники конференции - кстати, первой в России, - пришли к выводу, что с теневой экономикой бороться надо - но не запретами. Надо всего лишь убедить россиян, что теневая экономика в любом ее проявлении - это плохо. А потом остается дождаться, когда темпы экономического роста России стабилизируются и когда социальные реформы будут действительно социальными, без двойных стандартов.
