Ведущая петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович: Сегодня в нашей программе будут принимать участие президент благотворительной общественной организации "Перспективы" Маргарете Фидер Берл и член этой организации Вера Нестеренко. Мы поговорим о роли волонтерского движения и о том, как и где в России могут работать волонтеры. Маргарета, первый вопрос к вам - кем была создана эта организация и каковы ее основные цели?
Маргарете Фидер Берл: Наша организация была создана русскими и немецкими учредителями, и Российским детским фондом. И наши цели, в основном - поддерживать инвалидов и особенно тяжелых инвалидов, так как кажется, что в этой стране вообще инвалидам пока очень сложно жить, и особенно тяжелым инвалидам.
Татьяна Валович: А кто финансирует, кто вам помогает?
Маргарете Фидер Берл: Помогают, в основном, из Германии, в основном, частные спонсоры, и одна большая немецкая организация "Kindernothilfe", но в России уже начинают частные благодетели, спонсоры нам помогать и это очень здорово.
Татьяна Валович: А государственные организации как-то принимают участие в вашей работе, или отстраняются?
Маргарете Фидер Берл: К сожалению, пока государственные организации совершенно не поддерживают, надеюсь, что в будущем это будет, но пока мы об этом не можем говорить.
Татьяна Валович: Но не мешают?
Маргарете Фидер Берл: Не мешают.
Татьяна Валович: Это уже очень хорошо, потому что, к сожалению, бывает такое, что препятствуют чиновники проводить такую работу в России. Направление волонтеров - это ваша основная работа?
Маргарете Фидер Берл: Волонтеры нам очень помогают в работе. Наши клиенты не волонтеры, но инвалиды, но нам кажется, что волонтеры играют в этой работе очень важную роль, так как относятся к инвалидам как к полноценным людям, они с большой теплотой и любовью общаются и работают с ними, и нам кажется очень важным, чтобы молодые люди познакомились с такими особенными людьми, "инвалид", вообще слово, которое я не очень люблю, и почувствовали, что они прекрасные и очень нужные люди в обществе, и мне кажется, волонтер доносит в свою семью, свой круг друзей, и вообще в общество... И они играют очень важную роль.
Татьяна Валович: А в Германии насколько развито волонтерское движение?
Маргарете Фидер Берл: Очень развито. Уже 40 лет назад у нас началась альтернативная служба, тоже с проблемами, но сейчас это совершенно принято, и очень много молодых людей, мальчики, и девочки, у которых это не альтернативная служба, а добровольный социальный год, проходят его обычно после школы, и они работают в основном в Германии в больницах, с инвалидами, с детьми, но и за рубежом, так, что они приезжают на год в какую-то другую страну и работают там с социально незащищенными людьми.
Татьяна Валович: А в Германии это тоже в основном общественные организации, или государство как-то принимает участие, предоставляет средства?
Маргарете Фидер Берл: Государство очень сильно поддерживает это. Так что даже девушки, которые проходят социальный год - потом это засчитывается для пенсии, так что со стороны государства это полностью поддерживается.
Татьяна Валович: Теперь у меня вопрос к Вере. Вера, ты решила стать волонтером, а вообще, до этого ты как-то принимала участие в общественных организациях? Почему ты решила попробовать себя на этом поприще?
Вера Нестеренко: Да, я была волонтером в общественной организации Ассоциация помощи беженцам, и у меня был какой-то опыт, я знала, что такое волонтер и как живет волонтер.
Татьяна Валович: А когда ты пришла в организацию "Перспектива", ты знала, что будешь работать с инвалидами, может, с людьми, которые не всегда психически здоровы?
Вера Нестеренко: У меня было небольшое собеседование с Маргаретой, и она задала мне вопрос, вы работаете с беженцами, а смогли бы вы в Германии работать с инвалидами. Мы долго разговаривали, и я сказала, что да, но если честно, то я не знала, что это такое и как работать с инвалидами. Я не имела никакого понятия, как работать с инвалидами.
Татьяна Валович: А проходят ли волонтеры какую-то психологическую подготовку, тренинги, и каков отсев в процессе участия волонтеров?
Вера Нестеренко: Когда я приехала в Германию, у меня полтора месяца был семинар, мы очень много говорили на эти темы, то есть, нас подготовили, хорошо знали уже, на какие места службы мы поедем, немного нам об этом рассказали, и из нашей группы в 15 человек две девушки уехали, сразу почувствовали, что они не смогут справиться с этой работой – год работать с инвалидами, далеко от семьи, от родины.
Татьяна Валович: Вера, что для вас было самым сложным, когда начинали работать?
Вера Нестеренко: Когда я начинала работать в Германии – самое сложное – это был язык, потому что все хотели пообщаться со мной, а я очень боялась говорить на немецком языке, хотя у меня уже был какой-то запас, и еще было сложно, потому что я никогда не работала с этими людьми, но это продолжалось буквально недели две-три, я чувствовала себя немножко некомфортно, что люди говорят со мной на немецком языке, и говорят на такие очень интересные, особые, специфические темы, но это быстро прошло, мы нашли общий язык.
Татьяна Валович: А каковы были твои обязанности, что ты как волонтер должна была выполнять?
Вера Нестеренко: Вообще в Германию нас поехало 15 человек, 13 продолжали работать весь года обязанности, были у всех свои, я работала в таком особом доме для легких, даже не знаю, как перевести, легких инвалидов, и выполняла роль мамы, я приходила утром, и уходила вечером. То есть, все, что делает мама, я делала для своих подопечных. У меня их было 11 человек.
Татьяна Валович: То есть, заботилась, готовила завтрак?
Вера Нестеренко: Я готовила завтрак, провожала их на работу, одевала их, мы с ними готовились сначала на работу вместе, каждый подбегал, спрашивал, это можно одеть, это нельзя, то же самое вечером, мы ложились спать, читали книжки, рассказывали им сказки, то есть все, то что делает мама в течение дня, делала я.
Татьяна Валович: А обслуживающий персонал чем занимается в таких домах, где живут такие люди с ограниченными возможностями?
Вера Нестеренко: То же самое, что выполняла я, они выполняют в течение двух лет, восьми, многие в течение всей жизни, посвящают всю жизнь этим людям.
Татьяна Валович: Маргарете, а волонтеры получают какую-то зарплату за свою деятельность?
Маргарете Фидер Берл: Они получают небольшие деньги, потому что им как-то надо жить, но это нельзя назвать зарплатой.
Татьяна Валович: В Петербурге, где работают волонтеры вашей организации?
Маргарете Фидер Берл: Наши волонтеры работают в детском доме для детей с проблемами в умственном развитии в Павловске и в психоневрологическом интернате в Петергофе, потому что наши, как мы их называем, дети, в 18 лет должны выйти из детского дома и попадают в психоневрологические интернаты. И они так же работают в семьях, потому что мы поняли, что, конечно, надо поддерживать семьи, чтобы как можно больше детей могло остаться в семьях и не попасть в детские дома и интернаты.
Татьяна Валович: Маргарете, в Германии существование таких интернатов чем обусловлено? Кто там находится и есть ли у них родственники, потому что в России туда в первую очередь попадают дети, от которых отказались родители, и потом поэтому у них никакой поддержки со стороны родственников нет.
Маргарете Фидер Берл: Да, мне кажется, это очень большая проблема в России, до сих пор родителей недостаточно поддерживают, потому что когда рождается ребенок-инвалид, родители нуждаются в помощи и поддержке, они этого не получают, и многие отдают своего ребенка в детский дом. В Германии это, слава Богу, не так. Там есть очень много разных возможностей помощи, которые получают родители, и государство заинтересовано в том, чтобы ребенок остался в семье, поэтому есть очень много разных детских садов, дневных стационаров. Поэтому, конечно, родители должны жить своей жизнью и должны ходить на работу, но при этом ребенок-инвалид должен жить дома. И, слава Богу, в Германии таких интернатов или детских домов, как здесь, не существует. Раньше там тоже были большие учреждения, потому что, конечно, тоже люди, но больше уже взрослые, уже не могут жить дома, но в Германии это сейчас довольно маленькие обычаи, дома, где условия домашние. Мне кажется, что в России это очень большая проблема, что эти учреждения такие большие, и что они напоминают вообще больницы это не дом, где люди живут, а как больница, но с очень плохими условиями, и мне кажется, это основная проблема в России.
Татьяна Валович: А вот администрация тех учреждений, в которых работают ваши волонтеры, насколько радостно принимали их, каково было отношение?
Маргарете Фидер Берл: Мне кажется, что мы с администрациями в очень хороших отношениях, надеюсь, что они это также видят, и мне кажется, что мы действительно очень хорошо сотрудничаем и хотим одного, просто я вижу, что в сегодняшней российской системе очень сложно работать, и я, честно говоря, каждый день просто рада, что я работаю в общественной организации, потому что намного легче и подвижнее работать в общественной организации. Мне кажется, как раз это сотрудничество с государственными организациями очень важно, и надо совместно пройти этот путь, чтобы людям, которые живут в этой системе стало лучше, и, кстати говоря, людям, которые работают в этой системе. Потому что мне кажется, что в таких условиях практически невозможно работать, когда одна санитарка должна ухаживать за 30 лежачими людьми, это просто физически невозможно.
Татьяна Валович: И они еще получают очень маленькую зарплату.
Маргарете Фидер Берл: Очень маленькая зарплата, и никакого уважения за ту очень сложную и тяжелую работу, которую они делают.
Татьяна Валович: В Германии тоже, наверное, существует обслуживающий персонал в таких заведениях, они получают зарплату...
Маргарете Фидер Берл: Они получают нормальную зарплату, мне кажется, и мне кажется, там не так разделено, все должны помогать во всем, нет такого разделения, что санитарка должна только убирать, есть, наверное, кто-то, кто помогает убирать, но или помещение или помогает ухаживать за людьми. И мне кажется очень важным то, что сказала Вера, что это была как дома и она работала как мама, потому что мама тоже все делает дома.
Татьяна Валович: Вера, а сейчас вы работаете в Петербургском психоневрологическом диспансере. Ваши впечатления, как к вам относятся те же санитарки? Как они восприняли, что вы пришли, изумление, растерянность или отстраненность какая-то, непонимание?
Вера Нестеренко: Волонтеры уже работают 2 года, поэтому изумления, что я пришла, у них не было. Я работаю в отделении, где находятся женщины, и очень редко сталкиваюсь с санитарками, в основном, если какие-то вопросы, я иду либо к старшей медсестре, либо к доктору, и они с удовольствием отвечают на мои вопросы, а так, чтобы у меня тесного контакта с санитарками...
Татьяна Валович: Потому что просто их нет, не хватает...
Вера Нестеренко: Да. Не хватает.
Татьяна Валович: Вера, вы говорили, что у вас была роль мамы в Германии, а сейчас каковы ваши основные обязанности, что вы делаете?
Вера Нестеренко: Мои обязанности, конечно, не такие, как были в Германии, вообще моя роль, роль волонтеров - организовать жизнь, досуг этих людей, сделать их жизнь интереснее, светлее, потому что в России этим не занимаются и, приходя каждый день, я стараюсь, чтобы их жизнь была не скучной, не однообразной, не только покушать и сходить к доктору, но и сделать много интересных разных вещей.
Татьяна Валович: Маргарете, как вы видите вообще развитие волонтерского движения в России? И параллельный вопрос – отношение персонала в психоневролоическом диспансере и других организациях, где находятся люди с ограниченными возможностями – у вас нет таких программ, которые бы обучали их или настраивали на другое мировоззрение, другое отношение к своим пациентам?
Маргарете Фидер Берл: Мне кажется, первая проблема - то, что просто их катастрофически не хватает. Когда одна санитарка на 30 людей можно обучать много чему, она физически просто не может больше делать. Поэтому, мне кажется, первым шагом должно быть, чтобы туда попало больше людей, их больше уважали и нормально платили за эту работу. А вторым шагом мне кажется должно быть - совершенно правильно - нужны очень хорошие программу обучения. Я уверена, что есть много чего, просто рук катастрофически не хватает. По поводу волонтеров я очень надеюсь, что больше молодых людей, так же, как и Вера, будут интересоваться социальной сферой, и надеюсь, что социальная работа вообще получит какой-то престиж, потому что это интересная и важная работа. И, конечно, это связно и с политической ситуацией в России. Если мы называем закон об альтернативной службе то я думаю, что нужен закон, который бы позволял такую альтернативную службу в социальной сфере, что работа в этих местах, больницах и интернатах - важная и тяжелая работа. Мне кажется, что идет большой спор по поводу того, что государственный долг может исполняться только в армии – я совершенно с этим не согласна, вижу, как наши волонтеры действительно тяжело работают. Кстати, далеко не все немцы выдерживают эту работу, особенно в психоневрологическом интернате, там были срывы, они просто физически и морально не выдерживают, это я говорю, чтобы показать, что это не отпуск и не легкая работа за рубежом. И я надеюсь, что больше молодых людей начнет интересоваться и действовать.
Татьяна Валович: А какие у вас, у "Перспективы", перспективы, простите за тавтологию?
Маргарете Фидер Берл: Мы мечтаем о нашем маленьком доме. Мы не согласны с тем, чтобы люди жили в таких больших учреждениях – 150 детей, тысяча людей в одном учреждении, это просто не по-человечески, я считаю. И я очень надеюсь, что в один прекрасный день будет очень много разных маленьких домов в России, и очень надеюсь, что мы, "Перспектива", сможем помогать в этом, может, создать какой-то модельный дом и убедить людей, что это лучше огромных учреждений.
Татьяна Валович: У вас ведется сейчас такая работа, скажем, с российскими государственными учреждениями, чтобы обратить внимание на это и привлечь их?
Маргарете Фидер Берл: Мне кажется, что там внимание уже обращено на это, и понятно, что очень тяжело работать в этих учреждениях, но у меня такое ощущение, что люди не знают, с какой стороны начинать, потому что проблем столько, что вообще первая проблема – как-то выжить. Поэтому как раз со стороны нужны люди, которые пришли бы с идеями и с поддержкой и показали, вот, вы делаете важную, хорошую работу, но, может, можно по-другому, и давайте попробуем.
Маргарете Фидер Берл: Наша организация была создана русскими и немецкими учредителями, и Российским детским фондом. И наши цели, в основном - поддерживать инвалидов и особенно тяжелых инвалидов, так как кажется, что в этой стране вообще инвалидам пока очень сложно жить, и особенно тяжелым инвалидам.
Татьяна Валович: А кто финансирует, кто вам помогает?
Маргарете Фидер Берл: Помогают, в основном, из Германии, в основном, частные спонсоры, и одна большая немецкая организация "Kindernothilfe", но в России уже начинают частные благодетели, спонсоры нам помогать и это очень здорово.
Татьяна Валович: А государственные организации как-то принимают участие в вашей работе, или отстраняются?
Маргарете Фидер Берл: К сожалению, пока государственные организации совершенно не поддерживают, надеюсь, что в будущем это будет, но пока мы об этом не можем говорить.
Татьяна Валович: Но не мешают?
Маргарете Фидер Берл: Не мешают.
Татьяна Валович: Это уже очень хорошо, потому что, к сожалению, бывает такое, что препятствуют чиновники проводить такую работу в России. Направление волонтеров - это ваша основная работа?
Маргарете Фидер Берл: Волонтеры нам очень помогают в работе. Наши клиенты не волонтеры, но инвалиды, но нам кажется, что волонтеры играют в этой работе очень важную роль, так как относятся к инвалидам как к полноценным людям, они с большой теплотой и любовью общаются и работают с ними, и нам кажется очень важным, чтобы молодые люди познакомились с такими особенными людьми, "инвалид", вообще слово, которое я не очень люблю, и почувствовали, что они прекрасные и очень нужные люди в обществе, и мне кажется, волонтер доносит в свою семью, свой круг друзей, и вообще в общество... И они играют очень важную роль.
Татьяна Валович: А в Германии насколько развито волонтерское движение?
Маргарете Фидер Берл: Очень развито. Уже 40 лет назад у нас началась альтернативная служба, тоже с проблемами, но сейчас это совершенно принято, и очень много молодых людей, мальчики, и девочки, у которых это не альтернативная служба, а добровольный социальный год, проходят его обычно после школы, и они работают в основном в Германии в больницах, с инвалидами, с детьми, но и за рубежом, так, что они приезжают на год в какую-то другую страну и работают там с социально незащищенными людьми.
Татьяна Валович: А в Германии это тоже в основном общественные организации, или государство как-то принимает участие, предоставляет средства?
Маргарете Фидер Берл: Государство очень сильно поддерживает это. Так что даже девушки, которые проходят социальный год - потом это засчитывается для пенсии, так что со стороны государства это полностью поддерживается.
Татьяна Валович: Теперь у меня вопрос к Вере. Вера, ты решила стать волонтером, а вообще, до этого ты как-то принимала участие в общественных организациях? Почему ты решила попробовать себя на этом поприще?
Вера Нестеренко: Да, я была волонтером в общественной организации Ассоциация помощи беженцам, и у меня был какой-то опыт, я знала, что такое волонтер и как живет волонтер.
Татьяна Валович: А когда ты пришла в организацию "Перспектива", ты знала, что будешь работать с инвалидами, может, с людьми, которые не всегда психически здоровы?
Вера Нестеренко: У меня было небольшое собеседование с Маргаретой, и она задала мне вопрос, вы работаете с беженцами, а смогли бы вы в Германии работать с инвалидами. Мы долго разговаривали, и я сказала, что да, но если честно, то я не знала, что это такое и как работать с инвалидами. Я не имела никакого понятия, как работать с инвалидами.
Татьяна Валович: А проходят ли волонтеры какую-то психологическую подготовку, тренинги, и каков отсев в процессе участия волонтеров?
Вера Нестеренко: Когда я приехала в Германию, у меня полтора месяца был семинар, мы очень много говорили на эти темы, то есть, нас подготовили, хорошо знали уже, на какие места службы мы поедем, немного нам об этом рассказали, и из нашей группы в 15 человек две девушки уехали, сразу почувствовали, что они не смогут справиться с этой работой – год работать с инвалидами, далеко от семьи, от родины.
Татьяна Валович: Вера, что для вас было самым сложным, когда начинали работать?
Вера Нестеренко: Когда я начинала работать в Германии – самое сложное – это был язык, потому что все хотели пообщаться со мной, а я очень боялась говорить на немецком языке, хотя у меня уже был какой-то запас, и еще было сложно, потому что я никогда не работала с этими людьми, но это продолжалось буквально недели две-три, я чувствовала себя немножко некомфортно, что люди говорят со мной на немецком языке, и говорят на такие очень интересные, особые, специфические темы, но это быстро прошло, мы нашли общий язык.
Татьяна Валович: А каковы были твои обязанности, что ты как волонтер должна была выполнять?
Вера Нестеренко: Вообще в Германию нас поехало 15 человек, 13 продолжали работать весь года обязанности, были у всех свои, я работала в таком особом доме для легких, даже не знаю, как перевести, легких инвалидов, и выполняла роль мамы, я приходила утром, и уходила вечером. То есть, все, что делает мама, я делала для своих подопечных. У меня их было 11 человек.
Татьяна Валович: То есть, заботилась, готовила завтрак?
Вера Нестеренко: Я готовила завтрак, провожала их на работу, одевала их, мы с ними готовились сначала на работу вместе, каждый подбегал, спрашивал, это можно одеть, это нельзя, то же самое вечером, мы ложились спать, читали книжки, рассказывали им сказки, то есть все, то что делает мама в течение дня, делала я.
Татьяна Валович: А обслуживающий персонал чем занимается в таких домах, где живут такие люди с ограниченными возможностями?
Вера Нестеренко: То же самое, что выполняла я, они выполняют в течение двух лет, восьми, многие в течение всей жизни, посвящают всю жизнь этим людям.
Татьяна Валович: Маргарете, а волонтеры получают какую-то зарплату за свою деятельность?
Маргарете Фидер Берл: Они получают небольшие деньги, потому что им как-то надо жить, но это нельзя назвать зарплатой.
Татьяна Валович: В Петербурге, где работают волонтеры вашей организации?
Маргарете Фидер Берл: Наши волонтеры работают в детском доме для детей с проблемами в умственном развитии в Павловске и в психоневрологическом интернате в Петергофе, потому что наши, как мы их называем, дети, в 18 лет должны выйти из детского дома и попадают в психоневрологические интернаты. И они так же работают в семьях, потому что мы поняли, что, конечно, надо поддерживать семьи, чтобы как можно больше детей могло остаться в семьях и не попасть в детские дома и интернаты.
Татьяна Валович: Маргарете, в Германии существование таких интернатов чем обусловлено? Кто там находится и есть ли у них родственники, потому что в России туда в первую очередь попадают дети, от которых отказались родители, и потом поэтому у них никакой поддержки со стороны родственников нет.
Маргарете Фидер Берл: Да, мне кажется, это очень большая проблема в России, до сих пор родителей недостаточно поддерживают, потому что когда рождается ребенок-инвалид, родители нуждаются в помощи и поддержке, они этого не получают, и многие отдают своего ребенка в детский дом. В Германии это, слава Богу, не так. Там есть очень много разных возможностей помощи, которые получают родители, и государство заинтересовано в том, чтобы ребенок остался в семье, поэтому есть очень много разных детских садов, дневных стационаров. Поэтому, конечно, родители должны жить своей жизнью и должны ходить на работу, но при этом ребенок-инвалид должен жить дома. И, слава Богу, в Германии таких интернатов или детских домов, как здесь, не существует. Раньше там тоже были большие учреждения, потому что, конечно, тоже люди, но больше уже взрослые, уже не могут жить дома, но в Германии это сейчас довольно маленькие обычаи, дома, где условия домашние. Мне кажется, что в России это очень большая проблема, что эти учреждения такие большие, и что они напоминают вообще больницы это не дом, где люди живут, а как больница, но с очень плохими условиями, и мне кажется, это основная проблема в России.
Татьяна Валович: А вот администрация тех учреждений, в которых работают ваши волонтеры, насколько радостно принимали их, каково было отношение?
Маргарете Фидер Берл: Мне кажется, что мы с администрациями в очень хороших отношениях, надеюсь, что они это также видят, и мне кажется, что мы действительно очень хорошо сотрудничаем и хотим одного, просто я вижу, что в сегодняшней российской системе очень сложно работать, и я, честно говоря, каждый день просто рада, что я работаю в общественной организации, потому что намного легче и подвижнее работать в общественной организации. Мне кажется, как раз это сотрудничество с государственными организациями очень важно, и надо совместно пройти этот путь, чтобы людям, которые живут в этой системе стало лучше, и, кстати говоря, людям, которые работают в этой системе. Потому что мне кажется, что в таких условиях практически невозможно работать, когда одна санитарка должна ухаживать за 30 лежачими людьми, это просто физически невозможно.
Татьяна Валович: И они еще получают очень маленькую зарплату.
Маргарете Фидер Берл: Очень маленькая зарплата, и никакого уважения за ту очень сложную и тяжелую работу, которую они делают.
Татьяна Валович: В Германии тоже, наверное, существует обслуживающий персонал в таких заведениях, они получают зарплату...
Маргарете Фидер Берл: Они получают нормальную зарплату, мне кажется, и мне кажется, там не так разделено, все должны помогать во всем, нет такого разделения, что санитарка должна только убирать, есть, наверное, кто-то, кто помогает убирать, но или помещение или помогает ухаживать за людьми. И мне кажется очень важным то, что сказала Вера, что это была как дома и она работала как мама, потому что мама тоже все делает дома.
Татьяна Валович: Вера, а сейчас вы работаете в Петербургском психоневрологическом диспансере. Ваши впечатления, как к вам относятся те же санитарки? Как они восприняли, что вы пришли, изумление, растерянность или отстраненность какая-то, непонимание?
Вера Нестеренко: Волонтеры уже работают 2 года, поэтому изумления, что я пришла, у них не было. Я работаю в отделении, где находятся женщины, и очень редко сталкиваюсь с санитарками, в основном, если какие-то вопросы, я иду либо к старшей медсестре, либо к доктору, и они с удовольствием отвечают на мои вопросы, а так, чтобы у меня тесного контакта с санитарками...
Татьяна Валович: Потому что просто их нет, не хватает...
Вера Нестеренко: Да. Не хватает.
Татьяна Валович: Вера, вы говорили, что у вас была роль мамы в Германии, а сейчас каковы ваши основные обязанности, что вы делаете?
Вера Нестеренко: Мои обязанности, конечно, не такие, как были в Германии, вообще моя роль, роль волонтеров - организовать жизнь, досуг этих людей, сделать их жизнь интереснее, светлее, потому что в России этим не занимаются и, приходя каждый день, я стараюсь, чтобы их жизнь была не скучной, не однообразной, не только покушать и сходить к доктору, но и сделать много интересных разных вещей.
Татьяна Валович: Маргарете, как вы видите вообще развитие волонтерского движения в России? И параллельный вопрос – отношение персонала в психоневролоическом диспансере и других организациях, где находятся люди с ограниченными возможностями – у вас нет таких программ, которые бы обучали их или настраивали на другое мировоззрение, другое отношение к своим пациентам?
Маргарете Фидер Берл: Мне кажется, первая проблема - то, что просто их катастрофически не хватает. Когда одна санитарка на 30 людей можно обучать много чему, она физически просто не может больше делать. Поэтому, мне кажется, первым шагом должно быть, чтобы туда попало больше людей, их больше уважали и нормально платили за эту работу. А вторым шагом мне кажется должно быть - совершенно правильно - нужны очень хорошие программу обучения. Я уверена, что есть много чего, просто рук катастрофически не хватает. По поводу волонтеров я очень надеюсь, что больше молодых людей, так же, как и Вера, будут интересоваться социальной сферой, и надеюсь, что социальная работа вообще получит какой-то престиж, потому что это интересная и важная работа. И, конечно, это связно и с политической ситуацией в России. Если мы называем закон об альтернативной службе то я думаю, что нужен закон, который бы позволял такую альтернативную службу в социальной сфере, что работа в этих местах, больницах и интернатах - важная и тяжелая работа. Мне кажется, что идет большой спор по поводу того, что государственный долг может исполняться только в армии – я совершенно с этим не согласна, вижу, как наши волонтеры действительно тяжело работают. Кстати, далеко не все немцы выдерживают эту работу, особенно в психоневрологическом интернате, там были срывы, они просто физически и морально не выдерживают, это я говорю, чтобы показать, что это не отпуск и не легкая работа за рубежом. И я надеюсь, что больше молодых людей начнет интересоваться и действовать.
Татьяна Валович: А какие у вас, у "Перспективы", перспективы, простите за тавтологию?
Маргарете Фидер Берл: Мы мечтаем о нашем маленьком доме. Мы не согласны с тем, чтобы люди жили в таких больших учреждениях – 150 детей, тысяча людей в одном учреждении, это просто не по-человечески, я считаю. И я очень надеюсь, что в один прекрасный день будет очень много разных маленьких домов в России, и очень надеюсь, что мы, "Перспектива", сможем помогать в этом, может, создать какой-то модельный дом и убедить людей, что это лучше огромных учреждений.
Татьяна Валович: У вас ведется сейчас такая работа, скажем, с российскими государственными учреждениями, чтобы обратить внимание на это и привлечь их?
Маргарете Фидер Берл: Мне кажется, что там внимание уже обращено на это, и понятно, что очень тяжело работать в этих учреждениях, но у меня такое ощущение, что люди не знают, с какой стороны начинать, потому что проблем столько, что вообще первая проблема – как-то выжить. Поэтому как раз со стороны нужны люди, которые пришли бы с идеями и с поддержкой и показали, вот, вы делаете важную, хорошую работу, но, может, можно по-другому, и давайте попробуем.
