Ведущая петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович: Две исторические даты этой недели, связанные с Великой отечественной войной – начало блокады Ленинграда и 80-летие со дня рождении Зои Космодемьянской, а также то, что вскрываются все новые и новые факты, раскрывающие правду о событиях тех лет, побудили нас еще раз обратиться к теме войны. Сегодня гостем Петербургской студии Радио Свобода будет историк и журналист Григорий Набойщиков, долгие годы ведущий поиски в архивах, а также свидетелей событий, происходивших в то время.
Григорий Юрьевич, вчера в Петербурге отмечали День памяти жертв блокады Ленинграда, именно 8 сентября 1941-го года сомкнулось кольцо блокады. В советское время сама мысль о том, чтобы подвергнуть героический подвиг, как писалось во всех учебниках истории, героический подвиг Ленинграда, была невозможна. Однако, в последние десятилетия, в связи с тем, что стали открываться и публиковаться новые архивы, стали появляться такие замечания о том, не был ли напрасен этот подвиг. Даже опубликованы данные о том, что три раза пытались прорвать кольцо блокады, и это были неуспешные попытки, и это тоже скрывалось, в связи с тем, что в советское время невозможно было открыть все архивные документы. Вот, как вы считаете, почему появилась такая возможность как-то пересматривать вот эти исторические факты? Понятно, что историю можно пересматривать, в связи с тем, что открываются новые факты. Но сам факт того, что люди гибли и отдавали свои жизни за родину, пусть она была советской, но для них она была роди ной.
Григорий Набойщиков: Да, я вот очень хорошо помню слова Юлиуса Фучика из оккупированной немцами Праги. Он был наш советский военный разведчик, и он в разведцентр, в общем-то, послал свои мысли, если можно так выразиться, шифровку такую большую, что Ленинград никак нельзя сдавать врагу, не только с политической цели, и так далее, если он будет сдан, то Балтийское море превратится во внутреннее море Германии, и немцы сумеют подвозить живую силу и боеприпасы морским путем, а сейчас им приходится это через Белоруссию, которая так сказать в партизанской борьбе целиком, и немецкие части к Ленинграду уже подходят в несколько потрепанном виде. Даже с этой точки зрения... А моральная сторона, ценности культурные, исторические, архитектурные в нашем городе - это невозможно было сдать врагу.
Татьяна Валович: Да, ведь был у Гитлера план полностью сровнять город с землей... Григорий Юрьевич, вот другая дата, 13 сентября, во всех учебниках истории писалось, что это день рождения Зои Космодемьянской. Она в советские времена тоже была возведена в ранг Жанны Д'Арк, так можно сказать, советской.
Григорий Набойщиков: Да, я ее называю Российской Орлеанской девой.
Татьяна Валович: Я знаю, что вы только что вернулись с родины, из Тамбовской области. Что вам удалось нового установить в биографии Зои Космодемьянской?
Григорий Набойщиков: Да, правильно. Я только позавчера вернулся домой. Цель моей поездки была - уяснить некоторые моменты. На протяжении многих лет последнего десятилетия, 15-летия, в нашей прессе то здесь, то там, в основном, в "Комсомольской Правде", "Московском комсомольце", "Аргументах и Фактах", помещалась противоречивая информация о ее жизни, о ее подвиге, даже некоторые издания вообще сомневались, была ли такая Зоя Космодемьянская. Все эти материалы заставили меня задуматься над некоторыми моментами - а где же правда. О том, что Зоя Космодемьянская была, о том, что это великая дочь великого народа ,я никогда в этом не сомневался. Я сомневался в некоторых ее биографических данных, которые я сейчас хорошо выяснил. Прежде всего, как это ни прозвучит вроде как неправдоподобно, я любому могу показать ксерокопию, заверенную властью, фамилия у нее не Космодемьянская, как мы привыкли, и у ее папы и мамы, а Козьмодемьяновская. И дата рождения в метриках ее написано 8 сентября 1923-го года, официально, на памятниках, в учебниках в энциклопедиях - 13 сентября.
Татьяна Валович: А откуда взялось 13 сентября?
Григорий Набойщиков: Мое такое мнение: когда Зоя совершила свой героический подвиг, об этом доложили самому Сталину, Сталина вызвал Калинина, сказал, готовьте указ о присвоении ей звания Героя Советского Союза. Вот эта беседа Сталина с Калининым состоялась в тот момент, когда в "Правде" был опубликован очерк фронтового корреспондента "Правды" Петра Лидова. Ведь всем, нескольким поколениям наших людей, из учебников известно, что когда фашисты схватили Зою, она себя назвала Таней. В то время, когда Лидов опубликовал очерк, Сталин знал, что это Таня, но было ясно, что она не партизанка, как нас учили, а боец, курсант разведывательно-диверсионной школы 9903, и когда Калинин готовил указ, ему потребовалось не на Таню указ выписывать, а нужно было настоящее имя и фамилию. Он дает поручение Щербакову, тогдашнему члену Политбюро, секретарю Московского горкома партии, а Щербаков выходит, видите, как цепочка шла от Сталина, вызывает майора Спрогиса, начальника разведывательно-диверсионной школы. Спрогис называет фамилию Космодемьянская, как было в документах у Зои-героини. И когда 16 февраля 1942-го года был опубликован указ Калинина, он был выписан на Зою Космодемьянскую, а какому-то дураку поручили в деревне, я так и не выяснил, кто это, на родине Зои в Тамбовской области, он, значит, сократил, примерно так, я думаю. Есть и второй вариант: они же были высланы раскулачены, может, когда возвращались в Москву, сами заменили. В общем, настоящая - Зоя Анатольевна Козьмодемьяновская.
Татьяна Валович: А дата рождения связана с тем, что 8 сентября она родилась, а 13-го были выданы свидетельства?
Григорий Набойщиков: Да, вы правы, я показываю вам, вот это у меня сейчас лежит на столе, этот лист метрический. Там четко первая строка - "выдан 13 сентября". Вот это, неумелый, неумный человек, не прочитав дальше, так оно и пошло.
Татьяна Валович: Григорий Юрьевич, вызывают ли у вас такой же живой интерес, как история, события современной жизни. Следите ли вы, скажем, за ходом предвыборной кампании в Санкт-Петербурге?
Григорий Набойщиков: Вы знаете, как человека, меня, конечно, это интересует мало, потому что я всякие выборы в жизни уже видел. Но как историк я просто обязан следить, потому что все сегодня происходит, все эти суды, пересуды. Ведь это же завтра станет нашей историей, хотим мы этого или нет. Поэтому я действительно слежу, запоминаю все это, делаю какие-то вырезки из печати в свой домашний архив.
Татьяна Валович: А на выборы пойдете?
Григорий Набойщиков: Не знаю. Кандидатов на пост губернатора, в общем, не знаю. Знаю Матвиенко Валентину по комсомолу, как руководителя нашего областного комсомола. Она мне даже, знаете, пусть это не вызовет смех, чем-то Зою Космодемьянскую напоминает, по ее действиям, когда она руководила, требовательная, но, простите, когда она, если станет губернатором, какой она будет, я не знаю. Люди меняются, будем наблюдать.
Татьяна Валович: Вернемся к вашим исследованиям по Зое Космодемьянской. Когда вы сейчас были в Тамбовской области, насколько охотно дали вам все архивные данные, как отнеслись работники архива к тому, что вы обнаружили?
Григорий Набойщиков: Вы задали хороший вопрос. Дело все в том, что когда я только приехал в Тамбов, пошел во властные структуры, показал документы, все, что я собирал раньше, заявил о своей цели, меня очень хорошо встретили, так же, как и проводили. Все это так. Но когда я пришел в архив, я понял, что работники архива, которые много, несколько десятилетий работают, они никогда, хоть говорят, "наша землячка Зоя Космодемьянская", никогда ее личного дела в руках не держали, в чем они и признались. И когда я показала свои находки, у них задрожали руки, дескать, что скажут власти, когда мы это все обнародуем.
Татьяна Валович: Но вот я смотрю на этот документ. Здесь пометки о том, что это дело затребовалось даже два раза для проверки. Почему же раньше не всплыли все несоответствия?
Григорий Набойщиков: Я убежден, что всплыли у наших агитпропщиков. Тут сверху - 1952-й год, проверка была документа, запись стоит, вот стоит штампик, 1972-й, значит, второй раз вскрывались. Комиссии приехали с Москвы, видно узкий круг людей знал, и замалчивалось.
Татьяна Валович: То есть, чтобы не переписывать учебники истории, не переделывать памятники, выгоднее было сохранить
Григорий Набойщиков: Но, с другой стороны, вы спросили, как отнеслись. Я говорю - хорошо меня встретили, проводили, однако, несколько ветеранов таким металлическим голосом: "Вы - гробокопатель, зачем вы приехали, - чуть ли не убирайтесь вон, - не трогайте ничего, пусть все будет так, как советский народ привык это слышать". Я им сказал, что если мы с вами это не сделаем, то в следующем поколении найдется еще такой следователь, и через сто лет. "Нет, не надо ничего говорить, никому не рассказывайте"
Татьяна Валович: А почему же все-таки Зоя Космодемьянская все время называется партизанкой?
Григорий Набойщиков: Никакого партизанского отряда не было. Были разведывательно-диверсионные группы, направлявшиеся на выполнение задания. Партизанские отряды - они же делали рейды по тылам врага и линию фронта им порой невозможно было переходить. Здесь же само задание было - вот, выполни такое задание, и немедленно возвращайтесь в Москву.
Татьяна Валович: А Зоя на скольких заданиях была?
Григорий Набойщиков: Впервые у нас сейчас сообщили, что на двух.
Татьяна Валович: То есть, из первого она вернулась?
Григорий Набойщиков: Из первого она благополучно вернулась. И вот сейчас есть разночтения в газетах, журналах, книгах – по-разному дается дата ее первого и второго рейда. Нас учили, как в учебниках, во время существования СССР, в советских источниках было сказано о том, что она одна уходила, и ей помогало местное население, давало продукты, одежду крестьянскую, керосин, чтобы она поджигала, что, в общем, она поджигательница. Но были разночтения, я на них обратил внимание и решил все-таки выяснить, кто она была. Она была курсантом разведывательно-диверсионной школы при ЦК ВЛКСМ, которую Шелепин организовывал.
Татьяна Валович: Но вот совсем недавно были сообщения, что на самом деле Зою выдали ее же соратники.
Григорий Набойщиков: Не просто соратники - руководство.
Татьяна Валович: И, кроме того, то, что местные жители не только не помогали Зое, а, наоборот, сами ее и поймали, за то, что она поджигала дома мирных жителей.
Григорий Набойщиков: Тут нужно иметь в виду следующее. 16 ноября 1941-го года немцы начали второе генеральное наступление на Москву. Над родиной нашей возникла смертельнейшая опасность. 17-го числа Сталин издает свой знаменитый приказ, подписал он, и начальник Генштаба тогдашний, Шапошников, секретный 0428, в котором четко было сказано, расписано, что армия должна создавать срочно группы диверсантов, забрасывать их на 30 километров от Москвы, на территорию занятую врагом, и первые строчки приказа такие: "Самонадеянный до наглости противник собирался зимовать в теплых домах Москвы и Ленинграда". Не дать ему такой возможности.
Татьяна Валович: То есть, это было по указу Сталина - поджигать и дома мирных жителей, чтобы не было возможности в них зимовать?
Григорий Набойщиков: Да, надо сказать об этом открыто, чтобы немцы не могли там ночевать, но мирные жители этого приказа Сталина не знали.
Татьяна Валович: Григорий Юрьевич, вы упоминали о публикациях, где были сомнения относительно того, что подвиг Зои был совершен действительно Зоей Космодемьянской. Есть ли сейчас архивные документы, на основании которых можно утверждать, что действительно это была Зоя? Ведь я знаю, была процедура эксгумации, еще в 1942-м году, и вообще она перезахоронивалась 4 раза.
Григорий Набойщиков: Я сразу хочу сказать. Выдал Зою гитлеровцам комсорг разведывательно-диверсионной школы 9903 Вася Клубков. Он же был перевербован немцами и направлен в эту свою родную школу, как немецкий шпион, но был изобличен и по приговору суда расстрелян. Схватил Зою местный житель Свиридов, который нашему следователю, я смотрел на вопрос следователя, "как вас немцы за этого отблагодарили", заявил: "Налили стакан вина". Дальше немцы ее не закапывали, когда повесили. Она в течение месяца и трех дней висела на окраине деревне у последнего дома. Там хозяйка Воронина, я с ней в свое время встречался. В этот же дом ее привели схваченную. На Новый год в ночь на 1 января 1942-го года немцы перепили, справляя Новый год, и начали, как в мишень, стрелять в повешенный труп. Затем вырезали грудь и... не закопали, но ближе к вечеру 1 января приказали местным жителям ее закопать на месте, где она была повешена, это было первое захоронение. Второе захоронение - некая авантюристка, она потом тоже была наказана советским судом, пыталась заработать на этом, заявив, что нужно провести эксгумацию, что это ее дочь. Но перед этим она подкупила местных мужиков самогоном, так это в следственном деле четко написано, вскрыли, и она изучила труп, какие там приметы. Это второе было вскрытие, тайное. Третье вскрытие уже провела советская армия, на нем присутствовал Шелепин, получивший впоследствии кличку Железный Шурик, глава нашей госбезопасности и без пяти минут генсек нашей партии, старое поколение знает его борьбу с Брежневым, закончившуюся для него неудачно... И последнее - когда ее уже весной 1942-го года с духовым оркестром, с воинскими почестями выкопали, перевезли в Москву, кремировали и похоронили на правительственном Новодевичьем кладбище.
Григорий Юрьевич, вчера в Петербурге отмечали День памяти жертв блокады Ленинграда, именно 8 сентября 1941-го года сомкнулось кольцо блокады. В советское время сама мысль о том, чтобы подвергнуть героический подвиг, как писалось во всех учебниках истории, героический подвиг Ленинграда, была невозможна. Однако, в последние десятилетия, в связи с тем, что стали открываться и публиковаться новые архивы, стали появляться такие замечания о том, не был ли напрасен этот подвиг. Даже опубликованы данные о том, что три раза пытались прорвать кольцо блокады, и это были неуспешные попытки, и это тоже скрывалось, в связи с тем, что в советское время невозможно было открыть все архивные документы. Вот, как вы считаете, почему появилась такая возможность как-то пересматривать вот эти исторические факты? Понятно, что историю можно пересматривать, в связи с тем, что открываются новые факты. Но сам факт того, что люди гибли и отдавали свои жизни за родину, пусть она была советской, но для них она была роди ной.
Григорий Набойщиков: Да, я вот очень хорошо помню слова Юлиуса Фучика из оккупированной немцами Праги. Он был наш советский военный разведчик, и он в разведцентр, в общем-то, послал свои мысли, если можно так выразиться, шифровку такую большую, что Ленинград никак нельзя сдавать врагу, не только с политической цели, и так далее, если он будет сдан, то Балтийское море превратится во внутреннее море Германии, и немцы сумеют подвозить живую силу и боеприпасы морским путем, а сейчас им приходится это через Белоруссию, которая так сказать в партизанской борьбе целиком, и немецкие части к Ленинграду уже подходят в несколько потрепанном виде. Даже с этой точки зрения... А моральная сторона, ценности культурные, исторические, архитектурные в нашем городе - это невозможно было сдать врагу.
Татьяна Валович: Да, ведь был у Гитлера план полностью сровнять город с землей... Григорий Юрьевич, вот другая дата, 13 сентября, во всех учебниках истории писалось, что это день рождения Зои Космодемьянской. Она в советские времена тоже была возведена в ранг Жанны Д'Арк, так можно сказать, советской.
Григорий Набойщиков: Да, я ее называю Российской Орлеанской девой.
Татьяна Валович: Я знаю, что вы только что вернулись с родины, из Тамбовской области. Что вам удалось нового установить в биографии Зои Космодемьянской?
Григорий Набойщиков: Да, правильно. Я только позавчера вернулся домой. Цель моей поездки была - уяснить некоторые моменты. На протяжении многих лет последнего десятилетия, 15-летия, в нашей прессе то здесь, то там, в основном, в "Комсомольской Правде", "Московском комсомольце", "Аргументах и Фактах", помещалась противоречивая информация о ее жизни, о ее подвиге, даже некоторые издания вообще сомневались, была ли такая Зоя Космодемьянская. Все эти материалы заставили меня задуматься над некоторыми моментами - а где же правда. О том, что Зоя Космодемьянская была, о том, что это великая дочь великого народа ,я никогда в этом не сомневался. Я сомневался в некоторых ее биографических данных, которые я сейчас хорошо выяснил. Прежде всего, как это ни прозвучит вроде как неправдоподобно, я любому могу показать ксерокопию, заверенную властью, фамилия у нее не Космодемьянская, как мы привыкли, и у ее папы и мамы, а Козьмодемьяновская. И дата рождения в метриках ее написано 8 сентября 1923-го года, официально, на памятниках, в учебниках в энциклопедиях - 13 сентября.
Татьяна Валович: А откуда взялось 13 сентября?
Григорий Набойщиков: Мое такое мнение: когда Зоя совершила свой героический подвиг, об этом доложили самому Сталину, Сталина вызвал Калинина, сказал, готовьте указ о присвоении ей звания Героя Советского Союза. Вот эта беседа Сталина с Калининым состоялась в тот момент, когда в "Правде" был опубликован очерк фронтового корреспондента "Правды" Петра Лидова. Ведь всем, нескольким поколениям наших людей, из учебников известно, что когда фашисты схватили Зою, она себя назвала Таней. В то время, когда Лидов опубликовал очерк, Сталин знал, что это Таня, но было ясно, что она не партизанка, как нас учили, а боец, курсант разведывательно-диверсионной школы 9903, и когда Калинин готовил указ, ему потребовалось не на Таню указ выписывать, а нужно было настоящее имя и фамилию. Он дает поручение Щербакову, тогдашнему члену Политбюро, секретарю Московского горкома партии, а Щербаков выходит, видите, как цепочка шла от Сталина, вызывает майора Спрогиса, начальника разведывательно-диверсионной школы. Спрогис называет фамилию Космодемьянская, как было в документах у Зои-героини. И когда 16 февраля 1942-го года был опубликован указ Калинина, он был выписан на Зою Космодемьянскую, а какому-то дураку поручили в деревне, я так и не выяснил, кто это, на родине Зои в Тамбовской области, он, значит, сократил, примерно так, я думаю. Есть и второй вариант: они же были высланы раскулачены, может, когда возвращались в Москву, сами заменили. В общем, настоящая - Зоя Анатольевна Козьмодемьяновская.
Татьяна Валович: А дата рождения связана с тем, что 8 сентября она родилась, а 13-го были выданы свидетельства?
Григорий Набойщиков: Да, вы правы, я показываю вам, вот это у меня сейчас лежит на столе, этот лист метрический. Там четко первая строка - "выдан 13 сентября". Вот это, неумелый, неумный человек, не прочитав дальше, так оно и пошло.
Татьяна Валович: Григорий Юрьевич, вызывают ли у вас такой же живой интерес, как история, события современной жизни. Следите ли вы, скажем, за ходом предвыборной кампании в Санкт-Петербурге?
Григорий Набойщиков: Вы знаете, как человека, меня, конечно, это интересует мало, потому что я всякие выборы в жизни уже видел. Но как историк я просто обязан следить, потому что все сегодня происходит, все эти суды, пересуды. Ведь это же завтра станет нашей историей, хотим мы этого или нет. Поэтому я действительно слежу, запоминаю все это, делаю какие-то вырезки из печати в свой домашний архив.
Татьяна Валович: А на выборы пойдете?
Григорий Набойщиков: Не знаю. Кандидатов на пост губернатора, в общем, не знаю. Знаю Матвиенко Валентину по комсомолу, как руководителя нашего областного комсомола. Она мне даже, знаете, пусть это не вызовет смех, чем-то Зою Космодемьянскую напоминает, по ее действиям, когда она руководила, требовательная, но, простите, когда она, если станет губернатором, какой она будет, я не знаю. Люди меняются, будем наблюдать.
Татьяна Валович: Вернемся к вашим исследованиям по Зое Космодемьянской. Когда вы сейчас были в Тамбовской области, насколько охотно дали вам все архивные данные, как отнеслись работники архива к тому, что вы обнаружили?
Григорий Набойщиков: Вы задали хороший вопрос. Дело все в том, что когда я только приехал в Тамбов, пошел во властные структуры, показал документы, все, что я собирал раньше, заявил о своей цели, меня очень хорошо встретили, так же, как и проводили. Все это так. Но когда я пришел в архив, я понял, что работники архива, которые много, несколько десятилетий работают, они никогда, хоть говорят, "наша землячка Зоя Космодемьянская", никогда ее личного дела в руках не держали, в чем они и признались. И когда я показала свои находки, у них задрожали руки, дескать, что скажут власти, когда мы это все обнародуем.
Татьяна Валович: Но вот я смотрю на этот документ. Здесь пометки о том, что это дело затребовалось даже два раза для проверки. Почему же раньше не всплыли все несоответствия?
Григорий Набойщиков: Я убежден, что всплыли у наших агитпропщиков. Тут сверху - 1952-й год, проверка была документа, запись стоит, вот стоит штампик, 1972-й, значит, второй раз вскрывались. Комиссии приехали с Москвы, видно узкий круг людей знал, и замалчивалось.
Татьяна Валович: То есть, чтобы не переписывать учебники истории, не переделывать памятники, выгоднее было сохранить
Григорий Набойщиков: Но, с другой стороны, вы спросили, как отнеслись. Я говорю - хорошо меня встретили, проводили, однако, несколько ветеранов таким металлическим голосом: "Вы - гробокопатель, зачем вы приехали, - чуть ли не убирайтесь вон, - не трогайте ничего, пусть все будет так, как советский народ привык это слышать". Я им сказал, что если мы с вами это не сделаем, то в следующем поколении найдется еще такой следователь, и через сто лет. "Нет, не надо ничего говорить, никому не рассказывайте"
Татьяна Валович: А почему же все-таки Зоя Космодемьянская все время называется партизанкой?
Григорий Набойщиков: Никакого партизанского отряда не было. Были разведывательно-диверсионные группы, направлявшиеся на выполнение задания. Партизанские отряды - они же делали рейды по тылам врага и линию фронта им порой невозможно было переходить. Здесь же само задание было - вот, выполни такое задание, и немедленно возвращайтесь в Москву.
Татьяна Валович: А Зоя на скольких заданиях была?
Григорий Набойщиков: Впервые у нас сейчас сообщили, что на двух.
Татьяна Валович: То есть, из первого она вернулась?
Григорий Набойщиков: Из первого она благополучно вернулась. И вот сейчас есть разночтения в газетах, журналах, книгах – по-разному дается дата ее первого и второго рейда. Нас учили, как в учебниках, во время существования СССР, в советских источниках было сказано о том, что она одна уходила, и ей помогало местное население, давало продукты, одежду крестьянскую, керосин, чтобы она поджигала, что, в общем, она поджигательница. Но были разночтения, я на них обратил внимание и решил все-таки выяснить, кто она была. Она была курсантом разведывательно-диверсионной школы при ЦК ВЛКСМ, которую Шелепин организовывал.
Татьяна Валович: Но вот совсем недавно были сообщения, что на самом деле Зою выдали ее же соратники.
Григорий Набойщиков: Не просто соратники - руководство.
Татьяна Валович: И, кроме того, то, что местные жители не только не помогали Зое, а, наоборот, сами ее и поймали, за то, что она поджигала дома мирных жителей.
Григорий Набойщиков: Тут нужно иметь в виду следующее. 16 ноября 1941-го года немцы начали второе генеральное наступление на Москву. Над родиной нашей возникла смертельнейшая опасность. 17-го числа Сталин издает свой знаменитый приказ, подписал он, и начальник Генштаба тогдашний, Шапошников, секретный 0428, в котором четко было сказано, расписано, что армия должна создавать срочно группы диверсантов, забрасывать их на 30 километров от Москвы, на территорию занятую врагом, и первые строчки приказа такие: "Самонадеянный до наглости противник собирался зимовать в теплых домах Москвы и Ленинграда". Не дать ему такой возможности.
Татьяна Валович: То есть, это было по указу Сталина - поджигать и дома мирных жителей, чтобы не было возможности в них зимовать?
Григорий Набойщиков: Да, надо сказать об этом открыто, чтобы немцы не могли там ночевать, но мирные жители этого приказа Сталина не знали.
Татьяна Валович: Григорий Юрьевич, вы упоминали о публикациях, где были сомнения относительно того, что подвиг Зои был совершен действительно Зоей Космодемьянской. Есть ли сейчас архивные документы, на основании которых можно утверждать, что действительно это была Зоя? Ведь я знаю, была процедура эксгумации, еще в 1942-м году, и вообще она перезахоронивалась 4 раза.
Григорий Набойщиков: Я сразу хочу сказать. Выдал Зою гитлеровцам комсорг разведывательно-диверсионной школы 9903 Вася Клубков. Он же был перевербован немцами и направлен в эту свою родную школу, как немецкий шпион, но был изобличен и по приговору суда расстрелян. Схватил Зою местный житель Свиридов, который нашему следователю, я смотрел на вопрос следователя, "как вас немцы за этого отблагодарили", заявил: "Налили стакан вина". Дальше немцы ее не закапывали, когда повесили. Она в течение месяца и трех дней висела на окраине деревне у последнего дома. Там хозяйка Воронина, я с ней в свое время встречался. В этот же дом ее привели схваченную. На Новый год в ночь на 1 января 1942-го года немцы перепили, справляя Новый год, и начали, как в мишень, стрелять в повешенный труп. Затем вырезали грудь и... не закопали, но ближе к вечеру 1 января приказали местным жителям ее закопать на месте, где она была повешена, это было первое захоронение. Второе захоронение - некая авантюристка, она потом тоже была наказана советским судом, пыталась заработать на этом, заявив, что нужно провести эксгумацию, что это ее дочь. Но перед этим она подкупила местных мужиков самогоном, так это в следственном деле четко написано, вскрыли, и она изучила труп, какие там приметы. Это второе было вскрытие, тайное. Третье вскрытие уже провела советская армия, на нем присутствовал Шелепин, получивший впоследствии кличку Железный Шурик, глава нашей госбезопасности и без пяти минут генсек нашей партии, старое поколение знает его борьбу с Брежневым, закончившуюся для него неудачно... И последнее - когда ее уже весной 1942-го года с духовым оркестром, с воинскими почестями выкопали, перевезли в Москву, кремировали и похоронили на правительственном Новодевичьем кладбище.
