Ведущая петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович: Сегодня у нас в гостях научный руководитель культурно-просветительского общества "Пушкинский проект" Владимир Маркович. Владимир Маркович, сначала несколько слов о том, что это за общество "Пушкинский проект", почему оно так называется, и каковы основные направления работы?
Владимир Маркович: Собственно слово "проект" в этом названии означает совокупность целенаправленных усилий. Мы прилагаем усилия в определенном направлении. И направление это обозначено словом "Пушкин". Главное дело пушкинского проекта - это проведение всевозможных конференций, главным образом международных. И все эти конференции, так или иначе, связаны с именем Пушкина, с пушкинской темой. Вот почему образовалось такое название, и мы уже существуем несколько лет, это конференции определенного типа, большая часть из них проходит в Пушкинских горах, за что спасибо музею заповеднику Пушкина, Михайловское, который оказывает нам всестороннюю поддержку.
Татьяна Валович: Но вот как раз совсем недавно завершилась очередная так конференция, которая называлась: "Петр, Пушкин, Сталин и русская культура". Я предлагаю послушать материал, который подготовила наш корреспондент Татьяна Вольтская:
Татьяна Вольтская: Как мы строим и разрушаем социальные мифы - эта тема была главной для собравшихся в Михайловском историков и писателей. Тоталитарное государство вырабатывает свою поэтику, еще малоизученную. К текстам тоталитарной культуры можно подходить и с точки зрения психоаналитика, особенно изучая соотношение между психологией и идеологией. Культура, не вписывающаяся в тоталитарную схему, постепенно освобождается от мифов. Тоталитарная, наоборот, держится за них до последнего. Сохранению и возрождению мифов способствует, прежде всего, литература. Этой теме был посвящен мастер-класс известного израильского слависта Михаила Вайскопфа. Образ Ленина у Маяковского проецируется, во-первых, на образ Петра, считает Вайскопф, а во-вторых на евангельскую модель, на образ Христа и партии, как "Невесты Христовой".
Михаил Вайскопф: Церковь есть Невеста Христова и Тело Христово, и мы видим очень четко, как в гимне партии у Маяковского срабатывают обе эти модели. Гимн партии начинается с упоминания о жене. "Единица - вздор, единица - ноль, кто слышит? Разве жена". Это выражение симптоматично. А дальше описывается сама партия: "Партия - это рука миллионнопалая, сжатая в единый громящий кулак, партия - это миллионов плечи, друг к другу прижатые туго". Партия - становой хребет рабочего класса. Туловище построено: руки, плечи, хребет, головы не хватает. Мозг класса - вот что такое партия.
Татьяна Вольтская: Михаил Вайскопф говорит, что Ленин на броневике, фигура, вздымающаяся над железным зверем - это проекция Медного всадника, простирающего длань с коня. В воспоминаниях Троцкого о своем детстве воспроизводятся мотивы библейского рая. Отдельная тема - анализ языка вождей. Ленин, Сталин, Троцкий становятся мифическими фигурами, и в фольклоре, и у таких писателей, как Булгаков и Олеша. В последние годы намечается синтез старых имперских и новых советских мифов.
Михаил Вайскопф: В России не произошло того, что в Германии называлось денацификацией. Иначе не было бы памятников Ленину, и то, что есть улица Ленина, улица Свердлова - представьте себе в Германии Гитлерштрассе или Герингштрассе, или памятник фюреру где-нибудь стоит - это абсолютно немыслимо. Здесь этого не произошло, и мне кажется, это то подводное течение, которое угрожает размыванием не столь уж устойчивого здания российской демократии.
Татьяна Вольтская: Происходит замалчивание трагедии, но если делать вид, что никакого рокового обрыва в русской истории не было, что советский период - естественное продолжение предыдущей эпохи, то имперские мифы никогда не потеряют своего зловещего обаяния, оставаясь наперекор времени живее всех живых.
Татьяна Валович: Владимир Маркович, почему родилась именно эта тема для обсуждения?
Владимир Маркович: Она возникла в нескольких разговорах, в которых участвовал, в частности, Андрей Георгиевич Битов, и обозначилась она в связи с тем, что возникло естественное пересечение нескольких дат. Во-первых, 2003-й год - это год, когда исполняется 50 лет со времени смерти Сталина. И вот Битову показалось остроумным отметить пятидесятилетие смерти Сталина в день его рождения - это 21 декабря. Таким образом, возникала определенная конструкция, когда одна дата - дата смерти - как бы накрывает собой дату рождения, и возникает замкнутая конструкция, не предполагающая дальнейшего развития. Кроме того, соседствует достаточно близко другая дата. Дата легендарной поездки Пушкина в Петербург в декабре 1825-го года, которую пресек знаменитый заяц. И Пушкин таким образом не попал в Петербург, не участвовал в восстании декабристов, и судьба его направилась в совершенно другое русло. Наконец, третья дата: в декабре 2003-го года заканчивается год 300-летия Петербурга и, естественно, вспоминается его основатель Петр. Так соприкоснулись поводы. Но соприкасались также и причины. В конце концов, и Петр, и Пушкин, и Сталин сближены тем, что каждый из них имел определенный идеал взаимоотношений власти и литературы. Вместе с тем каждый из них был носителем огромной власти текста, огромной власти языка над общественным сознанием. Каждый из них создавал определенный тип такой власти, и вот как раз поразмышлять над сходством, различиями и функциями этих самых языков власти было как раз очень интересно.
Татьяна Валович: А вот не получается так, что заседания и конференция, которые проводит ваше общество, что они как бы элитарные. Какой практический выплеск может быть от того, что вот собираются люди, обсуждают эти темы, каким бы вам хотелось видеть влияние на сегодняшнюю культурную, литературную, может быть, жизнь?
Владимир Маркович: Вы знаете, заранее этим вопросом никто не задавался, но сама структура конференции к этому неизбежно приводит. Дело в том, что для нас важны не только и даже может быть не столько доклад, сколько очень широкое и активное обсуждение доклада. Более того, конференция включает в себя еще некоторые формы, которые дополнительно активизируют это. Вот мастер-класс Михаила Вайскопфа, который как бы имитирует анализ с листа. Анализ происходит прямо на глазах у слушателей, а слушатели в паузах включаются в этот анализ со своими репликами, предложениями и вопросами, то есть, это перерастает в такой очень активный диспут.
Татьяна Валович: Мне хочется вас спросить, как вы отнеслись к тому, что Вайскопф сказал, что образ Ленина на броневике проецируется на образ Медного всадника. Меня это, например, очень задело.
Владимир Маркович: В каком смысле задело?
Татьяна Валович: Мне стало неприятно. Для меня, видимо, это действительно мифологизация Петра, которая происходит, я не сопоставляю с Лениным, в один ряд поставить совершенно невозможно.
Владимир Маркович: У ленинградского поэта Бобышева есть совершенно такое же построение в одном из его стихотворений. Действительно, но Медный всадник замещается Лениным на броневике, а современный поэт занимает место Евгения, за которым гонится Медный всадник. Так что это очень распространенная мифологема и удивляться ее появлению не стоит. Что касается конференции, то был еще "Круглый стол", кстати, в общем, это все привело к очень широкому и активному обсуждению темы, и дало неожиданный результат, и, по-моему, актуальный, общественно значимый.
Татьяна Валович: В связи с тем, что наступают новогодние праздники, мне хочется спросить вас: даже идеология тоталитарная после революции 1917-го года повлияла на новогодние праздники, на то, что переместилось в сознание людей празднование Рождества Христова на Новый год. Очень долго боролись за это с церковью тогдашние руководители советского государства. Какие еще яркие примеры можно было бы привести влияния тоталитарной идеологии на культуру российского общества?
Владимир Маркович: Примеров миллионы, тут, в общем, дело не в примерах, а в закономерностях, которые определяют общественную жизнь. На нашей как раз конференции благодаря, во-первых, тому, о чем я сказал – очень активному широкому обсуждению докладов, во-вторых, благодаря тому, что в ней участвовали специалисты, изучающие разные эпохи, получился какой-то совокупный неожиданный результат. Дело в том, что влияние тоталитарной культуры рассматривалось на фоне предшествующей эпохи, на фоне XIX-начала ХХ века, и тут обрисовалась довольно определенная картина, которую создавала русская классическая литература. Она все более определенно обнаруживала кризис власти, а в его глубине кризис социальности как таковой. То есть, отношения приказа и подчинения утратили свое более эстестическое обоснование, и все более механизировались. Вместе с тем выстраивались они неправильно, то есть, человек одновременно оказывался и доминирующим, и подчиненным, унижаемым и унижающим, и это лишало внутренней цельности и отдельного человека, и общество в целом. В результате власть теряла всяческую эффективность. Предпринимались ритуальные положенные действия, произносились положенные слова, а результат был либо нулевой, либо противоположный ожидаемому.
Татьяна Валович: Сейчас, по-моему, в российском обществе происходит то же самое.
Владимир Маркович: Совершенно верно. Получилась такая интересная триада, трехступенчатая конструкция, за этим кризисом последовало господство тоталитарной идеологии, которая, по-своему, полностью решила некоторые важные проблемы, прежде всего, проблемы, таящиеся в глубине человеческой психики. И доклады, и обсуждение показали, что когда человек приобщается к тоталитарной идеологии, то это гармонизирует его внутренний мир, преодолевает травмы, то есть, источники страданий, заключенные в глубине человеческой психики, и это объясняет, почему миллионы людей устремились навстречу тоталитарной идеологии. Отчасти это объясняет также и мастер-класс Вайскопфа, действительно, вытесненные в подсознание религиозные и мифологические переживания возвратились в сознание в ином уже виде, и дали человеку то, что ему было нужно.
Татьяна Валович: Взаимозамещение?
Владимир Маркович: Совершенно верно. Человек обрел то, что ему было нужно, и обрел ощущение счастья.
Татьяна Валович: А на нынешнем этапе, как вы считаете, существует в России концепция культуры?
Владимир Маркович: Оказалось, что, во всяком случае, у власти ее точно нет.
Татьяна Валович: А у интеллигенции?
Владимир Маркович: Интеллигенция очень фрагментарно пытается ее построить, но как целостного представления ее тоже нет. Это во многом объясняет то, что сейчас происходит. Так что, на первый взгляд, такой элитарно-научный диспут по поводу известной вам темы, как мне кажется, во многом прояснил современное состояние. Причем со стороны человека, человеческих переживаний, человеческой психики, стремлений, многое становится понятным.
Татьяна Валович: Какие-то конкретные результаты конференции есть? Выходят ли материалы, попадают ли они в печать, предлагаете ли вы кому-то обсуждать тему дальше, шире, привлекая большие круги? То есть, скажем, если конференцию представить, как камень, брошенный в воду, какие круги расходятся?
Владимир Маркович: Во-первых, по материалам каждой конференции выпускается специальный сборник. Во-вторых, одна конференция продолжает другу. Например, наша следующая конференция летом, которая состоится в июле, она будет посвящена внушению как теме социологической, психологической, филологической, то есть, внушению в жизни и искусстве, манипулированию человеческим сознанием и тому подобному. Пиар знаменитый... Все это станет предметом обсуждения и опять выйдет сборник. И, вероятно, это отзовется в самых разных областях.
Татьяна Валович: Скажите, а вот привлекаете ли вы молодежь? Вы называетесь культурно-просветительским обществом, поэтому очень важно сейчас прививать именно молодежи какие-то другие мотивы.
Владимир Маркович: Верно, наша основная ставка именно на молодежь, в качестве докладчиков, во-первых, во-вторых на мастер-классы мы специально привозим молодых преподавателей, аспирантов которые только участвуют в обсуждении темы мастер-класса. Они не выступают с докладами. Мы расширяем круг своих участников за счет молодежи, которая еще учится. И, повторяю, наша основная ставка на молодежь, причем на молодежь по возможности из провинции, вот которая должна быть вовлечена в обсуждение этих, казалось бы, элитарных проблем.
Татьяна Валович: А конференции какие-то для молодежи непосредственно вы проводите?
Владимир Маркович: Да, есть специальные детские конференции, ежегодные, в которых участвуют школьники, начиная с 9-го класса, и в какой-то мере могут участвовать даже и студенты первого курса, написавшие свои работы до того, как поступили в вуз.
Татьяна Валович: Общаясь с молодежью, вы видите отклик? Они интересуются теми проблемами, которые встают сейчас перед российским обществом, проблемами культуры и литературы.
Владимир Маркович: Да, конечно, многие из них мыслят стереотипно, потому что их так учат. Но достаточно велико количество людей, которые уже пытаются прорваться за пределы стереотипного мышления. Иногда это интересно.
Татьяна Валович: То есть, они высказывают такие мнения, что нужно что-то менять.
Владимир Маркович: Ну, так прямо этого никто не говорит, но сам характер мышления уже означает эти перемены.
Татьяна Валович: А как вообще ребята воспринимают нынешнюю жизнь? Как относятся к той культуре, которая несется с экранов телевизоров в массы?
Владимир Маркович: Во всяком случае, они говорят, что это их не устраивает.
Владимир Маркович: Собственно слово "проект" в этом названии означает совокупность целенаправленных усилий. Мы прилагаем усилия в определенном направлении. И направление это обозначено словом "Пушкин". Главное дело пушкинского проекта - это проведение всевозможных конференций, главным образом международных. И все эти конференции, так или иначе, связаны с именем Пушкина, с пушкинской темой. Вот почему образовалось такое название, и мы уже существуем несколько лет, это конференции определенного типа, большая часть из них проходит в Пушкинских горах, за что спасибо музею заповеднику Пушкина, Михайловское, который оказывает нам всестороннюю поддержку.
Татьяна Валович: Но вот как раз совсем недавно завершилась очередная так конференция, которая называлась: "Петр, Пушкин, Сталин и русская культура". Я предлагаю послушать материал, который подготовила наш корреспондент Татьяна Вольтская:
Татьяна Вольтская: Как мы строим и разрушаем социальные мифы - эта тема была главной для собравшихся в Михайловском историков и писателей. Тоталитарное государство вырабатывает свою поэтику, еще малоизученную. К текстам тоталитарной культуры можно подходить и с точки зрения психоаналитика, особенно изучая соотношение между психологией и идеологией. Культура, не вписывающаяся в тоталитарную схему, постепенно освобождается от мифов. Тоталитарная, наоборот, держится за них до последнего. Сохранению и возрождению мифов способствует, прежде всего, литература. Этой теме был посвящен мастер-класс известного израильского слависта Михаила Вайскопфа. Образ Ленина у Маяковского проецируется, во-первых, на образ Петра, считает Вайскопф, а во-вторых на евангельскую модель, на образ Христа и партии, как "Невесты Христовой".
Михаил Вайскопф: Церковь есть Невеста Христова и Тело Христово, и мы видим очень четко, как в гимне партии у Маяковского срабатывают обе эти модели. Гимн партии начинается с упоминания о жене. "Единица - вздор, единица - ноль, кто слышит? Разве жена". Это выражение симптоматично. А дальше описывается сама партия: "Партия - это рука миллионнопалая, сжатая в единый громящий кулак, партия - это миллионов плечи, друг к другу прижатые туго". Партия - становой хребет рабочего класса. Туловище построено: руки, плечи, хребет, головы не хватает. Мозг класса - вот что такое партия.
Татьяна Вольтская: Михаил Вайскопф говорит, что Ленин на броневике, фигура, вздымающаяся над железным зверем - это проекция Медного всадника, простирающего длань с коня. В воспоминаниях Троцкого о своем детстве воспроизводятся мотивы библейского рая. Отдельная тема - анализ языка вождей. Ленин, Сталин, Троцкий становятся мифическими фигурами, и в фольклоре, и у таких писателей, как Булгаков и Олеша. В последние годы намечается синтез старых имперских и новых советских мифов.
Михаил Вайскопф: В России не произошло того, что в Германии называлось денацификацией. Иначе не было бы памятников Ленину, и то, что есть улица Ленина, улица Свердлова - представьте себе в Германии Гитлерштрассе или Герингштрассе, или памятник фюреру где-нибудь стоит - это абсолютно немыслимо. Здесь этого не произошло, и мне кажется, это то подводное течение, которое угрожает размыванием не столь уж устойчивого здания российской демократии.
Татьяна Вольтская: Происходит замалчивание трагедии, но если делать вид, что никакого рокового обрыва в русской истории не было, что советский период - естественное продолжение предыдущей эпохи, то имперские мифы никогда не потеряют своего зловещего обаяния, оставаясь наперекор времени живее всех живых.
Татьяна Валович: Владимир Маркович, почему родилась именно эта тема для обсуждения?
Владимир Маркович: Она возникла в нескольких разговорах, в которых участвовал, в частности, Андрей Георгиевич Битов, и обозначилась она в связи с тем, что возникло естественное пересечение нескольких дат. Во-первых, 2003-й год - это год, когда исполняется 50 лет со времени смерти Сталина. И вот Битову показалось остроумным отметить пятидесятилетие смерти Сталина в день его рождения - это 21 декабря. Таким образом, возникала определенная конструкция, когда одна дата - дата смерти - как бы накрывает собой дату рождения, и возникает замкнутая конструкция, не предполагающая дальнейшего развития. Кроме того, соседствует достаточно близко другая дата. Дата легендарной поездки Пушкина в Петербург в декабре 1825-го года, которую пресек знаменитый заяц. И Пушкин таким образом не попал в Петербург, не участвовал в восстании декабристов, и судьба его направилась в совершенно другое русло. Наконец, третья дата: в декабре 2003-го года заканчивается год 300-летия Петербурга и, естественно, вспоминается его основатель Петр. Так соприкоснулись поводы. Но соприкасались также и причины. В конце концов, и Петр, и Пушкин, и Сталин сближены тем, что каждый из них имел определенный идеал взаимоотношений власти и литературы. Вместе с тем каждый из них был носителем огромной власти текста, огромной власти языка над общественным сознанием. Каждый из них создавал определенный тип такой власти, и вот как раз поразмышлять над сходством, различиями и функциями этих самых языков власти было как раз очень интересно.
Татьяна Валович: А вот не получается так, что заседания и конференция, которые проводит ваше общество, что они как бы элитарные. Какой практический выплеск может быть от того, что вот собираются люди, обсуждают эти темы, каким бы вам хотелось видеть влияние на сегодняшнюю культурную, литературную, может быть, жизнь?
Владимир Маркович: Вы знаете, заранее этим вопросом никто не задавался, но сама структура конференции к этому неизбежно приводит. Дело в том, что для нас важны не только и даже может быть не столько доклад, сколько очень широкое и активное обсуждение доклада. Более того, конференция включает в себя еще некоторые формы, которые дополнительно активизируют это. Вот мастер-класс Михаила Вайскопфа, который как бы имитирует анализ с листа. Анализ происходит прямо на глазах у слушателей, а слушатели в паузах включаются в этот анализ со своими репликами, предложениями и вопросами, то есть, это перерастает в такой очень активный диспут.
Татьяна Валович: Мне хочется вас спросить, как вы отнеслись к тому, что Вайскопф сказал, что образ Ленина на броневике проецируется на образ Медного всадника. Меня это, например, очень задело.
Владимир Маркович: В каком смысле задело?
Татьяна Валович: Мне стало неприятно. Для меня, видимо, это действительно мифологизация Петра, которая происходит, я не сопоставляю с Лениным, в один ряд поставить совершенно невозможно.
Владимир Маркович: У ленинградского поэта Бобышева есть совершенно такое же построение в одном из его стихотворений. Действительно, но Медный всадник замещается Лениным на броневике, а современный поэт занимает место Евгения, за которым гонится Медный всадник. Так что это очень распространенная мифологема и удивляться ее появлению не стоит. Что касается конференции, то был еще "Круглый стол", кстати, в общем, это все привело к очень широкому и активному обсуждению темы, и дало неожиданный результат, и, по-моему, актуальный, общественно значимый.
Татьяна Валович: В связи с тем, что наступают новогодние праздники, мне хочется спросить вас: даже идеология тоталитарная после революции 1917-го года повлияла на новогодние праздники, на то, что переместилось в сознание людей празднование Рождества Христова на Новый год. Очень долго боролись за это с церковью тогдашние руководители советского государства. Какие еще яркие примеры можно было бы привести влияния тоталитарной идеологии на культуру российского общества?
Владимир Маркович: Примеров миллионы, тут, в общем, дело не в примерах, а в закономерностях, которые определяют общественную жизнь. На нашей как раз конференции благодаря, во-первых, тому, о чем я сказал – очень активному широкому обсуждению докладов, во-вторых, благодаря тому, что в ней участвовали специалисты, изучающие разные эпохи, получился какой-то совокупный неожиданный результат. Дело в том, что влияние тоталитарной культуры рассматривалось на фоне предшествующей эпохи, на фоне XIX-начала ХХ века, и тут обрисовалась довольно определенная картина, которую создавала русская классическая литература. Она все более определенно обнаруживала кризис власти, а в его глубине кризис социальности как таковой. То есть, отношения приказа и подчинения утратили свое более эстестическое обоснование, и все более механизировались. Вместе с тем выстраивались они неправильно, то есть, человек одновременно оказывался и доминирующим, и подчиненным, унижаемым и унижающим, и это лишало внутренней цельности и отдельного человека, и общество в целом. В результате власть теряла всяческую эффективность. Предпринимались ритуальные положенные действия, произносились положенные слова, а результат был либо нулевой, либо противоположный ожидаемому.
Татьяна Валович: Сейчас, по-моему, в российском обществе происходит то же самое.
Владимир Маркович: Совершенно верно. Получилась такая интересная триада, трехступенчатая конструкция, за этим кризисом последовало господство тоталитарной идеологии, которая, по-своему, полностью решила некоторые важные проблемы, прежде всего, проблемы, таящиеся в глубине человеческой психики. И доклады, и обсуждение показали, что когда человек приобщается к тоталитарной идеологии, то это гармонизирует его внутренний мир, преодолевает травмы, то есть, источники страданий, заключенные в глубине человеческой психики, и это объясняет, почему миллионы людей устремились навстречу тоталитарной идеологии. Отчасти это объясняет также и мастер-класс Вайскопфа, действительно, вытесненные в подсознание религиозные и мифологические переживания возвратились в сознание в ином уже виде, и дали человеку то, что ему было нужно.
Татьяна Валович: Взаимозамещение?
Владимир Маркович: Совершенно верно. Человек обрел то, что ему было нужно, и обрел ощущение счастья.
Татьяна Валович: А на нынешнем этапе, как вы считаете, существует в России концепция культуры?
Владимир Маркович: Оказалось, что, во всяком случае, у власти ее точно нет.
Татьяна Валович: А у интеллигенции?
Владимир Маркович: Интеллигенция очень фрагментарно пытается ее построить, но как целостного представления ее тоже нет. Это во многом объясняет то, что сейчас происходит. Так что, на первый взгляд, такой элитарно-научный диспут по поводу известной вам темы, как мне кажется, во многом прояснил современное состояние. Причем со стороны человека, человеческих переживаний, человеческой психики, стремлений, многое становится понятным.
Татьяна Валович: Какие-то конкретные результаты конференции есть? Выходят ли материалы, попадают ли они в печать, предлагаете ли вы кому-то обсуждать тему дальше, шире, привлекая большие круги? То есть, скажем, если конференцию представить, как камень, брошенный в воду, какие круги расходятся?
Владимир Маркович: Во-первых, по материалам каждой конференции выпускается специальный сборник. Во-вторых, одна конференция продолжает другу. Например, наша следующая конференция летом, которая состоится в июле, она будет посвящена внушению как теме социологической, психологической, филологической, то есть, внушению в жизни и искусстве, манипулированию человеческим сознанием и тому подобному. Пиар знаменитый... Все это станет предметом обсуждения и опять выйдет сборник. И, вероятно, это отзовется в самых разных областях.
Татьяна Валович: Скажите, а вот привлекаете ли вы молодежь? Вы называетесь культурно-просветительским обществом, поэтому очень важно сейчас прививать именно молодежи какие-то другие мотивы.
Владимир Маркович: Верно, наша основная ставка именно на молодежь, в качестве докладчиков, во-первых, во-вторых на мастер-классы мы специально привозим молодых преподавателей, аспирантов которые только участвуют в обсуждении темы мастер-класса. Они не выступают с докладами. Мы расширяем круг своих участников за счет молодежи, которая еще учится. И, повторяю, наша основная ставка на молодежь, причем на молодежь по возможности из провинции, вот которая должна быть вовлечена в обсуждение этих, казалось бы, элитарных проблем.
Татьяна Валович: А конференции какие-то для молодежи непосредственно вы проводите?
Владимир Маркович: Да, есть специальные детские конференции, ежегодные, в которых участвуют школьники, начиная с 9-го класса, и в какой-то мере могут участвовать даже и студенты первого курса, написавшие свои работы до того, как поступили в вуз.
Татьяна Валович: Общаясь с молодежью, вы видите отклик? Они интересуются теми проблемами, которые встают сейчас перед российским обществом, проблемами культуры и литературы.
Владимир Маркович: Да, конечно, многие из них мыслят стереотипно, потому что их так учат. Но достаточно велико количество людей, которые уже пытаются прорваться за пределы стереотипного мышления. Иногда это интересно.
Татьяна Валович: То есть, они высказывают такие мнения, что нужно что-то менять.
Владимир Маркович: Ну, так прямо этого никто не говорит, но сам характер мышления уже означает эти перемены.
Татьяна Валович: А как вообще ребята воспринимают нынешнюю жизнь? Как относятся к той культуре, которая несется с экранов телевизоров в массы?
Владимир Маркович: Во всяком случае, они говорят, что это их не устраивает.
